- Неудачи лишь делают меня сильнее, - заявлял Милос каждый раз, когда кто-нибудь заговаривал о его фиаско в Аламо. - Сильнее и решительнее. Я сделаю всё, чтобы Междумир стал лучше, и преподнесу его Мэри, когда она проснётся. Как говорят, на ошибках мучатся, и теперь я готов мучиться ещё больше, лишь бы всё исправить!
Время от времени Милос посылал свой верный дуэт балбесов с небольшими заданиями, касавшимися не людей, а лишь недвижимости. Благодаря усилиям Лосяры и Хомяка в Междумир перешли кофейня, зал для боулинга и почтовое отделение. С этим последним вышла ошибочка, но зато они теперь каждый день получали по мешку мёртвых писем, и некоторые из этих писем, надо сказать, оказывались весьма занимательными.
Когда Милос объявил о своих замыслах относительно концерта, многим показалось, что это, пожалуй, чересчур. Конечно, так называемые Ангелы Жизни были бы не прочь заполучить в свои ряды Роду Дакоту - а кто бы не хотел? - но они сомневались, что собрать заодно и урожай её поклонников - такое уж хорошее дело.
- Конечно, хорошее! - внушал им Милос. - Ведь именно этого и хочет Мэри! И когда она вернётся, я приложу все усилия, чтобы она узнала, кто честно работал, а кто отлынивал.
Его слова, казалось, убедили кое-кого, но не всех. Так что Милос предложил им взятку:
- Те из вас, кто исполнит свой долг, получат сколько угодно шоколада!
Огр опешил. Для него это предложение явилось полной неожиданностью.
- Гм-м... Что-то мне это не очень нравится, - прошептал он Милосу.
- Что ты так всполошился? - сказал тот. - У тебя ведь шоколада хватит на всех, да ещё и останется, да?
Вот так он и убедил всех сорока трёх послесветов отправиться на концерт. Огр не пошёл. Он никогда не ходил на жатву - руки у него были слишком жирные и скользкие, никого не удержишь. Ну и хорошо, потому что Огр не знал, хватит ли у него мужества для такого дела.
Когда все вернулись с концерта, Огр понял, что миссия завершилась успехом: в помещение банка вошёл Лосяра с самой Родой Дакотой на руках, а за ним следовали остальные Ангелы Жизни, и каждый нёс одного спящего междусвета.
К тому, что произошло потом, Огр готов не был.
Уложив своего междусвета в хранилище, один из Ангелов Жизни направился прямо к Огру и погрузил руку ему в бок. Боли Огр не почувствовал, но и приятным это ощущение назвать было нельзя.
- Милос сказал, что нам можно взять шоколада, - сказал Ангел, - а после того, что мне сегодня пришлось сделать, я заслуживаю целой пригоршни. Нет, двух пригоршней!
Парнишка запустил в Ника обе ладони и вырвал у того из бока пару пригоршней шоколадной массы.
До этого момента детишки осмеливались лишь изредка тронуть Огра кончиком пальца - ведь шоколад же! Как не попробовать! Огр не обращал на это внимания, ведь он весь исходил густой тёмной жижей. У него действительно было больше чем достаточно. Но любым ресурсам когда-нибудь приходит конец.
Вслед за первым послесветом, урвавшим свою долю шоколада, явился второй, потом третий, четвёртый... Один вцепился Огру в плечо, другой - в бедро, и не успел Ник опомниться, как на него накинулись остальные Ангелы - щипали, кусали, вырывали из него куски... Он закричал, но они не обращали внимания на его вопли. Он упал и попытался уползти от них, но осатаневшая толпа не отставала. Их было слишком много - не отбиться и не убежать...
Наконец, Лосяра протолкался между неистовствующими послесветами и, заорав: "Штоп!" - принялся отбрасывать обжор от Огра. Ник попытался подняться с пола, но не получилось. Оглядев себя, он пришёл в ужас. Он словно нарядился в костюм для Хэллоуина - от него остался один скелет, только шоколадный. Наконец, примчался Милос, шуганул толпу, помог Огру подняться и добраться до кресла. Огр сидел и лишь трясся, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой.
Милос даже не извинился, только буркнул:
- Кажется, я немного ошибся.
На что Огр ответил:
- Надеюсь, с этой ошибки ты тоже помучаешься.
Несчастного похудевшего Огра оставили на попечение девочки с огромными глазами и развязанными шнурками - единственной, кто не принимал участия в шоколадной оргии.
- Что они с тобой сделали! - сказала она ему. - Но ты, во всяком случае, идёшь на поправку.
И правда. Огр медленно зарастал шоколадом, который сочился из потаённого сладкого места в его душе. Однако он теперь гораздо меньше походил на огра, превратившись в тощего шоколадного мальчика, совсем не такого уж страшного. Огр теперь гораздо больше походил на человека, и ему это нравилось. Хотя его лицо по-прежнему было лишь намёком на настоящее человеческое лицо, у него теперь, по крайней мере, появились основания воспринимать себя самого не только как монстра.
Изменилась внешность - изменилась и память. Огр многое вспомнил и теперь знал точно, что он тоже перешёл сюда из живого мира, а вовсе не был здесь испокон веков. Он знал также, что когда-то у него было имя, и хотя самого имени он не помнил, ему определённо казалось, что оно начиналось на букву "Н".
Неразбериха в сознании Огра уменьшилась, и, как следствие, у него прибавилось уверенности в себе и своих силах. Помыкать им стало куда труднее. И в конце концов, он пришёл к выводу, что Милос ему не друг. Мало того - Милос, безусловно, знал об Огре больше, чем хотел показать; поэтому Огр выставил ему простой, но твёрдый ультиматум:
- Скажи, как моё имя, иначе я как дохнý, так ты весь пропитаешься шоколадом! До того отяжелеешь, что придётся позабыть про скинджекинг. Ты у меня даже светиться коричневым начнёшь!
Милос глянул на него глазами, полными страха и чего-то ещё, что никак нельзя было назвать дружеской приязнью, и сказал:
- Твоё имя Ник.
- Ник... - Он кивнул. - Спасибо.
Ник поднял руку и провёл ею по волосам. Постой-ка - волосы? У него, Шоколадного Огра, оказывается, есть волосы?!
- Я пойду с тобой на следующую акцию, - заявил он. - Понаблюдаю, что там будет происходить, и если мне это не понравится, уйду навсегда!
Милос успел овладеть собой.
- Это, конечно, твой выбор, но помни, что если ты уйдёшь, то тебе никогда не найти Джил!
- Не знаю я никакой Джил, - отчеканил Ник и понял, что это правда. Впервые за всё время он вдруг осознал: всё, что говорил ему Милос с самого момента их встречи, было ложью.
Глава 27
Джунгли для скинджекеров
Скоро это будет самое высокое сооружение в Сан-Антонио. До окончания работ оставалось ещё несколько месяцев, но постройка уже поражала воображение. Именно такое офисное здание - внушительное и респектабельное - подобало Новой Национальной Страховой Компании.
А напротив строительной площадки располагалась Академия Блю-Харвест - частная школа, очень дорогая, очень престижная, занимающаяся воспитанием молодой поросли из преуспевающих семей. Блю-Харвест могла похвастаться лучшими в городе учителями, самым передовым компьютерным оборудованием и великолепной детской площадкой с возвышающимися на ней "джунглями". Уникальное игровое сооружение представляло собой серо-голубой космический корабль, сделанный из новейшего сверхпрочного полимерного материала, не теряющего цвета под лучами жаркого техасского солнца и гарантированно устойчивого против всех издевательств со стороны бесчисленных шалунов. Горки, переходы, трубчатые туннели, лестницы и перекладины, не говоря уже о качелях, изображающих звездолётное шасси, - словом, это была самая потрясающая детская площадка в Сан-Антонио, а может, и во всём мире.
Поскольку поблизости не было ни одной перешедшей площадки для игр, Милос решил, что его детишкам таковая не помешала бы, и он выбрал "джунгли" школы Блю-Харвест. Поскольку детские площадки пользуются всеобщей любовью, то заполучить одну из них в Междумир не составит труда; фокус был в том, чтобы вместе с нею захватить как можно больше свеженьких душ. И Милос об этом позаботился.
Благодаря предупреждению Лейси Алли прибыла на место раньше так называемых "Ангелов Жизни". Вообще-то, она ждала их здесь с самого рассвета, прячась за стенами близлежащих зданий и в телах живых людей - так обитателям Междумира было труднее засечь её. После трагедии на концерте Алли бóльшую часть своего времени посвятила тому, чтобы незримо посетить скорбящие семьи и принести им утешение. Она считала это своим долгом, и однако никак не могла избавиться от ощущения, что, подчищая за Милосом эмоциональный беспорядок, она как бы становится соучастницей его преступления.
Миранда предложила свою помощь, но Алли боялась подвергнуть девушку опасности. Нельзя было допустить, чтобы она тоже оказалась в числе жертв "несчастного случая". Алли нанесла Миранде последний визит во сне и попрощалась: хоть Миранда и не имела ничего против того, чтобы Алли пользовалась её телом, сама Алли считала, что больше не вправе этого делать. Она чувствовала себя нечистой. Ей казалось, что она уподобляется Милосу.
И теперь, в утро пятницы, Алли стояла на посту и наблюдала за местом, где по сообщению Лейси должна состояться следующая жатва. Начался учебный день; и наконец, когда стайка школьников во время перемены высыпала поиграть во дворе, Алли увидела приближающихся послесветов и... остолбенела. Но не от их вида, а от запаха.
В воздухе явственно пахло шоколадом.
А вот и Ник - идёт в одном ряду с Милосом, Лосярой и Хомяком. Последний раз, когда она видела Ника, тот представлял собой пузырящуюся массу расплавленного шоколада - ни формы, ни вида, ни сознания - ничего. Сейчас он выглядел необычно худым, но, по крайней мере, хотя бы отдалённо напоминал человека. Алли захотелось выскочить из своего укрытия и окликнуть его, но она сдержалась. Прежде всего надо помнить о том, зачем она здесь. Она ведь даже не знает, почему Ник теперь с Милосом. Уж конечно не как "подельник" - что бы с ним ни случилось, измениться настолько радикально он не мог. Даже тогда, когда Ник служил Мэри, у него было достаточно здравого смысла, чтобы вовремя перейти на другую сторону, и это несмотря на то, что он был в неё влюблён.
Так что Алли затаилась на углу улицы - там шла распродажа рождественских ёлок, между которыми можно было спрятаться. Она видела, как Милос расставил несколько десятков послесветов по всей школьной детской площадке. Живые двигались прямо сквозь них, не подозревая, что здесь же, рядом, находится почти полсотни невидимых душ - стоят, поджидают... Среди послесветов была и Лейси - девочка озиралась по сторонам, явно ожидая, что сейчас появится Алли и остановит их. Но Алли пока не могла обнаружить себя. Она заметила также, что Ник не присоединился к послесветам на детской площадке - он остался на противоположной стороне улицы.
- Пора, - сказал Милос.
Лосяра покрутил плечами и сделал пару растяжек, словно запасной игрок, собирающийся выйти на поле. Хомяк потёр ладонью о ладонь - жест нервный и одновременно угрожающий; так вор-домушник трёт руки, подступаясь с отмычкой к замку. Затем трое скинджекеров растворились среди пешеходов, забравшись в три живых тела.
Алли поняла, что надо действовать быстро, иначе она потеряет эту троицу из виду, и вскочила в женщину, выбирающую ёлку к Рождеству. И...
- слишком маленькая - слишком высокая - слишком сухая - слишком дорого -
- искусственные ёлки сейчас такие хорошие - выглядят как настоящие -
Алли быстро усыпила её и поспешила уйти с места распродажи. Она осмотрела улицу перед школой - не стоит ли кто с растерянным видом. Так оно и оказалось -трое человек внезапно застыли посреди движущегося потока пешеходов: почтальон, красиво одетая женщина и любитель бега трусцой в спортивных шортах, слишком ярких для его незагорелых ног. Троица кивнула друг другу и разделилась: почтальон и модница направились в школу, а бегун-любитель потрусил к месту, где строился небоскрёб.
Алли не имела понятия, кто есть кто и за кем надо проследить в первую очередь. Она решила отправиться в школу. В случае чего притворится мамашей, пришедшей забрать своё дитя.
Почтальон свернул в коридор, ведущий к приёмной, а женщина пошла дальше. Алли снова приходилось выбирать, за кем идти, но прежде чем она решилась, модницу остановил представительного вида учитель с седой козлиной бородкой.
- Прошу прощения, - сказал он, - но вы должны сначала отметиться в приёмной.
- Конечно, конечно, - проговорила женщина и... тут оба собеседника словно поменялись местами. Женщина пошатнулась и в растерянности оперлась о стену рукой, а учитель стал вдруг напоминать... суетливого грызуна. Затем он повернулся и быстро зашагал по коридору.
Алли выпрыгнула из своей тушки и вскочила в проходящего мимо школьного сторожа. Быстро сориентировавшись, она последовала за козлобородым учителем, держась на расстоянии. Учитель свернул за угол, но когда Алли нагнала его, тот стоял в полной прострации.
- Странно, - бормотал он. - Очень странно...
Вот уж действительно странно! Хомяк скрылся, а ведь в коридоре никого не было! Куда он мог деться?
- Вот чёрт! - ругнулась Алли, и учитель, позабыв о своих проблемах, неодобрительно уставился на неё.
- Следите за вашим языком, мистер Уэббер, - сказал он сторожу. - Это, как-никак, школа!
Тем временем за стеной, в классной комнате, дверь которой выходила в другой коридор, один из учеников, несколько нервный и дёрганый, попросился в туалет. Но его истинной целью была стоянка для велосипедов.
* * *
Началась перемена, и четвероклассники выбежали во двор, а вслед за ними, чуть позже, туда же высыпали и пятиклассники, сразу же захватившие командные посты на пластиковом звездолёте. Смешивать на площадке для игр разновозрастные классы в школе было не принято, поэтому когда вслед за пятиклассниками во двор вышел директор, учительница четвероклашек поинтересовалась у него, что, собственно, происходит.
- Я решил - пусть поиграют подольше, - ответил директор.
Это было довольно необычно. Директор никогда не выходил на детскую площадку, кроме случаев, когда в интересах дела надо было покрасоваться перед богатенькими родителями, собирающимися отдать своё чадо в его школу, и уж тем более он никогда и никому не разрешал поиграть подольше.
Учительница взглянула на "джунгли" космической эпохи, на штурм которых отправилось слишком много "звёздных десантников".
- Вы действительно считаете, что это стоит делать? - спросила она. - В такой толчее недалеко до беды - кто-нибудь того и гляди сорвётся! Посмотрите, сколько их там висит!
- Да ладно, - ответил директор. - Знаете, как говорят: "Чем больше компания, тем висельнéе".
* * *
Алли потеряла след Хомяка, поэтому решила вернуться в зону опасности. По-прежнему в теле школьного сторожа, она вышла на площадку для игр, где ребятишки в это время боролись за место на замечательном звездолёте. Справа от Алли учительница что-то горячо обсуждала с человеком в строгом костюме, скорее всего, директором школы.
- Да, именно так вы и сказали, - говорила учительница. - Вы сказали, что пятиклассники могут поиграть подольше и потому вы вывели их сюда.
- Да не говорил я ничего подобного! - настаивал директор. - В меня, должно быть, бес вселился, если я такое сказал! Даже не помню, как я здесь оказался!
Алли заметила, что один из учеников не играет. Мальчик лишь стоял и смотрел вверх. Она проследила за его взглядом - тот не сводил глаз со скелета будущего небоскрёба на другой стороне улицы. Там кипела работа: туда-сюда сновали строители, видны были огоньки сварки, раздавался стук молотков.
Алли взглянула на свою униформу школьного сторожа, чтобы напомнить себе, кто она сейчас, и присела перед мальчиком.
- Что там? - спросила она грубым мужским голосом. - Что ты там видишь?
Но малец на неё и не взглянул.
- Ничего, - ответил он. - Здание строят, вот и всё. - И затем добавил: - Большое, да?
Алли отшатнулась. Это был Милос! Наверно, он сначала скинджекил директора, а теперь перепрыгнул в этого мальчика, но, поглощённый своей задачей, не заметил, что и сторож тоже не совсем сторож.
Милос убежал к звездолёту, затерялся среди многочисленных переходов и труб. И в то же мгновение на площадку упала зловещая тень.
Алли подняла голову и увидела, как высоченный башенный кран около небоскрёба поднимает связку тяжёлых стальных балок. Девушка с ужасом поняла, что стрела у крана очень длинная и её вполне можно повернуть так, чтобы груз завис над детской площадкой - если это именно то, что крановщик (или тот, кто контролирует крановщика) намерен сделать.
- Быстро все уходите отсюда! - закричала Алли. - Живее! Все уходите!
Но её никто не слушал. Ну кто такой школьный сторож? Никакого авторитета. Алли быстро перепрыгнула в учителя, стоявшего ближе других ко входу в здание школы, и попыталась открыть дверь. Та не подалась. Тогда Алли повернулась к боковому проулку, от которого детскую площадку отгораживала ограда, и увидела, как какой-то мальчишка замыкает единственные ворота с помощью велосипедного замка. Манера двигаться у мальчишки была до того знакомая, что у Алли не возникло ни малейшего сомнения о том, кто это.
- Хомяк! - завопила она.
Тот вскинул голову и, увидев её, кинулся наутёк. Она знала, что выдала себя, но теперь это было уже неважно. Главное - убрать отсюда детей. Лосяра, должно быть, уже забрался на кран - это было ясно по тому, как двигался груз балок, поднимаясь всё выше и выше. Стрела начала медленно, неторопливо разворачиваться по направлению к школе.
Директор, пребывая в полном неведении о грядущей катастрофе, обратился к ученикам:
- Хватит, наигрались! Быстро всем построиться за своими учителями!
Дети недовольно загалдели, но подчинились и начали покидать звездолёт. Тогда Милос, забравшийся в маленького белокурого мальчика, высунул голову из какой-то трубы:
- Эй, смотрите, здесь куча денег! - И показал всем пятидолларовую бумажку. - Вот почему нас послали во двор - чтобы мы нашли денежки к Рождеству!
Ребятня тут же кинулась обратно к звездолёту, забыв о распоряжении директора.
- Эй, глядите, я нашёл доллар! - крикнул один.
- А я пять! - отозвался другой.
Это был лёгкий трюк: вселяешься в ребёнка и выворачиваешь его карманы. Дети находили сейчас собственные деньги, полученные на ланч. Алли счистилась с учителя и перебралась в девочку-пятиклашку, залезавшую на звездолёт. Найдя в одном из туннелей Милоса, она толкнула его так, что тот с глухим стуком ударился о вогнутую стену.
- Тебе это с рук не сойдёт! - прошипела она.
Милос сразу же узнал её и заулыбался.
- Алли! - сказал он голосом маленького мальчика. - А я думал, что ты ушла под землю. Рад тебя видеть!
Она снова припечатала его к стенке.
- Ничего у тебя не выйдет! - процедила она. - Я этого не допущу!
Но Милоса не так-то просто было запугать.
- Это у тебя ничего не выйдет, - хладнокровно сказал он. - Так что откинься в кресле и наслаждайся. Спектакль будет что надо!