* * *
С переливами зазвонил мобильный.
- Алло, - на распев протянула Капиталина Петровна. - Я, конечно. Вот как?! Хорошо. Спасибо. - Она взяла сумочку и сказала: - У меня в этом поезде подруга едет. Алты зовут.
- Казашка? - спросил Литр Иваныч.
- Туркменка. Приглашает айву поесть. Пойду, посплетничаю.
- У вас с блютузом? С наворотами? - спросил Сергей, показав на телефон.
- Обычная "Нокия", - улыбаясь, ответила Капиталина Петровна. - Не скучайте.
- Ну, а мы по рюмашке, да? - подмигнув, сказал Литр Иваныч.
- Вы, мужички, давайте, я эту пропущу, - сказал попутчик.
- Настаивать не будем. Давай, Мотылек, накатим. За гладенькую дорожку. Так что ж всё же не остались? - спросил Литр Иваныч, закусывая. - Если так всё складывалось удачно.
- Семья. Дети. Приеду, навещу. Побуду. Да и к брату, в подсобники. В Англию мне уж всё, задробили лафу.
В купе зашла проводница.
- Белье будет брать? - спросила она мужчину.
- Сколько?
- 70 рублей.
- Да нет, я так…
- Матрацы без белья не брать, - предупредила проводница. - Я за вами прослежу.
- Вы нам чайку сделайте, пожалуйста, - попросил мужчина проводницу. Когда она ушла, он доверительно сказал: - Я, пожалуй, по царским делам, пока перед станцией не закрыла, - и тоже вышел.
- Так-то, брат-Мотылек, - произнес Литр Иваныч, - 70 рубчиков бельишко. Как здрасте вам.
- Половина моей зарплаты. Чай принесет, чем заплатим?
- Пусть этот и платит, раз заказал.
Поезд стал притормаживать и остановился на станции.
- Сколько стоянка? - спросил Сергей. - Может выйдем? долларов заработаем.
- В глаз хочешь? - лениво ответил Литр Иваныч.
В купе резко зашли двое. В проеме двери встал милиционер.
- Уголовный розыск! Где ваша попутчица?
- Вышла, - недоуменно сказал Сергей.
- Когда?
- Да вот… Недавно.
- Эта? - оперативник показал фотографию.
- Похожа, - согласился Литр Иваныч.
- Она вам выпить предлагала?
- Да нет, - уверенно ответил Литр Иваныч.
- Мы в командировке, - подержал Сергей. - Завтра - в контору, дела делать. Вот цапфу везем. Какие пьянки? Чай заказали, спросите у проводницы.
- Ладно. А напарник ее?
- Валера?
- Какой он Валера! Всё, ладно.
- Да кто хоть они такие?
- Клофелиньщики, - буркнул опер и вышел из купе.
- Какие "кло"? - спросил Литр Иваныч у Сергея.
- Да я не понял. Это наверно сленг ментовский. Феллини. Режиссер такой итальянский. Я, правда, не видел. Мне Маныч… Ну, в общем, рассказывали. Карнавалы он снимал.
- Опа! - Литр Иваныч достал из-за спины бутылку. - Карнавал!
- Откуда?
- Так менты же. Я их издалека в окошечко приметил. "Она вам выпить предлагала?"
- Что же они, интересно, всё-таки, за мазурики такие, Яковлевич? Ишь как милиционеры забегали.
- Да лепят легавые, - сказал Литр Иваныч. - Верь ты им больше. Приличная дама. Я в людях разбираюсь. Прохиндея за версту вижу. А этим лишь бы доколупаться. У нас мужики из отдела в трезвяк с поезда загремели, было дело. Потом Израилич твой, препрега термореактивная, полгода ремни из спин вырезал, гестапо-Мюллер. Давай, по стаканищу, и, спатеньки-баюшки.
- А что, он сильно вообще ругается? Если что?
- Кто!? - презрительно спросил Литр Иваныч, разливая водку.
- Анатолий Израилевич.
- Да пошел он! "Вениамин Яковлевич, вы в нетрезвом состоянии", - передразнил Литр Иваныч. - А я ему: "С чего это вы решили?" "От вас пахнет". "У меня из жопы тоже пахнет, - ему говорю. - Это же не значит, что я обосрался".
IV
- Валерка! - окликнул Литр Иваныч с верхней полки, позёвывая, - что? подъезжаем?
- Нет, извините, - настороженно сказал мужчина. - Обознались вы. Вячеслав меня зовут.
Литр Иваныч медленно сполз вниз, и сел, вглядываясь в соседа.
- Быть того не может. Вылитый. Ну, вылитый Валерка. А брата у вас в Эстонии нету?
- В Эстонской сэсэр? Нету.
- А на вильной незалежней?
Мужчина недоуменно пожал плечами.
- Сами тоже? Не были, нет?
- Не бывал никогда. Не бывал в Вильно. Это Клайпеда что ли по - новому? Всегда хотел бывать. В Прибалтике. На предмет экскурсии. Не пришлось. Может быть, с делами разберусь, вот и …
- Мотылек, - растолкал Литр Иваныч Сергея, - посмотри-ка. Валерка?
- Вылитый Валерка, - подтвердил сонный Сергей с верхней полки, почесывая поясницу. - Только усов нет.
- Бывает, - весело сказал мужчина. - У нас один тоже на заводе. Хрущев - и всё. Так и кликали: "Хрущ". Или "Никита Сергеич". Это уж как придется. Бывало, что и "Кукурузником".
- Обижался?
- Да не то чтобы. Чего уж теперь. Если похож. По каким делам изволите? - спросил сосед.
- Сейчас узнаем, - пробормотал Литр Иваныч. - Позвольте вас побеспокоить.
Литр Иваныч приподнял нижнюю полку. Цапфа мирно лежала в рундуке.
- Здесь, - удовлетворенно констатировал он. - Паскуда. Ничего паскуде не делается. Значит, по служебным. А у вас газетки свежей, часом, нет?
- Вчерашняя была где-то.
- Позвольте полюбопытствовать, - вежливо сказал Литр Иваныч. - А то мы, можно сказать, по заграницам последнее время. Мотаемся. Потеряли, так сказать, связь с миром. Я что-то последнее время без газет, ну, просто…
- Да… Я и сам, - сказал сосед. - Столько интересного. Вот, возьмите. Комсомолка.
- Щас-щас, - заинтересованно сказал Литр Иваныч. - Одна тысяча девятьсот… Восемьдесят девятый, - торжественно провозгласил он, обращаясь к Сергею. - Что же у нас тут твориться будет, а? "Секретариат Союза писателей СССР принял решение о восстановлении членства и публикации произведений А. И. Солженицына". Так. Ага. Понятно. Вот тебе и Колчак, Валера, герой народный. Вот тебе и власовцы. "Забастовки шахтёров по всей стране". Во, докатились. Угля нам уже не надо. Пусть заводы останавливаются. "В Польше цены на продовольствие выросли более чем на 500 %". О, братья пшеки, о, довыделывались. Я всегда говорил: пшеки, эти всегда себе найдут приключений на заднее место. Это такой народ, что полный пардон. У них там, в Свиноустье… Ладно, потом расскажу. "Молдавский язык объявлен государственным в Молдавской ССР". Здрасте-привет. Норок, значит. Лареведере-лареведере. Ты смотри… Каждый народ мудрит по-своему. Пшеки, молдаване… "Фильм о ночных бабочках "Интердевочка" побил рекорды кинопроката". О бабочках снимают кино, ты понял, Мотылек! О бабочках фильм побил рекорды, понял? рекорды! кинопроката! Они что? К девяностому считай году уже и бабочек извели?
- Это о путанах, - пояснил сосед. - Я смотрел. Хороший фильм. Жизненный.
- Я-то только заголовки вижу без очков, - пояснил Литр Иваныч. - Но все равно. Какой там вид бабочек! Всего-то ночных! Но уже тенденция. Вымирает потихоньку животный мир. А что с эстонским народом будет через двадцать - то лет без воды? Так. "Ансамбль "Ласковый май" выступит вместе с Майклом Джексоном". ""Пинк Флойд" собирается в Москву".
- Что!!? - крикнул Сергей. - Дай! - Он выхватил газету и скороговоркой прочитал вслух: - "Дэвида Гилмора вряд ли надо представлять нашим молодым читателям, да и немолодым - тем, кто любит современную музыку. Виртуозный гитарист, певец, автор слов и музыки знаменитых песен вместе с другими двумя "Флойдами" - Ником Масоном (ударные) и Риком Райтом (клавишные) собирается вскоре посетить Москву". - Боже мой, боже мой. Боже же ты мой.
- Ты чего одурел, - трезво сказал Литр Иваныч. - Успокойся. Сопли-то утри. То ли еще будет. Ой-ё-ёй. Дай-ка мне мои зоркие очи, вон там, на полотенце, в футляре.
- Да. Есть для чего жить, - восхищался Сергей. - Пинк Флойд. А!? Вот ведь до чего дошло. Пинк Флойд в Москве! А мы не верили. Спорили. Смеялись. А тут еще: ""Группа, названная надеждой советского рока в 1987 году, признанная лучшей рок-группой страны в 1988 году, стала теперь главной загадкой 1989 года", такое мнение о "Наутилусе Помпилиусе" высказал в одной из популярных музыкальных телепередач журналист Артем Троицкий". Ни хрена себе! "Советского рока!" Пусть Маныч теперь утрётся со своим джазом.
- Давай назад, - нетерпеливо сказал Литр Иваныч, и забрал газету. - Рок у него. Не о том думаешь, - сказал он Сергею и постучал кулаком себе по лбу. - "Климакс у мужчин не обнаружен", - выразительно зачитал Литр Иваныч следующий заголовок, вооружившись очками. - Вот. Понял? - спросил он у Сергея. - А мы и не сомневались, однако. Ну, это потом. "У кого сколько любовников?" О! "Самые верные супруги - стал он выразительно зачитывать из газеты, - англичане, - меньше 50 процентов в течение супружеской жизни заводят романы на стороне. В Германии, США, Франции и России изменяют от 74 до 76 процентов мужчин. Подсчитано, что средний роман случается раз в два года, длится три месяца и состоит из семи с половиной половых актов"… С половиной, - задумчиво повторил Литр Иваныч. - Это как? Когда муж застукает? С недоделочкой?
- Кобели. Кобели и есть, - сказала бабка, задвигая за собой дверь в купе. - Похабень одна.
- Любопытные тут у вас новости, - смущенно пробормотал Литр Иваныч, внимательно вглядываясь в газетный шрифт, - "Чудеса под одеялом", - зачитал он очередной заголовок.
- На каком поприще на хлеб зарабатываете? - спросил сосед, - Говорите, по служебным едете.
Литр Иваныч сделал вид, что очень заинтересован газетой.
- А вы сами-то? - спросил Сергей, слезая со своей полки вниз.
- Кооператор, - скромно сказал мужчина.
- Это?.. - многозначительно спросил Литр Иваныч, подняв лицо от газеты, - какой профиль?
- При заводе у нас кооператив. Торгуем продукцией завода. Обеспечиваем желающих. Так-то как? По фондам и разнарядкам?
- Еще бы! - понятливо откликнулся Литр Иваныч. - Фонды давно выбраны.
- А у нас - пожалуйста. Подороже, конечно, процентов на пятьсот. Зато есть. А какая разница? Всё равно по безналу платят. Всё по закону. Ну, у меня и свой тоже зарегистрирован. Торгово-закупочный. Я через него тоже себе немножко откусываю. А у вас какое направление?
- Мы красной ртутью занимаемся, - сказал многозначительно Сергей.
- У нас акционерка. С Ирландией, - ввернул Литр Иваныч.
- У вас внешнеэкономическое, - с уважением протянул мужчина. - Совместное. У-у-у. А кроме ртути, чем торгуете?
- Дивидяхами - сказал Литр Иваныч.
- Чем? Видяхами?
- Дивидяхи. - Литр Иваныч широко раздвинул руки. - Не знаете что ли? Все серии с Высоцким. На одной дивидяхе.
- А-а. Видаки! Тема хорошая. Видаки - на ура. Но надо первую руку иметь. Без накрутки. Тема, конечно, интересная. Очень. Очень интересная. Можете по факсу сертификат прислать?
- Договоримся, - важно сказал Литр Иваныч.
- Кстати, вам два вагона югославской баранины не нужно? У меня биржевая цена. Очень приемлемая. Очень. Мне всего пол процентика. По договору. Нет? Жаль. А спирт - ректификат? Этанол С2Н5ОН. Проба на чистоту с серной кислотой, - заученно затараторил он, - Проба на окисляемость, на метиловый спирт с фуксинсернистой кислотой. Фурфурола нет, - убеждено сказал он. - Цистерна. 54 тонны. Стоит в Ярославле, на Сортировочной. Но, буквально до понедельника.
- Шило не интересует, - сказал пренебрежительно Сергей.
- А что еще есть у вас? - заинтересовался сосед.
- Нотики еще, - сказал Сергей, разглядывая свои ногти.
- Это что? - спросил сосед.
- Компы, - вспомнил Литр Иваныч.
- Компы? Не знаю. Надо прошелестеть это дело. Сертификат есть? По факсу можете послать? Ассортимент, технические условия, Инкотермс, прочее? Что это вообще?
- Да не секрет. Вы вроде интеллигентный человек. На Западе в интернетах на вешалках какие угодно висят, - стал снисходительно рассказывать Сергей. - На пуговицах, с застежкой, на молнии. На кнопочках. С опушкой, без опушки. До пупа и ниже.
- У нас и в Эстонии своя рука, - значительно сказал Литр Иваныч. - Из Финляндии Валерка привезет. Хоть весь интернет, вместе с селедкой и трусами.
- Прибалты - они шустрые, - согласился кооператор, быстро потирая шею. - Вот - вот из Союза выпрыгнут. А бартер?
- Какой еще бартер?
- Я понимаю - вас валюта интересует. А всё же - на обмен? Товар - товар, - угодливо сказал кооператор. - По Марксу.
- Обмен? - переспросил Сергей.
- На воду, - веско сказал Литр Иваныч.
- А что? Актуально? - оживился сосед.
- Есть такие прогнозы, - важно сказал Сергей. - Эстонцам вода нужна. У них колодцы пересохли.
- Воду я могу устроить, - быстро сказал кооператор. - Сколько надо?
- Согласуем.
- У вас визитка есть? - спросил Сергей.
- Это что?
- Карточка такая. С телефоном. С Нокией.
- Нет.
- И у нас кончились. И вообще… Обули нас, - горестно сказал Литр Иваныч. - Карнавальщики. Феллини всякие.
- Клофелиньщики, - пояснил Сергей.
- Едем вот, а… И не похмелиться даже, - пожаловался Литр Иваныч. - Сидели вчера… Как люди. Полресторана за наши деньги гуляло. А сегодня и… Вот… Спели они романсы, денежки наши. Только доллары и мелочёвка ихняя остались. А что с ними?
- Поглядеть можно? - живо спросила бабка. - Я никогда иностранных не видала.
Литр Иваныч выложил на стол доллар, а Сергей монетку, найденную в тамбуре.
- Уже разрешили?! - воскликнул кооператор. - Смотри-ка ты! Для совместных предприятий!?
- А то, - солидно сказал Литр Иваныч.
- Ускорение, - значительно сказал кооператор и показал вверх пальцем. - Мы в провинции не поспеваем. Опять же, гласности мало.
- Зачем эта гласность? - сказала бабка. - Горшок надо выносить, если воняет, а не разбивать посреди комнаты.
- А как же репрессии? Лагеря? ГУЛАГ? - спросил сосед. - На старом новое не построишь. Язвы надо вскрывать, гной выдавливать. Пороки сталинизма полностью предать огласке.
- При Сталине порядок был, - возразила бабка. - Начальство не воровало. Хулиганов приструнили. А то, что секретарей партейных сажали, так это отлились им наши слезки. И с каждым годом всё лучше жили! И не спорьте со мной. Вы - то? как это можете помнить?
- "Было дело, и цены снижали", - добавил Литр Иваныч, вспомнив Высоцкого.
- А вот как после такой войны разруху было одолеть? - продолжила бабуся, получив поддержку. - Без порядка никак. И мы знали, что за нас никто не сделает. И он знал. Все работали, не покладая рук. Для деток, если уж так, старались, чтоб уж им получше потом жилось. Себя-то не жалели. Я туфельки не помню когда и одела. За всё про всё в сапогах. Да и у Иосифа Виссарионовича… Одеялко да шинелишка солдатская была. Орденов себе не вешал. Полную грудь. Он о стране думал. О людях простых. Чтоб хлебца белого вдоволь поели. Погодите, вспомнят еще. Сталина-то. Вспомнят.
- Вона! - воскликнул Литр Иваныч, просматривая газету, и зачитал. - "Президиум Верховного Совета СССР принял указ об отмене указа Президиума Верховного Совета СССР от 20 февраля 1978 года о награждении Леонида Ильича Брежнева орденом "Победа"". - Вон как. Леонид-то Ильич как отнесся, интересно?
- Отношусь как? - переспросил сосед. - К бровеносцу?! Ухоркал страну, боров. Еще немного бы - и кранты. Вот Михал Сергеич мне нравится. Молодой, энергичный. С народом простым - как доступно. Часами говорит. Часами! А мог бы и сутками. Кооперация развивается. Да нам! - десять лет! - и не страна будет, а сказка! Работать вот разучились. Привыкли от восьми до пяти, а там трава не расти. Не-е-т, братцы. Не так. Есть нам к чему стремиться.
- А мы в колхозах, что? не работали от зари до зари? - возразила бабулька. - Много хорошей жизни видывали? Трудодни? Налоги на яблони да смородину? Свиньи нет - а шкуру сдай. Курей нет, а яичко неси. При Хруще заставляли кукурузу ростить. Вот такусенькая вырастала. С пальчик. Грамотеи. Как же! Как и нынешние. Такие же.
- Мамаш, - по-доброму сказал сосед. - И я о том же. Перестраиваться надо. Сельское хозяйство тоже надо перестраивать. Работаешь - получи по труду. Лентяй - ну, и сиди себе на печке, глину выковыривай и жуй. Офицеров переучить! - и на заводы, мастерами, в цеха. Армия такая нам не нужна. Ракеты и подводные лодки - порезать. Металл - в народное хозяйство. Или продать на иголки.
- А американцы режут? - спросил Литр Иваныч.
- С Америкой у нас теперь паритет. Штаты нам не враги. Перестраивать надо мышление. Образ врага - это не актуально. Дружить, торговать, сотрудничество по всем направлениям. Вот вы же торгуете. От какого министерства?
- Авиационной промышленности.
- Ругают вас в газетах.
- А кого теперь не ругают? - нашелся Литр Иваныч.
- И то верно. Уж нашего брата кооператора… А ведь для людей стараемся. Чтоб можно было и купить что надо и…
- Втридорога только всё, - язвительно перебила бабуся. - Спекуляция эта до хорошего не доведёт. И у нас, как в Польше этой, скоро будет. Тыщщи процентов. Мы с дедом и крупы мешок взяли, и соли мешок, и спички. Пока есть. А скоро не будет. Или будет да за бешеные цены, как у кооператоров ваших. Мыло где?
- Потому и втридорога, что скупают мешками, - возразил кооператор. - Брали бы нормально, по килограмму, и хватило бы. И цена бы установилась. Законы рынка. Вон, товарищи, тоже, - показал он на Литр Иваныч. - Ртутью торгуют. Вот вам ртуть нужна? - спросил он у бабки.
- Не нужна мне ртуть, - поджала она губы.
- И мне не нужна. А кому-то там нужна. Ртуть ненужную продадут, дивидяхи купят, здесь продадут - людям интерес обеспечат. И заживем лучше любой Америки.
- Если все продавать будут - кто будет работать? - спросила бабуся. - Нэпманы что ли?
- А-а, - как от зубной боли отмахнулся кооператор. - Надо понимание иметь. Я в Москве, в гостинице, телевизор смотрел. Программа "Взгляд". Ну, сами знаете, - сказал он, обращаясь к Сергею.
- Ну, - сдержанно подтвердил Сергей.
- Шахтеры в Воркуте. Бастовать, видите ли, задумали. Работы, дескать, нет. Решай, мол, государство. Так она умная женщина. В программе была, - пояснил он. - Ирина зовут, а фамилия неприличная. В общем… Манда, - сказал он вполголоса.
- Нерусь, поди, - брезгливо сказала бабка.
- Так она что говорит? Идите, говорит, шахтеры, в тундру. Собирайте клюкву. И продавайте! Сразу видно, как у человека мозг устроен! Государственно мыслит. Это же лозунг можно над шахтой: "Шахтеры, работы нет? Собирайте ягоды и грибы!" Вот таких энергичных людей и надо в наше правительство. Рынок в два счета построим.
Стучали колеса.
За окном бежали телеграфные столбы.
Возникла неловкая пауза.