Тридцать лет сложились для нас в несколько минут. Ты не представляешь, что это было. Ты не можешь даже вообразить, как это выглядело. Я видел, как вокруг здания возникла первая прозрачно-золотистая стена света. Появился первый слой. Сначала он был один, очень узкий, едва закрывавший кирпичный корпус. Это заперло нас в институте. И сквозь полупрозрачную грань мы видели, как бежит время.
На моих глазах от старости складывались небоскребы. Я видел тысячи спящих людей, видел мелькавших животных и птиц. Я видел, как сквозь асфальт на автобанах прорастает трава. Видел, как она умирает и сменяется новой Видел дожди и зной. Годы складывались в минуты. Месяцы - в секунды. Дни и недели летели как мгновения. Это было жутко…
Но это лишь следствия. А мы говорим о причинах.
В том, что случилось, виноваты не пукханы и не американцы. Не инопланетяне. Не сдвиги земной коры или аномалии в магнитосфере. Не чертовы атомные взрывы. Виноваты мы. Это сделали мы - ученые. Своими руками и головой. Двадцать восьмого июля в России был запущен адронный коллайдер нового поколения. Помнишь эту дату? Наверняка. Именно в этот день все отключились. Знаю, проснулась ты позже, но ведь уснула именно в тот злополучный день.
В разгонных туннелях российского коллайдера случилось то, что не произошло в кольце европейского ускорителя. Эксперимент удался. Случилось то, чего мы все ждали. В коллайдере под Москвой, по словам отца, возникла единственная в нашей Вселенной частица Бога. Бозон…
Дэмио страстно облизнул пересохшие губы, словно увидел перед собой таз с едой.
- Бозон, - повторил он. - Не знаю, что это такое точно, но мой отец сказал тогда именно так. Частица Бога. Меньше электрона. Легче кварка. Быстрее света. Она появилась на нашей планете и… вскоре исчезла. Но взгляд Божества, коснувшийся разумных созданий, погрузил их в феноменальный сон.
Понимаешь, в чем суть? Анабиоз - всего лишь краткий взгляд Бога, мисс Мэри! Мгновение, которое он был здесь, отразилось в тридцатилетии покоя.
Не веришь? Слушай дальше. По словам отца, бозон представляет собой частицу, существовавшую лишь в самый первый момент зарождения нашей Вселенной. Частицу, с появления которой начался Большой взрыв. Частицу, породившую пространство и время, создавшую нашу Вселенную из сингулярной точки. Игра с коллайдером была опасна - этого, в принципе, никто не скрывал. Бозон Хиггса мог породить в месте своего появления микроскопическую черную дыру. Мог нарушить шаткое равновесие и привести к схлопыванию Вселенной. Но этого не произошло. Могло произойти, но не случилось. Ученые с усмешкой перебирали подобные возможности. Ведь такое, хотя и возможно математически, все же находится за рамками привычного стабильного мира.
Но вот ведь смех: эксперимент удался.
В каком-то смысле, нам всем немыслимо повезло. Вместо схлопывания Вселенной или возникновения нового пространства-времени произошла, в сущности, совсем ничтожная вещь: пространство-время не стерлось, не вывернулось наизнанку. Произошел лишь легкий сбой. Время жизни Вселенной - около двадцати пяти миллиардов лет. Мы сбились всего на треть века. На миг по космическим меркам.
Дальше все было просто. Период пребывания бозона Хиггса в нашем пространстве-времени совпал с периодом сна, в который было погружено человечество. Совпал секунда в секунду. Только для нас, чудом не тронутых анабиозом, это продолжалось несколько минут. Для остальных людей прошло тридцать лет. Возможно, всё то время, пока частица была здесь, она двигалась, словно взбесившийся маятник, создавая червоточины, калеча или напротив исцеляя пространство, время и… что-то еще. Что-то в нас самих.
Анабиоз - вовсе не катастрофа, мисс Мэри. Это немыслимая, фантастическая удача. Мы остались, хотя запросто могли исчезнуть. Могла быть уничтожена сама ткань времени. Могло не быть череды Больших взрывов. Могло не стать всех возможных вселенных, всех тех миллиардов лет, что были до нас и что будут после. Мне кажется, Господь все же есть на этом проклятом свете. Не исключено, что, поймав бозон, мы насильно втащили Творца в мир смертных. Но он не обиделся. Он поглядел на нас и простил…
Дэмио умолк.
Мэри подползла к парню, подняла край своей рубашки и стала вытирать пот и грязь с его лица.
- Значит, то был взгляд Бога, - задумчиво повторила мисс Мэри, глядя на Дэмио. - По-твоему, такое с человечеством произошло всего лишь из-за взгляда Божества?
- Всего лишь? - Дэмио через силу улыбнулся. - Ты говоришь о Господе, грешница.
- Нет. Я говорю об элементарной частице, которая возникла в коллайдере, а потом исчезла. Но постой, ведь эта штуковина была запущена в России… Почему это повлияло на вас, находившихся в Кёнсане?
- Когда я говорю слово "взгляд", - тихо сказал Дэмио, - я имею в виду именно то, что означает это слово, мисс Мэри. Взгляд Бога. За экспериментом следили не только у вас в Москве, я уже объяснял. Массачусетс, Берлин, Лион, институт в Осаке. Медельин в Колумбии. Международный университет Конго. Аделаида в Австралии. Индусский Мумбай. Оксфорд. Кембридж. Исламабад. Университеты Шанхая. Весь мир, весь этот чертов научный мир. Величайший эксперимент в истории науки видело все человечество. Все физики-ядерщики. Все, кому была близка эта тема, кто вкладывал в нее деньги, труд, ум и талант! Возможно, большинство простых людей и не знало об этом, но все, кто мог и был должен, следили за экспериментом во все глаза. Мы смотрели на главный экран центра управления русским коллайдером сквозь очи видеокамер. Теперь улавливаешь? Когда ты смотришь на кого-то, этот некто смотрит на тебя в ответ.
Спина Мэри похолодела. Ее взгляд остановился на лице Дэмио. В его глазах горело безумие открывателя. Никому неведомо, прав ли он был, говоря всё это, или нет, но в тот момент парень верил.
- Почему… - Мэри закашлялась. - Почему срок именно такой? Почему тридцать лет для всех, а для вас всего несколько минут? И почему… анабиоз завершился?
Взгляд Дэмио потух.
- Точно не знаю, - со вздохом произнес он. - Вполне возможно, что эксперимент был прерван. Здесь возникла червоточина. Описать ее непросто… это что-то вроде нити или струны, окруженной слоями измененного пространства-времени. Их можно распознать по золотистому свечению, которое мы видели из норы.
Я думаю, эпицентр червоточины крошечный. Фактически - точка. Точнее, как я уже сказал - струна. Но окружающие ее слои могут занимать большие территории или накрывать эпицентр, как колпаки. Думаю, все эти штуки видно даже из космоса… Но нам не повезло. Аэропорт расположен близко к городу. Москва, Париж, Лондон, Нью-Йорк и Шанхай - всё это огромные города. Но из всех столиц мира только Сеул способен похвастаться статусом приграничного города. Столица на границе. База "Кэмп Грей" и территория "Коридор" находятся в пределах городской черты. Военные самолеты пролетают… пролетали над Сеулом так часто, что жители отвыкли считать, сколько раз в день над крышами небоскребов жужжат стальные пчелы.
- И что же? - голос Марии дрогнул.
- Сквозь червоточину пролетел самолет, - закончил Дэмио. - Обычный военный транспорт из тех, что летают тут каждый день из Пусана или Мокпхо. В момент возникновения червоточины он оказался с краю. А потом пролетел сквозь все слои и попал в эпицентр. Для самолета прошли мгновения, для остального мира - тридцать лет. Червоточина схлопнулась. И, может быть, именно поэтому анабиоз закончился. Из-за этого самолета.
- Господь отвернулся?
Губ Дэмио вновь коснулась грустная улыбка.
- Это всего лишь версия. Анабиоз закончился в тот момент, когда исчезла струна червоточины в Кёнсане. А может, и наоборот. Спустя несколько дней Кёнсан снова был закрыт слоями. Но это уже была другая червоточина. С другим географическим распространением и другими границами. Да, первая червоточина сгинула, Анабиоз кончился, бозон Хиггса исчез, Господь отвернулся. Но сейчас Кёнсан, как и множество других мест по всему миру, по-прежнему закрыт этими стенами света. Знаешь, - Дэмио понизил голос, в глазах его вновь блеснуло безумие, - говорят, там происходят очень странные вещи. Можно встретить давно умершего человека или заглянуть в будущее. Заблудиться на прямой улице… Что это означает? Я не знаю. Мы сумели уйти из лаборатории в Сеул как раз в то время, пока Кёнсан был чист. Остальное ты знаешь сама. - Горькая улыбка в третий раз тронула губы парня. - Видишь, как получилось… Мы ушли оттуда, чтобы умереть здесь. Господь отвернулся от всех своих детей. Но тот самолет поймал его взгляд последним.
Дэмио закрыл глаза.
- Вот и вся исповедь, Марррия. Думаю, хоть кто-то на проклятом Полуострове обязан был это знать.
Мэри долго молчала.
- Это самая удивительная исповедь, которую я когда-либо слышала, - призналась она наконец.
- Будем спать?
- Пожалуй.
Дэмио поднял веки.
- Мне кажется это моя последняя ночь, - сказал он. - И, кажется, я знаю, как хотел бы ее провести. Могу ли я просить тебя кое о чем?
Мэри взглянула ему в глаза. Теперь взгляд Дэмио был чистый и ясный, словно боль в руке и безумные мысли больше не мешали ему.
- Проси, - ответила Мэри. - Я не откажу.
Он так и не смог произнести это вслух, но слова стали бы лишними.
Хватило взгляда.
…Обессилев, мисс Мэри упала на грудь Дэмио.
Он выдохнул:
- Спасибо тебе, Марррия…
И умолк.
Мисс Мэри слышала, как медленно, удар за ударом, затухает горячее сердце. У-ух. Ух-ух. Когда оно затихло, она закрыла глаза и заплакала.
Тихо и страшно.
Под ее разбросанными золотистыми волосами в последний раз опустилась грудь человека, который хотел увидеть взгляд Бога.
Впрочем… Может быть, он его и видел сейчас.
Может быть.
Пуля 10
Человек в желтом камуфляже
Казалось, утро не наступит никогда. Но рассвет пришел, пробившись сквозь пелену туч. А вместе с ним в Мегаполис страха пожаловал и новый день.
Босс всех боссов Сеула сидел на огромном троне. Именно троне, иначе мрачную конструкцию назвать было сложно. Сооружение представляло собой нагромождение металлических уголков и швеллеров, скрученных болтами и водруженных на бетонные блоки полуметровой высоты. С трех сторон к блокам вели ступеньки.
С этого трона Шедоши мог поглядывать на своих гостей или пленников свысока. Сиденье, спинка и подлокотники трона были обложены кожаными подушками, поэтому сидеть на этой конструкции было комфортно. Вместе с боковыми колоннами, подпорками и перекладинами трон был в ширину метра три, а в высоту - все четыре. Скрюченный Синода Шедоши смотрелся на фоне всего этого кожано-стального мракобесия, как пестик внутри огромного уродливого цветка, раскрывшего колючие лепестки. Впрочем, насколько понимала мисс Мэри, при создании трона речь не шла о красоте или эстетике. Трон должен был пугать. И с этой функцией он справлялся прекрасно.
Конструкция была выкрашена в черный цвет, насыщенный и густой, отливающий синевой в бледном солнечном свете сеульского утра. Трон был угловат и колюч. А от воли безумца, восседающего на нем, зависели жизни и смерти многих.
Престол гангстеров возвышался под деревянным навесом, грубо сколоченным из досок на уровне второго этажа здания, окружающего внутренний двор. Босс всех боссов дремал под козырьком. Косые солнечные лучи лишь высветляли боковую сторону трона, но не тревожили предводителя Топоров.
Рядом с Шедоши стоял кувшин с узким горлышком. При взгляде на сосуд, в котором наверняка плескалась чистая, прохладная вода, мисс Мэри рефлекторно облизнула сухие губы. Жажда давно мучила ее.
Мэри кашлянула, прочищая горло. Она понимала: сейчас ей придется говорить. Или кричать…
Внезапно ворота президентского двора распахнулись и внутрь "тронного зала" вкатились четыре желто-зеленых армейских внедорожника. Над кабинами торчали стволы пулеметов. Двери трех машин синхронно распахнулись, и на улицу вывалились солдаты с М16 в руках.
Бойцы Шедоши, вооруженные цепями и топорами, нервно озирались и поглядывали на своего босса.
После того как прибывшие стрелки заняли охранные позиции, в последнем джипе открылась задняя дверь. Из кабины вальяжно и легко, словно молодой зверь, спрыгнул известный всему корейскому Коридору человек.
В желтом камуфляже.
С серебряными нашивками в форме дубовых листьев.
Увидев мисс Мэри, некоронованный бог Сеула и окрестностей, командующий базой "Кэмп Грей" лучезарно улыбнулся. Он подошел к девушке, стоящей на коленях перед его машинами и вооруженными бойцами.
- Ты? - прошептала Мэри, с трудом разлепляя пересохшие губы.
- Хм. Я, - усмехнулся Джо Юнг.
Обрывки воспоминаний вспышками пронеслись в сознании мисс Мэри, танцовщицы из России.
Перед глазами проплыл сумрак клуба "Патриот" в Пусане…
Транспортный самолет.
Пробуждение.
Бугай и торговцы-каннибалы. Сражавшиеся за призрачную справедливость школьники и умник Дэмио…
Юнговцы.
И Джо Юнг. Этот полковник, о котором твердили Рик и Кити. Хозяин "Кэмп Грей".
Все сошлось. И как только она раньше не удосужилась сопоставить очевидные моменты? Юнговцы… Юнг… Воистину правы были мертвые дети - она глупая блондинка.
Брови Синоды Шедоши тем временем удивленно поползли вверх. Колонель могучей "Кэмп Грей", властелин Коридора и его собственный сюзерен разговаривал с рабыней-воровкой, как с равной.
- Похоже, у меня начинается, падла, старческий маразм, - пробормотал Шедоши.
- Жаль, что нам так и не удалось спокойно поговорить после твоего сногсшибательного танца в Пусане, - сказал Юнг, с интересом рассматривая измученную девушку. Жизнь в новом мире не прибавила ей красоты, но и изначальную, данную природой, до конца отобрать не сумела. - Все еще впереди. Мир полетел к чертям. Надо же… кажется, все случилось вчера, а ведь сколько лет прошло…
- Тридцать, - по-прежнему стоя на коленях, мисс Мэри заставила себя ответить спокойно.
- Почему ты не появилась на базе? Я ждал тебя.
- Я не думала, что ты - это ты. Юнговцы, надо же… - Мэри поежилась.
- Моя фамилия Юнг.
- Да, теперь я все понимаю. Я запуталась. Слишком многое случилось за эти… дни.
Колонель рассмеялся.
- Это точно. Станцуешь для меня?
- Сейчас? - Мисс Мэри тоже вымученно улыбнулась. - Ты явно сошел с ума.
Полковник прищурился. Щелкнул пальцами, скомандовал:
- Посадите ее в машину!
События развивались не по плану Шедоши. Босс всех боссов хотел вернуть полковнику винтовки и получить что-нибудь взамен, поторговаться, выбить поблажки со стороны янки… А сейчас все нарушилось.
Синода Шедоши спустился со своего трона и, прихрамывая, подошел к полковнику.
- Колонель, - прохрипел он, - эта сучка - мой небольшой презент твоему величеству, черт возьми! При ней было вот что… Смотри, какая вещица!
Шедоши протянул полковнику револьвер крошки Кити.
Юнг молча кивнул, взял ствол. Автоматически откинул барабан, проверяя содержимое. Из дырочек глядели шесть золотистых капсюлей. Последних. Которые так берегла школьница.
- Ты в курсе, что именно эта шлюха бомбанула твой КПП? - продолжил Синода Шедоши. - Две рабочие винтовки. И четыре магазина с патронами. Не цацкайся с ней. За такое надо карать. И карать страшно, вот мой совет.
Не оборачиваясь, полковник процедил сквозь зубы.
- М-да… шлюха. Голая, в одной драной рубашке. Твои ребята развлекались с ней, верно?
- Да черт их разберет, - расстроенно ответил Шедоши, не чувствуя в голосе Джо Юнга угрозы. Все же Шедоши был стар: долго стоять, как и слушать, ему было тяжело. Встав шире, гангстер сместил тяжесть на одну ногу и воткнул кулак в пояс, для большей устойчивости. Затем продолжил: - Я не слежу за такими мелочами, колонель. Ну, может, кто шмякнул ее пару раз. Чай не убыло, падла.
Полковник направил подаренный кольт "Питон" на своего ставленника и выстрелил. Шедоши отбросило и снесло на землю. По президентскому двору прокатился всеобщий вздох. Юнг подошел и разрядил в гангстера оставшиеся пять пуль.
Тело босса всех боссов вздрогнуло в последний раз.
Солдаты-юнговцы ощетинились во все стороны штурмовыми винтовками. Гангстеры заорали, вскинули самострелы и топоры. Ножи выпорхнули из ножен, над головами взметнулись дубинки, но дальше угроз дело не зашло. Соотношение сил было слишком очевидным. Умирать никто не спешил.
Полковник демонстративно медленно спрятал "Питон" в карман. Аккуратно вытер испачканную подошву сапога о лицо босса всех боссов, валявшегося в грязи с открытым от удивления ртом. Потом обернулся и поискал взглядом в толпе бандитов.
- Разберитесь, кто старший, - приказал он, обращаясь ко всем и в то же время ни к кому конкретно. - Лучше без поножовщины, голосованием командиров отрядов. У нас демократия, верно? Завтра к вечеру жду предложений по новому боссу вашего ганга. Вопросы?
Топоры лишь лязгнули оружием.
- Удачных выборов.
Юнг сплюнул и сел в джип.
Один из его командиров принял винтовки, накануне захваченные малолетними налетчиками. Взревели двигатели внедорожников, и колонна стремительно сорвалась с места.
Мисс Мэри сидела в машине напротив Юнга. Джип оказался внутри не таким большим, каким виделся снаружи. Кресла были жесткими, обитыми дерматином. Одно слово: колеса для вояк.
Убийство главы Топоров Синоды Шедоши, похоже, мало взволновало обоих. Полковник знал, что власть ганга не пошатнется. Переназначат главаря, и всех делов. Старого хрыча давно пора было отправить на пенсию. Мэри же так перенервничала, что теперь тоже не испытывала никаких чувств по поводу гибели человека, повинного в смерти ее друзей. Она восприняла убийство Шедоши цинично и практически равнодушно, как нечто должное.
Зато мисс Мэри мучили вопросы. И человеку, сидящему напротив, были известны на них ответы.
- Могу я спросить? - осторожно уточнила Мэри.
Колонель усмехнулся.
- Давай. Чего мне тебе отказывать?
- Я не все хорошо помню…
- Спрашивай.
Мисс Мэри чуть наклонилась вперед, вглядываясь в лицо Юнга.
- Мы спали с тобой?
Полковник фыркнул.
- Нет, не спали.
- Женат? Дети?
Колонель нахмурился.
- Я мог бы обсудить с тобой живую жену. Но насмешки над мертвой - это слишком.
- Откуда ты знаешь? Быть может, она жива?
Полковник покачал головой.
- Ты видела, что творилось в Сеуле. Уверен, что-то подобное происходит и в Бостоне. Стабильного радиосообщения со Штатами у нас нет, узел связи был основательно поврежден. Обрывки из радиопередач, которые ловят любительские станции, противоречивы. Я не строю иллюзий. Новый мир не для женщин. Скорее… - Полковник блеснул зубами. - Скорее, женщины для него.
- Возможно, в других местах все иначе, - предположила Мэри.
- Возможно. Но я реалист. Моя жена, скорее всего, мертва.
Они помолчали.
- Зачем я летела в Сеул? - наконец спросила Мэри.
Полковник пристально посмотрел на нее.