26
Ильюшенков смотрел на женщину, которая открыла дверь. Слегка покачиваясь, она держалась за дверь и улыбалась. На ней был домашний халат, открывающий ноги ниже колен и тапочки. На лице улыбка.
- О, моя милиция меня бережет! - сказала она.
Капитан понял, что она пьяна. По внешнему виду и дыханию.
- Добрый вечер, Мария Давидовна. Можно, мы войдем. У нас к вам есть вопросы.
- Пожалуйста, - кивнула она и отошла в сторону, махнув рукой, - заходите, люди добрые.
Она отпустила ручку двери и почти ровно по прямой линии пошла в комнату.
Ильюшенков кивнул оперативникам. Сержант показал жестами, куда идти напарнику, и милиционеры начали быстро осматривать квартиру. Ильюшенков пошел за хозяйкой. Когда он вошел в гостиную, она уже сидела на диване и держала бутылку коньяка в руке, намереваясь пить из горлышка.
Капитан решительно отнял у женщины коньяк, поставил бутылку на стол и спросил:
- Мария Давидовна, по какому случаю праздник?
Женщина вздохнула и ничего не сказала.
- Вы можете отвечать на мои вопросы? - сразу же задал капитан следующий вопрос.
Она пожала плечами и кивнула.
- Я бы хотел услышать ответ.
- Да, я могу отвечать, - сказала Мария Давидовна, - я немного пьяна, но я могу говорить и отвечать на вопросы.
- Отлично. Сегодня мы выяснили, где всё это время скрывался Парашистай. Не поверите, он практически не прятался. Спокойно работал врачом в поликлинике на окраине города и жил в общежитии. Мы обнаружили труп парня с выдавленными глазами и у него дома нашли ученическую справку с подписью и печатью Ахтина.
- Вы уже поймали его? - спросила Мария Давидовна и посмотрела на капитана.
- Нет, - покачал головой следователь, - он с этого понедельника ушел в отпуск и снова исчез. В общежитии его не видели около двух-трех дней, а в комнате мы ничего не нашли, кроме этого.
Он вынул из папки карандашный рисунок и показал его сидящей на диване женщине.
Мария Давидовна посмотрела на изображение. Ильюшенкову даже показалось, что он видит, как из её глаз уходит муть опьянения. Стремительно трезвея, лицо женщины изменилось от расслабленно-пьяного через удивление к осознанному пониманию того, что видят глаза. Он ждал, что женщина сейчас как-нибудь эмоционально среагирует, но доктор Гринберг перевела трезвый взгляд на него и спокойно сказала:
- Похоже, что это я.
- Да. Это ваш портрет. Как вы думаете, почему он вас нарисовал?
- Не знаю, - пожала она плечами.
Сбоку появился сержант Барболин и покачал головой, дескать, никого нет. Кивнув, капитан снова посмотрел на Марию Давидовну и решил подойти с другой стороны:
- Вы знаете, что майор Вилентьев, после того, как Парашистай сбежал, следил за вами? Как вы думаете, зачем он это делал?
- Я не всегда понимаю мужскую логику, в адекватности которой сомневаюсь, - ответила она спокойным голосом, - возможно, он считал, что мы как-то связаны, хотя, я никак не пойму, какая может быть связь между маньяком-убийцей и врачом-психотерапевтом, кроме сугубо профессиональной. Да, я узнала об этом, когда Киноцефал напал на меня, убив перед этим милиционера, который шел за мной.
- И когда Парашистай спас вас, - продолжил капитан, - появившись вдруг откуда не возьмись. И вы мне говорите, что между вами нет никакой связи?!
- Никакой, - помотала головой Мария Давидовна, прямо глядя в глаза собеседника.
Капитан поморщился. Он смотрел в глаза женщине и понимал, что ничего не может сделать.
- Ладно. Пусть будет так.
Он повернулся и пошел к выходу.
- Капитан, - окликнула его женщина, и когда он обернулся, продолжила, - я знаю, что вы тоже станете следить за мной, поэтому сообщаю, что завтра с утра я уезжаю в санаторий "Сокол" на двадцать четыре дня. У меня отпуск и я имею право на отдых.
Она улыбнулась.
Капитан кивнул и попрощался. Они спустились вниз и, только забравшись в машину, Ильюшенков сказал:
- Нутром чую, что они как-то связаны. Когда она увидела свой портрет, то моментально протрезвела. Но - она крепкий орешек, практически сразу взяла себя в руки и успокоилась. Я думаю, что Вилентьев был прав. Там, где эта женщина, там и Парашистай. Надо за ней присматривать.
27
Мария Давидовна снова смотрела на дерматиновую поверхность двери. И снова не видела её. Пятнадцать минут назад она была уверена в том, что надо бежать со всех ног от Ахтина. Но когда она увидела свой карандашный портрет, то в сознании снова всё перевернулось с ног на голову.
Он рисовал её.
И рисунок был выполнен с любовью. Она это поняла сразу, как только увидела изображение.
Он думал о ней. Потому что ничем другим это не объяснить. А, значит, его слова и губы были правдивы. Она просто испугалась что-то менять в своей жизни и стала слушать голос разума. И чуть было не совершила непоправимую ошибку, отвергнув любовь единственного человека, ради которого стоит жить.
Подняв обе руки, Мария Давидовна показала дерматиновой поверхности две фигуры из пальцев, мысленно дважды послав милиционеров так далеко, насколько хватило её фантазии. Она вернулась в комнату, посмотрела на бутылку и решительно убрала её на место.
Надо собираться. Завтра с утра она начинает новую жизнь. Всё остальное несущественно. Или нет, не так - она врач, и она в состоянии помочь больному сознанию Ахтина. Он однажды пришел к ней на помощь, теперь её очередь помогать ему.
Достав из кладовки маленький чемодан на колесиках, Мария Давидовна стала собираться. Практически не задумываясь, она складывала белье и одежду, предметы личной гигиены и дорогие сердцу пустяки. В карман с молнией она положила документы, деньги и пластиковую карточку. Посмотрев на телефон, она поняла, что его надо зарядить. И тут же в голову пришла мысль, что надо предупредить Ахтина.
Капитан Ильюшенков, конечно, не Вилентьев, но тоже способен помешать их счастью. Если он нашел место, где жил Ахтин, то вполне возможно он разовьет бурную активность и снова станет следить за ней.
Мария Давидовна подошла к окну и, чуть отогнув занавеску, выглянула.
Во дворе никого не было. Конечно, вечерние сумерки могут скрывать человека, да и не будет он сидеть прямо под окном.
Да, надо позвонить.
Мария Давидовна взяла телефон и нашла в списке контактов Ахтина. Она посмотрела на номер и поняла, что не звонила по нему с тех пор, как в две тысячи седьмом году Вилентьев поймал Парашистая. Наверняка, этот номер уже не действует. Однако она нажала на кнопку соединения и поднесла трубку к уху. Через мгновение механический голос сообщил ей, что абонент недоступен.
- Спасибо, - зачем-то сказала она в ответ. И сама рассмеялась тому, что сделала.
Поставив телефон на зарядку, Мария Давидовна продолжила собирать вещи. Она делала дело и думала о том, что Ахтин не позволит капитану взять его. Он значительно умнее и хитрее его. Да и ей надо быть умнее. Завтра рано утром она должна вызвать такси и уехать в санаторий, не дожидаясь Ахтина. Тот, кто следит за ней, поедет следом и не сможет увидеть Ахтина.
Осталось только как-то сообщить Ахтину, что она его любит и ждет.
Закрыв замки на сумке, Мария Давидовна взвесила её на руке. Хорошо, не тяжело.
Затем она села на диван и стала думать. Она не сможет спрятать сообщение, поэтому она должна сделать так, чтобы его понял только Ахтин. Это сделать сложно, но возможно. Они оба знают то, что не знает Ильюшенков. И этим надо воспользоваться.
Она улыбнулась и принялась за дело. Нашла черный фломастер и вышла на лестничную площадку. Посмотрела на стену, покрашенную в зеленый цвет, и подумала, что должно получиться хорошо.
28
Гроза продолжается. Раскаты грома помогают мне, скрывая шум. Я неторопливо и тщательно заделываю отверстие в стене. Все жертвоприношения совершены, все слова сказаны, прогулки по Тростниковым Полям закончены, - я возвращаю Богине уединение. Надеюсь, что уже навсегда. Кирпич к кирпичу на цементный раствор. Там, где целый кирпич не входит, я ищу подходящий обломок и аккуратно вставляю, постепенно закрывая отверстие.
Тень покинет человека, имя сотрется из памяти, птица взлетит к горизонту, тело сгниет в земле.
"Ах" для неба, труп для земли.
Но это актуально только для теней. Богине уготовано совсем другое будущее.
Работа успокаивает меня. Я спокойно работаю руками и думаю. Я не хочу верить, что Мария просто и незатейливо сдала меня. Она не сделала этого два года назад, и, мне кажется, не сделала сейчас. Скорее всего, случайное совпадение. В конце концов, могли обнаружить труп Семена Александрова или Антона Кораблева. Следователь мог поинтересоваться, что делали и чем жили жертвы и обнаружить, что они были на приеме у терапевта в поликлинике. Собственно, рано или поздно это бы произошло. Я жил под своим именем, и везение когда-нибудь заканчивается. Фортуна всегда была на моей стороне, но иногда и она может отвернуться.
Последние два кирпича и всё.
Эта часть моей жизни осталась за стеной, толщиной в один кирпич.
Я размешиваю раствор в тазике и начинаю старательно штукатурить, закрывая дефект в стене. Потом, когда штукатурка высохнет, я нанесу побелку, навсегда спрятав место успокоения Богини.
Я мою руки. На сегодня всё.
Сев за стол, я беру карандаш и начинаю рисовать. Так мне проще понять, что делать. Образ Марии стоит у меня перед глазами, - быстрыми движениями руки я переношу его на лист бумаги. Она смотрит на меня уверенно и спокойно, и я верю этим глазам.
- Она очень хороший психотерапевт, и способна обмануть любого пациента, - говорит Богиня. Она стоит у окна и смотрит на меня.
- Я - не пациент, - отвечаю я на её выпад.
- Но она ведь этого не знает. Она полагает, что ты больной человек, шизофреник, что тебе нужна помощь специалиста. Она готова протянуть тебе руку помощи, а ты думаешь, что это проявления любви. Вопрос лишь в том, готов ли ты принять эту помощь или ты ждешь от этой женщины больше, чем лечебные мероприятия для твоего сознания? Тебе нужна любовь или помощь специалиста?
- У меня здоровое сознание и я ничего от неё не жду, - говорю я со злостью в голосе. И сам удивляюсь этому. Почему я злюсь на Богиню? Может, потому что она права?
- А мне кажется, что она обманывает тебя, - словно не замечая мою злость, говорит Богиня, - она искусно играет свою роль, заманивая тебя в омут.
Я молчу. Мне не хочется отвечать. Мне вообще не хочется говорить на эту тему с Богиней. Я даже хочу напомнить, что только что положены кирпичи, закрывшие склеп. И внезапно я понимаю, что впервые за несколько лет мне не нравится присутствие Богини. Рука, готовая нанести следующий штрих на бумагу, застыла.
Неужели всё так просто.
Я так легко готов предать ту, для которой жил последние годы. Ту, которая взяла меня за руку и вывела к свету далеких фонарей. Заложив кирпичами отверстие, я словно отрезал эту часть жизни, похоронив её навсегда в созданном мною склепе.
- Что, я права, - улыбается Богиня, - её чары действуют. Ты погрузился в омут с головой и забыл всё, что было.
- Нет, - говорю я.
Стиснув зубы, я продолжаю рисовать. Только теперь я рисую Богиню. Она сейчас в Березовой Роще, и легкими штрихами я создаю на листе бумаги ровные березовые стволы. Между ними она, - на лице нет улыбки, в глазах разочарование и боль, тонкие пальцы рук прижимают стройное тело к березе.
Я пытаюсь вернуть всё назад.
Я хочу снова стать тем, кто идет своим путем.
Я верю, что "кА" Богини пребывает со мной все эти долгие безумные годы. Её тело пребывает в сохранности в месте, которое я лично создал, и которое только что вернул в первозданное состояние.
Её имя хранится в моей памяти.
Тень живет в каждом движении моих рисунков.
Её лик я вижу всегда, куда бы ни упал мой взгляд.
Но - её образ потускнел, язык не может четко произнести имя, линии на бумаге не всегда получаются четкими.
29
Капитан Ильюшенков не пошел домой. Он полагал, что скоро всё завершится. Оставшись в своем кабинете, он снова стал внимательно изучать папки с делом Парашистая. Он хотел пройти тот же путь, что и майор Вилентьев, но взгляд со стороны всегда лучше. Можно заметить то, на что Вилентьев не обратил внимание. Какой-нибудь пустяк, мелочь, ухватившись за который он, капитан Ильюшенков, сможет размотать весь клубок и взять убийцу.
Парашистай убивает наркоманов. Он даже не боится сделать это со своим соседом, и сам же вызывает милицию, словно это он обнаружил труп. Убийца спокойный и выдержанный, эмоционально устойчивый и сильный характером человек. Такого не назовешь шизофреником, психически больным человеком.
А кто поставил ему такой диагноз - шизофрения?
Правильно, Мария Давидовна Гринберг, доктор-психотерапевт. Эта женщина с самого начала помогала следствию, создав психологический портрет маньяка-убийцы. И она же уводила следствие в тупик, мешая майору поймать Парашистая. Наверняка, она всё это время знала, где прячется убийца.
А что если Парашистай вовсе не шизофреник?
Ловкий и хитрый расчетливый убийца. Но тогда не совсем понятен мотив - зачем? Бессмысленные убийства совершают только психически больные люди. Если же человек имеет здоровое сознание, то он убивает, преследуя какие-то свои цели. У любого преступления есть мотив.
Если Парашистай здоров, то зачем он убивал наркоманов и больных СПИДом людей, разделывая их и выдавливая глазные яблоки?
Капитан задумчиво почесал макушку. Здоровый человек, имея какой-то мотив, просто убьет, и не станет проявлять бессмысленную жестокость.
Или умный и хитрый убийца таким образом пытается обмануть следствие. Они ведь ищут шизофреника. А Парашистай спокойно работает врачом в обычной поликлинике на окраине города. А другой врач помогает ему скрываться, обеспечивая информацией и уводя следствие в сторону.
И тут возникает другой вопрос - зачем это доктору Гринберг?
Что может их связывать?
Ильюшенков улыбнулся своим мыслям. Что может связывать мужчину и женщину? Наивный вопрос.
Конечно, постель.
В промежутках между убийствами он её трахает, а она старательно прячет его от милиции, используя своё положение внештатного консультанта.
Как всё прозаично!
Капитан Ильюшенков довольно потер руки. Ну, что же, теперь только остается дождаться, когда доктор Ахтин снова придет к ней. И взять его, тепленького.
Открыв следующую папку, капитан нашел запись разговора с доктором Ахтиным, когда Вилентьев вдвоем с Доктором Гринберг допрашивали его после убийства участкового милиционера, который жил в том же доме, что и Парашистай. Здесь он увидел подтверждение своих слов, - Мария Давидовна четко обозначила свою позицию, сказав Вилентьеву, что его подозрения беспочвенны, потому что доктор Ахтин психически здоров.
А потом через несколько дней доктор Ахтин увольняется с работы, а Вилентьев получает важную информацию из Москвы, где Парашистай тоже совершает убийство, и всё. Парашистая ловят, подстрелив при задержании.
Затем тюремная больница. И записи разговоров доктора Гринберг с Парашистаем.
Капитан заинтересованно придвинул к себе папку.
История про мальчика, который вышел из леса. Ерунда. Парашистай рассказал эту сказку, чтобы врач-психиатр имела основание найти психотравмирующий фактор из его детства.
Разговоры Парашистая про врачевание, Бога и Тростниковые Поля. Тоже выглядит, как бред сумасшедшего. Явно придумано им, чтобы заключение врача было однозначным. Они оба врачи и прекрасно понимают друг друга. Один говорит то, что хочет услышать другой. Доктор Гринберг снова помогает ему, заставляя следствие думать, что они имеют дело с шизофреником.
Но доктор Ахтин сильный, хитрый и расчетливый убийца.
И он это показывает, когда его привозят на диагностическое исследование. Тюремные врачи были уверены, что вследствие пулевого ранения он не может двигать ногами, и, соответственно, совсем не ждали, что Парашистай сможет встать и, тем более, убежать.
Сотовый телефон, лежащий на столе, завибрировал. Капитан протянул руку и взял его.
- Да.
- Садится в такси и уезжает?
- Вы не заметили, как выглядел водитель? Может, это и был Парашистай?
- Давайте за ними. Посмотрите, куда едут. А я сейчас попрошу ДПС остановить и проверить. Диктуй номер машины.
Записав буквы и цифры на листке бумаги, Ильюшенков отключился.
Отлично. С чего это вдруг доктор Гринберг так рано отправилась в санаторий? Бросив взгляд на часы, - пять часов утра - капитан усмехнулся. До санатория "Сокол" ехать два с половиной часа. Зачем в такую рань туда приезжать?
Если она поехала туда?
А может они пытаются вдвоем скрыться из города?
Довольно улыбаясь, капитан снял трубку стационарного телефона и стал набирать номер.