- Да что вы, господин посредник, - пробормотал второй спец, углядевший Бабочку Лиги, а оттого резко изменивший тон. - Жандармерия все зафиксировала и описала. Шестнадцать собак, один волк. Допинг применяли, конечно, звери невменяемые. Что ж делать-то еще? Трупы мы предоставим для вскрытия, так что все будет налицо.
- Трупы, значит, - Хольвин презрительно усмехнулся. - Трупы - это по вашей части, я понимаю. Только зачем вам тут нужен зоопсихолог? Понаблюдать за отстрелом? Или все-таки займется своими профессиональными обязанностями и попытается пообщаться с животными? Я бы хотел сказать пару слов этому человеку.
- Зоопсихолог ушла, а что? - подал голос первый, тот, что чуть не укололся иглой с цианидом. - Все животные под стимуляторами, почти все ранены… она сказала, что на контакт не выходят. Чего даром мучить-то?
- Дивно, - улыбка Хольвина стала просто лучезарной. - Так она у вас барышня? Просто восхитительно. Думаю, она могла бы дать хороший совет вашему лечащему врачу, когда кто-нибудь из ваших людей придет на прием с похмелья и с симптомами "асфальтовой болезни". Ведь, по ее мнению, лучший способ лечения - инъекция яда, чтобы бедолага не мучался. Добрейшая барышня.
- Передергиваете, господин посредник…
- Довольно глупостей на сегодня, - отрезал Хольвин, внезапно становясь серьезным и жестким. - Запрещаю применять любое воздействие к животным, от имени Лиги. Позовите вашего психолога, а я пока поговорю с этими псами…
- Вот, - пробормотал едва не уколовшийся чуть слышно. - Вот, смотри, вся Лига в одном слове. С псами он поговорит…
- Значит так, - совершенно помимо воли встрял Тео, - разговоры отставить! Хольвин, я в вашу контору звякну?
И раньше, чем Хольвин кивнул, вдруг с удивлением сообразил, что вокруг стало гораздо тише. Псы, которые только что казались совершенно невменяемыми, примолкли и прислушивались; яростного лая больше не было слышно, кое-кто только скулил и повизгивал.
Пожилой жандарм усмехнулся и покачал головой:
- Смотри-ка, поняли, что ли?
Хольвин пошел к клеткам, и собаки дружно восприняли это как сигнал перекинуться - все, кто мог это сделать. Прижимались лицами к решетке, тянулись к Хозяину руками… Тео горько подумал, что люди не заслуживают собачьего доверия в такой степени - ведь что только не пережили эти искалеченные бедолаги именно от людей…
Древняя собачья вера в Хозяина, однако…
А Хольвин уже отпер ближайший вольер и трепал по плечу громадного кудлатого пса сторожевой породы - Рамон в человеческом облике выглядел бы рядом с ним как танцор рядом с грузчиком - а пес прижимался к нему и бормотал:
- Я пить хочу, дай мне воды… у меня живот болит… возьми меня отсюда, а? - всхлипывал и лизал Хольвину руки, хотя трансформы обычно ведут себя, будучи людьми, более очеловеченно. - Ты меня возьми, я кого угодно убью за тебя, только возьми, ладно?…
Еще двое из соседних вольеров, сторожевых, совсем молодой кобелек, бурый, с лихой челкой и глубоким красным рубцом через все лицо, и плотная рыжая сука, цеплялись за решетку пальцами, скулили и причитали:
- Хозяин, Хозяин, сюда-то погляди!.. Хозяин, а я? А как же я?
Прекрасный пес настоящей бойцовой породы, молодой, гладкий и плотный, весь упругий, восхитительно красивый, украшение любой выставки, стоял на коленях, прижимая к ржавым прутьям осунувшееся круглое лицо с курносым носом и резкими морщинками у рта, плакал и то ли скулил, то ли взлаивал, как щенок:
- Хозяин, у меня все болит, так болит! Дай мне лекарство, дай, сделай, чтобы не болело, а, Хозяин!
Парнишка из жандармов, юный охламон с неприличной какой-то родинкой на щеке и еще детскими глазами, не выдержал, подошел - и задатки у него, вероятно, были совсем неплохи. Бойцовый пес спрятал мокрое лицо в его руки и умолк, только всхлипывал, а жандарм присел на корточки, оглаживал его и приговаривал:
- Сейчас доктор приедет… тебя доктор посмотрит. Подожди чуточку, сейчас принесут лекарство…
Эта сцена, похоже, подбодрила псов. Только волк не перекинулся, не заглядывал людям в лица и не звал Хольвина - он забился в угол клетки и мрачно смотрел оттуда холодными желтыми глазами.
Гарик тем временем прижался спиной к дверям; вся его поза, прижатые уши, влажный трагический взгляд, поджатый хвост выражали такой явный ужас, что Тео не выдержал:
- Хольвин, - окликнул он, - ты тут справляйся, а я пойду наверх. Тут ни рация, ни мобильник не берут, а надо же в Лигу позвонить, чтобы ветеринара прислали… Гарик, фьють…
Хольвин, не оборачиваясь, кивнул. Гарик выскочил за дверь вслед за Тео с таким откровенным облегчением, что и самому Тео стало легче.
Осмотр здания подходил к концу. Жандармы и ликвидаторы дружно курили, несмотря на традиционный запрет, и обсуждали дневные перипетии в сером холле. Даже убогое человеческое обоняние еле выдерживало смесь сигаретной вони и вони гнилого мяса: у стены лежали шесть больших черных пакетов с яркими желтыми наклейками "Подлежит обязательной кремации". Трупы людей, убитых рысью, уже увезли в судебный морг, для мертвяков же ожидали специализированный транспорт. Эксперт-медик СБ, железной выдержки и с железным желудком человек, ухитрялся есть в этой обстановке сосиску в тесте; рядом с ним сидели Сапфир и Весна, жевали кусочки той же сосиски и преданно смотрели снизу вверх в надежде на вторую порцию. У Гарика эта троица вызвала живой интерес, он даже облизнулся, но не присоединился к приятелям, остался рядом с Тео.
Тео вывернул карман, нашел еще одну печеньину и отдал Гарику. Потом позвонил в Лигу.
Сразу после того, как он закончил разговор с ветеринаром и сунул мобильник в карман, его окликнул Урман:
- Тео, тебя база данных интересовала? Новость: ребята наверху, в бухгалтерии, накрыли троих, которые уничтожали бумаги. Еще пара должна была в кабинете их босса все уничтожить, но одного твой пес спугнул, а второго порвал, так что документация к нашим услугам.
- Хорошо, - сказал Тео. Он чувствовал себя страшно усталым. - Пришлите в управление, ладно?
- Психологиня спецов рвет и мечет, - сказал Феликс, подойдя. - Хочет с вами поговорить, господин капитан. Считает, что Хольвин ведет себя непрофессионально, но, по-моему, просто злится, что он вмешался… Красивая, блеск…
- С Хольвином ей лучше было не встречаться, - усмехнулся Тео через силу. - Красивые стервы его бесят.
- Не понимаю я, - сказал Урман, вытаскивая пачку сигарет и зажигалку. - Вот хоть убей, этих парней из Лиги не понимаю. Ну ладно, если женщин здоровье, так сказать, не позволяет, всяко бывает… Но аскеза?! Ради чего? Ради чего себя урезать, да еще в таком деле?
- Лига девственников, - хихикнул Феликс.
- Или онанистов, - сказал Урман и скорчил гримасу.
- Да прекратите вы, - буркнул Тео. Ему не слишком хотелось общаться с красоткой из спецкоманды, и, хотя он-то отнюдь не разделял взглядов Хольвина и далеко не был аскетом, именно сейчас смешки на эту тему его почему-то взбесили. - Забавная же логика! Вроде бы можно трахать кого угодно, хоть резиновую куклу - никто слова не скажет, все понимают, но если человек не хочет во все тяжкие, это ненормально и смешно, да?
Эта тирада тоже вызвала смех.
- Просто глупо из себя святошу корчить, - сказал Урман, закуривая. - Ладно, если так, на показ, но ведь они же на самом деле, говорят, как монахи в средние века…
- Это очень вредно, кстати, - вставил жандарм средних лет, прислушивающийся к разговору.
- Где их психолог? - перебил Тео. Его раздражали насмешки над Хольвином, но он не мог придумать, что еще сказать в его защиту.
- Застегните верхнюю пуговицу, господин капитан, - сказал Феликс, улыбаясь до ушей. - Она в администраторской.
- Удачи, - хмыкнул Урман.
Тео пожал плечами и пошел к двери с табличкой "Кабинет администратора". Гарик потянулся за ним, но Тео остановил его и окликнул Феликса:
- Пусть щенок тут побудет, - а в администраторскую вошел один.
- Пошел покорять, - фыркнул вполголоса Феликс за его спиной, но Тео сделал вид, что не расслышал.
Зоопсихолог оказалась холеной золотистой блондинкой лет двадцати трех - двадцати пяти, в отличном деловом костюме с юбкой, чуть короче офисной нормы, приоткрывающей длинные ноги, и пиджаком, довольно удачно подчеркивающим роскошную грудь. Ее лицо дорисовывал отличный макияж, а неизмеримые ногти покрывал весьма затейливый орнамент, дополненный стразами. Дорогие духи благоухали на весь кабинет.
Тео любезно улыбнулся и поздоровался. Очаровательная девочка, подумал он. Просто удивительно, что она - зоопсихолог, а не менеджер или секретарь в какой-нибудь преуспевающей компании. Зоопсихологи женского пола в Лиге - плотные загорелые девчонки в ватниках или хэбэшках цвета хаки, с обломанными ногтями, без признаков косметики. Духи и дезодоранты раздражают животных, поэтому ими посредницы не пользуются, а их волосы обычно причесаны а ля "не мешает - и ладно". Это понятно: люди работают. Ведь невозможно представить себе, чтобы дива в таких паутинных колготках и с ногтями такой длинны вошла в реальный контакт с животным, более активным, чем плюшевый мишка. Любопытненько…
- Рада вас видеть, капитан, - сказала дива. - Мое имя Лаванда. Я представляю спецкоманду.
- Капитан СБ Тео. Лаванда, вы великолепно выглядите. Просто удивительно, как великолепно.
- Благодарю, капитан.
- Это не комплимент, госпожа. Это я потрясен… Впрочем, ближе к делу. Скажите, пожалуйста, что там вышло со здешними собаками? Ваши люди уже собирались их усыплять, а ведь псы вполне… ну как сказать? Они все больны, но с ними можно общаться. Сейчас с ними работает посредник, они вполне такие контактные зверюги…
Лаванда вздохнула.
- Капитан, я все понимаю. Мне тоже жаль этих бедных собак… но их же накачивали наркотиками, понимаете? И они уже, во-первых, наркозависимы, а во-вторых, очень агрессивны. Вы же видите - они уже привыкли убивать. Мне их тоже жаль, но ведь мы с вами не имеем права вот так решить оставить жить этих псов, после наркотиков и после боев. А если они кого-нибудь разорвут? На чьей это будет совести?
- Теперь за это отвечает Лига, - сказал Тео.
Он хотел добавить, что собаки вовсе не проявляли желания разорвать Хольвина и довольно легко общались даже с жандармами, стоило им понять, что убийства отменяются, но Лаванда его перебила:
- Ах, Лига… этот кошмарный дядька, который выглядит, как бродяга? У него в машине рысь сидит, которая уже убила двоих, и он еще псов хочет распустить? С ним вообще разговаривать нельзя… То есть, я хотела вас попросить с ним поговорить.
- О чем? - Тео улыбнулся со всей возможной обходительностью. После этой тирады он окончательно решил, как общаться с Лавандой, и был уверен на двести процентов, что это выйдет эффективно. - Какая вам разница, что Лига будет делать с этими зверюгами? Пусть делают, что хотят - на то у них особые полномочия. А насчет отчета - положитесь на меня, красавица.
- Ну да, - Лаванда поджала губы. - А если этот тип в Лигу рапорт накатает? Представляете, посмотрел на меня, как на букашку какую-то, и говорит: "Если на зоопсихолога рычат собаки, то на его образование зря потратили деньги". Он что, гей?
- Хуже, госпожа. Он - аскет. Но небеса с ним, я сам договорюсь о рапорте. С одним условием.
Лаванда, наконец, улыбнулась и потупилась. Ждет, что на ужин приглашу, подумал Тео. Может, и вправду пригласить? Пожалуй, не откажется…
- Итак, условие. Вы сообщаете своему начальству, что животные до выяснения частностей дела переданы в ветеринарную клинику Лиги. Мол, посредник нашел возможным, то, сё… Ну сами понимаете, так, чтобы больше к этому делу не возвращаться, а?
Лаванда улыбнулась еще завлекательнее:
- Этот посредник - ваш приятель?
- Он - мой коллега, мы уже давно работаем… ну, почти что вместе, так что я знаю его, как облупленного. Если уступить ему зверье, то о всяких конфликтах с людьми он назавтра и не вспомнит. Фанатик.
- Вы уверены?
- Да абсолютно! Это же особая человеческая порода… Ну что, дорогая госпожа, по рукам?
Лаванда повела плечами и хихикнула:
- Ну если вы думаете, что так будет лучше… Хорошо. Меня только эта рысь беспокоит. Надеюсь, ее не выпустят? С Лиги станется. А она уже крови попробовала, может снова в город прийти… за легкой добычей.
- Что вы, красавица, как можно? В поликлинику, для опытов!
Когда Лаванда прыснула, Тео поставил окончательный диагноз. Девочка шикарная, к тому же ей явно жутко хочется пикантного свидания с инквизитором и охотником на ведьм, чтобы потом подружкам хвастаться… Как жаль, что это у нее в одностороннем порядке…
Бесовски тяжело отделываться от таких девочек, если им приспичит. И неприятности они организуют с небрежным изяществом и с легкостью чрезвычайной. Сексуальная кукла… но сочувствовать и жалеть не может в принципе, сам орган для этого атрофирован. Поэтому ей никого не жалко. Такие топят котят, не задумываясь, и говорят, что любят животных, через час после убийства. Если зоопсихолог пошел работать не в какую-нибудь контору, курируемую Лигой, а в спецкоманду по отстрелу, такой выбор о многом говорит.
Кандидатка в мертвяки. Два-три удачных контакта с мертвяком - и конец девочке. И вряд ли с этим можно что-то сделать. Ужасно обидно. Действительно, прелесть.
- Тяжелая у вас работа? - спросил Тео.
- Ой, не говорите, такие твари попадаются… Я вообще-то люблю животных, у меня дома собачка… не трансформ, конечно. Знаете, мама всегда говорила, что животные в доме - это для ребенка неплохо, если площадь позволяет, но разговаривать с собакой противоестественно. Не зря же наши предки боялись оборотней, они вообще были мудрые. А в институте говорили, что трансформам доверять нельзя, они опаснее, чем обычные животные.
- Вы думаете?
- Знаете, господин капитан, - нежно сказала Лаванда, - я понимаю прекрасно, что в вашей работе без трансформов не обойтись, куда денешься… Постоянно общаться с оборотнями - это так отважно, я восхищаюсь. Но вот когда найдут возбудителя альтернативной смерти…
- Думаете, найдут? - усмехнулся Тео. - А если найдут, то отменят СБ?
- Ну научились же люди лечить проказу там, рак… Психические болезни тоже худо-бедно лечат. Может, скоро найдут этот вирус или что, и начнут выявлять мертвяков на ранней стадии и лечить… Нет, я понимаю, сколько от них вреда, и что они… не совсем уже люди… но все равно стрелять как-то… негуманно, что ли… Если бы можно было вылечить…
О гуманности говорит, подумал Тео. Здорово. Застрелить живого зверя - это нормально, а упокоить движущийся труп, провоцирующий вокруг любую дрянь, от депрессий до насилия и самоубийства - это негуманно. Логично.
- По-моему, это утопия, - не удержался он. - Во-первых, многие ученые считают, что альтернативная смерть - психосоматическое явление, люди не вирусами заражаются…
- Чем же еще?
- Сложно объяснить в двух словах… Это как групповой психоз… Передается на тонком каком-то уровне… К примеру, говорят, что у мертвяков аура гаснет… А во-вторых, есть гипотеза, что мертвяки - это нечто вроде ультиматума природы… Ведь лет триста назад их почти не было, а теперь дня без зачистки не проходит. Чем больше население в мире, тем больше альтернативно мертвых, особенно в больших городах…
- Ах, оставьте, пожалуйста! Это все Лига. Лига все так мило объясняет! Что бы не случилось, ураган ли, маньяк ли, эпидемия ли - это оттого, что несчастненькая природа страдает, а люди виноваты…
- Ну не совсем…
- Нет, совсем! - Лаванда капризно нахмурилась, ее понесло всерьез. - Все зло, видите ли, от перенаселения! Да где оно, это перенаселение?! Ну, на юге, может быть, на востоке… Но не у нас же! Вон, кругом сколько места! Впору говорить чуть не о вымирании, а они - перенаселение!
- Ладно, что ж…
- Нет уж, я ненавижу эти разговоры! Люди должны оставлять после себя потомство. Люди - хозяева мира, владыки. У людей же цивилизация, разум, культура, а звери, даже трансформы - только видимость разумных существ. Ну да, живые, конечно. Да мало ли кто живой! Вирусы тоже живые! И мухи - что ж теперь, будем мух охранять? Сокрушаться, если пришлепнешь? Глупо же!
- Оставим, Лаванда…
- Знаете, господин капитан… Я, конечно, напишу, что звери под опекой Лиги и все такое… Но по совести, просто по совести… эта рысь убила двух человек. Эта тварь убила людей. Какое посредник имеет право ее прикрывать? Да взять рысь и взять человеческую жизнь - кто, по-вашему, ценнее для мира? Зверь или человек, личность?
Человек - это ты, подумал Тео. Это ты себя считаешь ценнее любого зверя. Перл творения. Совершенство. Создание небес. Ты никогда не поверишь, что ты, перл, тоже животное. Несколько отличающееся от прочих, но и на тебя действуют законы природы, рядовые, банальные законы природы, а не некие Высшие Силы. Дело даже не в том, что ты до самозабвения любишь людей. Дело в том, что ты до самозабвения любишь себя.
Эту несчастную рысь надо застрелить не потому, что она порвала двоих мерзавцев, которые над ней измывались, а потому, что она могла бы потенциально порвать и тебя. Трансформы отвратительны тебе, потому что они не понимают и не могут понять, что ты - перл…
- Конечно, человек ценнее, - сказал Тео, вставая. - Но простите, красавица, мне надо справиться, закончена ли зачистка. Мне так жаль… вы не могли бы оставить мне телефон? Он может понадобиться.
Лаванда просияла.
- Конечно, - сказала, протягивая визитку, стараясь держать руку так, чтобы легче было оценить маникюр. - У вас такая опасная, такая героическая профессия…
Тео взял визитку и поклонился, держа карточку двумя пальцами:
- Не забудьте отчет, драгоценная госпожа. И, не в службу, а в дружбу - экземплярчик бы еще для СБ…
Лаванда кивнула и хотела еще что-то сказать, но Тео снова поклонился и вышел из кабинета. В холле он бросил визитку в урну, где валялись измазанные в гнилой крови бумажные салфетки. Окликнул Гарика:
- Ищи Хольвина. Надо ему сказать, что все в порядке…
Когда Тео вышел, на улице уже закончилось бесплатное шоу для городских зевак.
Уехали представители Лиги, увезли собак и волка в приют для беспризорных животных и ветеринарную клинику. Уехали жандармы и спецкоманда. Увезли арестованных по делу живых людей. Ликвидаторы грузили в служебный транспорт собранные улики и останки мертвяков; на двери Центра Развлечений накладывали печати.
Хольвин не остался в городе - забрал свое зверье и тоже уехал. Рамона пришлось отпустить с ним; псу хотелось домой, отдохнуть и пообщаться с лосем, он попросился в отпуск на несколько дней. Тео отпустил, но пообещал вызвать, как только понадобится, показал псу на прощанье, как его ценят в СБ и как он нужен. Из трансформов остались дожидаться финала лишь Сапфир, Весна и Гарик, штатные сотрудники. Они в своем собачьем виде сидели и лежали на тротуаре, хахали и смотрели, как сворачивает работу Служба Безопасности.
Когда возвращались в управление, Тео взял Гарика к себе на сиденье. Щенок так устал и переволновался за этот день, что подремывал на ходу, тыкался мордой Тео в колени.
Может, взять его себе, думал Тео, машинально поглаживая пса по холке. Собаки без Стаи и без Хозяина плохо себя чувствуют… а ко мне бы он пошел. У меня, конечно, не хоромы, но и он не волкодав - разместились бы как-нибудь…