- Святая дева Мария, что у тебя со спиной?!! - заорала она, махая руками. - Это Брей тебя так?! Я убью его! Чёрт, я убью его!!! Я загоню ему воздух в вены, пусть сдохнет, имбецил проклятый! У меня нет на тебя больше лекарств!
- Что, всё так хреново?
- Слушай, детка, - Кира возникла передо мной, уперев руки в бока. - Я тебя не зашивала, понимаешь? У тебя итак останутся здоровенные рубцы, если, конечно, и они останутся! Порезы опять кровят и молись, чтоб не началось воспаление!
Кира выхватила со шкафчика две пачки бинта и стала яростно разрывать упаковки.
- Вот это, - она взглянула на меня, - тебе не предназначалось. Вот это, - она кивнула на мой грязный бинт, - был последний бинт, разрешённый медицинским комитетом на тебя переводить. А вот это, - она кивнула на прозрачный пузырёк на столике, - заживляющая мазь, за которую мне оторвут голову. Так что просто запомни, девочка, я очень не равнодушна к шоколаду и к любой выпивке свыше двадцати градусов. Так что если вдруг…
- Да-да, я поняла…
- Нет, я серьёзно, если Блейк, или кто-то из комитета узнает, спину вспорют и мне!
- Тогда почему ты мне помогаешь?
Почему все в этом секторе мне помогают?!
Кира откупорила пузырёк с мазью и взглянула на меня поверх очков.
- Потому что ты гораздо больше достойна получить этим бинты, чем какой то отморозок вроде Брея!
Уйдя из кабинета Киры, я кое-что прихватила с собой. Большие металлические ножницы; думаю ими можно просто отлично подстричь волосы! Кира, конечно же, взяла с меня клятву, что я не вспорю ими кому-нибудь живот, и только тогда отпустила. Живот я никому вспарывать не собиралась, но на её месте всё равно не стала бы доверять их такой, как я.
Постельное бельё я получила ещё вчера. Я сказала постельное бельё? Нет, это просто обычный кусок плотной ткани лишь слегка напоминающий одеяло, подушка - маленький свёрточек набитый перьями, и не большое полотенце похожее на решето. А я так рассчитывала хотя бы на простынь для моего грязного вонючего матраса. Кажется, моё везение окончательно ушло отпуск.
Я вывернула на кровать всё содержимое рюкзака, собираясь провести инвентаризацию. Что ж, пожитков не много, но они мои, и я их честно заработала. Ну ладно, кое-что украла.
Зубная щётка, пол тюбика пасты, кусок хозяйственного мыла, маленькая баночка с остатками шампуня, деревянная самодельная расчёска, блокнот с рисунками Кристины, огрызок карандаша, фальшивый бланк о сдаче крови, пинцет, одна третья коробка спичек, чёрные нитки с иголкой, два одноразовых станка, которые давно превратились в очень и очень многоразовые, упаковка прокладок, двое трусов, один лифчик, две пары залатанных носков, джинсы с оторванной штаниной, огромный растянутый свитер серого цвета, кофта с капюшоном, запасная майка, вязаная шапка и толстая книжка Р. Докинза "Эгоистичный ген" - книга про ДНК. Ещё осталось кое-что из еды - вяленое мясо кролика, немного сушёных грибов, помятая фляга с остатками жёлтого пойла и банка сардин, плюс немного медикаментов - пол баночки антисептика, три таблетки аспирина, пластинка таблеток от кашля, глазные капли, одна ампула новокаина и… и всё. Вроде и не много всего, но в рюкзак влезало с трудом.
Мне надо помыть тело и вымыть голову, я ненавижу ходить грязной и ещё больше ненавижу, когда от волос пахнет. Кому то это покажется странным? На дворе Конец света, а я думаю о какой-то там гигиене? Мне плевать, Конец света ещё не значит, что я должна превращаться в ходячую помойку. Если я до сих пор жива и ощущаю себя человеком, то эта человечность не должна вонять, как труп. Это трупу не надо мыться. И даже когда я сама им стану, то пусть это случится с почищенными зубами.
Окно моей камеры выходило на тренировочный корт. Сейчас один из пяти отрядов наматывал круги вокруг корпуса. Я не знаю, как назвать этих ребят. Они не солдаты; здесь нет военной субординаций, званий и прочего. Все они здесь… просто люди, просто бойцы, со своими взглядами и целями. Я не знаю, к чему они стремятся, что они защищают: Крест, его жителей, или самих себя. Я знаю одно: если Земля, или может быть Бог, а может и сам Дьявол, однажды решили избавиться от всего живого, что населяет нашу планету и до конца у них это сделать не получилось, так где гарантии, что это не повторится вновь? Быть может, скоро, и не останется никого кому будет нужна эта защита.
Признаться, идя на ужин, я рассчитывала встретить там Дакира и поинтересоваться, с какого такого нахрен перепуга я должна отрабатывать наказание, за то, что на меня напали? Но, кажется, Дакир не ужинает в общей столовой, потому что там я не увидела ни одного знакомого лица, даже рожи Чейза там не было, поэтому всё что оставалось, это дальше давиться возмущением и теряться в догадках - какое наказание будет на этот раз.
Под вечер солнце сменило декорации, стряхнув с себя грязные разводы туч, и подарило небу поцелуй, распалив огненно-красный костёр заката.
Пора приводить голову в порядок, то есть обстричь лохмы до приемлемой длины - думаю, до уровня подбородка будет самое то! Зеркала нет; что получится, то получится.
Захватив первую прядь ножницами, я почти что сделала то, что уже давно собиралась сделать, как дверь моей камеры бесцеремонно открылась и на её пороге показалась взлохмаченная голова Чейза. Я застыла. Его глаза скользнули от моего лица к ножницам и снова уставились в лицо. Что это? Он озадачен?
Я опустила ножницы и практически заорала во всё горло:
- То есть ты считаешь, что твоего авторитета вполне достаточно, чтобы врываться в мою камеру без стука?!
Чейз переступил порог и с грохотом захлопнул за собой дверь.
- Здесь нет ничего твоего, - отрезал он, вонзая в меня ледяные осколки, летящие из насыщенно-зелёных глаз.
- Ты мог увидеть меня головой, а моё тело всё ещё принадлежит мне, даже здесь! - Хотелось запустить в него ножницами!
- Правда что ли? - Чейз криво ухмыльнулся и клянусь, моя рука с ножницами дёрнулась. Кусок дерьма, который ещё недавно был рабом Скверны, раз за разом унижает меня из-за метки на запястье. - Расслабься, у тебя не на что смотреть.
Он прошёл мимо меня и кинул на кровать большой бумажный свёрток. Я испепеляла наглеца взглядом. Уничтожала!
- Ах, да, я ведь не подхожу под твои критерии. У меня нет светлых волос, длинной шеи, и потолок я головой не задеваю. А ещё, моя грудь не такая маленькая, чтобы её было практически незаметно; или это всё костюмчик? Настолько тесный, что превращает сиськи в два плоских блюдца? Ты прав, у меня точно не на что посмотреть.
Чейз выждал недолгую пазу и медленно повернул ко мне голову. Скажу честно, красное небо за его спиной и оконная рама, были самым настоящим обрамлением картины, а Чейз главным персонажем на ней. Идеальным персонажем. И идеальным придурком.
- Что это? - низким голосом произнёс он и медленно шагнул в мою сторону. - Марлин не выходит у тебя из головы?
Из моей головы не выходят её вчерашние стоны, но не суть.
- Мне нет дела до твоей подружки. Выметайся отсюда, я планировала подстричься. - Я сделала шаг к нему, пристально глядя в глаза. - Чтобы стать похожей на мальчика и окончательно и бесповоротно вычеркнуть себя из списка тех, к кому ты неравнодушен.
Чейз издал тихий смешок.
- С чего взяла, что ты там есть?
- С того, что тебя стало слишком много в моей дерьмовой жизни. Будь добр, попроси Дакира кого-нибудь другого сделать моим надзирателем.
- Поздно.
Я сузила глаза.
- С сегодняшней ночи ты отрабатываешь наказание. Вместе со мной. Патрулирование территории.
- Ха-ха, - я протяжно рассмеялась. - Как думаешь, сколько раз нужно стукнуть мне по голове, чтобы я потеряла рассудок и вышла с тобой на ночное дежурство? - Я приблизилась ещё на шаг. - Дать подсказу? Хотя нет, сама отвечу: можешь отбить мне все мозги, я всё равно с тобой никуда не пойду. Я даже не житель Креста. И мой обещанный реабилитационный отпуск ещё не закончен.
Некоторое время мы молча убивали друг друга взглядами, а затем Чейз шагнул к моей кровати и одним резким движением вывернул свёрток на пол.
- Твоя форма. Через два часа жду тебя на первом посту. Если не придёшь, завтра утром будешь кормить собой тварей за стеной. Пора отрабатывать еду, медикаменты и крышу над головой, или там, где ты была всё доставалось на халяву? Я в курсе, что твоя работа сильно отличалась от того, чтобы защищать город от тварей, но своим приёмам ты всё-таки как-то научилась, так что на части не развалишься…
Он говорил что-то ещё, но я больше ничего не слышала. Мне всё это надоело. Я больше не могу слышать то, как он постоянно меня унижает! Как Койот меня унижает! Как бывший раб меня унижает! Как бывшая собственность Скверны меня унижает! Это был предел! Он сам такой же кусок дерьма, как я, который меня унижает!
Я выронила ножницы, рванула к нему и со всей силы толкнула в грудь! Чейз пошатнулся, но не упал. Я ударила с новой силой, рыча, как дикая собака. От третьего удара он увернулся и применил ко мне захват, развернув к себе спиной, схватив мои руки одной рукой, и зажав шею другой. Сильно, но не причиняя особого вреда.
Попытка вывернуться потерпела фиаско. Что я такое по сравнению с Койотом? Пыль. Он развернул меня к себе лицом, сцепив руки в замок за спиной.
Я дышала ему в подбородок. Вдыхала его запах, наслаждалась им и в тоже время хотела разорвать этого человека на куски. Я хотела, чтобы он перестал меня унижать. Хотела рассказать, кому он обязан тем, что всё ещё дышит. Хотела рассказать, что моя татуировка вовсе не значит того, что все в Кресте обо мне думают. Но я не могла… Об этом моём секрете знает только Дакир, и больше никто знать не должен, особенно Чейз. Когда я собиралась его найти, я понятия не имела что с первых же минут он меня возненавидит. Я планировала ему всё рассказать, веруя в то, что он поймёт - это был мой способ выживания. Но это оказалось не так. Чейз оказался не таким, каким я его себе представляла. Этот Чейз живого места на мне не оставит, если узнает, что почти всё своё детство, я называла отцом человека, который превратил его жизнь в ад.
Его лицо было так близко, что я могла разглядеть рисунок на радужке его холодных глаз. Меня тянет к нему, и я всё меньше могу этому сопротивляться. И я всё больше начинаю его ненавидеть, что в конец заводит в тупик. Это качели, которые постоянно перевешивают из одной стороны в другую. И я точно знаю, если это всего лишь физическое притяжение, то с ним я справлюсь, но если это нечто большее… Стоп. Разве это может быть нечто большее? Он ведь придурок!
- Зачем ты спас меня в Де-мойне? - спросила я, бросив тщетные попытки освободиться.
- Что? - Шум волн. - Твари нападали на человека, человек убегал. Зачем по-твоему я спас тебя?
- Это Дакир тебе внушил? "Жизнь человека превыше всего, бла-бла-бла".
Холодный взгляд скользнул по моему лицу, изучающе, почти брезгливо. Ну да, я ведь шлюха. "Сколько вонючих ртов прикасалось к этим губам", - думает он.
- За что ты меня возненавидел? - жёстким, как наждачная бумага, голосом спросила я.
Чейз снова встретился с моими глазами.
- Из-за метки? - Я была на грани от приступа безумного смеха. - Из-за неё?!
- Почему тебя это волнует? - Он был потрясающе спокоен (безразличен), на лице стальная маска.
Почему? Я уже говорила, что меня всегда волновало, что думают обо мне другие. Это мой недостаток. По крайней мере, в Новом мире. Всё никак не могу от него избавиться.
- Хочу понять, у тебя это тоже стадный инстинкт, или есть другая причина?
В его глазах что-то поменялось. Они стали казаться ещё острее.
- Тебя не должно быть здесь. - Он едва заметно помотал головой. - Ты никогда не будешь подчиняться законам Креста и рано, или поздно Крест убьёт тебя. Ты уже труп. Тебе не уйти отсюда живой, и здесь тебе не выжить. Я вообще не должен был подбирать тебя.
Я горько усмехнулась.
- Так поэтому моё присутствие доставляет тебе столько проблем? Потому что тебя "приклеили" к бунтарке? Потому что не можешь со мной справиться? Я слишком поломанная, чтобы меня склеивать и приходится терпеть, что есть? Пока я окончательно не сломаюсь.
- Если коротко - ты просто заноза в моей заднице. Если бы я знал, что твоя поломка настолько серьёзная, ни за что бы не стал спасать от тварей в Де-мойне.
- Ты мог позволить им сожрать меня здесь. Помнишь, недавно я была аппетитным куском мяса? Твоей занозы могло бы не стать.
Неожиданно его лицо расслабилось. Впадинка между бровей исчезла.
- Моей занозы?.. - еле слышно прошептал он.
По коже невольно побежали мурашки. И напрасно - это было сказано совсем не ласково.
- Слушай, мне плевать, что там у тебя на запястье, - продолжал Чейз. - Не знаю, почему ты именно из-за этого так сильно печёшься, но мне действительно плевать. Ты - сама по себе, уже повод беситься. Твои принципы рано, или поздно доведут тебя до могилы и тогда, Дакир наконец снимет тебя с моей ответственности. Но пока, ты даже представить себе не можешь, как сильно я жду этого момента, как сильно я хочу, чтобы ты наконец куда-нибудь исчезла.
- Тогда почему ты так сильно меня к себе прижимаешь?
Глубокая впадинка между бровей вернулась на своё место, и Чейз тут же отшвырнул меня от себя.
- Ты каждый раз так делаешь, когда я говорю правду, которая тебе не нравится. - Я распрямила плечи. - И да, ты стал поразительно много со мной разговаривать, парень. Аплодирую стоя!
- Через два часа на первом посту, - отчеканил он и направился к двери. - Да и… тебе не пойдёт короткая стрижка.
- А ты значит до того, как мир сдох, был парикмахером?!
Дверь хлопнула. Я подобрала ножницы с пола. И знаете что? Я обрежу их!
Нет… не обрежу. Я отшвырнула их в дальний угол комнаты и рухнула на пол. Из меня будто высосали все соки.
Чейз, будь ты проклят! Ты превращаешь меня размазню!
Куртка и штаны цвета хаки были сшиты на человека размером с медведя. Подкасав их со всех возможных концов и нацепив на лицо самую непробиваемую мину, я направилась на пост первого этажа, на встречу со своим надзирателем. Волосы связала в тугой узел на затылке и спрятала под вязаной шапочкой. Я не дам ему самоутвердиться за мой счёт, только не сегодня.
Брови Чейза слегка приподнялись при виде меня. И если он всё ещё здесь, значит я пришла вовремя, кажется я всё лучше и лучше начинаю чувствовать время при отсутствии часов. Он без слов всучил мне в руки большой фонарик и двинулся к выходу из корпуса.
Прочёсывать Крест оказалось не простой задачей. Городок то оказался далеко не из маленьких, кажется он в раза три больше Скалы. Если бы был приказ обходить его по периметру, мы бы один круг до утра не навернули. Наш участок занимал два часа туда-обратно.
Мы так и не сказали друг другу ни слова. До самого утра, единственной с кем говорил Чейз, была его рация. Из моего рта не вылетело ни звука. Чувство беспокойства внутри меня росло. Мне становилось по-настоящему страшно от того, что глядя на его высокую фигуру, шагающую в нескольких метрах от меня, моё тело будто бы пропускало разряды тока. Это ведь обычное физическое влечение, верно? Рано, или поздно моему организму должно было захотеться чего-то подобного при виде красивого парня? Верно? Я ведь молодая девушка, все функции моего организма ещё работают как надо, гормоны там и всякое такое. Это не может быть что-то большее, только если я не мазохистка. А я не мазохистка. Мне не может нравиться человек, который считает меня чем-то грязным и недостойным его внимания. Гормоны. Определённо. Ну ладно - наверняка.
За всё ночное дежурство, он удостоил меня взгляда всего два раза: первый, когда я споткнулась и выругалась так, что даже птицы взмыли с деревьев в чёрное, как сажа небо. А второй, когда пошёл дождь, и я как сумасшедшая стояла под ливнем, устремив лицо к небу, совершенно наплевав на то, что я на дежурстве и надо двигаться - обходить территорию. Для меня дождь - это освобождение. Если обычная вода делает чистым тело, то дождь способен очищать душу, я так всегда считала. Я не верю в Бога после того, как он позволил вывернуть Землю наизнанку, но я верю в некую силу, которая до сих пор оберегает тех, кто остался в живых. И она находится где-то там, где-то наверху. А дождь, это небесная вода, я просто верю в неё.
Когда я улыбаясь до ушей, как самый большой придурок на свете, опустила голову, Чейз стоял не шевелясь и наблюдал за мной. Пристально, пугающе пристально. И даже в этот раз он не сказал ни слова. Просто продолжил патрулирование, а я пошла следом, мокрая до нитки, шлёпая ботинками по лужам. И если бы моя куртка оказалась промокаемой, то на утро Кира бы выцарапала мне глаза, за то, что намочила раны. Как хорошо, что она оказалась непромокаемой.
Второе ночное патрулирование проходило на сторожевой вышке у северной стены. Я пыталась скрыть свои эмоции от того, что забралась на самую высокую точку Креста, пыталась, как могла! Но поверье, оказавшись здесь в первый раз, это просто невозможно, тем более для такого эмоционального человека, как я.
Стены были высокими, а вышки ещё выше! Я словно взобралась на Эверест! Моё дыхание стало частым и возбуждённым, я не могла сдержать улыбки, глядя на лесные просторы, извилистую реку, отражающую в себе миллионы бриллиантовых звёзд. Глядя на крохотные огонёчки в домах тех, кто ещё не спит. Вот маленькое футбольное поле, а там, наверное, поля для посева, коровники, курятники… Улицы озаряются факелами вдоль каждой из четырёх широких дорог. Они потрясающе чистые и ухоженные. Какая-то женщина кричит на детей, загоняя их в дом и угрожая тем, что не получат перед сном по булке. А дети не хотят отпускать собаку, которая весело лает и прыгает на них требуя продолжать игру. Здесь собака - не еда. Здесь она друг. Так и должно быть в нормальном мире.
Невидимая рука больно сжала сердце в груди и я поняла, что больше не улыбаюсь. Вот это место. Единственное место, где сохранились крупицы человечности. Где люди всё ещё живут нормальной жизнью, ну или практически нормальной, ну или просто убеждают себя в этом. Это всё что осталось. Это все, кто остался. Все, кто ещё готов к переменам, все, кто не одичал. Это цель Дакира? Спасти эту крупицу человечества и человечности?.. Спасти детей. Спасти будущее. Ведь однажды стены городов вроде Скалы падут, даже Скверна не вечна. И что будет потом? Не твари ли - наше будущее? Как Дакир собирается избавиться от них, или он собирается вечно прятаться за стенами Креста? Сможет ли такая как я когда-либо понять его? Понять, ради чего Чейз здесь? Неужели после всего, что пережил этот парень, он всё ещё способен верить в то же, во что и Дакир?
Ну вот, опять все мои размышления свелись к мыслям о Чейзе.