- Ты меня знаешь. Я провел так много времени за решеткой, я соскучился по местной моде. - Я посмотрел на капли. Лучше не становилось. - Я отрезан, чувак. Клэр…
- Она здесь, выкрикивает свои предостережения. Она заставила нас вернуться за тобой.
Думаю, она собирается заколоть Мирнина, меня и, возможно, Еву, если мы не позволим ей отправиться на твои поиски, так что спасти нас, тащи свою задницу сюда.
- Ну, я бы с удовольствием, но я не супергерой как ты. И я оставил свой костюм ЧеловекаПаука дома.
Майкл стал серьезным. Одним плавным движением он выпрыгнул из фургона и вскочил на крышу, как огромный, опасный кот.
Он смотрел на меня и произнес спокойным, четким голосом:
- Прыгай.
- Чувак, я не прыгну.
- Я серьезно.
- То есть ты собираешься поймать меня, как какую-то старомодную девицу в беде? Ни за что на свете, чувак.
Он ничего не говорил. И я молчал. Мы просто смотрели друг на друга, а затем я ощутил влажное дыхание и холод на затылке, и я знал, знал, что там были драуги - они поднимались из луж на крыше, капали из облаков, поднимались по лестнице жидкой слизью…
Что-то съедало меня. Часть моего мозга кричала, но плотные волны спокойствия снова накрыли меня, подавляя все протесты. Все хорошо. Все в порядке. Прыгнуть.
Я прыгнул.
Это не походило на прыжок героя, я не спикировал как лебедь, или издал воинственный вопль, или что-либо еще в этом духе. Я, вероятно, выглядел чертовски глупо. Мне казалось, это длилось вечность, но я был уверен, что Клэр, возможно, точно сказала бы мне, сколько времени у меня заняло падение, простая математика и всё прочее, а затем что-то мягко поймало меня и снова поставило на ноги жестким ударом. Так мягко и быстро, что казалось Майкл и вовсе меня не ловил.
Что, конечно же, он сделал, но мы притворились, что этого никогда не происходило.
- Садись назад, - сказал он мне и спрыгнул вниз к кабине. Я спрыгнул с крыши грузовика на землю - ой, даже это маленькое расстояние тяжело далось моим коленям - и открыл заднюю дверь.
Клэр боролась с Мирнином, и ей-Богу, было похоже, что она могла бы победить. Ну, вероятно нет, но по выражению на ее лице было видно, что она ни за что не собирается сдаваться. Я замер на секунду, потому что я никогда не видел у нее такого взгляда, как этот, сосредоточенный и горящий гневом и просто…
Прекрасный.
И затем она увидела меня, ее взгляд изменился, и это было что-то еще более удивительное.
Как же то слово, из-за которого я всегда испытывал затруднения в школе: превосходный.
Но прямо сейчас так и было.
Мирнин без слов отпустил ее, и она влетела в мои руки настолько быстро, что я почти вывалился из грузовика. Кожа у нее была нежная, мышцы дрожали от напряжения. Я крепко обнял ее, лишь на мгновение, а затем отпустил, чтобы захлопнуть заднюю дверь и закрыть ее.
- Поехали, Майки! - завопил я, и затем снова схватил Клэр. Я поцеловал ее. Я хотел целовать ее вечно. Нет, это не правда - я хотел намного больше, но это не произойдет в задней части бронированного грузовика с проклятым вампиром, прислоняющимся к бархатному трону Амелии и наблюдающим за нами с выражением где-то между отвращением и тоской.
Клэр выглядела растерянной и на секунду остолбенела, когда я отпустил ее, но она схватила мою руку.
- Эй, - сказала она, - какого черта ты так одет?
- Я ходил за покупками, - сказал я. - Ну как тебе? Прямо как на взлетно-посадочной полосе.
- Где, в месте заключения?
Подшучивание было утомительно, поэтому я был вынужден рассказать правду.
- Я должен был избавиться от своей одежды. Она была пропитана драугами.
Она вздрогнула и, оттянув ворот комбинезона, увидела красные отметки на моей коже. По крайней мере, кровотечение остановилось, хотя худшие укусы пропитали бумагу, заставляя ее выглядеть или праздничной или ужасающей, в зависимости от того, насколько у вас развита фантазия. Что по мне, то я просто был счастлив остаться в живых и быть со своей девушкой, обнимающей меня. Сегодня это было одной адской победой.
- Еще где-нибудь есть раны?
- Мы можем исследовать это где-нибудь в месте получше, но думаю, я в порядке. Надо помыться. Это нечто вроде метафоры, потому что я действительно хотел бы сходить в душ.
Затем я снова почувствовал жжение, горячее как кислотный дождь. Я должен очиститься…
Нет, у меня не было возможности. Я не мог убрать. Никто не мог. Что-то ест меня. Я знаю это. Я чувствую это… Нет, нет, со мной всё хорошо. Всё будет хорошо. Клэр была прямо здесь, рядом со мной. Это было прекрасно.
- Ты перекрыл клапаны? - спросил Мирнин.
- Один застрял, - сказал я. - Все другие перекрыты. Думаешь, они смогут открыть их?
- Вряд ли. Магнус может проявить достаточно физической силы, чтобы справиться с ними, но у него будет достаточно других хлопот, - сказал Мирнин. - Я заполонил всю сеть нитратом серебра. Они не смогут безопасно воспользоваться трубами. Мы, по крайней мере, значительно их замедлили.
Грузовик сделал резкий разворот и прибавил скорости, что было облегчением. Я боялся, что драуги сделают что-нибудь и заманят нас всех в ловушку. но двигатель ревел, а Майки не собирался позволить чему-либо вообще остановить нас теперь, и если драуги хотели разбить ветровое стекло, я предположил, что они могли бы попробовать.
Мирнин сел на трон, который на вершине был украшен символом Основателя и глубоко вздохнул. Он улыбался. Не обычный для него вид - ему была присуща определенная ликующая жестокость по отношению к драугам, что меня порадовало, поскольку это не было направлено на меня.
- Вы слышите это? - спросил он нас. Он закрыл глаза и откинул голову назад на тяжелый бархатный подголовник.
- Это что, драуги? - спросила Клэр с тревогой. - Они поют? Он добираются до вас или…
- Не пение, - сказал он, и улыбка стала еще шире. - Крик. Они кричат. И это прекрасно.
Было в нем что-то неправильное, подумал я с мимолетным ознобом. Мирнин, которого я помнил, был сумасшедшим придурком, но он никогда не был садистом. С другой стороны я предположил, что они боялись драугов так долго, что, возможно, небольшой ужасный танец победы не мог быть настолько странным.
Он открыл глаза и посмотрел на меня, и на мгновение было в нем что-то не так. Что-то совершенно не свойственное Мирнину.
Это причиняло боль. Это не должно было все еще причинять боль. Что-то неправильно. Я должен… проснуться…
Нет. Не было никакой боли. Я был в норме. Все было прекрасно.
- Мы определенно должно отпраздновать, что мы не умерли, - сказал Мирнин. - Я полагаю, что вы все достаточно взрослые для шампанского, так ведь?
- Да, - сказал я и услышал доносящийся спереди хор Майкла и Евы.
- Нет, - выпалила Клэр, и ее щеки стали восхитительно розовыми. - О, да ладно, вы знаете это. И между прочим, ни одному из нас еще не разрешается пить по закону.
- Мы достаточно взрослые, чтобы пользоваться огнеметами, - указал я. - И ружьями.
- Я знаю, и не то, что я отвернусь от этого. Я просто хотела бы… сделать это легально. Мы не достаточно взрослые ни для чего из этого.
Я поцеловал ее в лоб, потому что это было просто… мило.
Что-то ест меня. О, Боже, я могу чувствовать это… Боль…
Но это было неправильно, потому что я убежал. Мы все убежали.
Все было просто… прекрасно.
К тому времени, когда мы достигли Площади Основателя, что-то происходило вокруг. Мы не могли видеть этого из кузова грузовика, но Майкл постоянно передавал информацию, пока ехал. Патрульные машины выезжали с охраняемой территории, а не заезжали туда. Словом, промывка нитратом серебра работала - работала лучше, чем мы когда-либо ожидали. Драуги пытались убежать, но они были отравлены.
Они умирали.
Ты умираешь. Проснись. Было похоже на мой собственный голос, кричащий внутри, но это не имело никакого смысла, никакого смысла вообще. Все шло отлично.
Мы забирали наш город.
Следующие несколько часов прошли как в тумане. Оливер проигнорировал нас и приказал вернуться в комнату, где мы спали, и это было хорошо, потому что после всех опасностей и адреналина я чертовски устал, и мог сказать, что Клэр и Ева тоже спали на ходу. Думаю, никто из нас не ожидал, что всё пройдет настолько… быстро.
Клэр и я застегнули наши спальные мешки и заснули, прижавшись друг к другу. Я думал, что буду спать нормально, у меня были серьезные на то основания, но вместо этого я продолжал чувствовать острое жжение, уколы игл, зондирующие во мне, и хотя я знал, что это сон, просто сон, ничто, я продолжал бодрствовать.
Стонать.
Бояться.
Что-то разъедает тебя, Шейн.
Нет. Я в порядке. Все прекрасно.
Я, наконец, задремал, а затем проснулся и обнаружил Амелию, стоящую в дверном проеме. Я не особо стремлюсь впечатлить вампов, но было несколько непорядочно встречаться с Королевой пчел с взлохмаченными от сна волосами и утренним дыханием. Я предполагаю, что самая важная вещь, тем не менее, состояла в том, что она бодрствовала, и держалась, и действительно выглядела лучше. Оливер был рядом с ней, будучи похож на нахмуренную черную ворону, но я думаю, что это было главным образом, потому что он все еще рвался в бой.
Очевидно, он этого не получит.
- Магнус ранен, - сказала нам Амелия. Она изящно села на стул и сделала это с таким видом, будто это была ее собственная идея, а не предотвращение ее возможного обморока. Ее волосы были распущены, что придало ей несколько юный вид, хотя не было ничего в глазах Основателя, что напоминало бы мне о молодости. - Он скрывается теперь, и его рабы-драуги быстро умирают. Ваши действия, возможно, переломили ситуацию. Я не забуду этого.
- Ты, - сказал Оливер и указал на меня. - И ты, Майкл. Идите со мной.
Я обменялся взглядом со своим лучшим другом, и он пожал плечами. Мы встали и последовали за этими двумя вампирами. Клэр хотела присоединиться, но я пообещал ей, что не буду делать ничего глупого - хотя она, вероятно, знала, что это было сумасшедшим обещанием, исходящим от меня.
Голос в моей голове возрос до оглушительного вопля. Ты нарушаешь все свои обещания. Ты сдаешься, ты придурок. Проснись!
Это походило на погружение в воду со льдом, и в течение захватывающей дух секунды я не мог дышать, не мог жить с острой болью.
Майкл схватил меня за плечо.
- Все хорошо, парень?
Да. Конечно. Со мной всегда все хорошо, правильно? Все было прекрасно.
- Я возглавляю группу по захвату Магнуса, - сказал Оливер мне и Майклу в коридоре. Он поддерживал Амелию под руку, словно сопровождал ее каком-то необычном танце, но было очевидно, что он удерживал ее в вертикальном положении. - Я хочу, чтобы вы двое пошли с нами.
- Хорошо, - сказал я. Я был не против хорошей схватки, даже с драугами… возможно особенно с драугами. Я навсегда хотел бы выкинуть из памяти изображение Клэр, лежащей со сломанной шеей на полу Стеклянного Дома, даже при том, что у нее теперь все было хорошо. Это был самый ужасный момент в моей жизни, жизни, полной различных событий.
Я очень старался не взорваться, вспомнив, как увидел ее в том состоянии. - Куда мы идем?
Оливер не потрудился предоставить информацию, но это было типично. Он действительно вооружил нас, что было хорошо - ружья, которые казались весомыми и смертоносными в моих руках. Затем мы присоединились к группе вампиров и даже дюжине людей - удивительно, новый лидер человеческого сопротивления (всех лидеров сопротивления называли Капитан Очевидность) был один из них, спортивный, с татуировкой "я ненавижу вампов", но он все равно взял ружье. Он сдержанно кивнул мне, я кивнул в ответ. Для такого как он, это была вся беседа.
- Как им удалось уговорить вас на это? - спросил я его шепотом, когда мы начали двигаться к выходу. Амелия наблюдала, как мы уходим, подобно королеве, отсылающей свои войска на сражение - прямая, поднятая рука, яркая, бледная и твердая, как алмаз.
- Временно, - сказал Капитан. Его глаза внимательно наблюдали за вампирами, которым он никогда не доверял. Я знал, что он чувствует… черт, я жил с этим. - Общий враг и все это дерьмо, но я не подписывался быть их лучшим другом. Эти паразиты также убивают людей.
Это - все, о чем я забочусь. - Он пристальней посмотрел на меня. - А ты?
- Драуги причинили боль тому, кого я люблю, - сказал я. - И они ответят за это.
Это был приемлемый ответ, и он дернул подбородком в знак одобрения, но его глаза стали плоскими и холодными, когда он смотрел мимо меня на Майкла. По его мнению, Майкл - враг. Я задавался вопросом, изменится ли это когда-нибудь. Наверное, нет, вампиры сами изменили это. И давайте смотреть правде в глаза, шансы невелики. Никто не любил терять власть, особенно те, кого она обогащает, уберегает и хорошо кормит.
Капитан Очевидность оглянулся, посмотрел мне прямо в глаза и сказал:
- Что-то разъедает тебя. Проснись.
Что-то разъедает тебя! Послушай!
Я боролся с вновь накатившей волной, на этот раз горячей и красной, а не ледяной, и пробился на другую сторону, в спокойные, тихие воды.
- Я в порядке, - сказал я ему. - Все просто отлично. Мы все в порядке.
- Конечно, мы в порядке, - сказал он и улыбнулся. - Черт, прямо в точку.
Вампы выделили еще больше автобусов под военный транспорт, и ими оказались школьные автобусы Морганвилля. Ах, воспоминания. Дешевые, блестящие сиденья из искусственной кожи пахли расплавленные мелками, мочой и страхом; меня пару раз отделывали в похожем автобусе, до того как я изменил положение дел. Хотя, это было справедливо: я влез, когда девятиклассник Сэмми Дженкинс избивал шестиклассника Майкла. Хорошие времена.
Вампиры, очевидно, не заботились о ностальгическом окружении, потому что они захлопнули окна и позволили холодному, сырому воздуху прокатиться по автобусу. Дождь прекратился, а облака рассеивались и уносились прочь, отрывая ясное синее небо. Могло даже немного потеплеть, высушить тонкие лужи на асфальте.
Пустыня отводила воду с большой скоростью. В течение дня дождь остался бы лишь воспоминанием. Именно поэтому вампы двинулись сюда - потому что вода не будет стоять в лужах. Это оставляло драугам меньше мест для укрытия.
Ты тонешь, Шейн. Проснись. Что-то поедает тебя. ПРОСНИСЬ!
На этот раз, мне почти удалось его проигнорировать. Почти. За исключением ужасной, жгучей боли, которая не уходила. Не позволяла мне думать.
Я ощущал напряжение и ожидание в вампирах вокруг меня. Впервые за долгое время они шли на войну против врага, который охотился на них, убивал их на протяжении веков. И они были готовы. Насилие висело в воздухе толстой пеленой, и каждый из них имел суровый вид.
Когда Майкл взглянул на меня, глаза его были кроваво-красные. Обычно это меня пугало, или по крайней мере мне было противно, но не сейчас.
Прямо сейчас мне было жаль, что я не мог сделать то же самое, потому что то, что горело во мне, было столь же ярким, и столь же темно-красным. Я хотел истребить драугов за то, что они сделали с Клэр.
Всем нам. Мне.
Это неправильно…
Закрой рот, сказал я тому, что было в моей голове. Нет ничего неправильного. Все прекрасно.
Никто не говорил. Даже другие люди. Даже Майкл. Мы просто сконцентрировались на том, что было перед нами.
Борьба, реальная, подлинная, прямая борьба. В какой-то степени мне было страшно, так страшно, как никогда раньше не было, но я был частью чего-то большего теперь. Похоже ли это на службу в армии, ношение формы и внезапное единение с людьми, которые в обычной жизни вам даже бы не понравились? Я предположил, что это именно так, потому что прямо сейчас, в этот момент, я убью или умру за любого на этом автобусе. Даже за вампиров. С одной стороны, это казалось неуместным, но, в то же время, чем-то правильным. Лучший вариант жизни, за которую я боролся прошедшие несколько лет.
Я даже сражался бы и умер за Мирнина, который сидел впереди. Он переоделся. Мне больше нравилось, когда он одевался как сумасшедший, но сейчас он был весь в черной коже и выглядел чертовски опасным. Я был рад, что здесь нет Клэр и она не видит его таким. Какаято часть меня всегда волновалась из-за ее чувств к нему, поэтому было лучше, чтобы она не видела всю его крутость. Это моя работа.
Поскольку облака разошлись, вампы быстро захлопнули окна, и тонировка… какого черта на школьных автобусах вообще установили вампирскую тонировку? Это совершенная бессмыслица…
Проснись, Шейн!
Тонировка закрыла мне обзор и не позволяла определить, куда мы направлялись. Не то что бы это имело значение. У меня было ружье, и я был готов сражаться. Было настолько легче сделать что-то, чем просто… думать.
Поскольку когда я начинал думать, все разваливалось. Разрушалось. Расплавлялось.
Очнись.
Мы остановились, и вампиры, сидящие позади меня, открыли заднюю дверью, и те, кто были ближе, выбрались через эту дверь и с присущей быстротой переместились в самое ближайшее затемненное убежище, в то время как люди не торопились, сортируясь на месте.
Мы подъехали к школе Морганвилля.
Старые развалины не изменились с последнего раза, когда я бродил по коридорам и прогуливал занятия. Здание было уродливым еще с момента постройки в 1950-х и за эти годы не стало нисколько симпатичнее. Цельное, из квадратного красного кирпича с пятнами белой краски, скрывающими графити, оставленные кем-то из учеников (в том числе и мои).
Снаружи красовался знак с изображением школьного талисмана - Гадюки. Мы все знали, насколько тупой была ирония, но прямо сейчас мне отчасти нравилось, как его увядшие пластмассовые клыки вспыхивали в солнечном свете. Надпись на самом знаке гласила ЗАКРЫТО НА РЕМОНТ, но они не ремонтировали. Школа была просто закрыта, как и все остальное в Морганвилле.
Без снующих повсюду школьников, школа казалась и воспринималась устрашающе мертвой.
Вода капала с водостоков на крыше, но медленно; хлещущие дожди были давно в прошлом, а лужи во дворе высохли до тонкой корки влажного песка под редкой, борющейся травой.
Позади школы было футбольное поле, единственная самая важная вещь в любом небольшом городе Техаса, но мы не занимались там, конечно.
Вампы выбили одно из больших армированных проволокой окон в тени и начали запрыгивать внутрь. Я присоединился к Майклу и Капитану Очевидность.
- Куда мы идем? - спросил Капитан Очевидность, это был действительно совершенно очевидный вопрос.
И я знал ответ, даже не думая об этом.
- Бассейн. - В Морганвилльской средней школе был свой собственный крытый бассейн. Я был в команде по плаванию, поэтому я знал все об этом. Это не был большой бассейн, и ретроспективно я был удивлен, что вампиры вообще разрешили построить его, но я предположил, они решили, что еще один крытый бассейн не помешает.
Нет. Они закрыли бассейн. Осушили. Заполнили его. Его там больше нет. Проснись, идиот.