+ + +
Мои руки накрыли чьи-то тёплые ладони, пожали ободряюще.
- Никс… - тихо позвал меня крылатик. - Николас…
Я открыл глаза. Милг несмело мне улыбнулся, открыл рот, чтобы что-то сказать, но тут вдруг поперхнулся собственным словом и выпалил не то, что надо было проговорить, а то, что лежало на сердце:
- Как вы решились на это? Всего лишь одна дивизия против целой армии…
В первое мгновения я не понял, о чём это он. Но тут же сообразил, что о битве в Рассветном заливе.
- Присяга, Милг. Ведь мы поклялись защищать людей и земли Тарина. Мы не могли допустить, чтобы его границы переступили те, кто нёс им зло. Мы клялись защищать… И нам хватило сил сохранить верность клятве.
Орденец встал, отошёл в сторону, отвернулся.
Я спросил:
- Так чего ты хотел от меня на самом деле?
- Того, о чём сказал сразу. Чтобы ты уговорил государя принять присягу Ордена. Пробуждение Всевечной Звезды разрушило прежние наши клятвы и обязательства. Теперь Орден вновь сам может распоряжаться своей силой и магией. Мы решили отдать их тому, кто вернул нашему народу свет Всевечной Звезды. - Милг посмотрел на меня. - Я не знаю, почему гроссмейстер поручил этот разговор именно мне. Но я говорил искренне и честно, ничего не утаивая.
- С чего гроссмейстер взял, что я вообще могу быть посредником?
Милг посмотрел на меня с удивлением.
- Ты брат государя.
- Я брат его жены. Причём покойной жены. Альд овдовел год назад.
- Но ты всё равно остался ближайшим его другом и советником, - возразил орденец.
- Уже нет. Я предатель. Альд никогда больше не заговорит со мной. В таких вещах он не знает компромиссов.
- Почему предатель?! - воскликнул Милг.
- Вы ведь были на Ратушной площади, командор, и сами всё видели.
- Именно потому, что был, я ничего и не понимаю. Почему государь так с тобой говорил?
- А как ему надо ещё было говорить с предателем?
- Нет, - покачал головой Милг. - Я не понимаю. Ты ведь пришёл на площадь, чтобы разделить с Альдом его судьбу.
- Тогда как должен был продолжить его дело, которое Альду было гораздо важнее собственной судьбы и жизни. Которое я клялся хранить и поддерживать во чтобы то ни стало. А как только пришло время подтвердить клятву поступком, я отрёкся от неё в угоду собственной трусости и глупости. Господи, я пришёл на площадь, чтобы умереть вместе с Альдом! Я пожелал ему смерти.
+ + +
- Спасибо на добром слове, - усмехнулся Альд. Плечи ему повело дрожью. - Вот от кого, от кого, но от тебя я такого не ждал.
- Альд… - прошептал я. - Не надо, Альд.
Я хотел разделить с ним орденской эшафот, чтобы забрать себе всю боль его мучений, и тогда бы смерть Альда стала быстрой и лёгкой как сон. А я… Что ж, от судьбы не уйдёшь. Здешний палач всего лишь завершит то, что не успели закончить его коллеги из Таурумской крепости. И это совсем не так страшно, как звучит. Ведь сейчас я точно знаю, что у меня будет смерть. В Тауруме же о ней невозможно было даже мечтать.
- Я останусь с тобой, Альд, - сказал я вслух.
- Для чего? - жёстко спросил он. - И в качестве кого ты хочешь остаться?
Я не знал, что ответить. Но Альд догадался сам.
- Ты не веришь, что я разбужу душу Всевечной Звезды, - сказал он. - Ты считаешь меня глупцом, слабаком и трусом.
- Нет! - закричал я.
- Да, - твёрдо ответил Альд. Жемчужные глаза превратились в пронзительно-белые, обжигающе-холодные льдинки. - Я для тебя всего лишь глупец, дурак и трус, полнейшая и законченная никчёмность. Будь это иначе, ты бы пришёл сюда делить со мной не смерть, а победу.
- Альд, не надо, прошу тебя… Всё не так.
- А как?
Я не ответил. Не нашёл слов.
- Уходи, - велел Альд. - Ты предатель. Я не хочу тебя больше знать. Никогда. Ты свободен от всех твоих кляв и обязательств. Орденцы тебя не тронут. Уходи.
Кто-то из крылатиков схватил меня за плечо, заставил встать в их строй. Я не спорил. Мне было всё равно. Я видел только Альда, лишь его голос слышал.
Он подошёл к водружённому посреди площади камню, осторожно прикоснулся к нему кончиками пальцев. И тут же погладил смелее, ласковей, наклонился к камню, стал говорить ему что-то приветливое и нежное, согревать своим дыханием.
Бессмысленная, безнадёжная попытка… Разве так можно наполнить теплом холодную, как сама смерть, каменюку величиной с голову крупного тура?
Но белизна камня вдруг потеплела, засияла тем же мягким жемчужным светом, что и глаза Альда. А спустя несколько мгновений Всевечная Звезда засверкала яркими многоцветными бликами, залучилась приветливым жаром, словно весеннее солнце. Она стала… живой. И всё многоцветие и тепло своей жизни она делила с Альдом.
Альд засмеялся, поймал в сложенные жменёй ладони цветные негорючие искры, бросил их в толпу горожан.
Орденцы один за другим стали опускаться на колени, склоняли головы. Вслед за ними и горожане стали приветствовать Альда как владыку.
Он растерялся и возмутился, - у драконьеров коленопреклонение считается одинаково оскорбительным для обеих сторон.
Дальнейшего я уже не видел, ушёл.
+ + +
Милг опять сидел передо мной на корточках, пытался заглянуть в глаза.
- Оставь, - сказал я. - Ты ведь уже понял, что как посредник я бесполезен.
- Государь спрашивал о тебе.
- Что?! - вскочил я.
- Ему нужно было знать, всё ли в порядке с тобой и твоими делами.
- Нет у меня никаких дел, - горько ответил я, опять сел на скамейку.
- Так может быть самое время ими обзавестись?
Мысль была новая. И весьма привлекательная.
- Пирожную лавку, например, открыть, - начал я перебирать возможности. - Или портняжную мастерскую. В Камисе никто не умеет шить кожаные штаны и куртки, тем более, если кожа будет драконья. А она будет. Это зверьё линяет четырежды в год, по сезонам, и для каждой линьки нужна своя выделка и обработка. Так что портняжество, пожалуй, подоходнее пирожной лавки будет.
- Ты говоришь как простородок! - возмутился Иллардин. - Подобные занятия недостойны дворянина!
Мне стало смешно.
- Зато пироги жрать да натягивать на задницу кожаные портки с фигурной отстрочкой занятия куда как достойные.
- Я не понимаю ваших слов, барон Вардеж.
- А я другое не понимаю, командор Иллардин. Почему честный труд для дворянина считается занятием позорным, зато проституция - самым что ни на есть подходящим?
- Что? - вскинулся графский потомок. - Какая проституция?
- Обыкновенная. Ногораздвигательня для женщин и задницеподставлятельная для мужчин. Хотя возможны и варианты, - для клиентов с фантазией поизщрённей.
- Я не понимаю, - холодно повторил Иллардин, высокомерно вздёрнул подбородок.
- Это лишь на улицах промышляют простокровки, - пояснил я. - Зато все многочисленные бордели во всех городах и весях Тарина укомплектованы по большей чести девушками и юношами именно благородной, а не плебейской крови. Причём, если простолюдинов для публичных домов нередко воруют, то благородные дамы и кавалеры нанимаются на этот промысел добровольно, потому что всё равно ничего другого, кроме как в постели кувыркаться, они не умеют.
- У вас столь обширные и глубокие познания бордельной жизни, - ядовито сказал Иллардин.
- Да, ничего, - охотно согласился я. - Если вам вдруг выпадет скучный вечер, могу подсказать пяток адресов, где его можно сделать очень весёлым за весьма умеренную цену.
Милг не ответил. Пылкое желание Иллардина дискутировать о том, какие занятия пристойны для дворянина, а какие - нет, угасло безвозвратно.
Я встал со скамейки. Как бы то ни было, а надо как-то определять себя. Если Альд… Если государь всё ещё не забыл меня, если моя жизнь хоть сколько-нибудь нужна ему и интересна, то надо позаботиться о том, чтобы она была достойна его взора… Внимания моего брата Альда. Я люблю его всей душой, он - единственная моя семья, и ничего с этим не поделать. Однако я предал его. С этим тоже ничего не поделать. Альд вернул мне клятвы. Все связи между нами исчезли.
Только вот Альд спрашивал обо мне. Неужели он готов простить? Но не просто так, разумеется. Я должен доказать свою полезность делу, которым сейчас живёт Альд. Поскольку же он стал государем Тарина, то и главной для него будет задача вернуть нашей империи право именоваться Великой не только с географической стороны.
Осталось определить свою роль в этой задаче.
Похоже, я оказался в одинаковом положении с Орденом. Только крылатики поняли это значительно раньше меня.
- Драконы… - сказал я вслух. - Император говорил что-то о питомниках, но больше для того, чтобы нам мозги запудрить, нежели для дела.
Драйгиан сглотнул.
- Инфант эту затею не забудет, - ответил он. - А значит, ему нужен будет кто-то, пригодный стать мастером и готовить учеников. О тебе же говорили как о хорошем драконьем лекаре.
- Лекарь я действительно неплохой, но у государя есть и получше. Это не то, что способно заинтересовать его настолько, чтобы терпеть меня как посредника на ваших переговорах.
- Мы не просим переговоров, а предлагаем присягу! - возмутился командор.
- В качестве ручателя вашей верности и полезности я государю интересен ещё меньше.
Милг смачно выругался, помянув мёртвые земли своей бывшей родины. Я посмотрел на него с интересом.
- Ваши заокеанские земли действительно так мертвы?
- Да.
- Но ведь прошло столько лет! Неужели никто за это время не захотел их возродить?
Драйгиан посмотрел на меня как на умалишённого.
- Никс, эти земли мертвы. Комета сожгла их навечно. Там отравлено всё - и почва, и вода, и даже воздух!
- И всё же надо проверить их пригодность к возрождению. За столько лет отрава давно могла выветриться. - Сам не знаю почему, но идея всесторонне изучить мёртвые земли захватила, мне захотелось составить подробные карты их поверхностей, пещер и полезных ископаемых.
- Каким же образом, если не секрет, ты намерен исследовать мёртвые земли? - ехидно поинтересовался Милг.
- При помощи драконов. Их кровь - наилучшее противоядие, одежда из их шкур защитит как от жары, так и от холода, а сами драконы достаточно сообразительны, чтобы подстраховать хозяина так, чтобы тот не погиб от собственной глупости. В этом плане они гораздо надёжнее лошадей или собак.
Милг только вздохнул и заговорил медленно и мягко, как с маленьким ребёнком:
- Те несчастные, которые вынуждены были пережидать бурю в заливах и бухтах мёртвых земель, после по нескольку месяцев не могли спокойно спать из-за кошмаров.
- Сколько в этих кошмарах было от буйного воображения упомянутых тобой несчастных, а сколько - от влияния мёртвых земель?
- Никс… Зачем тебе мёртвые земли?
Я хмыкнул.
- Они принадлежат драйгианам. Большинство драйгианов объединено в Крылатый Орден, который является вассалом Тарина. Следовательно, их земли являются частью империи. Это Тарин Заокеанский, и было бы бесхозяйственно позволить этим огромным угодьями пустовать и дальше. Их давно уже следует возродить и заселить.
Орденец опустил глаза.
- Это невозможно, Никс. Никому. Ни драйгианам, ни человекам, ни даже Морскому Народу. Мёртвые земли Тарина Заокеанского потеряны навсегда.
- Только не для драконьеров, - заверил я. - Мы уже столько невозможного сделали возможным… Начиная с того же приручения и выездки драконов.
Милг только головой покачал.
- Да ты ведь тоже дракон! - сообразил я. - Орден может участвовать в разведке новых земель вместе с драконьерами.
Драйгиан чуть слышно застонал. Он наконец-таки осознал, что о разведке и возрождении мёртвых земель Тарина Заокеанского я говорил всерьёз.
- Никс, ты сошёл с ума. Господь-вседержитель, да такое не пришло бы в голову даже пьяному гоблину! Никс, послушай меня, Никс… Да прекрати ты ржать, идиот! Это же не анекдоты…
А мне вдруг стало не только смешно, но и легко на сердце. Всё было как в далёком детстве. Раньше такое часто случалось - старший брат повздорит с Альдом, просит меня их помирить, и я начинаю придумывать для нас троих приключение поувлекательнее, такое, чтобы Альд забыл мимолётную обиду, а его белёсые глаза засияли от азарта, превращаясь в прекрасный мерцающий жемчуг. Брат ругает меня за безрассудство, но понимает, что никуда не денется, заавантюрится с нами как миленький, причём успешно.
Что же касается нашей нынешней размолвки с Альдом, то и это поправимо. Интересное приключение для моего друга, брата и государя я уже придумал.
И клянусь небом, я дракона под хвост поцелую, если Альд на него не поведётся!