- Ты говорил с ней?
- Ну, не с ней. С её адвокатом.
- Я так и подумал.
- Я помню мамину улыбку.
- Я помню её голос.
- А какая она стала холодная под конец - не помнишь?
- Видишь ли, этой части памяти у меня нет.
- Мне столько всего хотелось бы сделать, но я не помню, что...
- Зато я помню по крайней мере одно. Мне хотелось бы прыгнуть с парашютом.
- Ну да, как будто это возможно!
- А почему бы и нет? - говорит СайФай. - Сколько из вас хотят прыгнуть с парашютом ради Тайлера?
Половина рук взмётывается в тот же миг, ещё несколько поднимаются чуть погодя. Воздерживается только пара человек.
- Тогда решено, - подводит итог СайФай. - Скажу папам, чтобы организовали. Тайлер прыгнет с парашютом!
Риса чувствует себя здесь совершенно чужой. Она подозревает, что эти люди обманывают себя. И в то же время она задаётся вопросом: а что если, возможно - всего лишь возможно! - Тайлер каким-то немыслимым образом действительно присутствует здесь? Может быть, это лишь иллюзия, а может и нет - кто знает. Как сказал СайФай, "это вопрос веры".
Несомненно одно: если Тайлер и вправду "присутствует" здесь, то ему давно пора повзрослеть. Интересно, думает Риса, а может ли человек в состоянии распределения повзрослеть? Или он навсегда остаётся в том возрасте, в котором его расплели?
По окончании Круга СайФай провожает Рису в её комнату, и девушка не может удержаться от того, чтобы не высказаться.
- Всё это хорошо и приятно, Сайрус, - говорит она, - все эти игры. Но когда ты стоял перед Конгрессом и боролся за Параграф-17 - вот тогда ты делал что-то действительно важное.
- Ага - и посмотри, чем всё это кончилось. Ну, заставили мы их провести этот закон, и что? Теперь юновласти вообще распоясались, а рекламы расплетения стало в разы больше. Они используют против нас наши же добрые намерения; уж кому-кому, а тебе это должно быть яснее, чем остальным-прочим. Я чертовски умный, но перехитрить их и мне не под силу.
- Но это не значит, что ты можешь махнуть на всё рукой! Посмотри - ну чем вы занимаетесь?! Да всякой ерундой - потакаете капризам вороватого расплетённого мальчишки!
- Поосторожнее со словами, Риса, - предупреждает СайФай. - Люди многим пожертвовали ради этого вороватого мальчишки!
- В таком случае, кто-то должен сказать Тайлеру, что ему пора повзрослеть!
- И этот "кто-то", конечно, ты?
- Если больше некому, то да. Вы все зациклились на том, кем Тайлер был да чего он хотел до того, как он сам себя подвёл под раздачу. Прошло три года! Почему бы не начать думать о том, чего бы ему хотелось сейчас?!
На этот раз СайФай не находится с ответом. Зато Тайлер тут как тут.
- Ну ты и сучка, - говорит он устами СайФая. - Но так и быть, я подумаю об этом.
•••••••••••••••
ПЛАТНАЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ РЕКЛАМА
Я капитан Лэнс Рейтано, заслуженный пожарный. Позвольте мне рассказать, почему я голосую за Инициативу 11. С помощью добровольного отслоения и расплетения злостных преступников Инициатива 11 предоставляет обществу высоко востребованные ткани и органы; к тому же этот закон даёт право жертвам огня получать их бесплатно. Те, кто служил на тушении пожаров так долго, как я, понимают всю важность этого решения.
Оппоненты Инициативы 11 выдвигают против неё некие "моральные" возражения; но хотите правду? На самом деле это у них аморальные взгляды на вопрос. Они вкупе с Инспекцией по делам молодёжи желают провала Инициативы 11, потому что вместо неё хотят отмены Параграфа-17. Больше того, эти заботящиеся только о себе толстосумы ратуют за поправку к Конституции, повышающую возрастной ценз расплетения до 19 лет; таким образом количество расплетаемых детей повысится, и, соответственно, доходы этих миллиардеров, держащих индустрию трансплантации в своей удушающей хватке, возрастут ещё больше.
Не знаю, как вы, а я считаю, что лучше расплести убийцу, чем соседского парнишку. Голосуйте за Инициативу 11!
- Спонсор: Патриоты за разумное отслоение
•••••••••••••••
Сначала Риса решила пробыть в усадьбе Людей Тайлера две недели, однако непоседливость и жажда деятельности оказались сильнее неё, и на восьмой день она собирается в путь.
- Ну и куда ты? - интересуется СайФай, провожая её до шоссе. - Ты же говорила, что в ДПР полный кавардак. Так может, тебе и податься-то некуда?
- Некуда, - признаётся Риса. - Но я всё равно рискну. Хоть кто-то же в ДПР остался! А нет - тогда я организую своё собственное Движение Против Расплетения.
- Ой что-то всё это как-то шатко...
- Да у меня вся жизнь такая. С чего бы ей теперь стать иной?
- Ну хорошо, - говорит СайФАй. - Береги себя, Риса. А если тебе приведётся встретиться с Левом, скажи ему, чтобы навестил меня. И мы с ним пообедаем по старой памяти в "вагоне-ресторане"! - СайФай улыбается. - Он знает, что это значит.
17 • Арджент
Левая щека Арджента Скиннера изуродована. Не то чтобы её нельзя было восстановить в прежней красе, но Ардженту такой ремонт не по средствам. Три рваных раны, от глаза к мочке уха, зашиты грубо, словно бейсбольный мяч. Ещё дюйм - и ему перерезало бы сонную артерию, так что, считай, повезло. А может, Арджент, наоборот, хотел бы, чтобы это случилось. Чтобы его кумир забрал его жизнь, потому что тогда судьбы Арджента и Коннора Ласситера неким извращённым образом оказались бы навеки связаны вместе. Тогда Ардженту не пришлось бы расхлёбывать унизительные последствия того, что могло бы стать самым грандиозным событием его жалкой жизни.
Мысль о Грейс, убежавшей с Коннором, просто не умещается в его голове. Ну и парочка - ни дать ни взять Бонни и Клайд! Арджент хохотал бы до упаду, если бы не был так разъярён. Он поймал самого Беглеца из Акрона! Он держал его в своём подвале! Весь мир лежал у ног Арджента Скиннера! А теперь что? С чем он остался?!
Когда он на следующее утро пришёл на работу - полморды в бинтах - покупатели и коллеги выказали ему притворное сочувствие.
- О господи, что случилось? - спрашивали все.
- Работал в саду, упал, напоролся на грабли, - отвечал Арджент, не придумав ничего правдоподобнее.
- И как тебя угораздило...
Дома он весь исходит злобой, потом отводит душу проклятьями, потом опять исходит злобой, потом опять сыплет проклятьями - а что ещё остаётся? В полицию-то не пожалуешься! Он вообще ни с кем не может поделиться, потому что его приятели всё сплошь придурки и ещё бóльшие болтуны, чем он сам. Юновласти и ФБР отнеслись к нему как к шуту гороховому, который состряпал фальшивку и чуть не обвёл их вокруг пальца. Даже его собственная полоумная сестрица умудрилась выставить его дураком, а всё из-за Коннора Ласситера!
Вот скажите: можно ли презирать собственного кумира?
Можно ли жаждать погреться в лучах его славы и одновременно мечтать перерезать ему глотку - так же, как он почти что перерезал твою собственную?
Единственное утешение - Грейс больше не его забота. Теперь не надо её кормить, одевать и учить уму-разуму. Он может больше не бояться, что дурёха оставит открытым водопроводный кран, или забудет выключить газ или затворить заднюю дверь, и в дом набегут еноты. Арджент наконец может устроить свою жизнь, как ему хочется. Вот только на черта ему такая жизнь?
Он сидит за кассой, отсутствующе сканирует банки с консервированной кукурузой и мятые продуктовые купоны, и думает о том, что сожаления об упущенных возможностях будут терзать его ещё долгие-долгие месяцы. Он заученно произносит: "Вас всё устраивает?" и "Доброго вам дня", а в душе желает: "Чтоб вам всем отравиться, червей вам в мясо и ботулизма в консервах!" Пусть почувствуют хотя бы малую долю тех страданий, которые испытывает Арджент Скиннер.
• • •
Через неделю после побега Коннора к Ардженту заявляется гость - ранним утром, как раз перед уходом на работу.
- Добрый день, - здоровается мужчина. Голос у него немного надтреснутый, а улыбка подозрительно широка. - Могу ли я поговорить с Арджентом Скиннером?
- Зависит от того, кто спрашивает.
Чем чёрт не шутит - а вдруг это агент ФБР, пришёл связать вместе разрозненные концы? Как бы его, Арджента, часом не арестовали! Хотя чёрт с ними, пусть арестовывают.
- Можно войти?
Визитёр делает маленький шаг вперёд, и теперь Арджент замечает кое-что, чего раньше в слабом свете утра не видел: правая половина лица у незнакомца воспалена и покрыта шелушащимися волдырями.
- Что у вас с лицом? - бесцеремонно брякает Арджент.
- Я мог бы задать вам тот же вопрос, - отвечает гость.
- На грабли напоролся, - объясняет Арджент.
- На солнце обгорел, - в тон отвечает незнакомец. Хотя Ардженту кажется, что это больше похоже на радиационный ожог. Чтобы так обгореть, надо пролежать на солнцепёке много часов.
- Вы бы помазали его чем-нибудь, что ли, - говорит Арджент, даже не пытаясь скрыть своё отвращение.
- Как только так сразу. - Мужчина делает ещё один шаг вперёд. - Ну что, могу я войти? Мне нужно кое-что с вами обсудить. Интересное и выгодное нам обоим.
Арджент не такой дурак чтобы пустить в дом чужака, особенно с такой-то рожей, когда на улице едва-едва рассвело. Он загораживает собой вход - чтобы проникнуть в дом, незнакомцу придётся смести его, Арджента, с ног.
- Мы можем поговорить и здесь, на пороге, - говорит он.
- Очень хорошо. - Пришелец снова растягивает губы, но его улыбка словно прикрывает собой молчаливое проклятье. Именно так улыбается сам Арджент, когда сидит на экспресс-кассе, а покупатели превышают лимит покупок. Он улыбается, а сам втихаря вытирает измазанный собственными соплями палец об их яблоки.
- Дело такое. Я видел твой с Коннором Ласситером снимок, который ты выложил в Сети.
Арджент досадливо вздыхает.
- Это фальшивка. Я ж уже сказал в полиции!
Он отступает, собираясь захлопнуть дверь, но незнакомец, не теряя ни секунды, просовывает ногу между створкой и косяком.
- Власти, возможно, и повелись на твою байку, потому что хотят верить, будто Ласситер мёртв. Но мне-то лучше знать!
Арджент растерян. Что делать? Одна его половина не против удрать отсюда, другой любопытно, что этому типу надо.
- Ну и? - насторожённо спрашивает он.
- Так же, как и ты, я поймал его, но он скользкий гад, сумел вывернуться. И так же, как и ты, я хочу, чтобы он заплатил за всё, что сделал.
- Ну и? - В душе Арджента загорается крохотная искорка надежды. Может, всё-таки в его жизни будет нечто большее, чем нудное сидение за кассой в этом унылом захолустье.
- Могу я теперь войти?
Арджент отступает и впускает чужака. Тот аккуратно закрывает за собой дверь и осматривается. Увиденное явно не производит на него приятного впечатления.
- Значит, он и тебе морду попортил? - спрашивает Арджент.
Мужчина обжигает его взглядом, но чуть погодя смягчается.
- Не напрямую. Это работа его подельника. Бросил меня, накачанного транком, валяться на обочине, а утром взошло аризонское солнышко и принялось меня поджаривать. Представляешь, каково мне было, когда я проснулся?
- Значит, ты не врал, - констатирует Арджент. - Ты действительно обгорел на солнце.
- Я честный человек, - говорит Нельсон. - И меня оставили в дураках точно так же, как и тебя. И так же, как и ты, я хочу поквитаться. Поэтому ты поможешь мне найти Коннора и его дружка.
- И мою сестру, - добавляет Арджент. - Она сбежала с Коннором.
Мысль о том, чтобы отправиться на поиски Коннора и Грейс, приходила Ардженту в голову и раньше, но серьёзно он над этим не задумывался. В одиночку на такое дело решиться трудно. Но теперь он не один. В этот момент до Арджента доходит, что за профессия у его гостя.
- Так ты это... орган-пират, что ли?
Снова та же широченная улыбка.
- Лучший из них! - Нельсон приподнимает воображаемую шляпу: - Джаспер Т. Нельсон, к вашим услугам.
Арджент наслышан, что орган-пираты - они как ковбои в старые времена. Словно охотники за призами, они играют по собственным правилам, ловят беглых расплётов за вознаграждение от государства или, что ещё лучше, продают свою добычу за хорошие бабки на чёрном рынке. А что, думает Арджент, такая жизнь на грани закона, пожалуй, по нему! Он примеряет к себе эту идею, будто новенькие джинсы. "Арджент Скиннер, орган-пират". Хм...
- Проблема в том, что ты по уши в неприятностях, сынок, - сообщает ему Нельсон. - Ты просто пока что этого не знаешь. Полагаешь, что власти про тебя забыли; но завтра, или послезавтра, или через три дня какая-нибудь лабораторная крыса проведёт анализ твоей фотки и обнаружит, что она всё-таки подлинная.
Арджент пытает проглотить комок, но горло вдруг пересохло.
- Ну и что?
- А то, что тебя арестуют. И станут допрашивать. Дотошненько так. Тебе много чего предъявят: тут и препятствие отправлению правосудия, и укрывательство преступника, и, может, даже заговор с целью проведения терактов. И загремишь ты далеко и надолго. Может, даже угодишь под расплетение, если этот новый закон о фунте тюремного мяса будет принят.
Арджент чувствует, как кровь отливает от его израненного лица. Надо бы присесть, но кто знает - а вдруг у него не достанет сил опять подняться? Поэтому он лишь напрягает колени и чуть покачивается на ногах, которые, по его ощущению, словно парят в воздухе на солидном расстоянии от пола.
И всё из-за Коннора Ласситера!
- Уверен - если они начнут тебя допрашивать, ты выложишь им всё, что услышал от Коннора. Но я бы предпочёл, чтобы ты выложил это мне, а не им. А тебе уж наверняка есть, о чём порассказать, не так ли?
Арджент шерстит свои мозги в поисках каких-нибудь полезных сведений, услышанных от Коннора, но ничего не находит. Однако такой ответ, само собой, разочарует орган-пирата.
- Ну-у, он мне, конечно, кое-что говорил... - тянет Арджент. И добавляет более уверенно: - Да. Он мне много чего говорил. Может, даже достаточно, чтобы догадаться, куда он направился.
Нельсон мягко смеётся.
- А ведь ты врёшь! - Он похлопывает Арджента по здоровой щеке. - Но это ничего. Уверен, ты знаешь кое-что такое, о чём и сам не подозреваешь. К тому же, мне необходим партнёр. Кто-нибудь, для кого поимка Коннора Ласситера - дело сугубо личное. Только на такого человека я могу положиться. Конечно, я бы предпочёл кого-нибудь с более высокой ступени эволюционной лестницы, но на безрыбье...
- Я не глупец, - возражает Арджент, в качестве доказательства своего умственного развития переходя на "высокий штиль". - Просто Фортуна от меня отвернулась.
- Ну что ж, сегодня, похоже, она снова повернулась к тебе.
"Может, и так, - думает Арджент. - Кто знает, а вдруг это партнёрство предопределено судьбой". У Нельсона изуродована правая сторона лица, а у Арджента - левая. Оба они носят отметины Беглеца из Акрона. Значит, из них получится отличная команда.
Нельсон смотрит в окно, словно удостоверяясь, что берег чист.
- Вот что тебе надо сделать, Арджент. Набьёшь рюкзак только самыми необходимыми вещами, на это тебе отводится пять минут, не больше. А потом пойдёшь со мной, и мы очистим землю от Беглеца из Акрона. Что скажешь?
Арджент криво улыбается той стороной лица, которая ещё способна на это.
- Йо-хо-хо! - говорит он. - Пиратская жизнь - это по мне.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
УПАВШИЕ С НЕБА
Документально подтверждённые случаи, когда клеточная память перешла к пациентам вместе с пересаженным сердцем:
СЛУЧАЙ 1. Испаноговорящий вегетарианец получает сердце англоговорящего и начинает употреблять английские слова, которых не было в его лексиконе, но которыми часто пользовался донор. У реципиента также появляется неодолимое желание есть мясо и другую животную пищу, которому он в конце концов уступает. Донор был мясоедом.
СЛУЧАЙ 2. Восьмилетней девочке пересажено сердце десятилетней девочки, убитой насильственным образом. Реципиента начинают мучить кошмары; она вспоминает детали, известные только жертве, например: когда и как произошло убийство, а также личность преступника. Её свидетельство оказывается истинным, и убийца пойман.
СЛУЧАЙ 3. Трёхлетний арабский ребёнок получает сердце еврейского ребёнка и, очнувшись после операции, просит дать ему еврейское лакомство, о котором никогда не слышал раньше.
СЛУЧАЙ 4. Человеку за сорок пересажено сердце юноши. Реципиент внезапно начинает проявлять большой интерес к классической музыке. Донор погиб от случайной пули в уличной перестрелке и умер, прижимая к себе футляр со скрипкой.
СЛУЧАЙ 5. Пятилетнему мальчику пересажено сердце трёхлетнего. Пятилетка начинает говорить с донором, словно с воображаемым другом, называя того Тимми. Родители провели некоторые исследования, в ходе которых обнаружилось, что имя донора было Томас, но близкие называли его Тимми.
Нейропсихолог доктор Пол Пёрселл зарегистрировал в общей сложность 150 подобных случаев.
http://www.paulpearsall.com/info/press/index.html