Фантазия на тему романа А. и Б. Стругацких "Град обреченный".
Содержание:
Часть I В ЗАКОЛДОВАННОМ КРУГЕ 1
Часть 2. НА КРУГИ СВОЯ… 2
Часть 3. ДЕЛО О КРАСНОМ ЗДАНИИ 6
Часть 4. ЭКСПЕДИЦИЯ 9
Владимир Германович Васильев
Диалог с зеркалом о граде вожделенном
Автор, он же Лирический Герой, он же Путник вожделеющий,
Исторический Оптимист, в обиходе ИО.
Исторический Пессимист, в обиходе ИП.
"Аж за рекою стоит град злат, и в том граде сад и винограды. И как о половине дни прииде солнце среди граду, и с полудни поиде солнце из града вон, и в том саду многие птицы райския…"
"Повесть о двух монахах в "Новеграде"
"И сей град Болший Китеж невидим бысть и покровен рукою
божиею, иже на конец века сего многомятежна и слез
достойного покры господь той град дданию своею…"
"Повесть и взыскание о граде сокровенном Китеже"
"Наилучшим государственным строем должно признать такой,
организация которого дает возможность всякому человеку
благоденствовать и жить счастливо"
Аристотель "Политика"
"И увидел я новое небо и новую землю; ибо прежнее небо и
прежняя земля миновали, и моря уже нет. И я Иоанн увидел
снятый город, приготовленный как невеста, украшенная для
мужа своего… Храма же я не вндел в нем…"
Откровение святого Иоанна Богослова
Часть I В ЗАКОЛДОВАННОМ КРУГЕ
"Ну, вот, Андрей, – произнес с некоторой
торжественностью голос Наставника.
– Первый круг вами пройден…
Не забудьте, преисподняя вечна, возврата нет,
а вы ведь еще только в первом круге…"
Автор : (всматриваясь слезящимися глазами в снежную круговерть) Господи! Когда это было?! Да и было ли?.. Кажется, тогда – в круге первом – я действительно звался Андреем… Хотя это такой же круг, как Изя Кацман китайский император. Виток это был первый внутри замкнутого объема. Бегаю, как таракан по унитазу: вверху – клеймо, внизу -дерьмо… Где эта бледная немочь, называемая солнцем? Опять вырубили… Что-то мерцает впереди… Движется мне навстречу?.. Чертов факел отсыревший больше коптит, чем светит – не разглядеть… Где же это поганое солнце?! В тот раз хоть видно было его, в зените. "А ежели в зените, – говорил Изя, – что-то будет". Как в воду глядел, жрец носатый, блудник храмовый… Человек! Он приближается. И что-то мерцает перед ним… Ну да, факел… Фу ты, господи! Какое страшилище – доходяга из Гулага… На первом витке, помнится, жара была несусветная. И пыль. Песок. Мерзость скрипучая. И этот проклятущий пистолет… Нет, больше я оружия при себе не держу… Хватит… А этот-то смотрит на меня из-за снежной пелены… И за спиной у него кто-то прячется… И еще!.. Да, с пистолетом бы поспокойней было… А вдруг!.. Надо оглянуться и проверить. Вот! Я же чувствовал – и за мной гуськом выстроились доходяги, только почему-то с головой, повернутой назад… Откуда здесь эти толпы? Я же был один!
И вдруг снег кончился, словно его и не было. И включили солнце. И я ослеп… А когда глаза привыкли к этому светоизвержению, я узрел, что стою уткнутый носом в Желтую Стену, отполированную до зеркального блеска. Но!.. И за спиной моей уходила в зенит Желтая Стена… Маленькое морозное солнце, множась в зеркальных стенах, безжалостно выжигало мои зрачки… Но я узнал их мерзкие рожи…
ИП : Холодно, черт побери!.. Экспериментаторы хреновые, не могут сделать, чтобы и светило и грело.
ИО : Ишь ты какой! Тебе надо, чтоб и коммунизм был, и жрать было чего., (швыряет в снег чуть попыхивающий факел, толпа оптимистов за его спиной следует его примеру. Толпа пессимистов швыряет свои факелы в ту же кучу.)
АВТОР: Вот и встретились три одиночества, развели на дороге костер… ( Поджигает груду своим факелом) Эх! Спустил бы кто-нибудь воду!.. Эй вы, Наставники дрисливые!..
ИП: Что это вы, милейший, расшумелись тут? Из дерьма локального захотелось в дерьмо глобальное?.. Кстати, вы и есть Наставник.. Так что, можете дергать за веревочку…
АВТОР: Я?! Наставник?!
ИП: Ну, не я же… Кто среди нас автор?
АВТОР: Автор-то, автор, да, так сказать, не первой свежести. Не я этот мир сотворил. Все претензии, пожалуйста, братьям Стругацким. Хотя не советую: пошлют они вас, сердешных, куда подальше – к "Люденам" или в "Государство" Платона, или в его же Атлантиду – самый что ни на есть "град обреченный". Не угодно ли будет в жидкой глине на дне морском покой обрести?..
ИО: Уж лучше в Космоград Зенона под сень забот его божественного величества Эроса.
АВТОР: Не рекомендовал бы. Общая жена – это совсем не то, что чужая.
ИО: Серьезно, мужики, что делать-то будем? Как из этой зайцеловки выбираться? Не солнечные зайчики, поди…Что там Натанычи советуют?
АВТОР: Хрена в томате они советуют, с лимончиком. Храм культуры, видишь ли, возводить они советуют!
ИП: (обалдело) Где? Здесь?!.. А они нюхали то, что там – под этим растреклятым снегом?
АВТОР: По-моему, так нанюхались, что и со страниц несет – не продохнешь.
ИО: А что, храм культуры – это выход. Какие-никакие стены с крышей. Обсушиться, обогреться, душу отвести…
ИП: Выход… Выход из мира есть выход из жизни.
ИО: Но наше пребывание здесь доказывает вашу неправоту, историчнейший вы наш пессимист, шерсть на носу… Из мира реальностей всегда есть выход в мир возможностей. Беда только в том, что наш Автор пытается перебраться изодной реальности в другую, а это, действительно, дело дохлое, как жареный павиан.
ИП: Но пребывание в мире возможностей – разновидность смерти, интеллектуальный кайфобадеж.
ИО: Ага, опиум для народа… Да чтоб мне стать пессимистом! Мир возможностей или, иными словами, фантастическая реальность – раздвигает границы реального мира, организует осознанную взаимосвязь материальной и идеальной сферы мира. Осознание же вносит элемент активности…
ИП: Лучше бы оно его не вносило… Гармония достижима только в саморегулирующейся системе, а это ваше недоношенное сознание со своим активным элементом подобно слону в посудной лавке. И слон этот называется – Утопия.
ИО: Тогда уж – слониха…
АВТОР: О! Если бы вы видели, что творилось в Городе, когда в него вошли слоны!
ИО: А как на это отреагировал господин Президент?
АВТОР: Его удушили хоботом, хотя он категорически возражал. Стеклянный Дом разлетелся вдребезги!..
ИО: А вы куда же смотрели?
АВТОР: Куда бы смыться!.. Вы не представляете себе стадо бешеных слонов!
ИП: Зато мы видели, что такое стадо бешеных танков на улицах города…
АВТОР: Какого?
ИП: Тбилиси, Вильнюс, Баку, Прага, Эль Кувейт, Москва, Белград, Багдад…
АВТОР: Подождите-подождите, кто в каком мире живет? Это должен был видеть я!..
ИО: Мир един. Даже если у каждого он свой.
АВТОР: Это мысль… Только как с ее помощью выбраться из этого дерьмового межзеркалья?
ИО: А что было потом, после слонов?
АВТОР: Как и раньше – Эксперимент… А слонов мы приручили. Правда, иногда они начинали крушить все подряд. Но мы научились прогнозировать эти. приступы и даже обращать их во благо…
ИП : Во-во, похоже, что нам никогда отсюда не выбраться, потому что мы все научилась обращать во благо… Конформизм – доминанта человеческой сущности…
ИО: И замечательно! Иначе человечество давно бы вымерло… Но у человека есть другая обнадеживающая черта – способность к пониманию.
ИП: У отдельных хануриков, называемых гениями, может быть, и есть… Но у человечества – извините меня…
АВТОР: Было сказано: мир един. Значит, если понять фантастическую реальность и найти для нее выход из заколдованного инфернального круга, то это изменит весь мир в целом!
ИП: Фигня наифигнейшая!
ИО: И, тем не менее, в нашей ситуации единственный шанс – понять этот мир и попытаться найти выход… Что мы будем, к примеру" делать, если грянет жара и растает этот снег?
ИП: Как обычно – плавать в дерьме и прославлять мудрость Создателя…
АВТОР: Почему бы и не поплавать?.. Эксперимент есть Эксперимент…
Часть 2. НА КРУГИ СВОЯ…
"Дворник должен быть метущий…"
АВТОР: Представьте .- вот он Город крупным планом: "K западу – неоглядная сине-зеленая пустота – не море, не небо даже – именно пустота синевато-зеленоватого цвета. Сине-зеленое Ничто. К востоку – неоглядная, вертикально вздымающаяся желтая твердь с узкой полоской уступа, по которому тянулся Город… Этажи громоздились над этажами, здания громоздились над зданиями, и ни одно здание не было похоже на другое. Желтая Стена. Желтая абсолютная Твердь. Бесконечная Пустота к западу и бесконечная Твердь к востоку. Понять эти две бесконечности не представлялось никакой возможности. Можно было только привыкнуть… По ночам в пропасти что-то светилось слабым зеленоватым светом, будто -там в бездне что-то тихо гнило из века в век…"
ИП: Шаг вправо, шаг влево…
АВТОР: Не растекайтесь, гвозди хреновые, держите мысль – на что похоже?
ИО: Дай Бог памяти…
АВТОР: Не тужьтесь, конфуз .получится…Я, когда вернулся, специально по книгам рыскал, как Изя,, крыса архивная… Даю адрес: Теопомп Хиосский, утопический роман "Меропия" (IV в. до н.э.). Там тоже граница страны Меропии обозначалась пропастью, называвшейся Безвозвратием. Это замечательное место, ни дна ему – ни покрышки, не знало ни мрака, ни света, и на нем лежал туман, смешанный с грязной краснотой… Иная цветовая гамма, но знакомая картинка, не правда ли? И Город с Антигородом, хотя я до него еще не добрался, тут как тут: Сражаевск и Благочестивск. Похоже, что уже в то время Эксперимент шел полным ходом… Докопаться бы – когда он начался… Изя ничего раньше IX века не обнаружил… Но продолжим знакомство с Городом. •Направление на солнце - юг. Там болота, поля, фермеры – житница, в общем. А на север – сам Город, кончающийся громадной свалкой мусора, отделяющей настоящее от прошлого.
ИП: Мусорка – это хорошо… Это уже похоже на правду.
ИО: Итак, этот бредовый мир называется Город. По мне хоть Город, хоть Деревня – один черт – выгребная яма, но, все-таки, почему именно Город?
АВТОР: Думаю – влияние древней полисной утопической традиции: "Наилучшим пределом для государства является следующий: возможно большее количество населения в целях самодовлеющего его существования, притом легкообозримое." (Аристотель. Политика.). У Гипподама Милетского в его Идеальном Городе этот предел -10000 граждан. Платон поскромней и пожестче: у него в "Государстве" всего 1000, граждан (но каково им там?), а в "Законах" – 5040, но там и "идеальность" поплоше. В этой "легкообозримости" и кроется разгадка проведения Эксперимента именно в Городе.. Эксперимент подразумевает тотальный контроль – то же и у Платона, и у Аристотеля, и у средневековых утопистов: Т. Мора, Т. Кампанеллы, Ф. Бэкона, Д. Вераса, и у утопистов-практиков: Оуэна, Сен-Симона, Фурье, Кабэ, и у антиутопистов нашего века, например, Город под Куполом в романе "Мы" Е. Замятина, и, наконец, "Град обреченный", в который меня, как котенка в унитаз, сунули А. и Б. Стругацкие. Населения в этом "обреченном" один миллион, но тотальному контролю способствует здесь компьютерная система. По крайней мере, на бирже труда. Хотя дело не столько в контроле со стороны управляющих структур Города, сколько в контроле Наставников, а уж они, судя по антуражу, оснащены не только интеллектронной, но и фантоматической техникой. То есть Стругацкие, работавшие достаточно успешно и в "космической утопии", как я выяснил, выскочив из первого круга, в "Граде" возвращаются к основной полисной традиции утопии. Как вы думаете, почему?
ИП: Да потому что именно она породила тот мир, из которого бегут в Город его жители.,
ИО: Бегут?
ИП: Конечно! Из-под русского танка, из концлагеря, из коммунальной квартиры, из послехрущевского похолодания, из маодзедуновского "большого скачка", из скуки "государства всеобщего благоденствия" – бегут, как призывал и проповедовал старецЕвфимий: "Сам бог пророкам бегати заповеда, глаголя бежите из среды Вавилона, сиречъ мира сего". Бегут, хватаясь за соломинку надежды, как русские "бегуны", внявшие слову Евфимия, бежали в страну Беловодье, расположенную на семидесяти островах в "окияне-море", омывающем берега "Опонъского государства". Кстати, населения в Беловодье "сот до пяти тысяч или более", то есть близко к "Граду" Тут уже, видимо, русская утопическая традиция проявилась. И по степени интернационализма Город подобен Беловодью, где над входящим в "землю обетованную" достаточно было произнести заклинание: "Вы все осквернились в великих и разных ересях антихристовых, писано бо есть: изыдите из среды сих нечестивых человеки и не прикасайтесь им…" Мне кажется, это и про наших "горожан" сказано.
ИО: Вынужден согласиться, коллега. Действительно, Андрей по уши увяз в ереси ленинизма-сталинизма" из нее же и бежал. Ван бежал из ереси маоизма, Дональд, Сельма – из ереси кейнсианства, Фриц, Отто, Румер – из ереси гитлеризма, Изя – из ереси наивного хрущевизма…
ИП: Только для них любые заклинания, как бисер для свиней – большинство из них так и продолжают барахтаться в своих ересях…
ИО: А вот детям в "Гадких лебедях" и "Туче" удалось очиститься от скверны.
ИП: На то и утопия!
АВТОР: Но если все это ереси, то где истинное учение?
ИО: Известно где – в Новом Завете.
АВТОР: Ну уж!..
ИП: Да не ереси это вовсе, а самое что ни на есть Учение… Учение делают Ученики, а не Учителя… И еще о Беловодье: самое принципиальное для нас то, что "в тамошних местах тяжбы и воровства и прочих противных закону не бывает. Светского суда не имеют; управляют народы и всех людей духовные власти", то есть этакая теократическая демократия. Именно отсутствие "светского суда" – генетическая болезнь "Беловодья" и "Града"… Боюсь – неизлечимая…
АВТОР: Помнится, будучи мусорщиком Ворониным на демократической попойке я тоже говорил, что Наставники продолжают дело Сталина. На что хрущевский выкормыш Изя прогундосил, брызгая слюной, мех на ушах: "Двойка тебе по "Основам". Дело Сталина это построение коммунизма в одной отдельно взятой стране, последовательная борьба с империализмом и расширение социалистического лагеря до пределов всего мира. Что-то я не вижу, как ты можешь эти задачи осуществить здесь". Тогда я нес комсомольско-дуболомную чушь про диктатуру пролетариата, но теперь-то мне ясно, что целью всех классиков утопизма было "построение коммунизма" в отдельно взятом городе-стране. По этому параметру ленинизм-сталинизм вполне в русле классической утопии. И Наставники, поставив себе целью провести экспериментальную проверку разных утопий, а сдается мне, это и было их целью, вполне могли затратить усилия и на проверку утопии ленинизма-сталинизма в отдельно взятом полисе-государстве, коим является Город.
ИП: Это тебе столько лет понадобилось, чтобы достойно ответить Изе?
АВТОР: Сколько лет? Не больше, чем разница между нашими поколениями. Что же касается идеи мировой революции, то это второй этап утопии, и никто не может воспрепятствовать Наставникам перейти к нему на следующей стадии эксперимента.
ИП: Да вот, незадача – первый этап никак не удается… И неужели Наставники такие лопухи, чтобы не удовлетвориться "экспериментами" в реальном мире? Неужели иммало Страны Советов, Китая, Кореи и т.д. и т.п.?
ИО: Разумеется, они не лопухи вовсе – вся штука в том, что Наставникам Эксперимент и на фиг не нужен.
АВТОР: Интересно – какого же хрена они все это затеяли?
ИО: А для тебя, дурака. На кой сельдерей тебе прививки делают – оспу там, АКДС?
АВТОР: Для иммунитета, ясное дело.
ИО: Так вот, и Эксперимент – для иммунитета. Утопией надо переболеть, чтобы приобрести иммунитет. Трагедия: – когда ею болеют миллионы в реальных временах и странах, легче – когда только добровольцы и в фантастической реальности.
АВТОР: А какой от них толк – от добровольцев? Во-первых, они – капля в море, во-вторых, в фантастической реальности.
ИО: И Заратустра был один, и Сиддхартха, и Иисус, и Магомет… И учения их были и остаются реальностью фантастической. Тем не менее, влияние их на реальную историю человечества трудно переоценить…
ИП: Не столь уж велико это влияние, если человечество постоянно суется в тупики, и вообще, движется, куда ветер дует, мало реагируя на присутствие в мире великих учений великих религий…
АВТОР: И все же… И все же… Замечание ИО мне кажется плодотворным. Получается, Город – это цех по производству мессий для всех времен и народов?
ИО: Мессий не мессий, а уж приобретших иммунитет к утопии - наверняка. Я бы их назвал реалистами.
АВТОР: Но какой от них толк, если они пребывают в фантастической реальности?