- Предположим, среднестатистический пользователь Интернета в Сан-Франциско будет иметь в своем обычном, ежедневном трафике намного больше зашифрованной информации. Если нормальная пропорция между открытым текстом и шифровкой составит, скажем, пятьдесят на пятьдесят, тогда пользователи икснета на этом фоне практически перестанут выделяться.
- Но как это сделать? Большинство пользователей не настолько волнует сохранение в тайне их личных интересов, чтобы выходить в Интернет по шифрованной связи. Им в принципе до лампочки, почему чужому дяде не терпится разнюхать, чего они хотят надыбать в "Гугле".
- Да, но веб-страницы - это лишь малая часть трафика в Интернете. Если мы добьемся того, что пользователи будут привычно загружать по несколько гигантских закриптованных файлов каждый день, это в сумме создаст шифрованный текст, равный тысячам веб-страниц.
- Ты говоришь про индинет, - догадался я.
- Ага, - подтвердил Джолу.
индинет - всегда со строчной буквы - сделал "Пигсплин-Нет" одним из самых успешных независимых интернет-провайдеров в мире. Было время, когда крупные фирмы звукозаписи инициировали судебные процессы против пользователей Интернета, которые бесплатно скачивали музыку. Многие независимые звукозаписывающие компании и исполнители ужаснулись и возмутились в связи с этой попыткой выколотить деньги из своих же клиентов.
Учредительница "Пигсплина" нашла выход из ситуации. Она предложила сотрудничать всем исполнителям, кто предпочтет работать, а не судиться со своими фанатами. В обмен на дистрибьюторскую лицензию "Пигсплин" делился с исполнителями доходами от продажи своих услуг подписчикам.
Чем популярнее музыка артиста, тем больше его доля в прибыли интернет-провайдера. Для независимых исполнителей настоящая проблема заключается не в пиратском скачивании, а в неизвестности. Кому понадобится красть музыку, которой никто не знает?
Идея сработала. Контракты с "Пигсплин" подписали сотни независимых исполнителей и студий звукозаписи. Вместе с количеством музыки росло и число подписчиков интернет-провайдера, а следовательно, и суммы вознаграждений исполнителям. За один год "Пигсплин" приобрел сто тысяч новых клиентов, а теперь их численность составляет миллион - больше половины всех широкополосных сетей в Сан-Франциско.
- У меня уже несколько месяцев руки не доходят довести до ума кодировку индинета, - продолжал Джолу. - Ту программу, что поставили вначале, писали второпях, начерно, и если ее чуть подчистить, от нее будет гораздо больше толку. Но сейчас на это просто нет времени: Труди повесила на меня срочную работу, и я только тем и занимаюсь, что целыми днями шифрую подключения.
Учредительницу "Пигсплина" зовут Труди Ду. В Сан-Франциско она легендарная личность, бывшая соло-вокалистка анархо-феминистской группы "Спидхорс". У нее бзик по части обеспечения права на невмешательство в личную жизнь, поэтому я бы не удивился, если б она решила закодировать не только коммуникационные соединения, но и музыкальные услуги своей фирмы.
- Трудно это? То есть я хочу сказать, когда ты сможешь закончить кодировать индинет?
- Хм, на свободный онлайн понадобятся, конечно, тонны шифровального кода, - сказал Джолу.
Как всегда, когда он сталкивался с серьезной компьютерной проблемой, его глаза принимали отсутствующее выражение, а ладони начинали барабанить по столу, расплескивая кофе на блюдца. Мне вдруг захотелось смеяться от радости - весь мир может провалиться в тартарары, захлебнуться в страхе и дерьме, но Джолу напишет этот код.
- Хочешь, помогу?
Джолу посмотрел на меня в упор.
- Думаешь, без тебя не справлюсь?
- Ты чего?
- А то! Ты мне даже не намекнул про свою затею с икснетом. Слова не сказал. Я уж подумал, что ты решил меня задвинуть.
Меня будто холодной водой окатило.
- Ты чего? - повторил я ошеломленно, а Джолу уже завелся по-черному. Видать, его это давно грызло. - Джолу…
Он опять поднял на меня глаза, и в них сверкнула реальная обида. Ну и баклан же я, умудрился прощелкать, в каком он трансе!
- Ладно, чувак, забудь, - сказал Джолу, но таким голосом, что стало ясно - он-то как раз забыть и не может. - Просто, понимаешь, ты даже не спросил, не поинтересовался, в деле я или нет. А ведь Даррел и мой друг, мне тоже хочется опустить ДНБ. Вдвоем-то это проще сделать.
Я был готов сунуть голову между коленей.
- Слушай, Джолу, я просто недоумок. Понимаешь, у меня тогда будто крыша съехала, я занимался этим в два часа ночи. У меня…
Я не мог ничего сказать толком в свое оправдание, потому что Джолу был совершенно прав. Пусть я занимался этим в два часа ночи, но мог бы поговорить с ним назавтра или через день. Но я не поговорил, зная, что он скажет - это стремный хак, и надо все хорошенько продумать. Джолу всегда доводил до ума мои полуночные идеи, отчего на практике они претерпевали существенные изменения. А мне приспичило загрести этот проект под себя. Я поступил, как последний М1кЗу.
- Прости, друг, - сказал я Джолу. - Мне правда очень, очень жаль, что так вышло. Ты все правильно говоришь. Я здорово струхнул тогда, задергался. Мне реально нужна твоя помощь. Без тебя я не справлюсь.
- Ты серьезно?
- Конечно, серьезно. Из всех, кого я знаю, ты чемпион по кодам. И вообще ты чертов гений, Джолу. Ты меня здорово уважишь, если согласишься работать со мной.
Он с неуверенным видом побарабанил пальцами по столу.
- Просто, знаешь… Ты в команде главный. У Ван соображалка работает. Даррел был… вроде твоего заместителя, типа организатора, полевого командира… Я всегда выполнял обязанности программиста, поэтому, когда ты… Я так понял, что я не у дел…
- Кончай, говорю же, я баклан! Джолу, лучшего специалиста, чем ты, мне не найти. Прости меня, если можешь, я на самом деле…
- Ладно, все! Проехали. Верю. Честно говоря, мы действительно оказались в цейтноте. Поэтому - да, конечно, ты можешь помочь. Контора тебе даже заплатит, мне выделили небольшой бюджет для найма программистов со стороны.
- Серьезно?! - Мне еще ни разу не доводилось писать программы за деньги.
- Ну да! - Джолу ухмыльнулся и хлопнул меня по плечу. - Лиха беда начало; глядишь - разбогатеешь на этом деле! - Джолу хорош тем, что очень редко заморачивается. Вот почему я так замежевался поначалу.
Я заплатил за кофе, и мы пошли к Джолу домой. Я позвонил предкам и поставил их в известность, где нахожусь и чем занимаюсь. Мама Джолу настрогала нам сандвичей; мы с ним заперлись у него в комнате, сели за компьютер и надолго погрузились в захватывающий мир программирования. Ближе к полуночи у него в доме все улеглись спать; тогда мы похитили с кухни кофеварку, обеспечив себя постоянной подпиткой чудотворной жидкостью.
Если вы никогда в жизни не писали компьютерную программу, вам стоит попробовать. Испытаете ни с чем не сравнимые ощущения. Просто кайф видеть, как компьютер послушно делает в точности то, чего вы от него хотите. Это все равно что конструировать механизм - любой механизм, например, автомобиль, водопроводный кран, поршневой доводчик на дверь, - пользуясь инструкциями, схемами, чертежами, делая необходимые математические расчеты. Чувство благоговения преисполнит вас перед творением разума и рук ваших.
Компьютер - самая сложная машина, какой человек пользуется в повседневной жизни. Она состоит из миллиардов микроскопических транзисторов, которые можно объединить в конфигурацию для любой доступной воображению программы. Стоит вам сесть за клавиатуру и написать строчку кода, эти транзисторы сделают то, что вы им велите.
Вокруг нас очень мало людей, которые когда-нибудь в своей жизни построят автомобиль. И вряд ли кто-то из них создаст авиационную систему. Возведет здание. Заложит город.
Эти конструкции слишком сложны, чтобы их сумели создать обычные люди вроде нас с вами. Однако компьютер, может быть, в десять раз сложнее, но готов плясать под вашу дудочку. Простой код можно выучить за пару часов. Начните с языка программирования, который называется "Python". Его написали специально для неквалифицированных пользователей, чтобы перед ними шире раскрылись возможности их компьютеров. Напишите свой код, даже если он понадобится вам только на один день, на один час работы. Если хотите, чтобы компьютер не напрягал вас, а, наоборот, помогал вам, облегчал ваш труд, научитесь писать код.
Мы с Джолу написали много кода в ту ночь.
Глава 8
Я оказался далеко не единственным жителем Сан-Франциско, кто стал жертвой частотной гистограммы. В городе полно людей, чьи передвижения - чье существование - отклоняются от принятых за норму. Множество отклонений от нормы по сути делает их нормой.
Икснет, а также газеты и теленовости публиковали курьезные факты, когда полиция задерживала мужей, изменяющих своим женам, и жен, изменяющих мужьям; несовершеннолетних любовников, спешащих в укромное место па тайное свидание. Одного парня, зараженного СПИДом, взяли по дороге в клинику, где он проходил курс лечения, а его родители, как оказалось, даже не знали о болезни сына.
Всем этим людям было что скрывать - нет, они никого не убивали, просто имели свои личные, интимные секреты. Но среди задержанных часто попадались такие, кому и скрывать-то нечего. Естественно, их возмутили действия полиции - кому понравится очутиться против воли в патрульной машине, где тебя допрашивают и требуют доказать, что ты не террорист?
Помимо пассажиров общественного транспорта, копы останавливали и водителей частных автомашин. У большинства автовладельцев в зоне залива к солнцезащитному козырьку прикреплен "фастрэк" - карта электронной оплаты проезда через мосты. Его можно назвать "радиокошельком", поскольку он избавляет водителя от необходимости часами простаивать при въезде на мост в длиннющих очередях к пропускным пунктам оплаты наличными деньгами (ее, кстати, взвинтили в три раза, но не афишируют этот факт, а только всячески рекламируют фастрэк как более выгодный метод оплаты, то есть просто жульничают). Даже самые стойкие приверженцы анонимной налички сдались после того, как количество пропускных пунктов уменьшилось до одного по обоим концам моста, и очереди к ним стали еще длиннее.
Поэтому, если вы местный автовладелец или взяли напрокат машину в одном из агентств Сан-Франциско, у вас обязательно есть фастрэк. Но оказывается, сигнал с вашей карты считывается не только на пропускных пунктах платных дорог. ДНБ установил фастрэк-декодеры по всему городу, и когда вы проезжаете мимо, они засекают время и ваш идентификационный номер, создавая полную картину того, кто, куда и когда поехал. В общую базу данных стекается также информация с полицейских радаров, фиксирующих превышения скорости; камер "красного света", установленных на перекрестках со светофорами, и прочих видеокамер, предназначенных для регистрации номерных знаков автомашин и вылупившихся повсюду, как грибы после дождя.
До недавних событий об этом никто особо не задумывался. Но теперь люди стали повнимательней оглядываться по сторонам и замечать всякие мелочи - например, то, что фастрэк нельзя отключить, как, скажем, мобильный телефон.
В общем, не удивляйтесь, если однажды вашу машину остановит полицейский патруль и поинтересуется, по какой такой причине вы зачастили в магазин "Хоум-Депо" в последнее время и какова цель вашей ночной поездки в Соному на прошлой неделе.
Все чаще по выходным в разных местах Сан-Франциско возникали стихийные демонстрации протеста, становясь все многочисленнее. Пятьдесят тысяч человек прошагали по Маркет-стрит после недели тотальной слежки. Да что толку? Я плевать хотел на эти демонстрации, как и те, кто оккупировал мой родной город. Армия завоевателей знает о настроениях и пожеланиях туземцев, но не обращает на них внимания.
Как-то утром я спускался к завтраку и услышал, как папа рассказывает маме, что две крупнейшие таксомоторные компании предлагают "скидку" пассажирам, которые платят за проезд специальными карточками. Таким образом у водителей при себе будет меньше наличных денег, и это якобы сделает их работу более безопасной. Я сразу подумал, что теперь дээнбистам станет известно также, кто и куда ездил на такси.
Между тем задуманное нами постепенно превращалось в реальность. Обновленный индинет автоматически зарегистрировал нового клиента, когда шифровальный маховик начал набирать обороты. Джолу сообщил мне, что трафик, который он наблюдает в "Пигсплине", уже на восемьдесят процентов закриптован. Это могло означать, что икснет уже спасен.
А вот отец начал меня заводить.
Однажды за завтраком я рассказал ему, как накануне в метро на моих глазах копы останавливали проходящих мужчин и обыскивали их.
- У тебя шизофрения, Маркус, - заявил он мне в ответ.
- Па, ну ты сам подумай! Они ведь еще не поймали ни одного террориста, так? Только народ стремают! Тупость сплошная!
- Возможно, никто из террористов еще не арестован, зато на улицах заметно поубавилось всяких подонков. Говорят, с тех пор, как все началось, одних только торговцев наркотиками упаковали несколько десятков. Вспомни, как тебя ограбили наркоманы! Если не бороться с этой заразой, она расползется так, что с ней сладу не будет.
Я действительно залетел на гоп-стоп в прошлому году. Вообще-то со мной обошлись довольно цивилизованно. Подошли двое. Один, костлявый и вонючий, сказал, что у него пушка. Второй вежливо попросил отдать ему мой бумажник. Они даже вернули мне удостоверение личности, хотя забрали дебетовую карточку и фастпасс. Но все равно я так перепугался, что потом еще целый месяц ходил по городу с оглядкой.
- Па, но большинство задержанных ими - обычные горожане, которые не сделали ничего плохого! - пытался доказывать я - кому? Собственному отцу! Это начинало меня доставать. - За каждого отловленного отморозка они заставляют париться тысячи ни в чем не повинных людей! Так не должно быть!
- Кого ты называешь ни в чем не повинными? Неверных мужей? Наркодилеров? Ты их жалеешь, а кто пожалеет тех, кто погиб во время теракта? Если человеку нечего скрывать…
- Значит, если бы тебя потащили на допрос, ты бы не стал возражать? - Частотная гистограмма моего отца упорно держалась в рамках нормы.
- Я посчитал бы это своим долгом, - заявил он. - Я готов добровольно пойти и ответить на все вопросы. Ради нашей с тобой безопасности.
Ему легко говорить.
Ванессе не нравилось, когда я заводил свою пластинку. Ей удавалось довольно долго уводить разговор в сторону, умело подсказывая тему. Поэтому всякий раз при встрече мы начинали обсуждать погоду, школу и все такое, но в конце концов я принимался за старое. Ван терпела и больше не возбухала на меня, как в тот день в кафешке, но все равно, как я видел, расстраивалась. Тем не менее.
- Ну вот, папашка и говорит - я, говорит, посчитал бы это своим долгом, прикинь, блин! Ни черта себе! Я чуть не проговорился тогда, так и подмывало спросить: а в тюрягу залететь тоже посчитал бы своим долгом?
Мы сидели на травке в парке Долорес после школы и наблюдали, как хозяева развлекают своих собак игрой с фрисби.
Ван успела заскочить домой и переодеться в старую футболку с названием ее любимой бразильской группы, исполняющей техно-брегу - "Carioca Probidao", "запрещенный парень из Рио". Она надыбала эту футболку два года назад во время большого концерта с участием бразильцев в "Кау-Паласе", на который мы тогда все вместе смылись с уроков. С тех пор Ван подросла на пару дюймов, и теперь футболка была ей в обтяжку и открывала живот с маленьким, плоским пупком.
Она опустилась на спину под неярким солнышком, прикрыла веки за темными очками и только пошевеливала пальцами ног с надетыми на них шлепанцами. Я знал Ванессу всю жизнь и по привычке воспринимал ее, какой лучше запомнил: маленькая девочка с ручками, унизанными сотнями шуршащих браслетиков, вырезанных из банок из-под содовой. В ту пору она уже умела играть на фортепьяно, но не смогла бы сделать ни одного танцевального движения даже ради спасения собственной жизни. Лишь сейчас, здесь, в парке Долорес, я вдруг разглядел, какой стала маленькая Ван.
Передо мной лежала реально сексапильная женщина. Это все равно как смотреть на рисунок вазы и заметить, что в ее контуры вписаны два разных человеческих лица в профиль. С одной стороны, Ван оставалась все той же Ван, но теперь я видел также то, на что никогда раньше не обращал внимания - какая она потрясающе красивая.
А еще меня осенило, что Даррел, конечно же, всегда видел ее такой, и не думайте, что от этой догадки я не прибалдел еще больше.
- Ты сам знаешь, что отцу рассказывать нельзя, - сказала Ван. - Всех нас подставишь.
Ее глаза оставались закрытыми, и я пялился на ее грудь, вздымающуюся вместе с дыханием, не в силах отвести взгляд.
- Угу, - промычал я. - Только все дело в том, что мой папаша порожняк гонит. Попробуй-ка задержать его и сказать: докажи, что ты не педофил, не наркодилер и не террорист! Да он озвереет, пену пустит! Когда отец звонит по поводу счетов по кредитке, и его долго не соединяют, он уже начинает дергаться. А если запереть в машине и промурыжить с час дурацкими вопросами - да он будет кипятком писать!
- Это им пока сходит с рук, потому что "нормальные" чувствуют свое превосходство перед "ненормальными". А вот когда копы начнут задерживать каждого, начнется бардак. Все перестанут приезжать на работу, в школу, а будут только стоять в очереди и ждать, когда их допросят. Вот тогда наступит полный абзац.
Опа!
- Ван, ты гений! - восхитился я.
- Ты мне еще будешь говорить. - Она посмотрела на меня сквозь ресницы с ленивой, почти обольстительной улыбочкой на губах.
- Нет, серьезно. Ты прямо как в воду глядишь. Можно легко ускорить наступление этого бардака, заставить копов чаще выдергивать людей на допрос.
Ван резко села, откинула с лица волосы и посмотрела на меня в упор. У меня екнуло под ложечкой при мысли, что я, похоже, ее решено привлекаю.
- Для этого надо, чтобы все пользователи арфидов перемещались по городу с чужими картами, - продолжал я. - А сделать это очень просто, с помощью клонирования арфидов. Достаточно воспользоваться "радиошэком", портативным приемо-передающим сканером, который в открытой продаже стоит десять баксов. Мы ходим с ним по улицам, наугад копируем коды чужих фастпассов и фастрэков, а поверх них записываем новые коды, заимствованные у других людей. В итоге у всех резко изменится схема передвижений по городу и отклонится от нормы. Тогда каждый горожанин попадет под подозрение, что и приведет к полному абзацу!
Ван посмотрела на меня, поджав губы и приспустив с глаз темные очки, и я понял, что у нее от злости пропал дар речи.
- Прощай, Маркус, - наконец произнесла она сдавленным голосом, вскочила на ноги и, не успел я опомниться, быстро, чуть ли не бегом, зашагала прочь.
- Ван! - закричал я, тоже вскочил и бросился за ней. - Постой, Ван!
Она прибавила шагу, так что мне пришлось бежать, чтобы преодолеть расстояние между нами.
- Ван, какого черта! - Я схватил ее за локоть. Она яростно отдернула руку, и моя пятерня по инерции заехала мне в лицо.