- Я беседовал с Льюисом младшим, его сыном. Понимаете, интересная история получается. Он утверждает, что его отец не выходит, он немощен и, вообще, чем-то болен.
- Да? Может быть. Я тоже его почти не видела.
- Почти? Помните, вы говорили, что видели, как он шел перед рассветом, неся с собой какие-то сумки с книгами? - спросил Роберт.
- Да, так и было. Это точно был он, - сказала девушка, поправляя свои волосы. Она несколько раз закрутила прядь свисающих волос пальцем у шеи и отвела их назад. - Но он был какой-то странный.
- Вот-вот.
- Что вот?
- Я на счет странностей, - сказал Роберт. - Что странного в нем вам тогда показалось?
- Понимаете, он… Ну, словом, он не желал общаться. Он заковылял, прихрамывая, так и не обернулся ко мне, хотя я его звала. И еще… когда он спотыкнулся, так как ему было тяжело идти, да, еще и убегать, как я бы охарактеризовала его действия, мне показалось, что он что-то уронил. Я подбежала, чтобы ему помочь, но он и слушать ничего не стал и ушел, не обращая никакого внимания на меня.
- И, что же это было?
- Я подошла к тому месту, где мне показалось, что-то выпало из его сумки. Я нащупала на земле этот предмет, и подняла его, но разглядеть лишь смогла, когда рассвело.
- Что же это было? - еще раз с нетерпением повторил Роберт.
- Это была старая, потрепанная временем книга.
- Какая-то христианская литература?
- Нет. Я бы так не сказала. Если, конечно, Иммануила Канта можно назвать автором о христианской моральной этике. Я не стала вдаваться в подробности. Мне кажется, книга о критике каких-то императивов. Я точно не помню.
- И где же она сейчас? Вы отдали ее Льюису? - спросил Роберт.
- Нет, я не решилась, - ответила Айне.
- Почему?
- Дело в том, что я не знала, что мне с ней делать и положила на полку в школе. Я полагала, что Льюис младший заберет ее и передаст своему отцу.
- Ну и что, забрал?
- Не знаю, дело в том, что на следующий день ее там не оказалось. Я подумала, что он увидел книгу и сам взял ее. Я так и не говорила об этом с ним.
Они еще прошли с полчаса пути и так за разговорами и не заметили, как дошли до небольшого глиняного домика, по форме не отличающегося от обычных домов селения: навоз, глина и ветки, таков скромный строительный материал был у этих бедных людей.
Отца они не застали, он еще утром ушел с товарищами на рыбную ловлю. У домика находилась мать семейства, зашивая старую рыбатскую сеть, четверо детей играли неподалеку. Айне решила сразу перейти к делу.
- Вот, знакомьтесь - это Роберт Моринс, он новый преподаватель в школе, ведет математику у вашего сына, которого вот уже несколько недель не было в школе, он не посещает её, поэтому мы пришли навестить его дома. Может быть, нужна наша помощь, - сказала Айне, а затем, видя, что мать почти не реагирует на ее слова, добавила. - Он болен?
Вокруг матери ютилось двое малышей. Им, вероятно, исполнилось, несколько лет. В отдалении, сидя на песке, играли две девочки, постарше, лет пяти и шести.
- Вы нас слышите? - спросил Роберт.
- Я смотрю, у вас есть девочки, им пора тоже ходить в школу.
Но женщина все еще не обращала на них никакого внимания, словно их не замечала вовсе. Неожиданно она начала петь и ее голос протяжный и мелодичный, словно пение дикой птицы, навевал какую-то тоску. Роберту стало как-то не по себе.
- Столько пройти, - сказал с досадой Роберт, - чтобы узнать, что с нами не хотят общаться.
- Вы знаете, но я не вижу мальчика, - произнесла Айне.
- Может быть, он внутри, предположил Роберт. - Если он болен, то, скорее всего, лежит в хижине.
Роберт и Айне последовали в хижину. Они отодвинули занавес, скромно служивший дверью, и вошли в еле освещенную маленькую комнатку. Солнечные лучи, пробившиеся от входа, лишь в нескольких местах падали на земляной пол, чуть осветив желтеющее основание скромного жилища.
- Как они здесь живут? - удивился Роберт. - Им же тут довольно тесно.
- Вот так и живут, - ответила печально Айне.
Возле небольшого медного казана находилась сгорбленная старушка. Она доедала остатки еды. Своими черными, скрюченными и морщинистыми руками она доставала какую-то кашу серого цвета. Ее пальцы соскребали со стенок казана остатки прилипшего ужина, после чего она, в сжатой и дрожащей от немощи рукой, подносила комочек собранной еды ко рту. У нее, по-видимому, не было зубов, так как она долго пережевывала деснами. Старая женщина также нас поначалу не замечала. Пока Айне не заговорила с ней:
- Здравствуйте! Мы из селения. Мы преподаватели из школы, где учится ваш внук Дамас Булсара, - произнесла в полголоса последние слова Айне.
- Она, наверное, плохо слышит, - сказал Роберт. - Мы из школы! Преподаватели! Мы…
- Я не глухая, - ответила хриплым голосом старушка. Она положила казан в сторону и развернулась к пришедшим людям.
- Прекрасно, - сказал Роберт. - Хоть, вы нас услышали. Мы пытались поговорить с матерью Дамаса, но она предпочла нашему общению заунылую песню. И сейчас поет, слышите?
- Что вы хотели? - спросила старушка, занимаясь своими седыми волосами. Она расчесывала оставшиеся волосы пальцами рук, не использовав других средств.
Роберт посмотрел по сторонам темных углов и кроме нескольких старых лохмотьев ничего не обнаружил.
- Мы преподаватели, работаем в школе, - начала Айне. - Дамас Булсара, вот уже как две недели не появляется в школе. Мы пришли наведать его.
- Он уже две недели как мертв, - ответила старушка с ноткой неприязни к незваным гостям. - Теперь вы уйдете, - спросила она, глядя затуманенными старческими глазами на свежую, пылающую энергией и молодостью, Айне.
- Умер? - повторила в приглушенном тоне девушка. - Но, как? Что произошло?
- Он мертв и уже похоронен, - ответила старуха. - Разве не все равно. Мы приглашали знахаря, но ничего не помогло, земля забрала его.
Старушка опустила голову, и ее длинные белые волосы укрыли лицо.
- Но почему же вы не обратились к доктору? - возмущенно спросил Роберт.
Старуха больше не реагировала на их слова, и им пришлось покинуть ее. Но, как только они развернулись, старуха вдруг подняла голову и в гневном крике произнесла:
- Я проклинаю этих белых дьяволов! Будьте вы прокляты! Это из-за них он умер.
У хижины сидела мать, она все еще тихонько пела, ее голос слегка притих и стал более унылым и печальным. Ее пальцы копошились в небольшой сети, предназначенной для рыбной ловли. Маленькие мальчики игрались в песке, не отходя от матери, трудившейся над узелками сети. Айне решила подойти к двум девочкам и узнать у них о постигшем несчастье. Она поздоровалась, и девочки приветливо откликнулись.
- Я преподаватель в школе. Вам уже пора тоже ходить на занятия, - сказала Айне.
- Мы не можем, - сказала одна из девочек.
- Наша мать не будет нас водить в школу, - ответила другая девочка, что постарше лет шести.
- Но почему? - спросила Айне.
- Она боится за нас.
- Не хочет нас потерять, как братика, - ответила другая девочка.
К ним подошел Роберт, он вынул из кармана блестящую ручку и отдал одной из девочек, другой он дал небольшой блокнот.
- Здесь можно рисовать, - мягко сказал Роберт.
И дети вместе с Робертом уселись на траву. Он нарисовал несколько деревьев, домик и цветы на полянке. Девочка добавила к рисунку солнце и нарисовала несколько тучек.
- Мы с сестричкой ждем дождя. Мы любим воду. Она хорошая, она любит нас.
- Мама сказа, что мы не будем ходить в школу, как Дамас, - сказала девочка постарше. - Я бы очень хотела пойти.
Айне присела к детям и дружески их обняла.
- А почему ваша мама не хочет, чтобы вы посещали школу? - спросил Роберт.
- Она боится белых детей. Она не хочет и нас потерять, - сказала девочка.
- А я играла уже с белой девочкой, - сказала девочка помладше. - Их семья проходила мимо, и они задержались у нас. Нам было весело. А потом Дамас заболел. Он не хотел со мной играть, только смотрел в небо и лежал как камень. Нас отвели в дом, после этого я его не видела. Отец говорит, что мой старший братик далеко ушел.
- Он вернется, - сказала другая девочка, - Мама говорила, что он вернется. Это временно. Но пока он не приходит.
- Да, мама уже много песен спела. Она зовет его, но он не приходит, сказала девочка. - Почему? Разве он не хочет, чтобы нам было весело?
- Но, ведь, у вас есть еще два братика, - сказала, еле сдерживаясь от слез, Айне.
- Они маленькие и не умеют еще играть.
- Нам с ними не интересно. А Дамас много знал, с ним было интересно, он был как папа, сильный и смелый, - сказала девочка.
Роберт и Айне пробыли еще несколько часов с ребятишками. Начало темнеть и они решили отправиться в обратный путь.
- Знаете что? - сказал Роберт детям. - Я учитель в школе и теперь, раз вы не можете посетить школу, то я буду приходить к вам домой.
- Правда? - спросила, улыбаясь, девочка. Улыбка появилась и у второй девочки.
- Да, правда. Мы будем учиться с вами на дому.
По дороге назад Роберт и Айне беседовали, обсуждая проблемы детей.
- Их родители боятся за своих детей из-за альбиносов. Они верят, что те приносят несчастья, - сказала Айне. - У них в доме побывал ребенок белый кожи, и теперь они обвиняют его в смерти их мальчика.
- Но, ведь, родители альбиноса тоже…
- Тоже белые? Нет, совсем нет, - ответила Айне. - Оба родителя черной кожи, а их ребенок - белой. У остальных альбиносов тоже родители черные. В этом-то все и дело. Они верят в проклятье и полагают, что дети-альбиносы приносят лишь несчастье.
- Так считает и пастор, - сказал Роберт. - Как-то странно все это.
- Что странно? - спросила Айне.
- Я по просьбе пастора понаблюдал за поведением этих детей.
- И что же? - поинтересовалась Айне.
- Как вам сказать? С одной стороны, они выглядят как обычные дети, игривы, познавательны, любопытны, дружелюбны. Их отличие - лишь цвет кожи. Но немного понаблюдав за ними, я пришел к некоторым сомнениям. Я, конечно, не верю в эти шаманские предрассудки. Однажды, я заметил, как несколько девочек разговаривали с насекомыми. Один мальчик как-то странно вел себя. Он поначалу огляделся, чтобы рядом во дворе школы никого не было, а затем присел на корточки и словно что-то растирал в песке, приговаривая, словно делал какой-то ритуал. Когда он ушел, я незаметно подошел к тому месту, где он был, и увидел на песке странный рисунок.
- Интересно, и что это за рисунок? - поинтересовалась Айне.
- Это было изображение какого-то насекомого. Но дело не в этом. Этот рисунок мне был знаком. Он приснился мне в ту ночь. Откуда этот мальчик мог знать, что мне сниться. Это ерунда какая-то. Я не верил своим глазам. А одна девочка, самая маленькая из одиннадцати, ее зовут Мигиро. Эта девочка меня больше всех удивила.
- Чем же?
- На уроке я подошел к ней, заметив, что она отвлекается, и увидел, как она рисует какое-то животное. Я подождал, пока она завершит свой рисунок. Она подарила его мне. А вчера вечером я сравнил его с рисунком, находящимся у меня в компьютере. И что вы думаете? Они идентичны.
- Не поняла, что это за рисунок? - спросила Айне.
- Этим рисунком, что был у меня в компьютере, оказалась фотография, сделанная учеными лет сто назад, когда они пролетали над равнинами Южной Америки. Этот рисунок имеет протяженность от ста до трехсот метров и сделан он на ровной площадке, выложен из камня несколько десятков лет до нашей эры.
- Может это совпадение, случайность, наконец дети могли видеть его из книг, - сказала Айне.
- Может, - пожав плечами, сказал Роберт.
- А я замечала за этими детьми другие особенности.
- Какие же? - спросил Роберт.
- Они не имеют никаких понятий о материальных ценностях. Для них вещи, например, деньги не имеют значения.
- Да, это верно. Я эту особенность тоже приметил. Когда я разложил при них на столе свой ноутбук, они никак не реагировали не него. Они его словно не замечали, в отличии от детей других классов. Лишь картинки, которые я им показывал: графики, геометрические фигуры их интересовали.
- Я не раз была свидетелем того, что они сами отдавали игрушки другим детям, если те просили у них. Правда, последнее время родители следят за этим и запрещают брать что-либо, принадлежащее альбиносам. Я даже слышала, что и родители альбиносов побаиваются своих детей. Это ужасно.
Роберту была весьма симпатична эта юная девушка из Ирландии. Он, сам того не замечая, привязался к ней и даже начал по утрам приносить ей цветы, собранные им на мелких кустарниках, растущих на окраине деревни. Он по вечерам, три раза в неделю, посещал двух девочек семьи Булсара, а по дороге собирал разноцветные мелкие цветы, растущих в разных местах. Утром на подоконнике Айне кучкой лежал пестрый букет душистых цветов. Айне не могла не заметить эти ухаживания Роберта, и каждый раз выражала ему искреннюю признательность за его старания, одаривая его своей солнечной улыбкой. Сам того не замечая, он угощал ее фруктами, то бананами, то кусочками сочного ананаса. А спустя некоторое время появились и стихи в честь девушки. Они сдружились и даже перешли на "ты".
Но однажды их, как и всю деревню, поглотило страшное горе, и на деревню вновь спустился страх, наполняющий сердца жителей непреодолимым ужасом. Произошло это ранним утром, когда все жители спали, а солнце еще не взошло на свой привычный путь. Лишь луна и вечные спутники ночи - звезды стали свидетелями этих кровавых событий.
Случилось это перед рассветом, когда саванна спала, и все жители в деревне также наслаждались мирным сном. Словно невидимая, едва уловимая тень, отделилась из мрака и медленно поползла по окраине деревни. Ее легкие бесшумные шаги, словно скользили по траве. Тень несколько раз останавливалась у хижины то одной, то другой, словно принюхиваясь. Она подкралась к одной из хижин и проникла внутрь, как вор, закравшись в чужое жилище. Не прошло и десяти секунд, как она вновь появилась, но на это раз она была не одна. Казалось, что тень - вечный призрак ночи и тайна мрака, его верный слуга, похитила чей-то сон. И, вот, она уже тащит небольшой комок, волоча его за собой. В хижине, откуда вышла тень, раздались чьи-то пронзительные крики, которые эхом разнесли страшную новость в деревню. Крики отчаяния ужаса непоправимого горя наполняли сердца и сознание жителей. Отголоски эха беды долетели и до диска луны, перекрасив его в багровый цвет. В ответ на крики помощи появились еще голоса, переплетаясь, ни играли симфонию хаоса, наводя ужас на жителей селения. Люди выскакивали из своих хижин, где недавно они спокойно спали и видели сны. Теперь же, словно по зову горна тревоги, они в панике бегали по деревне, заполняя улицы и придавая этому цепную реакцию.
Крики и волнения в деревне дошли и до Роберта. Он, разбуженный, внезапной тревогой, выскочил на улицу, где увидел сонную Айне, и вместе с ней, ничего не понимая, они присоединились к потоку людей, увлекающему их за собой. Дети и взрослые, старики и женщины выбежали из своих хижин. Мужчины были вооружены копьями, луками и палками. С полсотни разбуженных людей дошли до места преступления и несчастья. Одна беда взволновала всю деревню, словно кровавая рана человека напоминала всему телу о боли. На земле и траве были видны следы крови, они тянулись от деревни и уходили во мрак ночи. Многие держали факелы. Было решено идти по кровавым следам. От людей, которых постигло этой ночью горе, Роберт и Айне узнали, что ночью в их хижину пробрался какой-то хищник и уволок их мальчика.
- Обычно хищники не нападают, - сказал какой-то старик. - Лишь, когда голодно.
- Но, почему же он напал? - спросила, напуганная и взволнованная Айне, держа за руку Роберта.
- Это не к добру, - сказал кто-то из толпы.
- Мне страшно, - произнесла Айне, прижавшись к Роберту.
- Не бойся, самое страшное уже произошло.
Появились охотники, несколько молодых людей, к ним присоединились еще трое, и все они выявили желание преследовать хищника. Поначалу, кто-то заявил, что это были львы, но потом, внимательно изучив следы, было выявлено, что в деревню проник гепард. Чтобы не оставлять деревню без присмотра, было решено отправить в погоню человек пятнадцать, к ним присоединился и Роберт. Айне осталась рядом с женщиной, которая только что потеряла трехлетнего мальчика. На мать было страшно смотреть, она была убита и повалена наземь горем. Отряд из шестнадцати человек направился по следам. Они шли около десяти минут. За это время начал зарождаться где-то за горизонтом рассвет. Первые лучи восходящего светила озарили путь преследователей. Им приходилось бежать, так как следы начали пропадать. Позади себя они тоже услышали шаги. Это были шаги людей, которые решили с небольшим опозданием присоединиться к погоне. Прошло еще пять минут, и кто-то из охотников сообщил о появлении хорошо отпечатанных следов, в том числе и кровавых. По-видимому, гепард, ухватив добычу, не сразу ее задушил, а волок за собой, убегая от своих преследователей. Впереди двигались трое сильных мужчин, внезапно они остановились. Все шествие сгруппировалось. Отстающие догнали первых. Роберт заметил, что один из охотников, находящийся впереди, указывал на белую точку, показавшуюся впереди в несколько сот метров. Роберт не видел, что это было, но острый и опытный глаз охотника разглядел в этом белом пятне ребенка. Все двинулись к нему. Подбежав ближе, они застыли в удивлении. Перед ними стояла маленькая девочка альбинос лет семи. Эту девочку Роберт сразу же узнал, это была его ученица Фрида Мигиро. Вдали же виднелась убегающая тень гепарда, которая скрылась за деревьями. Перед девочкой Мигиро лежал окровавленный комочек человеческого тела. Люди начали выражать эмоции криками. Они говорили на языке суахили, это был язык межэтнического общения, и Роберт не сразу понял настроения жителей. На одежде девочки были пятна крови. Люди выражали свое недовольство и презрение этой девочке. В их глазах Роберт увидел страх и смятение, перерастающие в ненависть. От этих кипящих эмоций до жестокости был всего шаг. Мужчины начали обвинять альбиноса в том, что это она навлекла беду на деревню, и явилась причиной несчастья. Роберт и сам в первое мгновение поверил этому. Но потом в нем взял верх здравый смысл, и он вступился за девочку, став между нею и толпой разъяренных жителей деревни. Он был в меньшинстве, и неизвестно, чем бы все кончилось, если бы не подоспел Льюис младший. Его одеяние священника, немного повлияло на умы некоторых мужчин деревни. Но многие по-прежнему не обращали на него и его возгласы никакого внимания. Подоспел отец девочки, который, судя по его действиям, не очень-то готов был ее защищать. Он пал под влиянием разъяренной толпы. Девочку отстояли, но с большим трудом. Пришлось пригрозить тюрьмой, и конфликт был улажен.