- Не восемь. Бесконечность, - поправил его Кок, слегка повернув монету в руке Петра. - Это проездной. Теперь запоминай. Достанешь ключ - выходи к реке. Дойдёшь до Стикса - сворачивай налево и иди вдоль берега. Там должен быть мост. Это плохой мост, но для тебя другой надежды нет. Прощай.
Кок обмяк и кулём повалился на землю. Потом от него пошёл пар, и тело спейсера исчезло. Пётр протёр глаза и начал карабкаться по выщербленной стене часовой башни. Пот застилал юноше лицо, руки постоянно соскальзывали с ветхого камня. Где-то неподалёку выли вервольфы.
Башня оказалась самым высоким зданием на этой стороне реки. На высоте дымка рассеялась, и Пётр отчётливо увидел окрестности. Сначала он не поверил глазам, потом отвернулся и протянул руку к часам, к их единственной стрелке. Ключ легко лёг в руку юноше.
Спуск занял значительно больше времени, чем подъём. Временами Пётр вжимался в холодный камень, пытаясь хоть сколько-нибудь отдохнуть, прежде чем двигаться дальше. Ключ, действительно похожий на часовую стрелку, большой и весьма увесистый, тянул стажёра вниз, осложняя и без того нелёгкий спуск. Пётр примотал ключ к спине какими-то старыми верёвками, которыми была буквально обмотана вершина башни.
Спуск окончился так же внезапно, как и всё, происходящее по эту сторону реки. Пётр почувствовал под ногами камень мостовой и бросил взгляд вверх. Макушка башни терялась в дымке, часов видно не было. Стояла тишина - глухая, безжизненная, из которой хочется бежать со всех ног. Именно так Пётр и поступил, побежал - не оглядываясь, не разбирая дороги, каждое движение спейсера было направлено на то, чтобы как можно скорее выбраться из этого жуткого места. Сзади послышался вой - притаившиеся в тишине вервольфы почуяли, что жертва ускользает, и громогласно объявили о начале охоты.
Бежать было неудобно. Ключ бил сзади по ногам, мешая набрать приличную скорость. Вой приближался.
Пётр не питал ни малейших иллюзий о том, что он сможет победить вервольфов. Уж если сам Кок умер, то куда лезть ему, простому стажёру, практически не нюхавшему глубокого космоса. Отсидеться в окружавших домах Пётр тоже не мог. По сути, эти дома были сейчас для стажёра полупрозрачным фоном, когда юноша пролетел прямо сквозь один из них, последние надежды спрятаться от вервольфов пропали. Оставалось только бежать.
В мире, где нет времени, понятия "скорость" не существует. И всё же вервольфы двигались быстрее Петра, вой приближался. Пётр припомнил слова Алуки, что каждый, приходящий в Город, отдаёт ему частичку себя. И сейчас стажёр напрягся, пытаясь представить изящество и мощь космических аппаратов, опьяняющую скорость при гонке на торпедах, когда приходится проходить дистанцию интуитивно, а звёзды расплываются на сетчатке в тонкие полоски. Пётр попытался спроецировать эти воспоминания на текущую ситуацию. Скорость - понятие умозрительное. Вой сразу оказался далеко позади, а перед юношей возникла река.
Повернув налево, Пётр пошёл вдоль реки. Чёрная вода долбила мрачный каменистый берег, другая сторона реки была скрыта вездесущей дымкой. Спина затекла, шею нещадно ломило.
Мост показался внезапно. Сначала Пётр не понял в чём тут дело - слишком необычно выглядел мост. Он не имел объёма. Просто тонкая двумерная ленточка, похожая на бумагу, перекинутая с одного берега на теряющийся в дымке другой. И эта ленточка была перекручена по системе Мёбиуса.
Вблизи мост выглядел тонкой полоской бумаги, уходящей за пределы видимости. Пётр поднял с земли камень и поднёс его к острой кромке моста. Вниз упали две половинки. Скорее всего, толщина моста не была нулевой, она составляла несколько молекул. Это делало невозможным переход с одной плоскости на другую в верхней точке моста - с руками Петра могло случиться то же самое, что и с камнем. Стажёр присел на холодную землю и задумался. Если есть мост, значит, он должен как-то использоваться. Нелогичностей город не терпел - в подтверждение этой мысли юноше пришёл на ум пример с рельсами и трамваем. Оставалось понять как. Вервольфы выли где-то рядом, на то, чтобы провести всесторонний анализ ситуации, у юноши совершенно не было времени. Хотя казалось, что решение топологической загадки было рядом.
Когда первый вервольф показался из дымки, Пётр оцепенел от страха. Хищник не имел никакого отношения ни к собакам, ни к вымершим сотни лет назад мифическим волкам. Больше всего он напоминал скорпиона, вот только конечностей у верфольфа было пять, а хвоста два. Вервольф тявкнул, и Пётр, стряхнув оцепенение, бросился на мост.
В открытом космосе в отсутствии внешней гравитации Петру приходилось гулять и по более сложным поверхностям. Трудно упасть там, где нет ни верха ни низа. Здесь низ был, и Пётр чувствовал себя весьма неуютно. Под ногами был Стикс, за спиной - вервольфы, а уклон моста постепенно становился всё больше и больше. И тогда к Петру пришло понимание. Он твёрдо встал на ноги и пошёл вперёд, не обращая на уклон моста никакого внимания. Вервольфы взвыли, чувствуя, что теряют добычу. Один из них, наиболее упорный, свалился в Стикс, остальные вернулись назад и наблюдали с берега, как маленькая фигурка человека головой вниз приближается к противоположному концу моста.
Вервольфы хорошо видят в дымке.
10
Кошка сидела на набережной и смотрела в чёрную воду. Увидев Петра, она вскочила на все четыре лапы и перекувыркнулась в воздухе. Юноша это воспринял как выражение восторга.
- Тебе это удалось!
- Разумеется, - ответил Пётр.
- Не ожидала.
- Посылала меня на верную смерть? - спросил спейсер.
- Нет. Думала, вернёшься пустым, - исправилась кошка. - Давай ключ.
- Отдам не тебе. Алуке.
Кошка согласно мотнула хвостом:
- А мне он и не нужен. Я что, лошадь цирковая, тяжести таскать?
- А космос знает, кто ты такая, - вздохнул Пётр. И тихо добавил: - Кок погиб.
- Туда ему и дорога, - ответила кошка. - Знал куда лезет.
- Кошка, расскажи мне про наноботы, - попросил Пётр.
- А что рассказывать? - кошка вопросительно взглянула на Петра.
- Гравитация, - подсказал Пётр. - Они же не могут воздействовать на гравитацию. Никак не могут.
- Не могут, - согласилась кошка.
- На той стороне реки была другая гравитация. А когда я шёл по мосту - её не было вообще.
- Через Стикс перекинули мост?
- Не уходи от ответа, - строго сказал Пётр.
- Вообще-то считается, что Аид находится не на этой планете, - сказала кошка. - Отсюда другая гравитация.
- Я был за пределами планеты? - переспросил Пётр.
- Это всего лишь одно из мнений, - быстро ответила кошка.
- Самое распространённое?
- Да.
- Истинное?
- Не знаю.
- Самое правдоподобное?
Кошка на секунду замялась. Потом ответила:
- Нет.
- А какое из мнений наиболее правдоподобное? - спросил Пётр.
- Не скажу, - ответила кошка. - Тебе не стоит этого знать.
- Что такое Стикс? - Пётр попробовал зайти с другой стороны.
- Река, - ответила кошка. - Говорят, она состоит из слёз, пролитых самоубийцами.
- Понятно, - вздохнул Пётр. - Будешь темнить.
- Буду темнить, - согласилась кошка. - В своё время сам всё поймёшь.
Алука в компании Олега Ивановича сидела в том самом кафе, где Пётр её впервые встретил. Кошка подошла к ногам девушки и потёрлась о ноги:
- Я привела его.
- Молодец, Серая, - похвалила кошку Алука и высыпала на стол горсть миндаля.
Кошка набросилась на миндаль и с набитым ртом произнесла:
- Он принёс ключ.
- Это правда? - Алука вопросительно посмотрела на Петра.
Стажёр снял со спины ключ и положил его на стол.
- Пауков видел? - спросил Олег Иванович.
- Только вервольфов, - ответил Пётр. - Дикое подобие скорпиона с двумя хвостами.
- Я знаю, как выглядят вервольфы. А откуда паутина? - Олег Иванович тонкими пальцами аккуратно подцепил верёвку, которой стажёр приматывал ключ за спину.
- Паутина? - Пётр побледнел. - Я нашёл её в башне.
- Везучий, - вздохнула Алука.
- Как тебе удалось перейти через мост? - спросил Олег Иванович.
- Я представил, что нахожусь в космосе, где нет гравитации. Хотел таким образом воздействовать на город, и это получилось. Сам не знаю как. Олег Иванович, я бы хотел вам задать один вопрос.
- Опять про хозяев галактики?
- Про наноботы, - сказала кошка, оторвавшись от миндаля. - Он хочет знать, почему за Стиксом другая гравитация.
- И что же ты ему не сказала, Серая? - усмехнулся Олег Иванович.
- В историю про другой мир он не поверил, а остальное - не моего ума дела, - ответила кошка и вернулась к поеданию миндаля.
Олег Иванович окинул Петра задумчивым взглядом.
- Не поверил, говоришь? Умнеешь, стажёр. Ну так, слушай. Наноботы не способны творить чудеса. Совсем.
- Олег Иванович, а что вы понимаете под чудесами? - спросил Пётр.
- Любую осмысленную макродеятельность. Наноботы не способны выполнять внешние инструкции вне специализированных коллоидных растворов. Нанобот обладает слишком низкими размерами, чтобы содержать в себе приёмник сигнала, передатчик и при этом сохранять функциональность.
- А откуда взялся город? - спросил Пётр в недоумении.
- В прошлый раз ты спрашивал, кто его создал, - вмешалась в разговор Алука.
- Ты ответила, что его никто не создавал. Затем наш разговор прервали.
- Город находится исключительно в твоей голове, - сказал Олег Иванович. - И мы тоже. Человеческая кровь - специализированный коллоидный раствор. В качестве среды обитания кровь вполне подходит для наноботов. Ты сейчас лежишь на песке безымянной планеты, а картинка транслируется прямо в твой мозг.
- А вас не существует?
- Мы - записи некогда существовавших объектов, - ответила Алука. - Сейчас, когда у меня есть ключ, мы можем перехватить управление и вернуться в реальность. Как говорила кошка, покинуть город. Спасибо, Пётр.
Запахло ландышем.
11
Болела голова, тело казалось ватным и каким-то чужим. Ощущение было сродни похмелью, но значительно глубже. Так бывает во время сотрясения мозга, когда окружающий мир выплёскивается на сетчатку расплывчатым очертанием полночного бреда. Ужасно пахло ландышем, чесался нос.
Пётр открыл глаза и громко чихнул.
- С возвращением с того света, - донёсся до Петра из динамиков скафандра голос Мирера.
На шкипере была надета "вышка", он как всегда осторожничал. Но сквозь шлем скафандра Пётр видел улыбку. В руке Мирер сжимал вату, от которой пахло нашатырём с ландышевой отдушкой. А вокруг, насколько хватало глаз, тянулся песчаник. Светило солнце, от давешней дымки не осталось и следа. Пётр повернул голову, пытаясь улучшить обзор. Никакого города в пределах видимости не было.
- Город исчез, - подтвердил догадку стажёра Мирер. - Растворился в воздух, ушёл под землю, распался на атомы - не знаю. Получим данные орбитального наблюдения - можно будет сказать точнее. Как исчез город - сразу пропали помехи, и я говорил с Капитаном. Он уже отправил за нами шлюпку.
Пётр встряхнул головой:
- Это был контакт.
- Рассказывай.
Пётр подробно изложил всё происшедшее с ним в Городе. Мирер внимательно слушал стажёра, иногда задавая уточняющие вопросы. Когда Пётр закончил свою историю, Мирер надолго задумался.
- Говоришь, наноботы находятся в крови? Интересно, как они получают сигнал от внешнего источника. Разделение функций, специалисты-приёмники? Или всё-таки им удалось реализовать приём сигнала для отдельно взятого механизма?
- Космос его знает, - ответил Пётр.
Шлюпка опустилась на грунт минут через тридцать.
- Жди внизу, - сказал Мирер. - Я быстро.
Мирер поднялся на борт шлюпки и вытащил оттуда вместительный рюкзак на лямках. Пётр вопросительно посмотрел на пилота. Мирер бросил рюкзак на грунт и пояснил:
- Это тебе.
- В смысле?
- На "Евразию" тебе нельзя, ты инфицирован. В рюкзаке паёк. Это поможет продержаться первое время. Потом посмотришь, сейчас внимательно слушай. Постарайся найти сетлеров. Один ты здесь не выживешь, а у сетлеров уже есть хозяйство.
Пётр ещё не успел опомниться, а Мирер уже задраил лук шлюпки и лёгким щелчком поднял её с грунта. Шлюпка исчезла в красноватом небе, а Пётр всё ещё не мог поверить в происходящее. Именно в таком состоянии лёгкой растерянности пребывал стажёр, когда увидел Алуку. Она шла по песку, задумчиво глядя перед собой. Рядом бежала серая кошка. Пётр окликнул девушку:
- Привет.
Это прозвучало несмело, выдавая всё волнение Петра, но Алука его услышала.
- Привет, - сказала девушка, опустившись на корточки рядом с бывшим стажёром. - Как дела?
- Я больше не состою в экипаже "Евразии", - произнёс Пётр.
- А я выбралась из Города, - улыбнулась Алука. - С ключом я могу управлять Городом, приходить и уходить когда захочу.
- Значит, мы сможем быть вместе? - Пётр с обожанием посмотрел на девушку.
- Извини, ты не мой типаж, - ответила Алука. - Мы дети разных миров. Я пришла попрощаться. Завтра Город окажется на другой планете.
- Если ты не хочешь остаться, давай я вернусь в Город? - предложил Пётр. В его голосе было слышно отчаяние.
- Ты не сможешь попасть в Город. Его здесь уже практически нет.
- Я вернусь на "Евразию" и отыщу его. Даже если на это уйдёт вся моя жизнь.
- Ты не вернёшься на "Евразию", - с грустью в голосе сказала Алука. - Спейсеры боятся инфекции. Да даже если и вернёшься - тебе никогда не найти Город. Завтра он может оказаться в другой галактике. Или в другой метагалактике. Прощай, Пётр.
Девушка развернулась и пошла по песку, осторожно ступая изящными ногами. Кошка бежала около левой ноги Алуки. Пётр долго смотрел на них, пока не стало резать в глазах. Потом юноша сморгнул, и девушка с кошкой исчезли. Пётр обречённо уселся на песок. Хотелось плакать, но слёз не было. Из кармана юноши выкатился какой-то кругляш, Пётр подобрал его и застыл на месте. В руках у юноши была галактика. Пётр повернул монетку. На её реверсе был выгравирован значок, символизирующий бесконечность.
"Наноботы живут в крови, - подумал Пётр. - Монетка - объективная реальность. Что происходит?" Ответ пришёл к стажёру легко. Наноботы испокон веков живут не только в крови горожан, но и в крови землян. Тот же обойный вирус - ни что иное, как мутировавшие наноботы. На безымянной планете столкнулась не реальная цивилизация с виртуальной. Здесь соприкоснулись две виртуальные цивилизации. А это значит, Пётр сможет вернуться в город. Единственным доступным ему путём - через страну мёртвых и закрученный мёбиусом мост. А Семецкий встретит его на входе.
Пётр распотрошил рюкзак, достал входивший в стандартный комплект десантный нож. Потом долго сидел на песке, положив лезвие ножа на запястье. Стажёру предстояло сделать выбор.
Все углы треугольника
Шампанское было с той благородной горчинкой, которая так нравилась Виктору. Он отщипнул от грозди большую виноградину и закусил.
- А мне? - капризно попросила Верочка.
Он оторвал ещё одну виноградину и поднёс ко рту девушки. Верочка с удовольствием втянула её в себя и облизала пальцы Виктора.
- Вкусно? - Виктор чуть придвинулся и положил левую руку Верочке на талию.
- Ахха, - согласилась девушка. - Ещё хочу.
Виктор заботливо скормил девушке ещё две виноградины. Её глаза сияли, как два маленьких блюдца. На какой-то миг Виктор утонул в них, а потом плавно привлёк девушку к себе. Верочка не сопротивлялась, её губы были мягки и податливы. Целоваться она умела. Её язычок дразнил Виктора, так что юноша уже не мог сдерживаться. Его рука скользнула по спине Верочки, отыскивая застёжку платья. Девушка привстала, и шёлковое платье соскользнуло на пол. Виктор провёл указательным пальцем по плечу Верочки, вдоль ключицы, по подбородку. Потом рука плавно опустилось на упругую девичью грудь, прикрытую розовым кружевным бюстгальтером.
- Верочка, - прошептал он.
- Аюшки.
- Ты веришь в любовь?
- Не-а. Не трынди, целуйся.
Виктор с упоением отдался порыву страсти, одновременно нащупывая оказавшуюся спереди застёжку лифчика. Спустя мгновение бюстгальтер с лёгким хлопком сдался, обнажая Верочкину изящную грудь. Она была среднего размера, правильной каплевидной формы с маленьким светло-коричневым ободочком вокруг сосков. Ладонь Виктора тут же накрыла заветный бугорок, ощутив, как затвердели соски девушки. Губы Виктора опустились на шею Верочки, потом на ключицу, добрались до груди и стали упоённо теребить сосок.
- В каждом мужчине дремлет младенец, - фыркнула Верочка, замирая каждый раз, когда Виктор чуть сжимал зубы.
- Я люблю тебя, - прошептал Виктор, поднимая глаза вверх. Правая рука его осторожно проскользнула под тонкую полоску трусиков.
- Смелее, - девушка ободряюще кивнула.
Виктор подхватил Верочку на руки и отнёс её на кровать. Джинсы он потерял где-то по дороге. В тусклом дрожании светильников она казалась русалкой, загадочной нимфой, пришедшей из глубины веков. Загорелая кожа, голубые глаза, белые волосы с запахом каштана и ванили. Верочка была натуральной блондинкой - просвечивающийся сквозь прозрачную ткань светлый треугольник слегка вьющихся волос притягивал взгляд Виктора. Он одним движением сорвал трусики и раздвинул девушке колени. Та тихонько пискнула. Виктор вошёл в Верочку резким толчком, взвинтив темп с самого начала. Она сначала подмахивала ему, потом, сражённая диким мужским напором, просто расслабилась в опытных руках, получая удовольствие. Виктор был слегка пьян, скорая развязка ему не грозила.
Когда всё кончилось, они долго лежали, обнявшись. Виктор смотрел в потолок, а Верочка тихо сопела, пристроив голову ему на грудь. Он слушал её дыхание, и, казалось, во вселенной нет ничего более приятного и волнующего.
- Вить, - Верочка открыла один глаз и внимательно посмотрела на юношу. - Ответишь мне на один вопрос? Только честно.
- Всё что угодно!
- Кто такая Ника?
Виктор слегка вздрогнул, и Верочка это почувствовала.
- Понятия не имею, любимая.
- Обманываешь.
- На Земле несколько миллионов женщин носят это имя. Скажи, кого ты имеешь в виду, а я скажу, знаю я её или нет.
- Она здесь, на корабле, - Верочка надула губки. - Ты обещал честно.
- Это называется паранойя, милая, - Виктор натянуто рассмеялся. - Мы три месяца дрейфуем в двух парсеках от Солнца с убитым двигателем. Двигатель был экспериментальным, неэйнштейновским, следовательно, починке в походных условиях не подлежит. Сигнал бедствия до Земли он дойдёт не раньше чем через шесть лет. В парсеке три с небольшим световых года, любимая. Нас на корабле трое, ты я и Коля. Никакой загадочной Ники здесь нет и быть не может. Ну хочешь, завтра мы обойдём все каюты? Тогда ты убедишься? Я понимаю, тяжело проторчать лучшие годы жизни в этом корыте, так и не долетев до звёзд, но сходить-то с ума зачем? Мне, например, ничуть не легче.
- Обманываешь.
- С чего ты вообще взяла, что на корабле есть какая-то Ника?
- Знаю.