* * *
Под ногами скрипел свежевыпавший снежок, с веток сыпалась снежная пудра. После пережитого супруги хотели побыть одни, а что может лучше подойти для этой цели, чем ноябрьский лес, забелённый дыханием зимы?
- Знаешь, Светунь, по дороге из больницы отец Иларион рассказал мне, как он стал чудотворцем. - Пётр рефлекторно оглянулся: не дай Бог сам "чудотворец" услышит его слова. - Оказывается, у него проявилось молитвенное ви́дение мира ещё тогда, когда он был атеистом. Подвизаясь же в - как это называется? - в смирении тела, совершенствуясь в…
- Умном делании, - подсказала Света.
- Да. В общем, совершенствуясь во всех христианских добродетелях, он стал видеть сущности вещей регулярно и, видимо, научился менять что-то в открывающейся ему картине, управлять тем, что видит. Впрямую он, разумеется, этого не сказал.
- В житиях святых много таких примеров. Великомученик Пантелеимон, например, воскресил ребёнка, умершего от укуса змеи, ещё до того, как принял крещение. Это призывающая благодать, у меня тоже было, я же тебе говорила. Человеку показывается то, чего он сможет достичь, если станет христианином и будет развиваться согласно Замыслу о нём Христа, то есть не тормозить. Вот отец Иларион справился с поставленной перед ним задачей и даже более того.
- Если он стал чудотворцем, почему к нему, при его-то даре, не стекаются толпы народа? Почему он служит в полуразвалившемся храме, и большинство прихожан его - женского пола и пенсионного возраста (бабки, одним словом)? Старец Иоанн Крестьянкин, как я слышал, обладал всего лишь даром прозорливости, а к нему на приём было не пробиться - люди неделями дежурили у стен монастыря, палатки ставили. Неужели никто не пронюхал, на что способен отец Иларион?
- Петенька, а ты напряги серое вещество! Сам же сказал, что он не только видит, но и может кое-что менять. Например, сделать так, чтобы человеку, ставшему свидетелем чуда, не пришло в голову чесать языком об этом чуде…
- Да… Наверное, он это действительно может. Но какой у него мотив скрывать свои способности? Они могли бы послужить на пользу многим людям.
- Думаю, мотив тот же, что и у Христа, когда, исцелив человека, он говорил: "смотри, никому не сказывай об этом".
- Но люди же всё равно узнавали!
- Про отца Илариона тоже со временем узна́ют. Но сам он, скорее всего, мечтает, чтобы это произошло уже после его смерти, как это было со многими святыми.
- Всё равно неправильно зарывать такой редкостный дар в землю. Ведь этот дар - Божье благословение.
- Или Божье испытание: а сможет ли человек его понести, не возгордившись? В этом случае дар не имеет никакого отношения к толпам людей, а является интимным делом между носителем дара и его дателем.
- Но ты только подумай, Свет, какие при его даре открываются возможности! Он может стать духовником президента и воздействовать на него! Или на тех олигархов, которые за ним стоят! Неужели Бог не осудит отца Илариона за то, что он имел возможность спасти Россию от разложения и не спас?
- Если я не ошибаюсь, именно спасением России отец Иларион как раз сейчас и занимается. А по поводу особого воздействия на окружающий мир, на президента… Эта способность в той или иной мере есть у каждого человека. Любому человеку даётся от Бога определённое количество духовной энергии, могущей изменять мир, и каждый направляет её на то, что любит. То есть миром правит любовь в значении "стремление к…". Отец Иларион любит уединение, нищету, своих бабушек, в конце концов, и ему приходится направлять всю свою духовную энергию на то, чтобы люди не узнали о его даре чудотворения. Парадоксально, но факт - использовать способность творить чудеса для того, чтобы скрывать эту способность! Если бы он не направлял на это свою энергию, то моментально лишился бы того, что любит… Или возьмём необеспеченного человека, который любит лимузины больше всего на свете. Имея стремление к приобретению лимузина и направляя на это всю свою энергию, со временем он добьётся того, что у него будет лимузин… С президентом, конечно, сложнее - нужно, чтобы твоё стремление совпало со стремлением множества других людей. Но, если вдуматься, много ли в России людей, которые всю свою духовную энергию направляют на то, чтобы видеть в кресле президента порядочного человека, любящего Россию, а не марионетку олигархов? Людей, которые не думают о себе, а живут только этим? Конечно, нужно подтверждать своё духовное стремление и физически, но это не главное. Главное - всей душой захотеть чего-то, и тогда оно сбудется. Как в сказке.
- Значит, по твоему мнению, все мы в какой-то степени чудотворцы?
- Оглянись вокруг и ты поймёшь, что это так! Вот почему так важно, к чему человек стремится: помогать другим людям или обустраивать свой собственный быт, любить ближних или использовать их, рожать и воспитывать детей или удовлетворять свои телесные потребности. Наши стремления чудесным образом творят мир вокруг нас! Это старая добрая истина: если ты начнёшь стремиться к добру, весь мир в целом станет добрее.
- Вот ещё какой возник вопрос: ты думаешь, Иоанн Крестьянкин не хотел скрывать свой дар прозорливости?
- Может быть, и хотел, но уж очень любил принимать людей, стремился к общению с ними. Понятно, что при такой любви скрыть свой дар невозможно. Ничего плохого в этом нет - Христос тоже принимал целые толпы. Живя на Земле, Господь показал все возможные модели поведения для своих последователей. Читай Евангелие, примеряй на себя разные Божьи рубашки, ищи свою!..
- Мама! - обрадовался Пётр, завидев Людмилу Петровну в лисьем полушубке, выходящую из-за поворота тропинки.
- Знаешь, кто меня сюда привёз, сынок? - спросила женщина, обнимая сына.
- Кто?
- Друг нашего майора - подполковник Службы Безопасности. Он хочет тебя видеть.
- Оперативно, - пробормотал Пётр, побледнев.
Глава 9
Подполковник Филимонов
- Здравствуйте, дорогой Пётр Исаакович, очень рад вас видеть! - сказал невысокий плотный фээсбэшник, крепко пожимая протянутую ему руку. - Я - подполковник Филимонов, друг майора Степанова. Я во многом разделяю его… э-э… принципы работы.
"Хотел подполковника - получай!" - мысленно выругал себя Пётр.
- Но всё-таки одного пришельца нам хотелось бы получить живым, - продолжал Филимонов. - Иначе мы не узнаем, чего от них ждать в случае… э-э… новой волны интервенции.
- Хотелось бы уточнить, вы - друг Степанова или начальство? - спросил Иваненко.
- Не суть важно, - отмахнулся Филимонов. - Теперь руководить операцией буду я. Я успел побеседовать с вашим… э-э… неформальным лидером, и он отдал мне полномочия начальника штаба. Только не волнуйтесь, дорогой Пётр Исаакович, всё будет очень, очень хорошо. В нашей организации существуют разные… э-э… течения, разрабатываются разнообразные гипотезы, но спешу вас уверить, что все мы глубоко озабочены только одной вещью - безопасностью России. Мы - её дети и не можем желать ничего иного. Если наша страна будет в безопасности, она будет процветать и станет величайшей из держав.
- Да зачем это нужно, подполковник? Чтобы занять место США - стать мировым диктатором, бомбить маленькие страны, убивать мирных жителей? Я вот не так давно ознакомился с псалтирью. Там есть фраза: "лучше малое праведнику, чем богатства грешных многие". Не относится ли это и к странам?
- Интересный вы человек, Пётр Исаакович! Уверен, что вы любите свою родину, русский язык. Просто вы… э-э… как бы это сказать… вырабатываете в себе ко всему скептический настрой. Это как бы ваше жизненное кредо. С другой стороны, в каждом отряде должен быть штатный скептик, чтобы остальных не занесло. Итак, я назначаю вас своим заместителем!
- Я правильно понял, вы хотите поймать пришельца? - спросил Иваненко, пристально посмотрев Филимонову в глаза. Подполковник выдержал взгляд и даже слегка усмехнулся.
- Пока Степанов работал с вами, мы ведь тоже, как вы понимаете, не сидели сложа руки. У нас есть экспериментальная модель ПГСП - переносного генератора силового поля, - выдержавшая испытания в лабораторных условиях; а также имеется универсальная сеть с авторегулируемой подачей напряжения. Как мужик мужика спрашиваю: неужели вам не интересно попытаться выловить эту тварь живьём?
- Я опасаюсь, что эта тварь сможет запудрить нам мозги. Со мной они это уже проделывали.
- В данном случае риск оправдан. Ну сами подумайте, ведь как может получиться: ликвидируем мы этих… э-э… визитёров, а через годок к нам их несколько сот нагрянет. И что тогда прикажете делать? Если же мы захватим и изучим одного из них, в будущем нам это может существенно помочь.
- Они говорили, что путешествие в пространстве требует огромных энергетических затрат…
- Ну а если они решат проблему дефицита энергии? Проблему межзвёздных перелётов они как-то решили. Между прочим, по нашим данным, у них где-то и космический корабль припрятан.
- А вы не допускаете, что пришельцы принадлежат к более высшей расе разумных существ, чем человечество, и что они играют с нами, как кошки с мышками?
- Ох, Пётр Исаакович… Даже если и так, что вы нам прикажете делать? Отдать им честь и гордо пойти ко дну? Нет, этого они не дождутся, мы будем биться до последнего! Может, во время битвы ресурсы человечества активизируются, и оно изобретёт новое оружие. Помните, когда ядерная бомба появилась? Во время второй мировой! Так что не отчаивайтесь: шанс выжить есть всегда. Даже в борьбе со сверхцивилизацией. Я знаю, кем считает пришельцев большинство членов нашего Общества. Даже если они правы, не надо переносить борьбу исключительно на нравственный уровень. По-моему, в этом вы уже имели возможность убедиться.
- Хорошо, попробуем поймать, - сдался Иваненко.
Подполковник положил ему руку на плечо и с признательностью посмотрел в глаза.
- Я очень надеялся, что вы это скажете, Пётр Исаакович!
* * *
- Лови́те, лови́те! - сказал отец Иларион, как-то странно глядя на Филимонова. - Я буду действовать, как и раньше. Когда представится возможность его взять, укажу вам его местоположение.
- Очень вам признателен, очень! - закудахтал подполковник.
Пётр попытался разгадать выражение глаз отца Илариона. Что он сейчас видит? Лишний элемент или недостающий?
- Кого вы посоветуете взять на ловлю? - спрашивал тем временем подполковник священника.
- Берите Алексея, Петра и Мыслетворцева, - сказал отец Иларион.
- Именно так я и сделаю! Обещаю, что, если операция удастся, я походатайствую, чтобы всех участников представили к государственным наградам!
* * *
Через два дня, двадцатого ноября, микроавтобус с "охотниками" вновь отправился на задание. Начинались утренние сумерки. Снег в очередной раз стаял.
Подполковник сидел впереди, рядом с профессором. Алексей и Пётр - сзади. Все молчали.
Накануне Филимонов обучал Петра и Алексея пользоваться оборудованием для ловли. Генератор силового поля напоминал ловушку "настоящих" охотников за привидениями - коробка, от которой тянется кабель с пультом на конце. Сеть выстреливала из массивной трубы.
Стрелковое оружие подполковник запретил брать из принципиальных соображений. Он даже выложил свой "Макарыч", с которым никогда не расставался, чтобы "не было искушения".
Петру вдруг захотелось активизировать свои медиумические способности, как в тот раз, когда они с водяными пистолетами ехали брать Старшего Посла. И ему без труда удалось влезть в шкуру подполковника.
Кто бы мог подумать, что у него такая молодая жена и новорождённый сын! И он сейчас думает о них, о своих Алёне и Даньке. Филимонов - основательный, любящий муж. Если он вовремя приходит со службы, и Данька быстро засыпает, они с Алёной смотрят старые советские фильмы и американские мелодрамы. Мир подполковника - мир простых вещей. И вера для него - такая же простая вещь, как всё остальное. Причащается он раз в год Великим постом, как и большинство фээсбэшников. Считает, что всё зло от сомнений, колебаний, метаний. Решил служить Родине - служи честно, не критикуй президента, рискуй жизнью за отчизну. Решил жениться - люби жену свою. Сказали, что держава верою укрепляется - прочитал катехизис и стал веровать. Утреннее-вечернее правило, молитвенное внимание, греховное чувство, рефлексия, копание в заповедях - это всё для монахов. Достаточно знать, что Христос - Бог, причащаться, исполнять свой долг, не угрызать других людей - и попадёшь в рай. Всё просто!
Душу Иваненко чуть не стошнило от филимоновской простоты.
"Так ты думаешь, что подполковник не попадёт в рай?" - напомнил о себе внутренний голос.
- А зачем Христу нужны такие дебилы?
"А куда Ему будет девать такое сложное, разветвлённое сознание, как у тебя?"
- Я не понимаю, как можно жить в таком мире, в котором живёт подполковник.
"Его мир по-своему очень симпатичный, целостный…" - принялся объяснять голос, но тут микроавтобус сильно тряхнуло, и Пётр выпал из своего транса в реальность.
А реальность была такова: младший пришелец не торопясь шествовал по тротуару и, скорее всего, не думал ни о чём плохом. Да и что для него плохо, а что хорошо? Может быть, Старший Посол не врал, когда говорил, что они только рады избавиться от опостылевшего обезьяньего тела?
- Я вижу его! - прошептал Филимонов.
- Я тоже, - отозвался Мыслетворцев. - Похоже, он не включил маскировку.
Гуманоид остановился, повернулся в сторону микроавтобуса и сделал какой-то жест своей лапой.
- Приготовить ПГСП! - скомандовал подполковник.
Пётр с генератором подмышкой выбрался из автомобиля и нерешительно направился к объекту. Пришелец облизал морду своим невероятно длинным языком.
Иваненко размотал кабель, подкинул устройство поближе к гуманоиду и нажал красную кнопку на пульте. Раздался оглушительный треск. Пришелец остался невозмутимо стоять там, где стоял, а генератор разлетелся вдребезги, не пройдя испытания в полевых условиях. Оборванный кабель искрил.
Дальше всё произошло очень быстро. Подполковник подскочил к пришельцу со спины и выстрелил сетью. Сеть загудела, гуманоид рванулся, вырвал из рук у Филимонова трубу, повалив его при этом на асфальт, а потом набросился на фээсбэшника. Пётр и Алексей хотели спасти горе-охотника из когтистых лап, но электрические разряды, проходящие по сети, быстро нейтрализовали спасателей. Последним, что запомнил Пётр, когда терял сознание, была серебристая спина пришельца, заруливающего в подворотню.
* * *
По иронии судьбы, Филимонова поместили в то же реанимационное отделение, что и майора Степанова. Пётр и Алексей быстро пришли в себя, отказались от медицинской помощи и с места происшествия отправились прямиком в штаб-квартиру. Мыслетворцев остался улаживать дела с медработниками и ФСБ.
- Вы знали, что это произойдёт? - спросил Иваненко отца Илариона, когда Алексей закончил докладывать ситуацию.
- Слово "знал" слишком определённое, раб Божий. В отношении будущего его можно употреблять только тогда, когда говоришь о Господе. Скажем так, я видел один недостающий элемент, когда смотрел на подполковника.
- Отче, что нам остаётся делать после провала сегодняшней операции? - поинтересовался Алексей. - Ждать теперь уже некоего полковника?
- Да всё то же - молиться! Ведь решили уже. Христос сказал: "Если кто скажет горе сей: "поднимись и ввергнись в море", - и не усомнится в сердце своём, но поверит, что сбудется по словам его, - будет ему, что ни скажет".
- Я теперь многие вещи могу допустить, - сказал Пётр, - но не слишком ли мы замахнулись? Не из гордыни ли мы просим Бога об остановке времени?
- Из гордыни? - удивился священник. - Я-то, конечно, из гордыни, но в отношении вас, чадца мои, даже предполагать мне такое стыдно! Ты, раб Божий Пётр, очень практичный человек и молишься из чисто практических целей. Ты, раб Божий Алексей, молишься из любви ко мне. При чём здесь гордыня?
- Но…
- Никаких "но"! Чай, не на лошади. Без этого никого нам больше не отловить - вижу ясно, как днём. Остановка времени - наш последний шанс!
Почему-то невероятно обидно слышать из уст отца Илариона, что ты - очень практичный человек. До такой степени обидно, что… Какая-то сила начала подниматься внутри у старшего лейтенанта. Он решительно направился в храм. Лампадный сумрак окутал его каким-то странным серебристым облаком, Пётр бухнулся на колени перед иконой Спасителя и из глубины души стал взывать к Тому, Кем свершаются все чудеса.
* * *
В последние дни всё происходящее как никогда походило на сон. Краешком сознания Пётр отмечал, что собрались все члены Общества плюс отец Антоний; что идут ледяные дожди, сменяются Литургии и Всенощные. Он что-то ел, что-то пил, урывками спал. Потом Света будила его, целуя в лоб, и Пётр снова шёл в храм и становился перед иконой Христа.
Он видел Константина Великого, Владимира Святославича, Александра Невского, Дмитрия Донского, Фёдора Ушакова, своего собственного деда по материнской линии накануне Сталинградской битвы. Великие воины вставали перед ним, как живые, и он видел их сущность. Слабые грешные люди, раз за разом превозмогавшие себя, превозмогавшие не на поле боя - превозмогавшие накануне боя ночью, пред лицом Сущего, чьё имя было открыто человечеству и стало знаменем победы. Пётр видел их кровавый молитвенный пот - кровеносные сосуды лопались от предельного напряжения. Пётр слышал их воздыхания - они молили о спасении не только своих, но и врагов. Пётр чувствовал их любовь - она пронзала пространство и время…
А ещё он видел невысокого кудрявого юношу с пращой - своего предка по отцовской линии. "Я же, исторгнув меч у него, обезглавил его и снял позор с сынов Израилевых", - сказал юный Давид своему потомку.
Та необычная сила, которая зародилась после разговора с отцом Иларионом, рвалась из груди Петра фиолетовой молнией и искала, искала живой взгляд , который поглотит её без остатка с тем, чтобы вернуть в виде животворящего, очищающего, преображающего разряда. И этот возвратный импульс любви действительно сможет остановить солнце, сдвинуть горы, ввергнуть всё человечество в целительный сон на те несколько часов, когда будет происходить битва. Этот силовой импульс поможет смести ухмыляющуюся нечисть с лица Земли!
И однажды Пётр увидел, как благословляющая десница Спасителя шевельнулась и сотворила крестное знамение. Живой взгляд нашёл своего адресата.
Глава 10
Времени больше не будет
В какой-то момент Пётр осознал, что сидит за обеденным столом, а напротив него расположился Мыслетворцев в своём костюме с иголочки, и они беседуют о времени. По всей видимости, профессору поручили вывести Иваненко из того странного состояния, в котором он пребывал последнюю неделю, так сказать, вернуть его к жизни. А что может вернуть к жизни Петра, как не философская беседа?
Из резного окошка на пустой стол падал тусклый осенний свет - очевидно, небо было затянуто плотным слоем облаков.
- Чем, по вашему мнению, является время для Бога? - услышал Пётр свой собственный вопрос.