- Вот, - печально сказал Литр Иваныч, забирая со стола свой доллар, - климакса у мужичков нету, да и… И похмелиться, тоже… Много у вас проблем, я смотрю. Бабочки летают, бабочки. - Литр Иваныч, позёвывая, откинулся на стенку купе и закрыл глаза. Но в бездействии ему не сиделось. - Дак, что ты говоришь, - обратился он к Сергею, как будто продолжая разговор, - Валерка машину в закордоне купил?
- Фольксваген, - поддакнул Сергей, оторвавшись от газеты. - Оцинкованный. Салон чистенький. Пять литров на сотенку.
- Да ну, - притворно удивился Литр Иваныч.
- Не мотор, говорит, а песня. Дизелёк.
- Немец, - уважительно сказал Литр Иваныч, и, не находя нужных слов, слегка пристукнул по столу.
- А что, - поинтересовался кооператор, - машины оттуда тоже? да?
- Да можно, - спокойно сказал Сергей, - на паром, и своим ходом.
- У меня-то "восьмерка", - засуетился кооператор. - Но заграничную… Конечно, я понимаю… на бартер тут? А?
- Не знаю, - солидно сказал Литр Иваныч. - Сейчас сказать не могу. Это как посмотреть. Это вопрос серьезный.
- Не простой, - значительно вставил Сергей.
- Да я понимаю. Понимаю. Надо людей заинтересовать. Я, конечно, готов. По договору. Ваш процент учесть. А может… В порядке, так сказать… По граммулечке? а? За знакомство, так сказать. За взаимовыгодное сотрудничество. Сейчас, как говорится, - хихикнул он, - без бутылки и детки не рождаются.
- Да мы бы и рады, - скорбно начал Литр Иваныч.
- Нет-нет. Это решим. Я решу, - твердо сказал кооператор, и вышел из купе.
- Курнем? - предложил Литр Иваныч.
- Чего тут курить-то? - ответил Сергей. - Ясно, как божий день.
- Вот и правильно, - согласился Литр Иваныч. - Вот и ладненько. Как вас, сударушка звать-величать?
- Какая я еще сударушка? Всю жизнь Катерина Петровна я.
- Катерина Петровна, - приложил руку к сердцу Литр Иваныч. - Вы на нас не серчайте. - Ей богу. Я сам… Всю жизнь… Вечный пахарь. На военном флоте ого-го сколько годиков отбухал. На заводе, можно сказать, в передовиках. Всегда, куда трудней - кого? В самую тундру? В полярную ночь? Вениамина Яковлевича! Знают, Вениамин Яковлевич костьми ляжет, а не подведет! Сейчас вот, доверили, - молодежь воспитываю. Опыт передаю. Я, знаете, вам скажу, они, язык не поворачивается… И на Ленина начнут бочку катить. Да-да, Катерина Петровна. Но мы им зубы-то, этим феритикам, пообломаем. Пообломаем, да. У нас, знаете, Бронзовая дивизия. Солдаты. Это, как он… Предводитель-то? фамилию забыл. Что-то дорожное. Своего мы им не отдадим. Без воды будут сидеть, так попиликают без воды. Без воды - не больно-то.
- Вот, - зашел в купе кооператор и показал бутылку водки. - Сухой закон. Пользуются. Втридорога втюхивает. Но, что скажешь - деловые люди, я понимаю.
- Давайте по соточке, - живенько скомандовал Литр Иваныч. - Катерин Петровна, ты как, а? поддержишь?
- Я, ребятки, только пригубить если. Мне на донышке. Чуточку самую. У меня тут смотрите, - она достала мутные целлофановые пакеты, - пироги, яички, огурцы. Берите, ребятки. Лучше, дружно ехать, правда?
- За знакомство.
- И взаимовыгодное сотрудничество.
Чокнулись. Выпили.
- Сучок, - горестно сказал Литр Иваныч, помотав головой, и занюхал пирожком. - Не "Путинка".
- "Андроповка", - пояснил кооператор. - Виноградники на югах вырубают, - сказал он, посыпая солью огурец. - Это, конечно, не деловой подход. Перегиб, конечно. С пьянством бороться надо, тут я поддерживаю. Но должен быть выбор, товарищи. А не талоны. Нам рынок надо строить.
- Сухой закон, значит - медленно повторил Литр Иваныч, сразу как-то вникая. - Вот до чего. Конечно. Тут и до Солженицына недалеко. Нет, пойду-ка я, всё же, покурю, - сказал Литр Иваныч. - Мотылек, ты со мной?
- Идем, - ответил Сергей. - Куда ж я без тебя.
* * *
- Они здесь что? - горестно восклицал Литр Иваныч. - Совсем ополоумели?
- Да ладно, что ты! - успокаивал его Сергей.
- Нет, я не пойму! У этих мудрецов в Кремле совсем с головкой плохо? Чего только не наворотили! Границы, войны, всюду раздрай какой-то… На хохлов атомную бомбу сбросили. Додумались!
- Вот, наверно, и с водой от этого трындец. Радиацией хлестануло. Слышал? динозавры на Украине?
- Динозавров укротят. Или в народном хозяйстве работать заставят. Это не проблема. А вот чехов, бедняг, опять побили. Вот это - да. Опять им досталось, братьям-славянам. Не берегут своих, и всё тут. Эстонцам воды не дают. Ну да, всегда были фашистюги, за море смотрели, но уж воды-то? А? Неужто воды жалко? Пусть люди вволю напьются. Милосердие где? Ведь бывший наш народ. А с грузинами зачем? Грузины - соратники наши вечные, плечом к плечу. Это ж - друзья, генацвале. Вон как "Тополя" поют! А "Васильки"? У меня пластинка есть.
- Так это… Яковлевич… Мы с тобой, заметь, всё это только за три дня узнали.
- И я про то же. За три дня, Мотылек! Вот, - Литр Иваныч показал кончик ногтя - с гулькин хер! А что на самом деле творится? Подумать страшно. Кто у них там за деятель такой? Кто там сидит за вредитель? Шпион американский пролез? Его же разоблачать надо! Там, я смотрю, целый клоповник. Не-е-ет… Не понимаю и понимать даже не хочу.
- Да, - согласился Сергей. - Народ злой какой-то, обиженный. Нервный.
- Ненависть же не на пустом месте берётся. Верно ведь? Значит, задели. И сильно, я тебе скажу, значит, задели. Терпелка совсем закончилась.
- А отчего?
- Тут три пяди во лбу не надо, - хмыкнул Литр Иваныч. - Добро людям делать трудно. Это же усилий требует. Мозговой деятельности. Вот какой-то шибко умный и придумал.
- Что?
- Ты не слышал что ли? Сухой закон. "А вот, дай-ка я, вот так вот: жрать нечего, ладно, они привыкли вроде, не дохнут, заразы, как ни старайся, не дохнут и всё! так мы теперь им выпить не дадим!" О! мысль! О! идея! Что народ на это подумает? Совсем извести хотят! Всё логично.
- В Москве, наверно, есть. А чего? В Москву съездили - и купили. Не привыкать. И винца, и колбаски, и апельсинов. Мы, например, за гондонами ездили. Купили.
- Мандаринов твоих мне не надо. А вот если приспичит? что? За пол-литрой в Москву ехать? Да и остальное, я тебе скажу…. Если Валера этот в Финляндии всё покупает, значит у нас до сих пор этих, как ты говоришь, интернетов, где всё в кучу свалено, не построили. И гондонов до сих пор в продаже нет, не боись - нету гондонов. Так что… Не дадут тебе девки. Езжай в Москву, если сухостой замучал.
- А телефончики у них какие, а?
- Зачем мне ихние "телефончики"? Чтобы твой Толя-ебатоля каждые десять минут мозги полоскал? Все придумано для того, чтобы рабочего человека закабалить. А этот? Корейка сраная. Акула капиталистического мира. Ты пойми! Он, говорит, на заводе работает, да?
- Ну да.
- Наверно, не последний там человек. И налево продает. Сука. Через дыру в заборе. Не стесняется. В наглую.
- Что продает?
- Всё! Такой и мать родную продаст! И спирт у него, и баранина. Жучара! И выпей и закуси. Вагонами спекулирует.
- Яковлевич, может всё это еще не взаправду? Сам же говоришь - квадратный корень надо извлечь. Так что ты не переживай. Нам, главное, надо домой вернуться. Там нас Анатолий Израилевич ждет. Что он тебе скажет?
- Да я его в жопу расцелую, если мы домой вернемся! Я пить брошу!!
- Не заболел, нет?
- Ох, - горестно вздохнул Литр Иваныч. - Лучше бы заболел. Ты что-нибудь понимаешь? Ты не видишь, какие тут "чудеса под одеялом"? Они климакс и ночных бабочек-мотыльков в комсомольской газете обсуждают! А что будет завтра? Где проснемся? В каком светлом будущем? Где воздух по талонам?
- Ну, я так думаю… Ну, пусть. Я лично, во всё это не верю. Такого быть не может. Ну, допустим. Тем не менее. Рано или поздно куда-нибудь приедем. Правда? Вместо еды - таблетки. Съел одну - и сытый весь день. А может уж там потихоньку и как в Финляндии будет? В одном магазине - всё. Вот что ты хочешь, чтоб было в магазине?
- Я? Пятьдесят сортов вина, - Литр Иваныч махнул рукой, как пушкинская царевна - лебедь.
- Будет.
- И двадцать пива.
- Не много? Ладно. Сделаем. Что еще? Что еще твоя душенька хочет?
- Ну, машину. "Жигули".
- Забирай. Почти бесплатно.
- Самолет, как у нашего директора.
- Это подороже - но, уговорил, бери.
- "Уговорил". Добрый какой, - съязвил Литр Иваныч. - Смотри-ка! А сколько летчику надо платить? Подумал?! Без штанов останешься. А тебе что надо? - в свою очередь спросил он.
- Пластинки. По телевизору чтобы тоже. Рок-концерты. Пусть Битлз на Красной площади выступят.
- Ты думай, о чем говоришь! На Красной площади, у святынь! концерты тебе! Я тебе точно когда-нибудь заеду, - показал Литр Иванович мозолистый кулак. - Будешь фонарями, как светофор светить.
- Я же… Это… Футуристически. Фантастика.
- Размножаются почкованием, - хмыкнул Литр Иванович, попыхивая сигаретой.
- Девки будут почти голыми по улицам ходить, - мечтательно продолжал Сергей. - В ажурных чулках. Без юбок. Всё видно насквозь. Раз война кругом. Где мужики? Им же завлекать надо.
- С природой не поспоришь, - согласился Литр Иваныч. - Эти, вон. Помнишь? Зечка. Пупом как вертела. Я сразу всё понял. Всё просёк.
- А чего заорал на нее? Надо было ее за пуп - и в тамбуре! буквой зю!
Литр Иваныч зло запыхтел сигаретой.
- Молодятина. Это по твоей части.
- А вот скажи, Яковлевич. Попадем мы туда. Таблеток нет. Жрать нечего. Пить нечего.
- Из лужи напьешься. Если припрёт.
- Я не хочу из лужи. Там микробы.
- Да не бзди ты! Надо не ссать на колени, а расслабиться. Порядок должен быть даже в свинарнике. Найдем по бабе, и абгамахт. У них к тому времени ни у кого стоять не будет. На таблетках-то. А мы с тобой - нарасхват! Или акционерку откроем. Услуги мужские оказывать. Эти, с голыми пупами, в очередь выстроятся. Ладно. Хода нет, ходи с бубей. Пошли с врагом народа водку пить.
* * *
- …И вот эта колдунья, наколдовывает, - продолжала рассказывать Катерина Петровна, - и карты у нее так ложатся. Этот с пятном - Антихрист. Так и в Библии написано. С него всё и пойдет. Вой и плач, разброд и неразбериха. Деньги станут - бумага. Подтирайся, да сортир обклеивай. Спичку на них не купишь.
- Как в 1918 году, - вставил Сергей.
- Потом - и хуже того. Сатана Антихристу дорогу перейдет, бесенята будут воду мутить, вор вора поцелует. А итогом - глад, мор и война. Сатана свата на свата натравит, детей на отца, брата на брата пойдёт. Москва-река Красной рекой будет назваться. От кровушки людской. Тыщу трупов туда покидают рыбам на съеденье.
- Гражданская война. Колесо истории повторяется, - опять пьяно воскликнул Сергей.
- Заткнись, - сурово сказал ему Литр Иванович. - Что дальше, Катерина Петровна?
- Народу вымирать-погибать, а ворам-разбойникам - во дворцах плясать - веселиться. До полусмерти народ истреплют, считай до покойника, на износ. А чтоб совсем извести русский люд - придумают христопродавцы войну с нехристями. И нехристи потом будут в злате-серебре, над Русью потешаться. Дань им будем платить, как монголам, а они в лицо русскому человеку будут плевать и издеваться. После христопродавца придет новый царь. Черный карлик о двух головах. А с ним Чародей - кудесник-Черномор. Этот начудит - начудесит. Из мухи слона сделает.
- С Чехословакией когда воевать будут?
- Этого она не говорила.
- А с грузинами?
- Война будет, а с какими не сказала. Может и с грузинами.
- У меня друг грузин, - сказал Литр Иваныч. - Я за него любому морду набью. Сразу предупреждаю. Мы с ним в кабаке против шестерых дрались. Из-за меня, кстати. Он как взял стул! они как клочки по заулочкам полетели. Мне, правда, ребро сломали. Но зажило быстро.
- Чехи, понятно, - сказал кооператор. - У них на нас зуб с шестьдесят восьмого года. А с грузинами нам делить нечего. Это наш народ, христианский. Мы вместе должны быть.
- А потом что?
- Потом все карты смешались. Она чего-то такое увидела, что только рукой махнула.
- А что?
- Да крокодилов каких-то. Сама, говорит, понять не могу. Желтое всё.
- Н-да… Без водки не разобраться, - сказал Литр Иваныч. - Добьём? Ну, чтоб не сбылось!
Порожняя бутылка переместилась под столик.
- С водкой мы проблему решим, - решительно сказал кооператор. - Монополию отменят, это, как пить дать. И первым делом - свой перегонный заводик. Это - вечная тема, вечная, понимаешь? Веня, в долю войдешь?
- Войду, Слава, войду, - уверенно сказал Литр Иваныч. - У тебя соображалка работает. Но то, что ты с родного завода налево гонишь… Это…
- Веня, друг! Сколько у государства не воруй - все равно своего не вернешь. Бизнес надо делать. Где наша еще одна родёмая?
- Вот-вот, вот она, вот она, намотана, - показал на непочатую бутылку Литр Иваныч. - Мотылек! Размахни. "Часто, разлив по сто семьдесят граммов на брата, даже не знаешь, куда на ночлег попадешь", - напел он с хрипотцой.
- Высоцкий, - сказал кооператор и уперся указательным пальцем Литр Иванычу в грудь. - Правильно. Это в самую точку. Ты же проговорился, кассеты у вас. Польские, да? Я понял. Фильмы с ним, верно? Это вы - да! Это очень хорошо пойдет после её книги. Очень! У тебя Веня, головка в нужном направлении варит. Ой, золотая у тебя голова. Ведь в следующем году - десятилетие. А я сразу как-то и не дотумкал.
- Какое десятилетие? - спросил Сергей.
- Да ладно мне - "какое". Чего теперь-то. Не понял я, как будто. Вы ребята ушлые. По заграницам не зря мотаетесь. Володю, конечно, жалко. Сгубило его… Шесть бутылок водки в день… Какое сердце выдержит, правда?… Но, если грамотно дистрибьюцию, то сейчас эти кассеты… Возьмите в долю, а? Можно делать, слышь, Вень, комплект. У меня знакомый директор, Вень. Понял? В типографии нашей. Понял о чем я?
- Понял, - неуверенно ответил Литр Иваныч.
- Что сделаем? - загадочно спросил кооператор.
- Что? - весело переспросил Литр Иваныч.
- Но только в долю, да? Замётано?
- Замётано, - пьяно пообещал Литр Иваныч.
- Купеческое слово! Смотри! Закон! Мы еще один тираж нашлепаем, - радостно поделился кооператор и довольно облокотился на стенку купе, скрестив руки на груди. - Как родной будет. И обложечку. И тыры-пыры. Вот вам - Мариночка, и видеокассеты ваши заодно. Завернули. Бац! Ленточкой синенькой. Фотку сверху. Он с гитарой, она - киса. Рынок накроем, от Владика до Калининграда. А что? Книжка кассету продает, а кассета - книжку. Книжки не гниют, Вень. Лежат себе, хлебушка не просят. У меня гараж есть. Эта? понял? Разметут всё равно. Не печенюшки, не сгниют. Вставай, страна огромная. Я понимаю ваш замах, вы к годовщине уже хорошо подготовились. Ну, голова, - погрозил он восхищенно пальцем Литр Иванычу. - А мы - валенки деревенские. Давай, скооперируемся, Веня! На этом, я тебе скажу, можно хорошие деньги поднять.
- А чего сгубила-то? - приблизив лицо к кооператору, хмуро спросил Литр Иваныч.
- Ничего нас не сгубит, - уверенно ответил кооператор. - Масштабней надо думать. Как Ирина японская с телевизора.
- Высоцкий, - не отставал Литр Иваныч.
- Высоцкий? "После Серёги второй, истинно русский певец", - сказал с выражением кооператор. - Эх, - он смахнул пьяную слезу. - А вот, слушайте, мужчины.
Кооператор встал, и, пошатываясь, со стаканом в руке, продекламировал под стук колес:
России колокол упал,
Разбился насмерть.
Смерть прибрала тебя к рукам,
Да как-то - наспех…Не водка и не бляди, нет,
Не Влади-выдра…
Тебя сгубили мы, Поэт,
Жиды и быдло…
- Ты, подожди, что говоришь-то? - сдвинув брови, спросил Литр Иваныч. - Не понял я что-то. Ты про что? Где Володя?
- Володя на Ваганьковском, Веня. На небесах! А где ж ему быть, нашему Володе?
- Я же!!! - страшно вскрикнул Литр Иваныч, сжав кулаки. Встал и вышел из купе, резко задвинув дверь.
- Он что? - недоуменно спросил кооператор у Сергея.
- А вот, - развел руками Сергей. - У вас водка неправильная. Блевать, наверно, пошел.
- Водка какая уж есть. Было бы предложено. Ну, давайте на боковую готовиться, что ли, - сказал кооператор. - У меня проволока припасена и пассатижи, замотаем ручку на завязку. Сейчас сходите по своим делам и ночью уж не шляндайте. Терпите.
- А что? - насторожился Сергей.
- Бандиты по ночам на этом перегоне…
- Озоруют?
- Озоруют, - невесело подтвердил кооператор. - На той неделе в этом поезде целое купе вырезали.
- А если скажут: милиция? - спросил Сергей.
- Не открываем. Если жить хотите.
- Свят-свят, - перекрестилась бабуся.
- Ничего, мудро вечера утренее, - сказал кооператор, вешая на шею полотенце.
V
- Вставай! - трясла за ногу проводница, - и белье несите. Сколько раз сказано! Обормоты! Дома будешь дрыхнуть. Вставай! И этого лешего, давай, буди.
Сергей свесил похмельную голову с полки. Бабуся складывала в сумку остатки еды со столика. За окном тянулся унылый промышленный пейзаж.
- Яковлевич!
Литр Иваныч лениво приподнял голову.
- К херу.
- Яковлевич! Вставай. Покурим.
- А-а. Покурить. А выпить? В каком мы нонче веке? - спросил Литр Иваныч и тяжело спрыгнул вниз. - Где там курево?
- У тебя в гамаке.
- Заграничные? - заинтересованно спросил мужчина в синей "олимпийке".
Литр Иваныч протянул пачку LM.
- А у тебя что?
- "Стюардесса".
- Давай. "И стюардесса, как невеста"… Какой день сегодня?
- Так пятница же.
- Завтра, значит, выходной? - уточнил Литр Иваныч.
- Кому как. У нас на полиграфе черная суббота. Конец квартала. План гонят.
Сергей посмотрел в вагонное окно.
Мимо тянулись знакомые корпуса лампового завода. На фасаде светились огромные буквы: "Решения XXV съезда КПСС - в жизнь!"
1
Капитан третьего ранга
2
Мичман
3
тормоз железнодорожного подвижного состава
4
Яак Йола - популярный советский певец, "Вана Таллинн" - марка ликера, "Каубамая" - универмаг в центре Таллина
5
апрель 2007 года, Таллин.
6
Maxima - торговая сеть продуктовых супермаркетов типа "Пятерочки".
7
ERT - Eesti Raudtee - Эстонская железная дорога.
8
"Калина красная".
9
"Eesti Ekspress" (Э́эсти э́кспресс - Эстонский экспресс) - общественно-политический еженедельник
10
Песня В.Высоцкого - "Евреи"
11
Таллиннский радиозавод "Пунане РЭТ". Зарплаты рабочих доходили до 800 рублей в месяц. При стоимости однокомнатной кооперативной квартиры 5000 рублей. Однако, так было далеко не всегда и не везде.
12
Официальный курс рубля к доллару США в СССР.
13
Алты - опасность, скpывайся (блатной жаргон, феня)
14
Айва - сигнал тревоги (блатной жаргон, феня)
15
вытрезвитель
16
Спирт - сленг (морск.)
17
Леонид Губанов