ИО: Так мы ведь уже выяснили, что мир един, а материальное и идеальное – его естественные атрибуты. То есть то, что осуществилось в сфере Идеального, неизбежно оказывает влияние на сферу материального. Литература, философия, наука – лишь различные формы существования Идеального.
АВТОР: Красивая гипотеза, но мы-то с вами торчим здесь – между солнцем и дерьмом, между зеркалами прошлого и будущего. И жаждем выхода! Куда? А все в тот же мир реальности! Как туда попасть?..
ИП: Дональд понял….
АВТОР: Ну, это уж слишком!.. Да и понял он вовсе не это. Он понял, что его эксперимент провалился.. Он же социолог. Профессиональное фиаско…
ИП: И Андрей Воронин случайно обнаружил, как…
АВТОР: Нет! Только не это! Это ложный вывод! Надо жить!..
ИП: Столь эмоциональная реакция доказывает, что я прав.
АВТОР: Тогда с чего бы я оказался здесь снова?
ИП: Мир не может ни с того, ни с сего потерять одно свое измерение. Поэтому мы всегда возвращаемся сюда.
АВТОР: Но какого черта он вдруг теряет измерение реальности?
ИП: Теряет?.. Реальности? Неужели вы полагаете, что "фантастическая реальность" "Града" только фантастична?.. Да "реальная реальность" так и прет из его строк, а между строк только она и пребывает – реальность! Обратите внимание – насколько реален каждый герой: Андрей, Сельма, дядя Юра, Ван, Изя. Каждый достойно представляет свое время – оттого, быть может, они порой даже слишком концентрированно реальны – типизированы: Сельма – слишком шлюха, Андрей Воронин – слишком комсомолец, Изя Кацман – слишком еврей. Это добавляет "смачности" их образам и читабельности роману, но сей факт надо постоянно иметь в виду… К сожалению, смерть в утопии – тоже не выход: самая наиреальнейшая жизнь – на девяносто процентов утопия, ибо реальные люди утописты на все сто… Из этой ловушки выхода нет!..
ИО: Не о смерти речь, а о гармонии двух миров – идеального и материального в единой реальности, об излечении идеального мира от утопичности.
АВТОР: Интересно, от какой дряни излечивали Наставники на первом витке мой идеальный мир?.. Если излечивали, а не сами болели… Мне казалось, что я прибыл сюда, чтобы продолжать дело Сталина в совершенно других условиях… Но вот насколько они были другие? Итак, я, недоделанный "звездный астроном" и правоверный комсомолец-сталинец, уверенный в том, что Эксперимент нацелен на создание модели коммунистического общества, засучив рукава и забыв про астрономию, "на своем месте" вывожу городской мусор на свалку. Так мне и надо, ибо я "ассенизатор и водовоз, революцией мобилизованный и призванный", и мне "век велел – на выгребные ямы". Но вот Дональд Купер – вполне доделанный профессор-социолог – тоже мусорщик, а журналист Кэнси Убуката – полицейский, тогда как рядовой вермахта Отто Фрижа – товарищ министра. Бардак!
ИП:Очень знакомо: сегодня маршал – завтра зек…
АВТОР: Но!.. Дворник Ван, как был, так и остался дворником, фермер дядя Юра, как был крестьянином, так и остался при земле; да и "шлюха божьей милостью" Сельма Нагель – лакомый плод сексуальной революции – так и осталась шлюхой!
ИО: Видимо, это те профессии, без которых ни один мир существовать не может… Так сказать, три кита…
АВТОР: А должности определяет "распределяющая машина" на бирже труда: "Придешь на биржу, заполнишь книжку, бросишь в приемник…" А по какому алгоритму осуществляется расстановка кадров – никому не известно.
ИО: Разве только Наставникам.
АВТОР: То есть существует некая Система Административного Управления совершенно отчужденная от горожан, в том смысле, что никаких механизмов влияния на нее нет – судьбами людей распоряжается Черный Ящик – некий Абсолют Административной Системы – вне личностный, вне человеческий… Единственное, что добавляет каплю меда в бочку дегтя – вроде бы перед этим Ящиком, на первый взгляд, равны все. Должны быть равны все… Собственно, как и перед властью тирана, того же Сталина… Если отвлечься от программы, заложенной в "распределительную машину" то, пожалуй, мы имеем в Городе реализацию модели "утопии равных возможностей".
ИП: Сколько их- таких утопий! Несть числа…
АВТОР: Верно… "Обществом равных возможностей" провозглашает себя демократическое государство, стоящее на фундаменте частной собственности и конкурентной борьбы на рынке…
ИО: Капиталистическое?
АВТОР: Ну, если вам нравится подобная терминология, извольте… Я теперь, после кружения по утопиям, предпочитаю осторожность в пользовании однозначными ярлыками… На мой взгляд, скорее уж, неколлективистское… Но "обществом равных возможностей" провозглашает себя и государство с тотальным проникновением в общественную, хозяйственную, частную жизнь своих граждан, с целью обеспечения этих самых "равных возможностей", и базирующееся, разумеется, на государственной собственности, на государственном планировании и управлении производством..
ИО: Социализм!..
АВТОР: Я уже высказался по вопросу ярлыков… Скорее уж коллективизм…
ИП: Но первое – перечеркивает "равные возможности" неравными способностями и стартовыми условиями…
ИО: Небольшое уточнение: неравные способности находятся в компетенции матушки-природы, а не государства, а равные стартовые условия могут быть обеспечены через кредитование начинающих предпринимателей.
ИП: И, тем не менее, "побеждает сильнейший", и равные возможности в принципе не могут быть реализованы… Второе же – тоталитарное общество – уничтожает равные возможности специфическими "волюнтаристскими" правилами отбора и расстановки кадров – той самой программой, заложенной в "распределяющую машину". Происходит отбор, удовлетворяющий требованиям самой Системы тотального управления и распределения. Не будем углубляться в специфику этих правил, но отметим, что они реализуют кастовый принцип строения общества.
АВТОР: Но в утопии "Града" реализован принцип случайной расстановки кадров, и равным возможностям не мешают уже ни неравные способности, ни волюнтаризм государственных чиновников – "сегодня ты, а завтра я"…
ИП: И наш наидобрейший Автор полагает, что теперь-то уж принцип равных возможностей восторжествует?
АВТОР:(пожимая плечами) Во всяком случае, ничто ему не мешает восторжествовать.
ИП: Кроме того, что он полностью теряет свой смысл. Равные возможности чего?.. Обрести и потерять?.. Необязательно обрести, но обязательно потерять. Программа случайной расстановки – тоже программа, и беспрекословность выполнения ее рекомендаций – тот же тоталитаризм, но, так сказать, обезличенный… К тому, же есть и запланированные исключения из распределительной свистопляски – фермеры. Внешне это похоже на политию Аристотеля, где земледельцы и ремесленники не являются гражданами государства, то ость не принимают участия в управлении им. Но у Аристотеля они – рабы. Сейчас же фермеры – свободные хозяева своего труда и его плодов. То есть Абсолют сталинского варианта Административной системы на момент появления Андрея и дяди Юры в Городе усовершенствован освобождением крестьян – так сказать, социализм плюс фермерская вольница, что приводит к появлению социальной силы, в принципе, независимой от Города, и готовой, в случае чего, защищать свою независимость: "Мы вам, мать вашу так, ошейники себе на горло положить не дадим!" – говорит дядя Юра.
АВТОР? А вот на мой 1991 год, увы, такой силы в нашем разнесчастном кроличьем государстве мы не имеем. Посему нам остается только завидовать дяде Юре, у которого "одного три коровы", который "это молоко и государству сдает, и сам ест, и свиней кормит, и на землю льет". Правда, в Городе все равно молока нет, хотя, надо думать, по отчетам там молочные реки текут вместо улиц.
ИП: Отсюда практический вывод: освобождение крестьян" переход к фермерству при сохранении прежней бюрократизированной политической системы не снижает социальной напряженности в Городе, но может породить его – Города – могильщиков. Равновесие политической системы и ее экономического базиса становится неустойчивым – ведь "дяди Юры" могут быть довольны жизнью до тех пор, пока им не "потушат солнце"… И фермеры – не единственная "белая ворона". Административного Абсолюта – в Городе существует еще и рынок. Но деньги вроде бы не в ходу, процветает натуральный обмен, хотя наблюдается и мелкая частная торговлишка, вроде лавки зеленщика Гофштаттера. Только не давайте запудрить себе извилины: "жалкое зрелище частной торговлишки" – декорация, существует нормальный "черный" соцрынок - для своих, где есть все, что угодно, ибо у Гофштаттера тесные связи с фермерами. И даже Андрей Воронин с его комсомольским интеллектом, не в обиду присутствующим будь сказано, понимает: "Какой уж тут Эксперимент, если такие дела делаются…". И это еще один урок: в тоталитарных системах всегда возникают теневые структуры – людям необходимо удовлетворять свои потребности. И в то время, как разоружена полиция – каждый желающий вооружен: И Дональд, и дядя Юра, и все фермеры – на рынке есть все" Теневые структуры вовсе не антагонистичны Системе – постепенно налаживается их симбиоз. Правда, до поры полному симбиозу мешает Идея Эксперимента, поскольку существуют в Городе такие ее носители, как Андрей… Но, чу! Уже и Воронин приобщился к теневым отношениям – отоварился вместе с Отто Фрижей у Гофштаттера, хоть и нос воротил, да под самогон пошло за милую душу… "Тогда Иисус возведен был Духом в пустыню, для искушения от диавола…"
ИО: В "Град", что ли?
ИП: Не исключено… "И приступил к Нему искуситель и сказал: если Ты Сын Божий, скажи, чтобы камнии сии сделались хлебами…". А герой наш, комсомолец, конечно, догадываясь, что "не хлебом единым будет жить человек", а Экспериментом, понимал в то же время, что пить самогон, не закусывая – последнее дело, комсомольца недостойное, и поддался на искушение диавольское. А диавол и рад… И был это первый шаг на долгом пути грехопадения правоверного комсомольца и апостола Эксперимента Андрея Воронина… А что не власть?.. Власть адекватна гражданину – она тоже демонстрирует готовность принять в себя все, как болото. Павианы?.. А что ей павианы – зарегистрировать каждого и тем узаконить: "Хаос, безобразие сделать таким образом элементом стройного порядка, присущего правлению нашего доброго мэра!"… Так худо-бедно и существует система, функционирующая по своим законам, хотя в ней и заложены "антитела", – "теневые" следствия тех же законов.
АВТОР: Да уж, извилины мне этими законами распрямили знатно: "Эксперимент есть эксперимент" Действие прежде всего…", "каждый на своем посту, каждый – все что может"… Кстати, когда вернулся в реальность, ушам своим не поверил: "Участвовать в перестройке на своем рабочем месте!". Ну, мать вашу…
ИП: И вопрос еще – свое ли это место? Почему ты находишься на этом месте – по воле "распределительной машины" или до технического ее варианта – бюрократа?.. Вернее, дело даже не в этом – если равные способности, так и Бог с ним… Вопрос в том, что происходит с обществом, когда врач работает кровельщиком, астроном – мусорщиком, а сексуальный маньяк – мэром?.. То есть система случайной расстановки кадров неизбежно ведет к тотальной некомпетентности социума, и результат – каждый не на своем месте и каждый ничего на может.
АВТОР: Но все-таки в том, что каждый имеет вероятность занять любую должность, испытать все, "побыть в шкуре" каждого – есть что-то от справедливости…
ИП: Не больше, чем в яичнице от цыпленка!.. Похоже, настала пора защитить великих утопистов от нашей некомпетентности… Мы отыскали, что в "Граде" общего с античной полисной утопией. Теперь надо признать принципиальную разницу между ними, ибо она стала явной, как дыра в носке… Заврались мы, братцы, как генсек на трибуне очередного съезда…
АВТОР: Кажется, я начинаю понимать, что вы имеете в виду… Выдвинутый Сократом "принцип компетентности"?
ИП: И не только Сократом – Пифагор, Демокрит, Гераклит и другие умные люди твердо стояли на том, что управлять жизнью должны мудрецы. Платон довел эту мысль до абсолюта, и даже до абсурда… слегка.
ИО: Но Аристотель его скорректировал в своей "Политике".
АВТОР: То есть вы хотите сказать, что в Городе отсутствует принцип разделения труда, который практически незыблем в греческой античной утопии. Верно, это существенное отличие – как у дерьма с котлеткой… Но вспомните китайского философа Сюй Синя из школы "нунцзя" (IV-III в. до н.э.), который говорил, что (мудрый правитель должен вместе с народом обрабатывать землю и кормиться этим, готовить себе пищу и одновременно править…" То есть были предтечи…
ИО: Слава Богу, китайская философия на Сюй Сине не закончилась…
ИП: Но, пожалуй, впервые лишь T. Mop как официальный родоначальник "утопического социализма" (будто существует иной социализм!) серьезно посягнул на принцип разделения труда: "У всех мужчин и женщин есть одно общее занятие – земледелие, от которого никто не избавлен…" Как у Сюй Синя… Но, окончательное категорическое отрицание разделения труда, как основы идеального общества, звучит у Энгельса в "Принципах коммунизма", да и во всей "марксистской" литературе,.. Это и есть подлинные предтечи утопии "Града", где, как и положено в антиутопии, – принцип гротескно доведен до логического конца, то есть до абсурда…
АВТОР: Но в "Граде", обращаю ваше внимание, реализован и другой "оригинальный" принцип, как-то: "Действие – прежде всего… Непонимание – это непременнейшее условие Эксперимента" – принцип веры!
ИО: То есть полная противоположность марксову тезису: "Идеи становятся материальной силой, когда они овладевают массами".
ИО: Не совсем противоположность, ибо для овладевания массами у идей есть два пути: осознание и вера. И Маркс, и Ленин рассчитывали на осознание пролетариатом его исторической миссии, но, в конце концов, пришлось провозгласить: "Грабь награбленное!" Это осозналось быстро и овладело массами намертво, А что до коммунизма – пришлось поверить в то, "что сегодня может быть как угодно тяжело и плохо, и завтра – тоже, но послезавтра мы обязательно увидим небо в звездах и на нашей улице наступит праздник…".
АВТОР: А вместо этого появились павианы!
ИО: 0 да – павианы! Павианы – это щекочет нервы, так гвоздь в перине! Не совсем, правда, понятно, зачем понадобилось Наставникам напускать на Город павианов… Но впечатляет!
ИП: Да причем здесь Наставники?! Павианы – родственники рыжего карлика из "Миллиарда лет…" – они порождение самой Системы Города, Системы Эксперимента, основанной на принципе тотальной некомпетентности. Случайное, но неизбежное. Случайное в проявлении – это могли быть крысы, кошки, НЛО, домовые, массовые отравления, эпидемии, аварии на атомных станциях, нефтепроводах, газопроводах, резня мирноживших народов – все, что угодно… Неизбежное в явлении – что-то обязательно должно случиться… Последний раз, как нам стало известно, были слоны. Громоздко, но вполне вероятно.
АВТОР: Особенно, если учесть, что в шахматах слон и офицер – один черт… Но что примечательно: принцип непонимания, он же принцип веры, не срабатывает, как я теперь понял… Народ талдычит: Эксперимент есть Эксперимент, но и начинает иронизировать: "именно эксперимент – не экскремент, не экспонент, не перманент…" А ирония – коррозия веры… Народ – он Фома, который сказал: "если не увижу на руках Его ран от гвоздей, и не вложу перста моего в раны от гвоздей, и не вложу руки моей в ребра Его, не поверю… Потому народ на Бога да Наставников надеется, а сам пребывает себе на уме, как дядя Юра: "Что они там со своим Экспериментом мудрят – прямо скажу, братки, не моего это ума дело, да и но так уж интересно. Но я здесь – свободный человек, и пока мою эту свободу не тронули, я тоже никого не трону. А вот если тут которые найдутся, чтобы наше нынешнее положение фермерское переменить, то тут я вам в точности обещаю: мы от вашего города камня на каше не оставим. Мы вам, мать вашу так, не павианы…"
ИО: И все-таки, это не так однозначно. Принцип веры – штука сложная. Тот же дядя Юра признавался по пьянке: "Я сюда приехал, потому что поверил… А поверил потому, что больше верить было не во что… Если ни во что не веришь, ничего, кроме водки не остается…". Вера здесь – способ осмысления жизни. "Счастье для всего человечества. Ты как – з это верить?.. – спрашивает дядя Юра у Андрея. – Вот и я поверил…". А ведь это – цель лизни, а, значит, и смысл ее… Вернее, стремление к обретению смысла, потому реальный смысл могут обеспечить только реальные цели.
АВТОР: А вы как оптимист считаете "счастье для всего человечества" нереальной целью?!