На огромной территории, кроме пяти радиовышек и главного двухэтажного корпуса находилось ещё несколько кирпичных строений. Площадь секретного объекта № 7 была неправильной геометрической формы и выглядела на карте, как перевёрнутый дом с двухскатной крышей или как широкий в основании прямоугольник, соединённый с неравнобедренным треугольником.
Учуяв Хаски, сторожевые собаки за забором подняли оглушительный лай. Одна из них даже вылезла из норы под забором и стала тявкать, наступая сзади на них. Не обращая на лай никакого внимания, Хаски невозмутимо вёл Веду за собой. Не доходя до въездных ворот, с натянутой на каркас металлической сеткой, он повернул с асфальтовой дороги налево, и Веда почувствовала под ногами тропинку, спускающуюся в пологий яр.
Заросший вековыми грабами и осинами, под сплетённой воедино кроной он хранил мрачное молчание. Кое-где деревья уже повалились на землю - то ли от старости, то ли после бури, создав надломленными, ощерившимися стволами непроходимые дебри. Некоторых из них уже гнили, издавая влажный запах гнили. Чуть ниже располагались развалины двух кирпичных строений под плоскими крышами со зловещими тёмными провалами от окон и дверей. Между ними прятался вход в раскопанный грот.
Но когда-то здесь было пусто, за исключением поставленных в ряд восьми виселиц. Под покровом ночи сюда при свете фонарей заезжали чёрные кареты. Из одной из них выводили осуждённых, из другой выходили судебный пристав, священник и врач, из третьей вылезал палач, который после оглашения приговора и отпускания грехов приводил его в исполнение. Как только врач констатировал смерть, тела тут же бросали в вырытые могилы, закапывали и утаптывали.
И вот теперь над теми невидимыми никем могилами Веда и увидела души повешенных. За давностью лет они были прозрачны и бесцветны, как призраки, и всё же каждая имела своё очертание, а также свойственное только ей выражение лица. Кроме того, все они обладали светимостью, словно сотканы были из тусклого света.
Призраки вели себя так, словно они были живые. Одни висели над могилами со скорбно поникшими головами, другие о чём-то переговаривались, третьи бурно выясняли отношения между собой. Покинув тела, их астральные оболочки продолжали разумное бытие и в тонком мире.
Встретили они Веду неприветливо.
"Убирайся отсюда!" - гневно прикрикнул на неё самый ближний из них.
"Уходи сама и предупреди других!" - посоветовал ей другой.
Постоянно пребывая во мраке, ничего не видя перед собой, Веда, тем не менее, видела души умерших наяву точно так же, как зрячие видят людей во сне - в цвете, в объёме, в действии, полностью вовлечённых в происходящие события. И разговаривала она с душами точно так же, как зрячие разговаривают с кем-то во сне - мысленно, телепатически, не произнося вслух ни слова, и тем не менее всё понимая и при этом сознавая, что говорят они естественным образом.
"Почему? - спросила Веда. - Что случилось?"
"Ещё не случилось, но скоро случится."
"Что?"
"Будет беда, будет война. Брат на брата, отец против сына, муж против жены. Свой пойдёт против своего и будут убивать друг друга. А верховодить этой бойней будут чужие. Предупреди моих родных. Чтобы уезжали, пока не поздно."
"Да не может быть такого!" - не поверила Веда и спустилась ниже.
"Вы не видели Зою?" - обратилась она к соседним душам. Те покачали головами.
"Богров!" - призвала Веда самого главного из них - стража Голгофы.
Только он мог ей помочь, он был вездесущим и часто знал то, чего не знали другие. Она повела головой и прислушалась: висельник не откликался.
"Дмитрий!" - нетерпеливо повторила она.
Безрезультатно. Ни видения, ни звука. Сплошная пустота в эфире.
- Мордко! - недовольно крикнула она вслух, назвав его настоящим именем, и в ту же секунду призрак в чёрном фраке со "столыпинским галстуком" на шее, словно вспугнутый криком, плавно слетел сверху по кривой и повис у неё над головой.
"Да!" - услышала она в голове своей ответ.
"Скажи, - обратилась она к нему, - где Зоя, куда она пропала?"
"Она в логове."
"В каком?"
"В Змиевом."
Змиевых логовищ на Лысой горе было несколько. Веда знала, что только возле территории секретного объекта их было три. Большую часть времени они пустовали, но дважды в году, в вальпургиеву ночь и на хеллоуин, в них появлялись змеи и прочие твари.
"Где именно?"
"Рядом."
"В котором из трёх?"
"Приди и узри", - намекнул он.
"Издеваешься? Я ведь слепая."
"Спроси у него сама."
"У кого?"
В ответ страж Голгофы насмешливо зацокал языком, давая понять ей, кого.
Неожиданно он исчез из поля её внутреннего зрения, так же внезапно, как и появился. Богров оказался немногословным, больше она от него ничего не услышала. Возможно, дел у него сегодня было невпроворот.
Впрочем, посыл от него был ясен. Веда отчётливо понимала, куда ей теперь идти. Впервые это противное цоканье, это сладострастное причмокиванье она услышала там, где ослепла, где свет для неё померк раз и навсегда. С тех пор издевательское щёлканье языком преследовало её на горе повсюду. Неужели в пропаже Зои замешан наг?
Надо спешить туда, куда указал ей страж. Как же она могла забыть? Приди и узри! Именно эти слова были начертаны на кирпичной кладке перед входом в нагиеву нору. Именно эти слова и завлекли её тогда в его берлогу.
Попасть туда можно было, либо окружным путём, поднявшись по Змеиному спуску к сгоревшей пожарной части и выбравшись затем на Бастионный шлях, либо напрямик. Для этого необходимо было вернуться назад и обогнув секретный объект, спуститься за углом в глубокий ров.
- Назад! - приказала Веда собаке-поводырю, и та послушно потащила её наверх из Голгофы к асфальтированной дороге.
25. Многоликий Кожемяка
А в это самое время к контрольно-пропускному пункту поднимался по серпантину отряд чистильщиков. Заприметив стоявших перед шлагбаумом двух бойцов "Барса", Злой бодро затянул строевую:
- Грань прямую проведи!
Строй глухо ответил ему:
- За неё не выходи!
- Будь свободным - не кури! - звонко продолжил Злой.
Колонна ответила ему чуть повеселей:
- Не трави себя внутри!
Злой задорно прокричал следующую речёвку:
- Будь природным - не бухай! Сам себя не убивай!
Команда бритоголовых жизнерадостно ответила:
- Будь здоровым - не колись! И в отряд наш становись.
Старший сержант вяло поднял руку, и все десять человек тут же остановились перед ним.
- Эй, хлопцы! - приветствовал их младший сержант. - С какой целью сюда пожаловали?
- Да вот, - кивнул Злой на валявшиеся вдоль обочины бутылки и бумажки, - мусор пришли убрать.
- Мусор, говорите, - почему-то засомневался старший. - Что-то не похожи вы на мусорщиков. Пропуск есть?
- Какой ещё пропуск? - удивился подъехавший к бойцам на велосипеде Муромский.
- Кто из вас главный? - обратился к нему младший сержант.
- Главный? - переспросил Муромский и зачем-то оглянулся. - Сейчас подъедет.
Но милиционеры уже и сами видели, что к ним, надрывно урча, приближался снизу оранжевый мусоровоз. Старший сержант заранее приподнял руку, но большегрузная машина с лязгом затормозила почти вплотную перед ним.
Бригадир чистильщиков Святослав Кожемяка недовольно высунул из кабины свою гладко выбритую голову с длинным чубом, заведённым за правое ухо, и недовольно спросил:
- В чём дело?
- Эй, мусорщики, - крикнул ему старший сержант, удивляясь, как сильно тот смахивал на хрестоматийного козака Тараса Бульбу, - пропуск у вас есть?
- Мы не мусорщики, а чистильщики, - поправил козак мента.
- Какая разница? - ухмыльнулся старший сержант.
- Большая, - веско ответил ему Тарас Бульба, поглаживая свои широкие, как подкова, усы.
"Нет, не Бульба, - подумал старший сержант. - Для Бульбы слишком мелковат".
- Это ваши люди? - спросил он, кивая на колонну.
- Мои, - ответил бригадир Кожемяка.
- Значит, говорите, чистильщики?
- Они самые.
- Из чистилища, значит, пожаловали? - усмехнулся милиционер.
- Ага, - буркнул козак.
- И чем собираетесь здесь заниматься?
- А разве не видно? Убирать территорию. Избавлять землю эту от ненужного ей мусора.
- Это хорошо, - как бы согласился с ним старший сержант, тщетно пытаясь вспомнить, какую ещё историческую личность напоминает ему эта колоритная фигура. Ему вдруг пришло на ум, что это вылитый Святослав Хоробрый - последний языческий князь древней Руси и единственный, кто сумел победить хазар. До этого никому не удавалось разрушить хазарское царство - ни персам, ни македонцам, ни византийцам.
Святослав Хоробрый покачал головой:
- Лысую гору уже так загадили, что зайти сюда страшно.
- Это точно, - подтвердил младший сержант.
- Короче, идём сюда навести порядок, - решительно заявил Хоробрый.
- Всё это, конечно, замечательно, - мягко заметил старший сержант, - если бы не одно "но".
- Какое ещё "но"? - грозно спросил Хоробрый.
Старший сержант улыбнулся:
- День сегодня для этого… не совсем подходящий. - Это почему же?
- А то вы не знаете, - ухмыльнулся старший сержант, - что сегодня Вальпургиева ночь.
- Не знаю такой. Сегодня день Живы, - веско ответил ему Хоробрый. - А вот Майская ночь начнётся здесь лишь после полуночи…
"Нет, не Хоробрый", - подумал старший сержант. - Скорее похож на Богдана Хмельницкого".
Он почесал себе затылок и, как бы между прочим, задал свой главный вопрос:
- Небось, сатанистов гонять пришли?
- И их тоже, - честно признался ему Хмельницкий. - С Лысой давно уже пора выгнать всех чёрных! Слетятся сегодня сюда, как вороньё!
"Нет, не Богдан. Тот с булавой был и на коне", - покачал головой старший сержант и решил поставить выскочку на место.
- Кого выгонять - это решать нам, - веско заявил он.
Младший сержант пришёл ему на помощь.
- Так есть у вас пропуск или нет? - беспокойно спросил он.
- А зачем? - удивился бригадир чистильщиков.
- Значит, у вас нет пропуска, - утвердительно произнёс старший сержант. В его глазах мгновенно вспыхнул интерес.
- Неужели для уборки мусора нужен пропуск? - с недоумением посмотрел на него многоликий Кожемяка.
- Ничего не знаю. Нам велено проверять все машины, следующие на гору, - сказал старший и приказал младшему, - иди проверь.
Младший сержант обошёл машину, заметил стоявших на подножках двух чистильщиков в оранжевых комбинезонах и попытался заглянуть в кузов. Чистильщики спрыгнули с подножек.
- Да ничего там нет, кроме мусоров, - сказал один из них.
- Что? - рассвирепел младший сержант. - Что ты сказал?
- Ничего там нет, кроме мусоров, - отчётливо повторил чистильщик.
Из зарешёченного окна кутузки Димоны увидели, как боец в пятнистом комбинезоне неожиданно согнулся пополам от удара кулаком в пах. Чистильщики мигом схватили младшего сержанта за руки за ноги, раскачали его и закинули в мусороприёмник. Затем то же самое они проделали и со старшим, который поспешил на помощь младшему. Тут же включилось прижимное устройство, и тела двух бойцов одно за другим исчезли в недрах мусоровоза.
Димоны в ужасе отошли от зарешёченного окна.
- Нифига себе, вот это жесть, - покачал головой Димон-А.
- Полный улёт, - согласился с ним О`Димон.
Тем временем бригадир приказал бритоголовым:
- Сложить всё сюда и построиться!
Парни тут же сложили свои лопаты, мётлы, пилы и грабли на боковую полку мусоровоза и выстроились перед своим бригадиром.
- Короче, парни, планы изменились. Девочка тут на горе потерялась. На вид лет тринадцать. Зовут Зоя. Надо её найти, - Кожемяка горестно вздохнул. - Пока ещё неизвестно: то ли девочка потерялась, то ли её похитили. Короче, задача такая: прочесать всю гору и найти Зою.
- А как она выглядит? - спросил Добрыня.
- Одета в белое платье. Ты, Илюша, давай дуй сейчас вперёд, по боковой дорожке. Я поеду по главной.
Муромский встал на педали и тут же отъехал. Кожемяка продолжил:
- А вы чуть повыше рассредоточьтесь вдоль всей дороги. И пойдёте цепью. В путь, хлопцы, с богом!
Взмахом сжатого кулака указав путь, Святослав Кожемяка сел в машину, его помощники в комбинезонах запрыгнули на свои подножки, и оранжевый мусоровоз, взревев мотором, тронулся с места. Следом за машиной мимо опустевшего кпп беспрепятственно прошли колонной чистильщики Лысой Горы.
26. Змиево логово
Сторожевые псы за металлическими воротами вновь подняли оглушительный лай. Не обращая на них никакого внимания, Хаски невозмутимо повёл Веду за собой. Завернув за угол, они подошли к крепостному рву и осторожно спустились по тропинке вниз.
Под ногами Веды зашуршала прошлогодняя истлевшая листва. Из глубокой канавы бетонный забор, ограждавший секретный объект, казался неприступным. С противоположной стороны рва возвышался остроугольный редут первого полубастиона. Теперь необходимо было повернуть направо. Именно в этот ров выходили все восемь сквозных тоннелей крепости, так называемых потерн, из которых две ближние были замурованы.
Неожиданно поводок в левой руке Веды ослаб: Хаски почемуто остановился и потянул её назад.
- Вперёд! - приказала ему Веда, но он не двинулся. Вместо этого он присел на задние лапы и протяжно, по-волчьи завыл.
Прямо перед ним находилась дренажка - круглый горизонтальный колодец диаметром в полтора метра, облицованный желтым кирпичом и предназначенный для отвода воды из рва на склон горы. Проложенная под территорией объекта, многометровая дренажка была завалена с противоположного входа, поэтому в глубине её царил зловещий мрак. (P.S.: сейчас она засыпана и спереди, и теперь лишь на старой геодезической карте можно найти её расположение.)
Это было второе Змиево логово. Вернее, одно из Змиевых логовищ, о которых говорил ей страж Голгофы. Видимо, внутри кто-то был, и это был явно не человек, поскольку на людей Хаски никогда не лаял и уж, тем более, никогда не выл. Во тьме дренажки, видимо, находился кто-то более тёмный, чем тьма.
- Хватит выть! - сказала Веда и натянула поводок.
Хаски замолчал, и в ту же секунду Веда услышала жуткий шорох из колодца, как если бы кто-то выходил из него или, скорей всего, выползал.
- Вх, - отрывисто выдохнул ей кто-то в лицо.
Веда с ужасом отшатнулась. Это был аспид, змееподобный карлик, которого она видела на горе уже не раз. Неожиданно за спиной её послышались шумные взмахи крыльев, и кто-то сзади недовольно прохрипел ей в ухо:
- Йх.
Веда обернулась и обомлела: перед внутренним взором её что-то светилось. Что-то более светлое, чем свет. Это был херувим, человекоподобный четырёхкрылый ящер.
"Ты посмотри, - кивнул он аспиду, - мало нам было молодой с детёнышем. Так ещё и старая сюда припёрлась!"
"Чего ты здесь забыла?" - зашипел на неё ползучий змей.
"Внучку ищу."
"Куда же она делась, Дэн?" - притворно обеспокоился херувим, обращаясь к аспиду.
"Даже не представляю", - недоумённо пожал плечами тот.
"Может, это ты нагнал на неё страху своим видом?" - предположил херувим.
"Ш-ш-ш", - зашипел аспид, - "скорей всего, это был ты."
"А, может, это наг напугал её?" - наигранно ужаснулся херувим.
"Дочка сказала, что это вы похитили Зою", - прекратила Веда весь этот спектакль.
"Ш-ш-ш, - вновь зашипел аспид, - и когда же это мы успели? Или это ты, Лиахим, за моей спиной такое учудил?"
"Делать мне больше нечего! - обиделся Лиахим. - Я лишь предупредил её мамашу, чтобы она вместе с дочкой убиралась прочь с горы."
"Тогда где же Зоя?" - мысленно спросила Веда.
Весь разговор с тварями, как всегда, происходил лишь в её голове. Она не только слышала их голоса, но и прекрасно представляла себе их внешний облик.
"А ты разве не видишь её? - удивился херувим. - Ведь это ты всё видишь, даже нас!"
"Я её пока нигде не вижу."
"А может, Зоя уже дома? - подсказал ей аспид, - где ж ей ещё быть? Наверняка уже дома тебя дожидается!"
"Давай, давай! - поторопил её херувим, - поворачивай свои оглобли назад."
"Никуда я не пойду!"
"Ш-ш-ш! - разозлился аспид. - Тебе же только что ясно сказали человеческим языком. Убирайся отсюда! Здесь никого не должно быть! Ни одного постороннего."
"Почему?" - удивилась Веда.
"Потому! - гаркнул херувим и вдруг в запале раскрыл ей тайну. - Здесь скоро будут Высокие гости!"
"Высокие гости?"
"Да. Сегодня сюда пожалует мой Бог."
"Ш-ш-ш… ты ошибаешься", - перебил его аспид, - "сегодня сюда пожалует мой Бог!"
"Нет, мой!"
"Не знаю, как твой, а мой точно пожалует!"
"Никуда я отсюда не уйду, - прекратила их перебранку Веда, - пока не найду Зою."
"Ну что ж-ж-ж… Разумных мы предупреждаем, а неразумных мы уничтожаем, - пригрозил ей аспид. - Для начала ты останешься без поводыря! Как собачку твою, кстати, зовут? Хаски?"
Он осторожно протянул руку, чтобы погладить пушистую чёрно-белую собаку по голове, и незлобивый, дружелюбный пёс позволил ему это сделать.
"Хаски, Хаски", - ласково потрепал его аспид за ушами и незаметно отцепил поводок от ошейника.
Выгнув своё змеиное туловище, Дэн поиграл его кончиком перед носом собаки и вдруг кинулся прочь. Пёс тут же бросился вслед за ним, как кошка за бантиком на верёвочке.
"Хаски! Хаски!" - отчаянно позвала его Веда, но тот и не подумал вернуться к хозяйке. Такая уж него была порода. Когда сибирский хаски вырывается на волю, поймать его потом бывает сложно. Свободолюбивый, как волк, он всегда в лес смотрит, сколько его ни корми. И так же легко бросает своего хозяина, как и заводит себе нового.
"Надеюсь, дорогу домой ты теперь сама найдёшь", - ухмыльнулся херувим и, взвившись вверх, полетел догонять исчезнувших за равелином аспида и пса.
Веда в отчаянии со всей силы стукнула посохом о землю. Только этого ещё не хватало - оказаться на горе без поводыря! Спустя мгновенье она ощутила под ногами странную вибрацию. Более того, ей показалось, что из-под земли доносился странный гул. Она прислушалась: такого гула она никогда прежде не слышала. Это не было едва слышным гудением трансформаторной будки за забором. Гудело явно что-то глубоко в недрах.
Веда опустилась на колени и приложила ухо к устланной истлевшими листьями земле. Из глубины шёл звук гулкий и звонкий, как если бы Земля была полой изнутри. Это привело её в недоумение.
Более того: если бы ведунья была зрячей и подняла бы голову вверх, то заметила бы, что радиовышки при полном штиле ходили ходуном, раскачиваясь с амплитудой в полметра. Под землёй явно что-то происходило.