"Психадж" - роман о жизни и смерти, о посмертных воспоминаниях души, о великой любви, называемой СТОРГЕ, о жажде жизни и тайной силе, о странствиях душ в "трансмифах метакультур" (терминология Даниила Андреева). 5,5 а.л. Неумолимая смерть похищает нас для нового воплощения. Но между смертью и забвением существует переходное состояние сознания - ПСИХАДЖ, или погружение душ в опыт былых воплощений. Находясь на грани жизни и смерти, Сергей Новожилов не торопится к новому воплощению. Он дорожит именно ЭТОЙ ЖИЗНЬЮ. Его любовь к жене, активное неприятие смерти уводят его душу в мир иллюзий, в котором его подстерегают ловушки псевдореальности. Самое главное для него в этом пути - НЕ УМЕРЕТЬ ОКОНЧАТЕЛЬНО. Спутник Сергея по Психаджу - талантливый, но слабохарактерный человек - в решающую минуту приходит ему на помощь. Вместе с Сергеем они странствуют в мыслеобразах мифопоэтических парадигм Древнего Египта, Китая, Греции, Индии, Скандинавии. Мы оставляем наших героев на распутье, но уже очевидно, что теперь они на правильном пути.
Содержание:
Глава 1. Реквием бежевой "Волге" 1
Глава 2. Владычица прекрасного запада 5
Глава 3. Город напрасно умерших 7
Глава 4. Некронавты 9
Глава 5. Самое дорогое 11
Глава 6. Зерна граната 13
Глава 7. Приговор 15
Глава 8. В чужом теле 17
Глава 9. Сторге 19
Глава 10. Новая жизнь 20
Глава 11. Возвращение 22
Владимир Благов
Психадж
Вам невдомек, что только черви мы,
В которых зреет мотылек нетленный,
На Божий суд взлетающий из тьмы?
Данте "Божественная комедия", 2.10.
Глава 1. Реквием бежевой "Волге"
Смерть, как дикая кошка, любит подкрадываться незаметно. Ей нравятся простаки, что уходят из жизни нечаянно, скоропостижно. С такими бедолагами курносой потом потеха. Так и тают во рту, медовые, пряные. И как не любит смерть хитрецов, которые вязнут в зубах, цепляясь за жизнь, вызывая неприятные ощущения. Таких она извлекает золотой зубочисткой и брезгливо сплевывает сквозь зубы: их время не пришло, пусть еще поживут - потешатся.
Смерть страшна своей неотвратимостью, но в ежедневной суете мы привыкли не думать о ней, отодвигая дату своего неизбежного конца как можно дальше в туманное будущее. Некоторые даже считают себя бессмертными, и потому часто не замечают своей нечаянной смерти.
Сергей заметил. Смерть явилась ему в образе встречного панелевоза, внезапно перегородившего дорогу. Бежевая "Волга" Сергея - с шашечками на капоте - на большой скорости влетела под задний мост грузовика, а сам Сергей ощутил себя летящим вперед, сквозь скрежет и лязг металла, сквозь хруст лобового стекла.
Через секунду он уже лежал на обочине, на зеленой траве, созерцая бездонное небо, чувствуя необыкновенную легкость во всем теле, удивляясь отсутствию боли. Небо манило, обещая волшебный полет, и Сергей готов был поклясться, что слышит, как на облаках поют ангелы.
"Неужели это смерть? - подумал он. - Неужели так обидно - на самом интересном месте - обрывается жизнь?! Там, наверху, наверное, хорошо… Но ведь я не хочу умирать! Еще рано! Пусть кто-нибудь меня спасет, ведь можно же вызвать "скорую". Меня соберут по винтику, - врачи это умеют, - и тогда я еще поживу лет эдак тридцать. Ведь я ничего, в сущности, не видел, не успел. Мне только сорок семь, и мне рано умирать! У меня красавица-жена, дочь-умница, зять-балбес. Дочь обещала, что скоро сделает меня дедом. Неужели я так и не увижу своего внука? Неужели я больше никогда не обниму Людмилу?!"
- Смирись! - услышал Сергей ответ на свой вопрос. Кто-то незримый мысленно отвечал ему. - Сегодня твой последний день. Все предрешено, и иначе не может быть. Люди рождаются, гибнут и рождаются вновь, ничего не помня о предсуществованиях. Сколько раз ты прошел этой дорогой, и каждый раз противился смерти. Да, тяжело умирать, не зная наверняка, родишься ли ты вновь. Тем более что однажды круг воплощений замкнется… Не хватайся за жизнь, смирись.
- Нет, - как будто сам себе отвечал Сергей. - Я не готов умереть сегодня, мне необходимо вернуться! Я прошу отсрочки.
- Отсрочка возможна в двух случаях: если причина противления смерти будет признана достаточно веской, и если тело еще способно принять душу обратно в свое лоно.
"Главная причина моего несогласия с судьбой, - подумал Сергей, - это, конечно, то, что я не долюбил жизнь. Только любовь удерживает меня на краю Этого света, не торопясь оборвать нить, связывающую душу и тело. Вопрос: будет ли эта причина признана достаточно веской Тем, Кто Все Решает? Посмотрим, что с моим телом, где оно, в каком состоянии? Его надо найти".
Эта мысль заставила Сергея подняться и оглядеться по сторонам. Панелевоз по-прежнему загораживал собой проезжую часть. Водитель бросил машину и теперь бежал по полю к видневшемуся на горизонте поселку.
"Что это он?! Побежал звонить в "скорую", или просто испугался? - подумал Сергей. - Скорее всего, испугался. Шутка ли, трех человек укокошить! Да, а где же мои пассажиры?"
Словно отвечая на его мысли, из-за кабины грузовика вышел пассажир - неуклюжий лысоватый мужчина с внешностью интеллектуала. Он был удивлен, растерян и все время отряхивал свой дорогой пиджак.
- Это чудо, что мы не пострадали! Кстати, вы не видели Лялю, мою жену?
- Что значит "не пострадали"? - фыркнул Сергей. - Идемте к машине.
- Да, машина вдребезги. Я вам сочувствую… А где же этот горе-водитель? - искренне удивился пассажир, заглянув в осиротевшую кабину панелевоза.
- Вон - пятками сверкает, - кивнул Сергей в сторону беглеца.
- Пьяный что ли?
- Да нет, испугался. Пацан.
- А ведь он мог бы оказать первую помощь, довезти нас до ближайшей больницы. Да что мог, он обязан был это сделать!
- Он испугался, и я объясню, почему… Вас, кажется, Вениамином зовут? Вы представились, но у меня из головы вылетело.
- При такой аварии неудивительно. Что ж, можно еще раз отрекомендоваться: Лебедянский Вениамин Александрович. А вы, как я помню, Сергей Иванович Новожилов?
- Так точно… Так вот, любезный Вениамин Саныч, хочу вас огорошить… Может, вы не заметили, но мы умерли… Все трое… Да, ваша жена тоже, - кивнул Сергей в ответ на немой вопрос Лебедянского. - И вот вам доказательство моих слов, - говоря это, Сергей подвел пассажира к разбитой "Волге".
С вывернутыми вправо передними колесами, с безобразно задранным капотом машина выглядела ужасно. Потеки крови и квадратики битого стекла довершали мрачную картину разрушения. Сергей увидел себя, уткнувшегося порезанным лицом в руль, со скрюченной ногой на педали тормоза, с бесстрастным выражением остекленевших глаз, - и ему стало нестерпимо жаль самого себя. Лебедянский (впрочем, только его тень) робко подошел к телу своей жены - некогда красивой женщины - и дотронулся до ее неестественно вывернутой шеи. Он был в шоке, но его ожидало еще более неприятное открытие - на заднем сиденье, запрокинув голову, полулежал его двойник.
- Вот вам и ответ, где ваша жена, - сказал Сергей. - Ее душа уже отлетела.
- А мы почему остались? - Лебедянский был потрясен.
- Лично я не тороплюсь на тот свет… Постойте, вы, кажется, дышите!
- Да? - Лебедянский приник к своему телу. - В самом деле, дышу… Хотя это уже ни к чему.
- Как это? - не понял Сергей. - Вы не хотите жить?
Лебедянский выразительно, с долей превосходства, взглянул на Сергея и покачал головой.
- Ляля для меня - все!
"Чудак - человек! - отвернувшись, подумал Сергей. - И для меня моя Мила - все! Почему же не я дышу, а он?!"
- Постойте-ка, Сергей Иваныч, а ведь вы тоже дышите! Или мне кажется?!
- Да ну! - обрадовался Сергей. - Боюсь поверить!
- Так, значит, мы еще живы, а моя Ляля уже ушла навсегда?! - голос Лебедянского задрожал.
- Как бы нам не последовать за ней в ближайшее время, - мрачно отозвался Сергей. - У меня все кости переломаны. Разве в такое тело вернешься?!
- А вы знаете, у меня идея! Мы последуем за Лялей и найдем ее, - торжественно произнес Лебедянский.
- Мы? - фыркнул Сергей. - Найдем? А дальше что?
- Дальше будь что будет. Лишь бы найти Лялю.
- А я - то вам на что?
- Я рассчитываю на вашу помощь.
- Нет. Уж как-нибудь без меня. Я не тороплюсь на тот свет. А у вас цейтнот. Торопитесь, свидимся позже.
- Не понимаю, что вы вцепились в эту жизнь?! Тело уже ни на что не годится - мешок с костями.
- И я вас не понимаю! Я бы на вашем месте…
- …сделали бы то же самое, - перебил Лебедянский. - Если бы ВАША жена погибла… Сделали бы?
Сергей тяжело вздохнул.
- Да… Видимо, мы с вами одинаково сильно любим наших супруг.
- Видимо, да. Но стремления наших душ диаметрально противоположны: ваша борется со смертью, а моя - с жизнью.
- Слушайте! - воскликнул Сергей и сделал паузу. - Отдайте мне ваше тело!
- Мое тело?!
- Ведь вам оно больше ни к чему.
- Предположим, я соглашусь… Но разве такое возможно?!
- А почему нет? Почему нам с вами не договориться?!
- Такие вопросы, мне кажется, находятся под юрисдикцией одного лишь Господа Бога… Ладно! Пойдете со мной, поможете мне найти Лялю, и тогда мое тело - ваше! На таких условиях согласны?
- А куда нам идти? - живо спросил Сергей и вдруг увидел себя стоящим на холме над широкой зеленой рекой. Пологий топкий берег зарос папирусом, а за рекой - между двух пирамид - горит закатное солнце. По реке плывет лодка, а в ней Ляля - смуглая молодая красавица. Она поет гимн Амону-Ра и машет Сергею рукой. Впрочем, Сергею ли? Рядом стоит угрюмый верховный жрец, и в нем Сергей, не веря своим глазам, узнает Лебедянского.
- Вот, пожалуй, отсюда и начнем, - говорит Вениамин и показывает вытянутой рукой на плывущую в челне Лялю. - Вот жена моя Ранунисет, жрица Исиды. Помоги мне вернуть ее к жизни, или помоги мне достичь Полей Заката, чтобы я мог соединиться с супругой своей в Иалу…
Всякий раз, когда Сергей видел незнакомую женщину, он невольно искал в ней достоинства, таланты, черты, какими бы не обладала его жена Людмила, и не находил их. Ему казалось, что Мила - идеал, к которому должны стремиться все женщины мира, и в этом своем заблуждении он уподоблялся ребенку, для которого ЕГО мама - САМАЯ лучшая. Частенько за праздничным столом любил Сергей повторять, что жена его - ЭТАЛОН, и требовал, чтобы это признали все присутствующие. Людмиле это не нравилось: к себе она привыкла относиться критически и не любила находиться в центре внимания. К тому же она знала свои слабости, недостатки и была честна по отношению к себе и окружающим. Оставалось только удивляться, как она с такой душой нараспашку и с вечным стремлением все усложнять без малого двадцать лет проработала в женском коллективе - сначала продавщицей, а потом завсекцией универмага.
Дома Людмила считалась полновластной хозяйкой со всеми вытекающими отсюда обязанностями. Сергей бывал дома нечасто в силу особенностей своей работы, но в повседневности требовал от жены чистоты, вовремя и вкусно приготовленной пищи и еще, конечно, внимания. В ответ на его требования Людмила часто была напряжена, вспыльчива и ревнива.
Счастье этой семьи состояло в том, что супруги закрывали глаза на недостатки друг друга и видели одни лишь достоинства. Впрочем, к чему описывать все это: в России немало подобных семей.
Жили они в обычной двухкомнатной квартире, верили в идеалы социализма и к падению СССР отнеслись довольно болезненно. Но скоро привыкли и к демократии. Дочь Наташа быстро и успешно пошла по стопам матери - стала работать продавщицей в коммерческом киоске. Только мужа нашла себе непутевого: Борис прозябал на заводе в должности ординарного инженера. "Зато вышла по любви!" - любила повторять Наташка, и всякий раз Сергей соглашался с дочерью, замечая как бы, между прочим, что "любовь - это способ существования живых существ".
Сергей много читал. Серьезную литературу, не ширпотреб. Его эрудиции мог позавидовать любой доктор наук. Людмила в шутку называла мужа "философом с высшим домашним образованием", не подозревая, что, в сущности, не так далека от истины. В юности Сергей учился в университете на историческом и мог бы получить высшее образование, если бы захотел. Но тяга к автомобилю пересилила, и после службы в армии Сергей без раздумий пересел с университетской скамьи на водительское кресло. Потом жалел, да поздно: поезд уже ушел. Так и получился из него таксист, всю жизнь занимающийся самообразованием.
…Вспоминая о самом дорогом, Сергей невольно забылся, как вдруг снова увидел перед собой Вениамина в белом жреческом одеянии, увидел зеленую реку и Поля Заката на горизонте… Да, плывущая по Нилу в утлом челне египтянка поистине прекрасна. За такой женщиной любой мужчина без оглядки пойдет и в Рай, и в Ад. Но как непохожа она на Лялю - полную, безвкусно одетую высокомерную женщину, что лежит сейчас со сломанной шеей на переднем сиденье такси. А ведь, наверно, лет тридцать назад Ляля и была такой - юной загорелой красавицей. Но все равно до Милы ей даже тогда было далеко. Мила всегда была, есть и будет ОСОБЕННОЙ женщиной. Поэтому и сравнить ее не с кем. Разве что с Моной Лизой…
…Сергей пришел в себя, когда машину "скорой помощи" сильно подбросило на ухабе. Он застонал и приоткрыл глаза. Нависший потолок, колыханье занавесок на окнах, бесстрастное лицо медсестры, - вот и все, что успели увидеть его глаза, перед тем как снова закрыться. Прерывисто дыша, Сергей еще успел невнятно прохрипеть: "Надо успеть… хадж…". Потом силы оставили его, и в памяти воскресло видение последних часов жизни…
…Только что совершил посадку самолет из Москвы. Гнусавым голосом скучающей диспетчерши об этом сообщил репродуктор аэровокзала. В ожидании первых пассажиров лениво подкатил к стеклянным дверям малиновый "Икарус", вежливо распахнул дверцу. Потный водитель положил на язык мятную конфету, включил радио и потянулся в кресле.
А Сергей дремал за рулем своей "Волги", изредка из-под век наблюдая за сменой декораций. Жара достала и его. Но он чувствовал настоятельную необходимость подняться, сбросить остатки сна и приступить к работе. Вот сейчас из стеклянных дверей выпорхнут потенциальные клиенты, и надо успеть заполучить наиболее респектабельных - в отутюженных костюмах, с кейсом в руке, в зеркальных очках на потной переносице, с неизменным галстуком в полоску. Таких, правда, становится все меньше: им на смену идут бритые затылки, золотые цепи и шлепанцы на босу ногу. И те, и другие хороши, лишь бы щедро платили, а уж катать с ветерком Сергей умеет.
Новожилов зевнул и вылез из машины размяться. Щелкнул зажигалкой, прикурил, и, топорща усы и выпячивая нижнюю губу, выпустил изо рта облачко синего дыма. Пока курил, прокручивал в голове дела на завтрашний день. "Выходной. Поедем с Милой к дочуре на годовщину свадьбы. Бумажная, кажется, свадьба, стало быть "бумажки" дарить полагается. Ну и правильно: Наташка сама знает, что ей купить. А на мужнину зарплату не больно разбежишься: инженер. Одно достоинство - не пьет. Ну, еще и любят друг друга, что немаловажно. Мы с Людмилой тоже с нуля начинали, поровну делили удачу и горе. Зато меня никогда на сторону не тянуло. Моя Мила - эталон!"
В дверях аэровокзала появились первые пассажиры. Наметанным глазом Сергей вычислял наиболее солидных клиентов, как вдруг его внимание привлекла странная пара. Впереди, высоко подняв голову, шла надменная женщина, довольно полная, с пышной прической, ярким аляповатым ртом и с маленькой сумочкой в пухлых руках. Короткое облегающее платье невыгодно подчеркивало особенности ее фигуры, да еще эти туфли на шпильках! Даже бегемота нельзя было одеть смешнее. Впрочем, одежда стоила больших денег, просто дама, видимо, страдала отсутствием художественного вкуса. Следом за ней семенил рыхлый седеющий мужчина в дорогом костюме, с "дипломатом" желтой кожи, который оттягивал ему руку. Страдая от жары, мужчина избавился от галстука и вместо солнцезащитных блестел стеклами очков с особыми двойными линзами.
"Муж - академик, - безошибочно определил Сергей. - И по лицу видно, что не жмот. Надо брать".
Сергей всегда встречал клиента радушной улыбкой, распахнув перед ним дверцу своей бежевой "Волги". Клиент обычно реагировал положительно и оставался доволен выбором. Вот и сейчас Сергей с наклеенной улыбкой поджидал странную пару. Женщина - этакая светская львица - заметила его и низким грудным голосом спросила:
- Свободны?
- Прошу садиться! - живо откликнулся Сергей. - Обслужу по высшей категории.
Что такое западный стиль общения, Новожилов знал не только по фильмам, - читал и Карнеги. Поэтому старался копировать показную американскую вежливость при каждом удобном случае. Он понимал, что лицемерит, но иначе уже не мог.
Дама придирчиво оглядела Сергея с головы до ног, презрительно фыркнула, но все же полезла в машину. Через секунду она плюхнулась на переднее сиденье, да так, что затрещали пружины, и сразу полуобернулась к мужу, который замешкался с посадкой.
- Вениамин, ты скоро?
Сергей поспешил на помощь неуклюжему супругу, дама бросила на него быстрый взгляд, но тут же отвернулась, задохнувшись никотиновым перегаром. Что поделаешь, от всех пролетариев такая вонь. Хорошо, что Вениамин не курит.
Наконец с посадкой было покончено. Дама назвала адрес. Сергей завел мотор, и, умело развернувшись на "пятачке", выехал на Аэропортовское шоссе. До трассы ехали медленно: плохая дорога не позволяла как следует разогнаться. Мелькали на ветровом стекле пятна света, чуть посвежело. Дама выставила в окно руку, ловя пальцами ветер. Между супругами возобновился прерванный разговор.
- И все-таки зря ты на это пошел, Вениамин! Роль Креза тебе никогда не удавалась.
- Успокойся, Ляля… В конце концов, это были мои личные сбережения.
- Личные сбережения! - мгновенно отреагировала Ляля. - Я нашла бы этим деньгам лучшее применение. Кого ты удивишь своим опусом? Кому он вообще нужен? Или потешил свое тщеславие и доволен?!
- Ляля, я уже говорил, - терпеливо, как ребенку, стал объяснять Вениамин. - Труд всей моей жизни… К тому же не надо об этом в машине.
- Да я теперь неделю не успокоюсь! Выкинуть деньги коту под хвост, когда у дочери скоро свадьба! Подумал бы лучше о Лерочке. Где взять денег?!
- Позволь, но ведь я тебе еще в самолете говорил… Левановский обещал расплатиться за цикл статей.
- Это крохи…
- Зоя Абрамовна отдаст долги.
- До этого как до греческих календ.
- О-о-о-й! - простонал Вениамин. - Зря я тебя с собой взял! Ну, в конце концов, я еще что-нибудь придумаю. Месяц-другой поработаю в полную силу.
- На словах у тебя все гладко.
Дама замолчала, отвернулась и стала смотреть в окно. Потом покосилась на Сергея и заметила приколотую к ветровому стеклу бумажку.
"ВАС ОБСЛУЖИВАЕТ ВОДИТЕЛЬ НОВОЖИЛОВ СЕРГЕЙ ИВАНОВИЧ"