Я всегда представляю Микки Мауса, когда необходимо расплакаться при людях. Поначалу я представляла его во всех деталях с распоротым брюшком, теперь же мне достаточно поймать stream настроения. Когда мне было три года, мама купила мне плюшевого Микки, которого я полюбила больше, чем любила маму. Когда через год мама это поняла, она принялась шантажировать меня. Бить ребенка ей запрещала методичка "Kinder Psychologie" настойчиво присланная бабушкой из Мюльхайма и неправильно понятая из-за скверного знания немецкого. Поэтому мама считала гуманным срывать зло на моем Микки. Микки ставили в угол, Микки шлепали по furry попе, Микки запирали в ящике стола на неделю. Natürlich, ребенком я была неуправляемым, а моя мать отнюдь не являлась парагоном спокойствия. Но все зло, причиненное Микки, не заставляло меня устыдиться проделок, а лишь оправдывало их, толкая на новую месть, словно за расстрелы партизан. Я не помню, в чем заключалась та проделка, после которой у Микки сгоряча были отрезаны уши маникюрными ножничками. Опомнившись, мать и плакала, и извинялась, и сама пришила их обратно, оставив неизгладимый шов в детской душе. Мы в тот раз помирились, но это продолжалось недолго - в следующем приступе fury мать теми же маникюрными ножничками вспорола Микки живот, а после для чего-то запустила руку внутрь и цинично выбросила на пол клок синтепона. Позже она, конечно, клялась, что по сравнению с некогда отрезанными ушами нынешняя небольшая щель в боку и клок синтепона казались ей менее обидным поступком. Она не учла, что в свои пять лет, благодаря посредственному телесериалу про больницу, я уже имела самые общие представления об анатомии и хорошо понимала, что вырванный из брюшины и упавший на пыльный пол синтепон несовместим с жизнью Микки, в отличие от отрезанных ушей. А увиденный в гостях мультик про вуду-зомби однозначно давал понять, какая судьба ждет Микки, если я осмелюсь продолжать считать его живым. Микки, к утру зашитый мамой, был мною в тот же день тайно похоронен в тихом углу нашего поганого двора под кустом сирени.
"Леночка, Леночка, Леночка!" - услышала я ритмично доносившиеся звуки, и в мои губы начал робко тыкаться пластиковый стаканчик с водой.
- Павлик? - прошептала я одними губами, сжимая в руке плюшевого Микки с заплаткой на пузе. - К черту Корпорацию, к черту горы и деструктив, зачем мне эта бесконечная желчная суета, разве для того я живу на свете?
- Леночка, Леночка, да что с вами?!
Я поняла, что отвлеклась и переиграла. Впрочем, это было к лучшему - я знала, что произвела нужный эффект.
- Простите, Илья Мурадович, - выдавила я, мотнула челкой, и слезы разом высохли, словно всосались в щеки, оставив пару тянущих дорожек. - Простите. Стресс. Критические дни. Кризис.
- Конечно, бывает! - закивал Игнаптев.
Все-таки он был неплохим дядькой - надо же, вылез, оказывается, из-за стола, сбегал за водой…
- Так о чем мы говорили? - спросила я. - Ах да. Ко всем этим бедам с Микки… э-э-э, простите, с Демидовым и Циской, добавляется еще тоталитарная слежка.
- Слежка? - насторожился Игнаптев и его рука сама собой потянулась к поясу, невольно пытаясь нащупать даже не пистолет, а мобильник, что в наше время стреляет безотказнее. - Какая слежка?
- За мной следит наша СБ! - всхлипнула я и прикрыла глаза ладонью так, чтобы сквозь щели пальцев хорошо видеть его лицо.
Лицо у Игнаптева вытянулось и рот слегка приоткрылся, как у человека, который услышал новость. Вряд ли Игнаптев обладал театральными талантами.
- Как? - крякнул он. - Ну, как за всеми… Посещаемость… Почта… Мы ж им за это деньги платим. Большие, кстати. Чота…
- Если бы! - Я демонически усмехнулась, а затем резко схватила за рукав и вытолкнула вперед Дарью Филипповну, стоявшую онемевшим столбом все это время. - Вот! Вот они кого приставили за мной следить!
На лице Игнаптева отразилась такая гамма чувств, что я поняла: если бы у меня сегодня действительно были критические дни, мое поведение было бы простительно, а так, наверно, надо начинать пить какие-нибудь витамины. Тревога явно оказалась ложной - никакая СБ за мной не следила.
- Господи, Леночка! - всплеснул руками Игнаптев. - Это же… э-э-э… Дина? Пардон, Даша. Даша, практикант! Это я ее к вам направил!
- Вы? Лично вы?
- Даша, милая, оставьте нас на минутку? - Игнаптев опомнился и энергично махнул рукой.
Даша на деревянных ногах скрылась за массивной дверью.
- Это дочь поварихи моей первой жены, - деликатно понизив голос, продолжил Игнаптев. - Она заканчивает какой-то колледж, понимаете? И… меня попросили… помочь девочке набраться опыта, ввести в курс, так сказать. А кто это сделает лучше вас, Лена? Наверно, мне надо было с вами это обсудить, но я был уверен, что Позорян… вы ведь у Позоряна в отделе работаете, да? Все не могу запомнить…
Я проигнорировала этот неуместный вопрос. Мне было очень стыдно. За эти несколько месяцев я уже выяснила, в каких случаях Игнаптев врет, а в каких недоговаривает, и как это у него отражается в мимике. Игнаптев не врал - эта useless дурочка вовсе не была шпионкой, у него и в мыслях не было такого. И моя idiotisch подозрительность выглядела теперь очень idiotisch.
- Я был уверен, что вам давно нужен помощник, - с мягкой укоризной продолжал Игнаптев. - Если вы не хотите практиканта - я заставлять не буду. Хотя мог бы. Я понимаю, вы творческая личность, но зачем же при девочке такое устраивать, Илена? - Он повернул запястье и глянул на часы.
- Простите, Илья Мурадович, - искренне произнесла я. - Не знаю, что на меня накатило. Конечно, я возьму девочку.
Честно говоря, брать ее мне совершенно не хотелось. Но, видно, я переборщила с Микки и поддалась теперь эмоциям - отказать Игнаптеву я уже не могла. Все-таки он был очень мягкий и приятный человек, этот наш Игнаптев.
Так у меня появилась своя практикантка, и это стало лишь началом приключений того длинного дня.
Визитки
Даша семенила за мной, едва поспевая. Я уже смирилась с мыслью, что теперь всюду мне придется таскать за собой это чучело. Чучело тоже находилось под впечатлением от утренней сцены и молчало. Я мстительно послала ее на самую дальнюю экспресс-кухню сделать кофе, а сама села на банкетку и раскрыла нотик. Вернулась Дарья и робко протянула мне стаканчик с мутной жижей:
- Сахар я ложить не стала, думала…
- Класть. Класть, а не ложить, - мрачно перебила я. - Ну, рассказывайте, Дарья Филипповна о себе. Будем знакомиться.
- Мне двадцать три года… - начала она. - Вы не думайте, что я маленькая. Я смышленая, правда!
Я поперхнулась кофе.
- Дальше.
- Я учусь в Академии управления на пятом курсе по специальности "Организация и планирование учета"…
- Дальше, - мрачно потребовала я.
- О чем же рассказывать? - растерялась Даша.
К тому времени я уже нашла ее в "Одноклассниках" и бегло изучала досье, списки друзей, tasteless пляжные фотки и vulgar фотки с кошкой.
- Это все, что вы можете о себе рассказать? - рассердилась я. - Двадцатитрехлетняя закомплексованная гора мяса в шестьдесят кило, которая наливает кофе в пластик вместо висящего для этой цели фарфора, которая ложит сахар, и все, что может о себе рассказать, - это название ВУЗа? Не с первого раза поступила? Двадцать три года, пятый курс…
Даша понурилась, и губы ее задрожали.
- Зачем вы так? - произнесла она с unique трагизмом.
Я подумала, что угадала - наверняка поступила не с первого раза, и с этим у нее связаны неприятные воспоминания. Даша продолжила:
- Зачем вы так про меня? Я же всего пятьдесят три кило вешу, не шестьдесят!
Я снова поперхнулась кофе.
- Хорошо, Даша. Тогда просто расскажите о себе. Знаете, как в анкетах? Пол, возраст, место рождения, родители…
- Я родилась в Москве. Моя мама работает поваром у госпожи, которая лично знакома с каким-то начальником Корпорации. И мама попросила, чтобы она попросила, чтобы он попросил…
- Как зовут маму? - перебила я.
Даша назвала, и я тоже нашла ее в "Одноклассниках". С одноклассниками у мамы было плохо даже для ее возраста - всего два. Видно, класс был пьющий или уголовный.
- Давайте дальше. Отец?
- Отец от нас ушел, когда я только родилась. Его зовут Филипп Босяков, он водитель автобуса, но мы почти не общаемся.
- Замечательно! Дочь кухарки и извозчика хочет стать менеджером! И вы всю жизнь прожили с мамой?
- С бабушкой.
- О боже. Сочувствую. Ну, хорошо. Сколько длится ваша практика?
- Месяц…
- Месяц. Месяц мы будем работать вместе. Ясно? Поэтому у нас не должно быть друг от друга никаких тайн. Какие у вас есть тайны?
Даша готова была расплакаться.
- Хорошо, я скажу, - прошептала она. - Только никому не говорите! Обещаете?
- Постараюсь.
Она откинула с лица белокурый локон, наклонилась к моему уху и доверительно прошептала:
- Я плохо знаю английский!
Я ничего не ответила, пытаясь осмыслить две новости. Одна была хорошей: практикантка не шпионка. Вторая новость была плохая: практикантка оказалась полной дурой. Впрочем, с этим уже можно было работать.
- Хорошо, Даша, а что вы знаете обо мне? - спросила я.
- Ой, ничего пока… - растерялась она.
Я хмыкнула.
- Но вы же меня как-то узнали в лицо?
- Я… мне сказали, чтобы я нашла Илену Сквоттер… А там, в вестибюле, стенгазета с поздравлениями сотрудниц с Восьмым марта, и…
- Мне сказали… - передразнила я. - А интернетом вы совсем не умеете пользоваться?
Дарья прижала уши, открыла рот и стала напоминать глупую домашнюю nauticle pig.
- Умею, конечно, - ответила она. - Но разве там можно что-то найти по фамилии?
- Значит, не умеете, - констатировала я.
- Но там так много лишней информации! Я даже по своей фамилии ничего найти не могу! - оправдывалась Дарья.
- Вообще ничего?
- Вообще! Как в поисковике наберу "Босякова" - так пять страниц политических новостей!
- Каких-каких новостей? - заинтересовалась я, набирая "Босякова" без имени и отчества.
- Всякая ерунда, - отмахнулась Дарья. - "По решению председателя Верховного суда города Москвы господина Ф. Босякова", "По заявлению председателя Верховного суда города Москвы господина Ф. Босякова"… И так первые двадцать страниц.
- Это вы называете ерунда? - изумилась я, разглядывая выдачу то Гугля, то Яндекса. - Да вы с ума сошли, Дарья! Это не ерунда, а подарок судьбы! Радуйтесь!
- Чему же здесь радоваться? - искренне удивилась Дарья.
- Да с такой выдачей по фамилии вы должны всюду махать паспортом и говорить, что пожалуетесь своему отцу, председателю Верховного суда города Москвы!
- Да какой он мне отец? - возмутилась Дарья. - Он даже не родственник, просто однофамилец!
- А вот это уточнять не надо!
- То есть - врать? - изумилась Даша.
- Зачем сразу врать? Врать не надо. Просто никогда и никому не говорите, что ваш отец водит автобусы. Вместо этого спрашивайте зловеще: вы разве не в курсе, кто мой отец? И про такую организацию - Верховный суд города Москвы - тоже ничего не слышали? Это два совершенно разных вопроca. Но они окажут amazing эффект, когда вы научитесь задавать их без паузы один за другим.
- Да он же Федор, а не Филипп! - в отчаянии воскликнула Даша. - А я - Филипповна!
- Да, он Федор, - подтвердила я, глянув в нотик снова. - Федор Босяков. А вы - Дарья Филипповна. Но это уже не имеет никакого значения. Люди идиоты, Дарья! Они никогда не обратят внимания на эту мелочь, поверьте. А если даже обратят, то придумают себе объяснение сами. Например, что вы не родная дочь, а приемная или внебрачная.
Дарья молчала, вид у нее был несчастный и непонимающий.
- Когда я еще училась в школе и носила фамилию Гугель, - пояснила я, - в параллельном классе был такой мальчик-татарчик Леня Гусель. И что вы думаете? Не было учителя в школе, который при первой перекличке не спросил бы: "Лена Гугель? Хм… а Леня Гусель из класса "Д" не родственник?" Родственник! Дебилы!
- Нет, - выдохнула Даша, опустив ресницы. - Я так никогда не смогу!
Я фыркнула и пожала плечами.
- Дело ваше. Я ж не заставляю. Это достаточно сложные приемы современного бизнеса, для зачета я их от вас не потребую. Кстати, о зачете… - Я встала и торжественно протянула ей ладонь: - Поздравляю, Дарья, вы приняты на практику к Илене Сквоттер!
Даша пожала мою руку с огромным почтением.
- Обо мне вы знаете мало, - продолжала я, - но скоро узнаете. Мы будем работать вместе, я постараюсь научить вас всему, что умею. И я за месяц сделаю из вас не просто менеджера, но толкового современного человека. Это будет для вас бесценный опыт, а для меня - небольшой экспириенс преподавания. Итак, вы готовы?
Она поспешно закивала.
- Первый урок: все, что я говорю, - выполняется беспрекословно! Скажу упасть в лужу - упасть в лужу. Понятно?
- Понятно, Илена Петровна, - с готовностью кивнула Даша.
- Второе: обращаемся друг к другу на "вы" и по имени. Я буду говорить "садитесь, Дарья", вы мне будете отвечать "спасибо, Илена". Так работает бизнес. Понятно?
- Понятно.
- Третье: все, что вы от меня услышите, является тайной бизнеса. Вы же понимаете размах Корпорации? Ни одному человеку в мире, даже свой матери и бабушке, вы не должны передать ни одного моего слова. Потому что болтуны в бизнесе не живут. Понятно?
- Понятно.
- Тогда сейчас мы пойдем по бутикам, и вы, Дарья, купите и наденете то, что я укажу.
- Но у меня с собой нет денег! - испугалась Даша.
- Бухгалтерия оплатит, - строго ответила я.
Первую кофту мы купили в ларьке у метро - к большому изумлению Дарьи.
- Запоминайте, Дарья, - объясняла я. - Мы - менеджеры. Это звучит гордо. Менеджеру следует одеваться правильно. Что такое правильно? По-любому сегодня все вещи делает Китай. Это все подделки. Китай делает плохие подделки и нормальные подделки. И те и другие приезжают в Москву и попадают на рынки, в ларьки, в бутики и торговые центры с одинаковой вероятностью. Разница только в цене. Если вещь сделана нормально - это видно издалека. Никто не станет изучать с лупой ваш ярлычок. К тому же помните: решения в бизнесе принимают мужчины. А мужчины, Дарья, это крайне тупые существа, которые ничего не понимают в дизайне женской одежды. Поэтому кофту мы можем купить в ларьке.
- Но…
- Не перебивать! - Я топнула ногой. - Продолжаю. В эпоху глобализации любая лохушка имеет возможность одеться на рубль как принцесса эльфов. Как вы думаете, Дарья, почему лохушка этого не делает?
- Не знаю.
- Потому что она - лохушка. Вот и вся разница. Я понятно объясняю?
Даша кивнула.
- Идем дальше. Нам направо, кстати, - вон к тому центру. Итак, на что смотрят в бизнесе? В первую очередь - манера поведения. Этого, увы, не купишь. Затем - маркеры. Что такое маркер? Это предмет, который показывает статус. У вас, Дарья, извините, статус Schulerin. Нитки с бисером на руке - в помойку. Сумочку вашу тинейджерскую ужасную…
- Конечно, понимаю, - засуетилась Даша, сдирая бисерный мусор.
Я указала рукой на стеклянную дверь торгового центра:
- Сюда и на эскалатор, на второй этаж. Про сапожки, бижутерию вашу похабную мы поговорим позже. Из статусных предметов, Дарья, важны три: авторучка, часы и мобильник. Нам, женщинам, легче: мы можем обойтись без часов, без этого уродливого куска полированного чугуна, набитого алмазами и шестеренками.
- Можно вопрос? - спросила Дарья. - А зачем авторучка, если все можно записать в нотик?
- А магический ритуал подписания договора - пальцем проводить? Впрочем, мы, женщины, можем обойтись и без авторучки - ее обязан предложить мужчина. Но мобильник… Мобильник должен быть на высоте! Мобильник кладется на стол как мужское достоинство в начале любых переговоров! Даже если их ведут женщины. А в последнее время всё ведут женщины. В общем, запоминайте, Дарья: крутым считается тот, у кого мобильник короче и тупее. В идеале - размером с мизинец и одна кнопка "ответить на звонок". Такой мобильник не способен даже отправить SMS, но зато весь усыпан шанкрами бриллиантов. Это что касается крутых. А вот деловым считается тот, у кого мобильник, наоборот, больше и умнее. В его мобильнике не должно быть брюликов, только со всех сторон кнопки и выдвижные экраны. В чем разница между крутым и деловым человеком?
Даша завороженно помотала головой.
- Крутой - это тот, кто дает бабло, но ни о чем не договаривается. Договаривается обо всем деловой, но бабла у него нет. Понятно объясняю?
Даша снова помотала головой.
- Ладно, проехали, - кивнула я. - Поймете позже, Дарья. Важно усвоить, что вашу дешевую пудреницу с кнопками надо раздавить каблуком. Сейчас мы купим нормальный наладонник - нативный, он не может стоить меньше полутора тысяч баксов. Но бухгалтерия оплатит. После чего мы поставим нормальную мелодию звонка. Заметьте: я даже не спрашиваю, какая мелодия стоит сейчас у вас. Хотя могу себе вообразить в общих чертах… Представляете, если она заиграет на переговорах?
Краем глаза я увидела, как Даша опустила голову и залилась румянцем до самых ушей.
Shopping утомляет даже женщину. Когда мы прошли весь квест примерочных и привели Дашу в тот минимальный вид, который не раздражает сетчатку в бизнесе, я уже порядком устала. Пришлось сделать пару звонков и отбить сегодняшние встречи. Честно сказать, они мне были неинтересны - чистая с моей стороны beneficenza по отношению к Корпорации.
Мы зашли перекусить в кафе, и, подкрепившись, я нашла в себе силы продолжить вводную лекцию:
- Запомните, Дарья, последний закон имиджа: наш паспорт - это визитка. Как мент в начале разговора просит показать паспорт, так люди бизнеса обмениваются визитками. Человек, который возьмет чужую визитку, рассеянно похлопает себя по карманам и скажет, что у него как раз закончились, выглядит как клошар, который явился на переговоры, распространяя Gestank, и теперь извиняется, что у него дома закончилось мыло. Визитку можно не подать только в том случае, если ты крутой, а не деловой. Тогда у тебя есть личный секретарь - деловой, который даст свою. Ясно?
- У меня нет визитки… - огорчилась Даша.
- Визитку мы напечатаем в офисе. Первое, что я сделала, когда пришла в Корпорацию: я заказала для офиса портативный станок, поставила на третьем этаже и слежу, чтобы он всегда был заправлен.
Видно было, что Даше хочется что-то спросить. Наконец она решилась:
- Илена, а вы здесь давно?
- Полгода.
- А где вы работали раньше?
- У меня был офис дома, - ответила я. - Частный бизнес. Я начинала с киберсквоттинга, потом занималась интернет-проектами, потом стартапами… Но работать в Корпорации - это совсем другой уровень.
- Вы бросили свое дело и вышли на службу по найму? - удивилась Даша, и я с удовольствием отметила, что уже через четыре часа общения со мной девочка начала умнеть.
- Я похожа на офисный планктон? - спросила я в лоб.
Даша отрицательно покачала головой.
- Вот вы и ответили на свой вопрос, Дарья.
Похоже, на свой вопрос она не ответила, но промолчала.