Вела застонала и нетерпеливо впилась в него жадным поцелуем, прикусив ему губу до крови. Павл подхватил ее на руки и понес к "подгузнику"…
Видимо, напиток оказывал свое действие. Павл заставил ее извиваться и кричать уже семь раз, когда наконец почувствовал, что ему пора сдерживаться. Он даже отпросился в душ и немного отдохнул. Вернувшись, он бесцеремонно швырнул Велу на постель лицом вниз и продолжил то, что он называл "сексзерсисами", постепенно доведя ее до исступления. Расслабляться ему ни в коем случае было нельзя, и он использовал все приемы, известные ему по концертам "Арти-шоков". Наконец Вела явно стала изнемогать. Крики постепенно перешли в стоны, и после десятого раза она запросила пощады. Но Павл не останавливался. Его хватило еще на пару заходов, когда он почувствовал, что вот-вот взорвется. К счастью, Вела уже перестала отвечать на его усилия и явно засыпала. Тогда он закрыл глаза и позволил наконец себе расслабиться. Вела что-то сонно пробормотала и повернулась набок.
Несколько минут Павл лежал на спине, хватая ртом воздух. Потом встал и поплелся под душ. У него совершенно не было сил. Наконец он замерз. Выключив воду, он повертелся под теплым ветром и, подобрав с пола блузу и брюки, вернулся в зал. Вела посапывала, уткнувшись носом в подушку. Он прилег рядом и, заложив руки за голову, принялся соображать, как ему продержаться до утра и не заснуть. Но усталость предательски цеплялась за веки, делая их тяжелыми и уютными. Павл вскочил и энергично помотал головой.
– Не спать! Не спать!
Он натянул штаны и блузу и, проверив, лежит ли в кармане парализатор, вышел через свою комнату в сад. Ночь была неожиданно прохладной. Небо сияло звездами. Павл обошел сад вокруг. Встречи с предполагаемыми охранниками он не боялся. Ведь это теперь было его работой – выслеживать ночных зверей. Но вокруг было пусто. Наконец он вышел к бассейну и присел на мраморную дорожку. Луна спокойно плавала в воде. Ему показалось, что она кокетливо улыбается. Павл улыбнулся в ответ, но опомнился и, ударив себя по голове, вскочил.
– Не спать!
Он снова обошел сад, потом вернулся в дом. Система обслуживания уже погасила свет и затенила окна. В зале царил полумрак. В тишине было слышно только дыхание Велы. Павл присел на постель, покачался, потом вскочил. Постели он боялся. Ходить всю ночь ему тоже не хотелось. Тогда он подошел к шезлонгу, который, конечно, стоял тут же, и уселся в него. Несколько минут он ощупывал узор на подлокотнике. Поверхность под пальцами упруго поддавалась. Большой палец удобно лег в небольшое углубление, в котором тоже явно была кнопка.
Чтобы не заснуть, он принялся вспоминать все, что произошло с ним за это время. По его расчетам, после ухода отца прошло чуть больше двух недель. А он чувствовал себя так, будто это было в прошлой жизни. Павл представил, как обрадуется Риса, когда увидит его. Наверняка она волнуется. Ничего, осталось совсем немного. Главное – не спать! Не спа-ать…
…Ему приснилась Риса. Она стояла возле палатки и, приложив руки ко рту, что-то кричала. Ветер относил крик в сторону, и Павл никак не мог разобрать слов. Она кричала снова и снова, но до Павла доносились только неясные звуки.
Он открыл глаза. Комнату наполняли раскаты храпа. Павл повернул голову. Вела надувала губы и сотрясала воздух неблагозвучными руладами. Он поморщился. Храпящая двухсотлетняя нимфоманка, бесстыдно раскинувшаяся по постели, являла собой зрелище неприглядное и вульгарное. Потом испуганно вскочил и бросился к окну.
– Неужели проспал?
Ветерок лениво колыхал верхушки деревьев. В синем утреннем небе чуть заметно искрилась радужная пленка защитного поля.
– Интересно, который час?
Судя по солнцу, вчера он проснулся примерно в это же время. Подождав еще пару минут, Павл вернулся к шезлонгу. Храп раздражал его. Он передернул плечами. Придется потерпеть. Храпящая хозяйка обеспечивала ему гораздо больше свободы, чем бодрствующая. Он сбросил брюки и блузу и вернулся к окну. Прошло еще несколько минут. Павл уже начал терзаться сомнениями в успехе своего замысла, но в это время на опушке показались охотники. Павла охватила лихорадочная дрожь. Он бросился к шезлонгу, поднял скомканную блузу и достал из ее карманов шлем и парализатор. Парализатор он заткнул за пояс, а шлем тут же натянул на голову и снова выглянул в окно. Охотники уже подходили к тропинке. Не прекращая наблюдать за ними, Павл попятился к постели. Охотники свернули в лес. Павл попытался прикинуть, сколько времени им идти до деревьев, но сделать точный расчет он сейчас был просто не в состоянии. Он повернулся к своей вынужденной подружке, продолжавшей безмятежно храпеть, и вытащил парализатор. Медлить дальше было нельзя. Павл поднял оружие и, закрыв глаза, нажал кнопку. Вела перестала храпеть. Он открыл глаза. Она не изменила позы. Павл подсунул под нее руки и, кряхтя, попытался поднять. Спящая хозяйка оказалась неожиданно тяжелой. Забыв про деликатность, Павл рванул ее из постели и кое-как перетащил в шезлонг. Она лежала, неловко свесив голову и подогнув ноги. Изо рта бежала слюна. Павл дернул щекой и, подняв ее руку, положил на подлокотник. В таком положении охватить пульт ее ладонью оказалось нелегкой задачей, но Павл уже не церемонился. Вывернув кисть, он прижал большой палец к углублению сбоку и посмотрел в окно. Радужная пленка поля исчезла. Держа парализатор в руке, он пулей выскочил из дома и помчался к опушке, успев как раз вовремя. Охотники, видимо, уже открыли вход, потому что моря за деревьями не было видно. Павл хотел, не останавливаясь, пробежать мимо них, но старший вдруг поднял руку, прислушиваясь.
– Вела проснулась, – понял Павл.
Охотник огляделся по сторонам и кивнул. Потом взял в руки прибор. Павл больше не мешкал. Он поднял парализатор и истратил последний импульс. Охотники медленно опустились на землю в нелепых позах. Павл отбросил бесполезное теперь оружие и помчался вниз. Так быстро он еще никогда не бегал. Он не сомневался, что уже через три минуты за ним будет организована погоня, и поэтому бежал, отметив только с радостью, что рядом журчит такой родной ручей.
Палатка лежала на том же месте. Павл упал на колени и, подняв полог, заглянул внутрь. Прямо перед ним лежал мобильник, на экране мигало изображение письма. Павл схватил мобильник и стал карабкаться вверх по склону, откуда он спустился в первый раз. По его расчетам преследователи должны были предположить, что он побежит вниз. Склон был довольно крутым и, добравшись до скал, Павл упал на землю, тяжело дыша. Бросив взгляд вниз, он убедился, что погони еще нет и прочитал сообщение.
"Палик, ты где?! Я волнуюсь! Звони немедленно!"
Он поспешно нажал кнопку вызова. Риса отозвалась сейчас же, будто держала телефон в руках. Лицо у нее было испуганным.
– Палик, миленький, ты где? Что с тобой?
– Я здесь, Рысенок, все в порядке, – прошептал он. – Уже все в порядке.
– Почему я тебя не вижу? Ты где? Что происходит? Почему ты шепчешь?
– Тьфу! – Павл выругался и сдернул с головы шлем. – Здесь я, здесь. Потом все расскажу. Сейчас не могу. У меня все в порядке.
Он выглянул вниз. У входа в ущелье показались преследователи. В руках они держали что-то явно похожее на оружие.
– Я сейчас не могу говорить, Риска, – прошептал он. – Прилетай, но только ни в коем случае не к палатке. Я буду тебя ждать на полянке, куда мы прилетели в первый раз. Помнишь?
– Ну конечно, – сказала Риса. – Все, уже лечу, жди.
Павл выключил мобильник и, поспешно натянув на голову шлем, снова выглянул. Охотники уже подходили к палатке. Один из них наклонился и приподнял полог. Потом отрицательно покачал головой. Старший кивнул, достал из чехла на поясе что-то вроде бинокля и поднес его к глазам. Медленно поворачиваясь, он внимательно оглядел все вокруг. Павл вжался в землю. Наконец прибор снова вернулся в чехол, и преследователи, посовещавшись, разделились. Один пошел вниз по течению, другой двинулся обратно, а третий вошел в воду и поплыл к противоположному берегу. Павл подождал, пока они не отошли на приличное расстояние, потом, пригибаясь к земле, полез дальше вверх.
Добравшись наконец до полянки, он в изнеможении упал на траву, хватая ртом воздух. Ужасно хотелось пить. Он перевернулся на спину и закрыл глаза. Потом поднял руку и посмотрел на мобильник. Подъем занял полчаса. Постепенно дыхание восстановилось. Павл сел, облокотившись спиной о дерево. Он еще не мог поверить, что освободился. Все происшедшее казалось ему чудовищным сном.
– Скорей бы прилетала Риса. – Он вдруг почувствовал, как сильно соскучился по своей верной подружке. – Интересно, получилось у нее что-нибудь с домом?
Ему вдруг пришло в голову, что он расположился на очень уж открытом месте. Павл огляделся и, заметив на противоположной стороне полянки кусты, пригибаясь, перебежал туда и залез под самые густые ветки. Неожиданно ему пришло в голову, что кусты опять становятся ему домом. Он хмыкнул. Спустя некоторое время он вспомнил, что невидим, но вылезать из-под веток не стал. Все-таки надежнее. Он снова взглянул на мобильник. Прошло еще десять минут. Когда же прилетит Риска? Вдруг охотники, не обнаружив его внизу, поднимутся сюда? Но ему оставалось только ждать. Других вариантов не было.
Мобильник завибрировал. Павл поднес руку к глазам.
– Палик, я уже здесь, – сказала Риса. – Я опять почему-то тебя не вижу.
– Здесь я, здесь, – засмеялся Павл. – Спускайся на полянку. Только посмотри сверху, никого не видно?
– Нет, – Риса на экране повертела головой. – Нет, здесь никого. Но я видела какого-то человека внизу, у ручья. По-моему, он хотел подниматься наверх.
– Риска, скорей, – взмолился Павл. – Садись, я подбегу.
– Уже, – заторопилась Риса. – Все, сажусь.
Павл увидел бело-зеленое брюхо, вынырнувшее из-за деревьев, и, выбравшись из кустов, побежал навстречу. Риса посадила мультикар и открыла дверь. Он, не останавливаясь, прыгнул в кресло и захлопнул дверь.
– Поднимайся! Скорей, пока они не заметили!
Риса испуганно оглянулась, но тут же включила антигравитатор. Машина прыгнула в небо. Павл снял шлем. Увидев его рядом, Риса вздрогнула. Мультикар тут же нырнул вниз.
– Осторожней, – засмеялся Павл. – Мне только не хватало разбиться именно сейчас.
Он потянулся к Рисе и осторожно прикоснулся губами к ее щеке.
– Опять небритый, – поежилась Риса. – Где ты пропадал? Я уже испугалась. Искала тебя везде, кричала…
– Я живой, Рысенок, – сказал Павл. – Это главное. И я вернулся. Мне показалось, что я не видел тебя целую вечность.
– Два дня всего, – улыбнулась Риса. – Но я очень испугалась. Я уже думала, что тебя поймала полиция.
– Два дня? – Павл покачал головой. – Нет, Рысенок, это не полиция. Это одна ненасытная дамочка. Расскажу потом. А как твои дела?
– Отлично! Я уже была в твоем доме. Там все нормально. Сейчас мы летим туда. Правда, я немного боюсь, что дом все еще под наблюдением полиции. Надо будет что-то придумать.
– Не надо, – Павл надел шлем. – Меня просто нет.
Риса повернула голову и испуганно отшатнулась. Мультикар снова клюнул носом.
– Спокойно, – довольно сказал Павл. – Это я использую достижения чужой науки.
– Где же ты был? – спросила Риса. – Чудеса какие-то.
– Все расскажу, – пообещал Павл. – Только сначала ты меня привезешь, потом отмоешь, накормишь, ну и… Там посмотрим.
– Надо садиться на шоссе, – вздохнула Риса. – В связи с участившимися случаями похищения людей полиция осматривает транспорт в воздухе гораздо тщательнее, чем на земле. А если ты наденешь эту свою штуковину, то мы, наверно, вообще проедем беспрепятственно.
– Давай, – согласился Павл. – По шоссе, так по шоссе.
Риса посадила мультикар на идеальное полотно и перевела режим движения в наземный. Мультикар, набирая скорость, понесся вперед, чуть шурша шинами по нескользящему покрытию. Павл снял шлем и с удовольствием любовался проносящимися мимо полями. Он любил ездить по шоссе. Так гораздо сильнее ощущалась скорость и мощность машины.
– Надевай свою шапку-невидимку, – сказала Риса. – Впереди пост полиции.
Павл надел шлем. Риса сбросила скорость и, подъезжая к полицейскому, предупредительно открыла окна. Полицейский заглянул в салон, провел жезлом по спине Рисы и, отступив на шаг, небрежно махнул рукой возле козырька. Риса кивнула, и мультикар вновь бесшумно рванул с места вперед.
* * *
– Ну вот и приехали. Заходи!
Риса распахнула калитку и придержала ее, чтобы пропустить Павла.
Но он не решался войти. От волнения не было сил сделать первый шаг. Маленький шажок, ведущий в прошлую жизнь. Кто знает, что ждет его там…
– Эй, ты где? – нетерпеливо спросила Риса. – Хочешь, чтобы меня кто-нибудь спросил, почему я стою у открытой калитки?
– Да, уже иду, – пробормотал Павл.
Поборов волнение, он все-таки сделал шаг и оказался во дворе. Риса поспешно закрыла калитку и набрала код сигнализации. Потом на ощупь нашла его руку и потащила к крыльцу.
Странное чувство охватило Павла. Страстное желание попасть домой, которое не отпускало его столько дней, внезапно сменилось мыслью о том, что он здесь чужой.
На пульте приветливо мигнула надпись: "Здравствуйте, хозяйка! Добро пожаловать домой".
Риса распахнула дверь и посторонилась, пропуская Павла вперед. Он вздохнул и с бьющимся сердцем вошел в холл.
С того дня, когда судьба захлопнула за ним дверь, здесь совершенно ничего не изменилось. Павл поймал себя на ощущении, что вышел отсюда не более пяти минут назад.
– Ну, что стоишь? – спросила Риса. – Никак не поверишь, что ты дома? Иди, иди, посмотри, все ли в порядке. Да шапку-невидимку свою сними, а то мне надоело угадывать, где ты.
Павл поспешно сорвал с головы шлем и, повернувшись к Рисе, обнял ее.
– Рысенок, неужели, правда, все кончилось?
Она подняла смеющееся лицо.
– А я, что, не доказательство? Ну-ка, марш купаться.
– Подожди, – мягко отстранил ее Павл. – Дай осмотреться.
Он прошел в зал, провел рукой по столу, машинально взглянул на пальцы.
– Обижаешь, дорогой, – укоризненно сказала сзади Риса. – Я провела здесь полную уборку, занавески сменила, цветы полила…
– Где же ты занавески нашла? – удивился Павл. – Я, например, не знаю, где они лежат, все отец делал.
– Ну-у, – виновато пожала плечами Риса. – Поискала вот…
Павел кивнул. Похоже, что Риса здесь вполне освоилась и чувствовала себя хозяйкой.
– Ладно, – засмеялся он. – Ты просто умница. – Давай, веди меня на кухню. Уверен, что там у тебя что-нибудь найдется.
– Там, по пути, еще одна дверь есть, – заявила Риса. – Сначала туда зайди. А я уж постараюсь оправдать твои ожидания.
Наполнив бассейн и бросив в него пару таблеток ароматного мыла, Павл опустился в горячую воду и с наслаждением закрыл глаза.
– Кажется, я, действительно, дома…
Он пролежал в бассейне, наверно, целый час, лениво черпая ладонью воду и выливая ее на себя, пока Риса не крикнула, что, если он не поспешит, то останется без обеда. По крайней мере, горячего.
Павл выбрался из бассейна, чувствуя в теле приятную истому. Он, не спеша, вытерся, накинул невесомый халат и, напевая под нос, пошел в кухню.
Риса суетилась вокруг стола. Она не стала выставлять праздничный сервиз и постаралась, чтобы все выглядело так, будто с минуты на минуту должен вернуться с работы муж. Павл подошел сзади и обнял ее, потеревшись подбородком о плечо.
– Размок совсем. Хорошо, что выгнала. Чем будешь угощать?
Риса запрокинула голову и прикоснулась губами к его щеке.
– Ну наконец-то побрился. А то я уж и забыла эти ощущения.
– Вспомнишь, – ухмыльнулся Павл. – Дай только поесть.
– Опять! – притворно вздохнула Риса. – Ну почему, как только я тебя вижу, тебе обязательно хочется есть?
– Я, конечно, могу потерпеть, – заявил Павл, заглядывая в кастрюльки. – Но вот сомневаюсь, сможет ли потерпеть еще кое-кто?
– Геро-ой! – протянула Риса. – Ты на что это намекаешь? Садись лучше за стол. А потом спать. Я по твоему носу вижу, что тебе нужно пару дней, чтобы прийти в себя.
– Один! – быстро согласился Павл. – Я, правда, что-то устал от этих приключений.
Он с удовольствием подождал, пока Риса налила в тарелку ароматный бульон, не забыв опустить туда же хороший кусок говядины. Потом поднес ложку ко рту и с наслаждением сделал глоток.
– Класс! Вот о чем я мечтал столько дней. Кстати, знаешь, что я ел вчера? Если расскажу, ты останешься голодной.
– Тогда лучше помолчи, – засмеялась Риса.
Но любопытство взяло верх и, после нескольких ложек, она подняла глаза.
– Ладно, говори уж. Потерплю.
– Человечину, – небрежно сказал Павл.
– Что-о? – от неожиданности Риса даже поперхнулась. – Как это? Что, правда?
Павл выудил пальцами из тарелки кусок мяса и, оглядев, отправил его в рот. Потом посмотрел на Рису.
– Я там много чего насмотрелся, Рысенок. Все тебе расскажу. А сейчас давай лучше спокойно поедим.
– Нет уж, подожди, – не могла успокоиться Риса. – Ты, действительно, ел людей? Это отвратительно. И что, их подавали жареными? Или вареными?
Павл облизал пальцы и усмехнулся.
– Ни то и ни другое. Это был порошок. Пищевая добавка.
Риса отложила ложку и потянулась к бутылке с водой. Павл предупредительно опередил ее и, отвинтив крышечку, налил минералку в бокал.
– Ну вот. Я же говорил. Теперь аппетит потеряла. И кто меня за язык тянул?
Ты обязательно должен мне все рассказать, – заявила Риса. – Не бойся, с аппетитом у меня все в порядке. Но все-таки лучше, если я послушаю об этом после еды. Например, под кофе с коньяком возле камина.
– Идет, – согласился Павл. – Думаю, тебе будет интересно.
Он вытер губы салфеткой и, бросив ее в тарелку, поднялся.
– Спасибо, Рысенок! – Я уже и забыл, что значит обедать дома. Пойду, пройдусь по саду, ладно?
– Конечно, иди, – согласилась Риса. – Только одень свою "шапку-невидимку", а то… Сам понимаешь. Могут не так понять.
– Конечно, конечно, – Павл обошел стол и, подняв ладонями лицо Рисы, шепнул: – У меня здесь слишком много дел.
– Давай, давай, – засмеялась Риса. – Я пока уберу здесь и приготовлю кофе.
Павл вышел в холл и, нашарив на вешалке шлем, натянул его на голову, поймав себя на том, что это уже превращается в привычку. Потом повернулся к зеркалу и с любопытством всмотрелся в него, пытаясь обнаружить хоть какие-то признаки своего присутствия. Но зеркало бесстрастно отражало вешалку, сложенный вихрецикл, коврик…
Павл помахал рукой, подпрыгнул. Ни-че-го.
Тогда он открыл дверь и вышел в сад.
Дорожки были тщательно подметены, ни один упавший листочек не портил идеально подстриженные газоны, цветочные кусты чинно стояли вдоль дорожек, словно букеты в вазах. Павл медленно прошелся по дорожке, прикоснулся к свисающей ветке яблони. Ветерок тронул ее, и Павлу вдруг показалось, что листья что-то прошептали ему.
– Риска, – с нежностью подумал он. – Надо же, какой порядок навела. Ну, оно и понятно – хозяйка.
Павл прошел в дальний угол, где была похоронена мать, и опустился на траву возле надгробной плиты. Полированный камень сверкал чистотой.
– Я вернулся, мама, – прошептал Павл. – Кажется, я знаю теперь, откуда ты…