Янику и раньше нечасто гоняли с ерундовыми поручениями, а теперь вовсе перестали. Она понемногу обживала новую квартиру. С неделю за Яникой ходили неясные тени, постоянно мелькал тучный зевака с газетой, появлялась женщина, наряженная то крестьянкой, то фабричной работницей. Потом тени пропали.
Всякий раз перед свиданием с Хоршидом Яника обходила квартал, глядя по сторонам, потом отпирала черную лестницу, поднималась к себе через парадный вход, впускала с черной лестницы Ярая и еще двоих его людей. Ярай старательно не смотрел на нее, а когда Яника с ним заговаривала, отвечал сухо, вскидывал подбородок и вглядывался куда-то поверх головы Яники, словно увидел знакомого.
Хоршид, однако, никогда не ходил к Янике домой. Во всем остальном он и вправду пообвыкся, заговаривал при Янике о делах, а в один из вечеров Яника увидела на его письменном столе небрежно раскиданный пасьянс из фотографий с машинописными надпечатками из букв и цифр. Яника подошла и стала смотреть. На одном из снимков был Аттани, в мелкой бороде и очках.
- Знаешь его? – спросил Хоршид.
- Он был на первой полосе "Пиларского курьера", - сказала Яника.
Хоршид покивал.
- А это кто? – спросила Яника и показала пальцем на двоих человек, хотя прекрасно знала, кто это. Вар и сун, черноголовый и белоголовый, стояли по бокам Аттани вполоборота.
- Это главари местного подполья, - сказал Хоршид.
Он взял другой снимок.
- Это двоюродный брат Аттани, - сказал Хоршид, - второй человек в профсоюзном движении.
Бросил снимок и взял другой.
- Это сокурсник Аттани, учился вместе с ним в военной академии. Сейчас служит в гарнизоне Порт-Пилара.
Еще один снимок полетел на стол, а новый оказался в руках у Хоршида.
- Товарищ по каторжному бараку, где Аттани мотал срок после того, как его судили и отчислили из академии. Обустроил в Синих горах тренировочный лагерь для молодых революционеров. Подростки туда валом бегут.
Хоршид ходил по комнате вперед и назад, бросая слова скупо и тяжело, словно мостил дорогу крупным булыжником. Яника подумала, что обращается он не к ней а к собеседнику в своей голове.
- Каркумма слишком увлекся гольфом, - сказал Хоршид. - Он завербовал в подполье одного главаря и теперь думает, что ячейка у него в кармане. Он думает, что если у него под рукой батальон федеральных войск, то он размолотит в щепки любую герилью. Но как только вояка из метрополии убьет одного человека из народа вар, на улицу выйдет дюжина. А как только убьют дюжину – выйдет весь город. Против города даже федералы бессильны, если только они не готовы устроить геноцид.
- А если будешь убивать ты? – спросила Яника.
Хоршид словно очнулся.
- Я свой, - сказал Хоршид. - Если убью я, то родственники убитого втихую получат отступные. А в газетах это назовут трудным шагом, который нужно сделать на пути от военной администрации к демократической республике.
Яника снова взяла фотографию с Аттани и ткнула пальцем в белоголового:
- Кажется, я знаю этого человека.
- Откуда? – спросил Хоршид.
- На фабрике у меня есть подружка, - сказала Яника, - Она пошла в один дом, работать нянькой и экономкой. Мне кажется, что хозяин дома...
Хоршид шагнул к Янике, крепко взял ее за плечи, поднял подбородок и заглянул в глаза.
- Я знал, что ты не будешь скрывать, - сказал Хоршид. Он улыбался во весь рот, он был доволен, напряжение отпускало его, он плавился и тек, обмякая внутри своего костюма.
- Поможешь мне? – спросил Хоршид.
- Конечно, - сказала Яника.
- Прекрасно, - сказал Хоршид. – Тогда слушай. К сезону малых холодов Аттани вернется в город...
Глава десятая
В сезон малых холодов, когда солнце через силу поднималось над горизонтом, когда с неба порошило крупными серыми хлопьями, и весь город выглядел неуютно, словно брошенный на дороге стоптанный грязный башмак – в Порт-Пилар приехал Аттани.
Собрались в этот раз на окраине, дымной и морозной, куда Янику повезли в наглухо закрытом фургоне. Ее спешно провели от двери машины до крыльца, так что Яника успела заметить лишь потемневшую деревянную крышу дома и фабричную трубу вдалеке, на фоне плотного серого неба.
В комнате было жарко от электрической батареи и человеческого дыхания. Напряженно спорили в двадцать глоток, не меньше - Ярай размахивал руками, Аттани по обыкновению сидел молча, примостившийся рядом Гасседак что-то шептал ему на ухо. Янику усадили в угол и она стала осматриваться.
Посреди комнаты стояла доска, к доске был пришпилен план правительственного квартала, исчерченный стрелками и кружками, раскрашенный на сектора и маршруты проезда, расписаный точным временем смены караулов. Стрелки, кружки и маршруты были из папки, которую Яника получила от Хоршида неделю назад и отдала Гасседаку вместе с басней, что она скопировала содержимое хоршидова домашнего сейфа.
Гасседак увидел Янику и сделал знак рукой. В комнату тут же занесли короб с маркировкой на языке метрополии и поставили на пол у стены. Гасседак отщелкал комбинацию на цифровом замке и достал из короба инъектор и черную капсулу.
- Не бойся, - сказал Гасседак, подходя к Янике - немного пощиплет и все.
Яника хорошо знала, что когда говорят "немного пощиплет", то всегда бывает очень больно. Гасседак с хрустом завернул капсулу в инъектор, сунул наконечник Янике в ухо и нажал на собачку. В ухе у Яники разлился холодный огонь.
- Держи пока инструкцию и читай, - сказал Гасседак и сунул Янике плотный буклет, - Я тебе потом все объясню.
В комнате ходили и спорили, шелестели бумагами, кто-то тащил тюки позвякивающие металлом, но Яника больше не обращала внимания. Холодный огонь потек внутрь головы, наполняя глаза и затылок. Больно не было, было интересно и непривычно.
- Добрый день, - вдруг сказал мелодичный женский голос откуда-то из-за спины. – Вас приветствует тактический монитор.
Яника вздрогнула и оглянулась. За спиной у нее была стена, обшитая деревянными панелями. Яника поняла, что голос звучит у нее в голове и говорит он на языке метрополии.
- Тактический монитор будет установлен в вашу систему, - сказал голос. – Идет диагностика.
Яника затаила дыхание.
- У вас обнаружена близорукость, - сообщил голос. – Для работы с тактическим монитором необходима коррекция. Корректирую.
Под веками у Яники защипало, она закрыла глаза, а когда открыла, то поняла, что комната вокруг лишилась дымчатой вуали. Яника увидела, что брюки у Аттани плохо разглажены, что вокруг глаз у Гасседака собрались морщины, что в шевелюре Ярая просверкивают седые волосы.
- Продолжаю диагностику, - пропел голос. – Диагностика будет закончена через восемьдесят секунд... семьдесят четыре... семьдесят... шестьдесят пять...
Яника задумалась. Когда-то она жила в деревне возле реки Тарга. Было это бесконечно давно, целый год назад, но Яника все помнила отчетливо. Вместе с ней жила Рати, бабка со стороны отца. Янике было одиннадцать, когда Рати стала слепнуть, и не исполнилось двенадцати, когда Рати потеряла зрение совершенно. Рати не была очень старой, но после того, как стало понятно, что домашнее хозяйство больше ей не по силам она очень быстро угасла, а потом умерла.
Если бы гидроэлектростанцию на реке Тарга начали строить раньше... если бы старейшины не прогнали чиновника... если бы ее семья переселилась в город – удалось бы ей заработать на капсулу, которая вот так запросто лечила глаза?
– Диагностика закончена, - сказал голос, - Начинаю установку.
Перед Яникой поплыли переливчатые разноцветные круги, словно притаившийся в комнате ребенок вдруг вздумал баловаться мыльными пузырями.
- Установка закончена, - сказал голос, - Чтобы активировать тактический монитор откройте инструкцию на третьей странице, снимите защитный клапан и обведите глазами пять контрольных точек. Внимание: смотрите на контрольные точки строго в порядке нумерации, фиксируйтесь на каждой контрольной точке не менее пяти секунд и не мигайте.
Яника отрыла буклет и подцепила ноготками матовую пленку, которая скрывала содержимое нужной страницы. Под клапаном открылась густо свитая паутина из линий, знаков и разноцветных квадратиков, пронумерованных от одного до пяти. Яника сделала все, как ей было указано.
- Тактический монитор активирован, - с радостным подъемом сказал женский голос, - Если вы пользуетесь тактическим монитором первый раз, пожалуйста, обратитесь к соответствующей главе. Вывожу подсказку. Для того, чтобы убрать подсказку мигните один раз.
В поле зрения Яники, будто на расстоянии ладони из воздуха сгустился черный прямоугольник. Крупными ярко-зелеными буквами на нем было написано: "Голосовой и зрительный интерфейс, страница 14". От неожиданности Яника мигнула и прямоугольник тут же растаял.
- Срок действия монитора сто девяносто два стандартных часа, - продолжал голос. - По окончании этого срока компоненты монитора будут выведены естественными путями секреции. От имени компании "Глобал интелиджент дизайн" благодарим вас и весь департамент обороны сектора Весов за то, что работаете с нашим изделием.
Яника открыла страницу 14. Текст на ней был написан такими словами, каких она не знала, и разбирать его было мучительно, словно голышом продираться через тернистый кустарник. Яника поняла, что ей мешает гомон вокруг. Кто-то произнес ее имя и она подняла голову.
- Во многом наш план зависит от товарища Айрис Яники Вар, - говорил Гасседак. – Я дал ей "водителя". Его получат и командиры ударных групп. Во время приема Яника подцепит на "водителя" всех членов кабинета, которых она сможет опознать. Там будет и Хоршид, это наша цель номер один. Остальные – потом.
Гасседак замолчал и посмотрел на Аттани. Аттани кивнул и тогда Гасседак сказал:
- Я думаю, что лучше Ярая и его группы с этой задачей никто не справится.
Ярай стоял неподвижно, лицо его ничего не выражало.
- А где будешь ты? – спросил Ярай, обращаясь к Гасседаку.
- Я буду охранять ретранслятор, - сказал Гасседак. – Как только Хоршид поймет, что мы пользуемся этими чудесными игрушками метрополии, он сразу постарается запеленговать центр сети и уничтожить его. Чтобы у него не возникло искушения накрыть ретранслятор из миномета, мы засядем в жилом доме, - Гасседак ткнул пальцем в карту. – Он даст нам нужный радиус действия и три маршрута отхода.
- А сколько маршрутов отхода будет у меня? – спросил Ярай.
Гасседак насмешливо посмотрел на него и сказал:
- Вот уж не думал, что ты струсишь.
Гасседак повернулся к карте, стал водить по ней пальцем и сыпать неизвестными Янике кличками. Яника посмотрела на карту и подумала, что миссия Ярая – это верное самоубийство. Даже если бы Хоршид ничего не знал о планах ячейки... Даже если бы она не подбросила им папку... Даже если бы это не было западней...
Яника смотрела на Ярая и в груди у нее покалывало, а лицо обжигало изнутри.
Поначалу, когда она взяла у Хоршида папку, Яника твердо собиралась объяснить ее подлинное назначение Гасседаку. Но Гасседак только схватил документы, буркнул невнятную грубость на языке сун и ушел. Яника хотела его окликнуть, но язык у нее вдруг прихватило клейкой смолой. А если она не сказала сразу, то как было признаться потом?
Яника едва заснула ночью, на следующий же день решила, что не будет об этом думать. Сегодня ее привезли в дом к Аттани, и Яника в первый раз за весь год в Порт-Пиларе испугалась по-настоящему. Она хотела встать и во всем признаться, но ноги у нее ослабли, а живот наполнился тягучей холодной пеной. Она не отрывала глаз от Ярая и мигнула разок, чтобы убрать выступившие слезы.
- Фиксирую цель, - нежно промурлыкал женский голос у нее в голове, а над головой у Ярая сгустился красный треугольник, острием вниз – Продиктуйте метку для опознания.
- Ярай, - едва слышно сказала Яника.
Над головой у Ярая, чуть повыше красного треугольника отпечаталась подпись "Ярай".
Тут в комнате загремели стулья, и Яника поняла, что собрание закончилось. Яника увидела, что Ярай идет к двери и дернулась к нему навстречу. Ярай посмотрел на Янику.
- Ну что, - сказал Ярай на ходу - поработаешь. Не все тебе ноги раздвигать.
Ежегодный прием Кабинет устраивал в канун сезона больших холодов и праздника бога Шойдона. Это было одно из тех помпезных, не вполне протокольных мероприятий, где все плотно упакованы в смокинги, где все немного пьяны, где считается неприличным подходить к начальству с разговором о делах – и начальство отмахивается этой отговоркой от людей мелких и ненужных, успевая поговорить о делах с людьми важными и нужными.
Особняк для приемов, трехэтажный и коренастый, с фигурами семи добродетелей на фасаде, стоял в центре правительственного квартала. К празднику фасад решили освежить, так что дом покрылся строительными лесами, словно лишаем, а у второго и третьего подъездов выросли пирамиды из мешков с асбестом. Никто не удивился, когда оказалось, что сроки сорваны, так что строители продолжали суетиться и тогда, когда у черного крыльца выгружали бараньи туши для кухни, и тогда, когда у парадного входа парковались лимузины с первыми гостями.
Внимательный глаз, впрочем, мог заметить, что у строителей бургятся спецовки, а мешки сложены так, если бы кто-то вздумал расчертить пространство вокруг дома на сектора обстрела и соорудить брустверы в узловых точках.
Хоршид метался по всем трем этажам, то рявкая на подчиненных, то одобрительно похлопывая их по плечам. Воспользовавшись суматохой, Яника проскользнула за неприметную стальную дверь на третьем этаже с кодовым замком. За дверью сидели развалясь, чистили оружие и вглядывались в экраны с мутными картинками от камер наблюдения. Ее, конечно, стали выпроваживать, но прежде чем Янику выгнали за порог, она зафиксировала на своем мониторе одного из оперативников постарше, и дала ему метку "Хоршид".
Ежегодный прием! Власть, гонор и деньги Порт-Пилара!
Ждали крупнейших промышленников, ждали глав порт-пиларских общин, ждали председателя совета директоров "Саур-Пилар Дженерал Кэмикал" и председателя наблюдательного совета "Пилар Харбор Менеджмент", ждали Гинешу, ждали его заместителей, ждали кабинет в полном составе, ждали даже главу военной администрации Порт-Пилара, генерала Каркумму, или хотя бы полковника Катту, приезд которых означал бы, что между военной администрацией и Кабинетом наконец установился мир.
Каркумма не приехал. Острые языки не преминули отметить, что на прием не явились и близкие генералу люди.
На улицах давно жгли фонари, когда с двух сторон особняка ухнуло и заколотило металлом о металл, а в главном зале на пол посыпалась окрошка из стекла и лепнины. Янику бросило на пол и придавило, словно ленивый зверь улегся на нее десятитонной тушей, переждать суматоху.
Наконец зверь нехотя поднялся, и Яника смогла двигаться. Она нашарила рядом с собой сумочку. Сколько прошло времени она не знала. Главный зал затянуло дымом и расчертило желтыми тенями от настенных ламп, чей свет впитываясь в песочное дерево пола.
Яника вытерла с лица густое и теплое, кое-как перекинула мокрые слипшиеся пряди на затылок и сказала: "Обзор". Ничего не произошло, и Яника поняла, что не может разомкнуть губ. "Обзор, максимальный радиус", - закричала она изо всех сил, обращаясь к голосу у себя в голове.
Там, где был песочный паркет разлилась обширная картинка от тактического монитора. Основание у картинки повторяло контуры особняка. Сама картинка была на три этажа в высоту и вся усеяна красными и зелеными метками, красные – с кличками, зеленые с номерами. Большинство красных треугольников были неподвижны, над ними помигивали красные кресты. Красный треугольник с подписью "Ярай", впрочем, рывками двигался к зеленому треугольнику с подписью "Хоршид", зеленый же треугольник убегал к черному подъезду.
Яника поднялась, схватила сумочку и побежала в сторону треугольников, уворачиваясь от теней в шлемах. Она подумала, что в корридоры наверняка завалены мусором и телами, но корридоров она не заметила, словно их не было, и как-то сразу ударилась плечом о сворки двери черного подъезда.
Проулок между особняком и соседним зданием полнился черным дымом от пылающих машин. В пяти шагах от Яники лицом вниз лежал человек, заломив одну руку под себя, и к человеку наклонялся Ярай. Ярай заметил Янику и повернулся к ней.
- Ты цела? – закричал Ярай.
Яника открыла сумочку, достала револьвер, который накануне выклянчила у Хоршида, прицелилась Яраю в голову, закрыла глаза и нажала на собачку.
Когда Яника открыла глаза, она увидела, что револьвер вылетел у нее из ладони, а Ярай сидит на мостовой, правой рукой сжимает левое предплечье, и между пальцами у него набухает и льется черное.
Яника нагнулась за револьвером и тут вдалеке загромыхало. Яника подняла голову. В небе, где-то над окраиной города ворочался и гремел черный водоворот, проливая дождь. Яника никогда не видела такого дождя, потому что струи его были из сгустков пламени и там, где сгустки орошали горизонт, поднималось зарево.
Еще один черный водоворот возник в небе со стороны гавани и порта, завертелся и заплевался огненными струями. Сделалось необычайно светло.
Янику взяли за локоть. Она увидела, что рядом с ней стоит Хоршид, совершенно седой - Яника не сразу поняла, что Хоршид с ног до головы запорошен асбестом, вперемешку со строительной пылью. Яника оглянулась. Там, где минуту назад сидел Ярай только матово отсверкивала лужица. Самого Ярая нигде не было.
- Отряды Аттани вошли в город, - сказал Хоршид, - Гарнизон переметнулся на его сторону.
- Что теперь будет? – спросила Яника.
- Рогатый! - сказал Хоршид. – Я думал, что поставил им западню, пока они ставили западню нам. Налет был просто для отвода глаз.
- Что теперь будет? – Янике хотелось закричать, но в горло ей кто-то натолкал грубой ветоши и портняжных булавок.
- Уезжаем, - сказал Хоршид. – Прямо сейчас. За своими вещами вернешься потом, когда федералы закончат утюжить город. У девятого причала стоит моя барка. Наутро мы будем в Порт-Сауре.
Вокруг торопливо гремели тарелками, двигали стулья, наполняли кружки из кувшинов и закатывали рукава. "Корзина и удочка" наполнялась вечерним гвалтом.
- На северной оконечности города была отмель и городские пляжи, - сказала Яника. – Барка погасила огни и пошла метрах в ста от берега. Берег был полон людей. Они жгли костры. И молча стояли в черном ледяном прибое, ожидая, когда их эвакуируют. Они снились мне несколько лет, а потом перестали.
- Их эвакуировали? – спросил Блейк.
- Я не знаю, - сказала Яника. – Кажется, не всех.
Блейк помолчал.
- Тактические мониторы не используют уже четверть века, - сказал он. - Они вызывают злокачественную опухоль мозга, если носитель к ней предрасположен. После того, как это стало известно, их списали и уничтожили. Гасседак просто физически не мог украсть...
- Разве я сказала, что он их крал? – спросила Яника.
Блейк не нашелся, что ответить. Яника повела рукой.
- Люди, которым тактический монитор требуется по роду занятий, вообще долго не живут, - сказала Яника. – Они закономерно считают, что лучше маловероятная гибель в будущем, чем верная смерть в настоящем. Как, ты думаешь, тебя взяли ночью в "Ритц-Марина"? Кто-то срисовал тебя еще днем и передал по цепочке.
Блейк помолчал и сказал: