– Йес, сэр! – рявкнул Павл, вытягиваясь в струнку с самым свирепым выражением на лице. – Пять минут, сэр!
– Вольно, рядовой, – прыснула Риса. – Демонстрация личного оружия предусмотрена позже.
Павл повернулся и с молодецким уханьем кинулся в холодные объятья ручья. Вылив на себя почти весь флакон мыла, он ожесточенно растер тело, рыча от удовольствия. Потом нырнул и пулей вылетел на берег, где уже лежала приготовленная Рисой одежда. Оглядев ворох белья, Павл поднял широкий прозрачный пояс, точно такой же, как у Рисы, и закрепил его на талии. Тело тут же окутал невесомый упругий туман, кажущийся просто дымкой, но на самом деле выдерживающий даже удар ножа. Для начала он установил прозрачность на двадцать процентов, но, поколебавшись, добавил еще десять. На большее он пока не решился. Потом отрегулировал режимы охлаждения и вентилирования и, ощутив приятную прохладу, с удовлетворением хмыкнул. Наступила очередь бритья, но с плазменными бритвенными лезвиями этот процесс занял у Павла всего несколько секунд. Выпустив на гладкую кожу облачко какого-то невероятно дорогого лосьона, Павл зашипел и, похлопав себя по щекам, поднялся. Теперь он был полностью готов к свиданию.
Услыхав шаги, Риса отвлеклась от столика, на котором уже была расставлена невероятная закуска, и оглядела Павла.
– Стесняешься все-таки, – сделала она наконец вывод. – Но учти, я больше уменьшать прозрачность не буду. И так уже на скафандр похоже. А ты хоть цвет смени. Нет, подожди, дай я сама. Иди-ка сюда.
Она набрала на его поясе комбинацию цифр, и туман стал медленно переливаться серебристо-сиреневыми волнами.
– С ума сойти, – сказала Риса. – А поворотись-ка…
Павл, улыбаясь, повернулся.
– Супер! – восхищенно похлопала в ладоши Риса. – Я тебя хочу уже сейчас.
Павл с готовностью шагнул к ней, но она шутливо щелкнула по комбинезону пальцем.
– Я же сказала, рядовой! Демонстрация оружия потом. Перед сражением вам необходимо набраться сил.
– Слушаю, сэр! – засмеялся Павл. – Но только под вашим непосредственным руководством, сэр.
– Да уж не оставлю тебя, – благосклонно улыбнулась Риса. – К тому же я давно на природе не ужинала.
– А ты и поужинаешь? – ахнул Павл.
– Не отвертишься, – заявила Риса, ловко накладывая в тарелку что-то дымящееся. От тарелки распространялся вкусный запах. – Тебе на ночь еще силы потребуются.
– Ах ты… – Павл снова попытался обнять Рису, но она ловко увернулась.
– Лопай давай. Нет, подожди, открой сначала вот эту бутылочку.
Только проглотив первый кусочек пеленгаса, запеченного под майонезом, Павл почувствовал, как проголодался. Даже не заметив, как молниеносно исчезла первая порция, он потянулся к пластиковому контейнеру, но услыхал смех Рисы и поднял глаза на нее.
– Знаешь, как работников в старину выбирали, – прищурилась она. – Как ест, так и работает. Пожалуй, я бы тебя на ночь взяла поработать… Только ты не увлекайся, а то еще уснешь прямо за столом.
– Не усну, – отшутился Павл. – Давай лучше выпьем.
– Давай, – согласилась Риса. – За тебя!
– Нет, – помолчав, сказал Павл. – За тебя. Если бы не ты, я бы так сидел там, в кустах. Или полицейские уже нашли бы.
Павл опрокинул пластиковый стаканчик в рот и, сделав один большой глоток, удивленно поднял брови и причмокнул. Риса тоже отпила немного и с удовольствием наблюдала за его реакцией.
– И что это мы пьем? – Павл взял бутылку и стал разглядывать этикетку. – Я раньше такого не пробовал. – Слушай, тут написано, что этому "Донскому" уже больше пятидесяти лет. Это что, правда? Сколько же оно стоит?
– Ниже читай, – Риса повернула бутылку и показала ему надпись, сделанную мелким шрифтом в самом низу этикетки.
"Произведено, искусственно состарено и бутилировано на Багаевских винзаводах". Тут же приведенная дата сообщала, что на самом деле вино изготовлено месяц назад.
– В жизни не пил ничего вкуснее, – восхищенно сказал Павл. – Хотя я, вообще-то, больше на крепкие напитки налегал.
– Да уж, налегал, – хмыкнула Риса. – Особенно в последний день.
– Рысе-енок, – Павл виновато положил ладонь на ее руку. – Я же думал, что никогда больше тебя не увижу. Мне уже тогда жить не хотелось.
– Ладно, ешь, – приказала Риса. – Посмотрим, как ты соскучился. А мне вон то крылышко передай.
Сначала Павлу казалось, что он проглотит все, что привезла Риса, но уже через несколько минут понял, что не в состоянии больше проглотить ни одного кусочка.
Он лег на траву и с удовольствием потянулся.
– Ох и хорошо поел. Я уже и забыл, что на свете есть такие вкусные вещи.
– А как насчет десерта? – прошептала Риса, наклоняясь над ним и тихонько целуя его в глаза.
Павл рывком перевернулся и, осторожно опустив Рису на траву, принялся покрывать ее лицо, шею и комбинезон поцелуями.
– Ой, да подожди, – со смехом отбивалась она. – Во-первых, у нас есть палатка, а во-вторых, нажми вон ту кнопочку на поясе…
* * *
– Слушай, в этой палатке туалета случайно нет? – Павл осторожно вытащил руку из-под головы Рисы и сел, обхватив колени. – А то я уже…
– Ты хочешь сказать, что готов спать в туалете?
– засмеялась Риса. – Вон у тебя деревьев сколько.
– Хорошо, – вздохнул Павл. – Попрошу у них прощения.
– Ой, – фыркнула Риса. – В первый раз, что ли? Третий день уже.
– Раньше мне хватало ручья, – отшутился Павл.
– И, к тому же, я сегодня первый раз за неделю поел.
– Ладно, я тоже выйду, – сказала Риса. – Встречаемся у палатки. Мальчики – налево, девочки – направо.
– Так, может, подержать? – с готовностью предложил Павл. – Это я с удовольствием.
– Обойдешься! – лукаво погрозила ему Риса. – И потом, я тоже давно так не объедалась.
Отойдя от палатки на несколько метров, Павл оглянулся. Риса помахала ему рукой и скрылась в кустах. Павл усмехнулся и тоже вошел в заросли. И тут он опять ощутил на себе взгляд. Сначала он решил, что это Риска решила за ним подсмотреть. Но уже в следующее мгновение отогнал эту мысль. С чего бы ей подсматривать? Он подошел к скале и, оглядываясь, попытался нащупать ширинку. После нескольких неудачных попыток он вдруг вспомнил, что одет в комбинезон, и чертыхнулся. Раздеваться полностью ему что-то не хотелось. Однако природа уже требовала своего, и Павлу ничего не оставалось, как подчиниться. Он едва успел нажать кнопку на поясе и, насколько смог, вжался в кусты. Взгляда он уже не чувствовал.
Когда Павл снова вышел на тропинку, Рисы еще не было. Он подошел к ручью и, присев на камень, принялся бросать в воду мелкие веточки.
Риса неслышно подошла сзади и обняла его, прижавшись щекой к волосам.
Он поднял глаза.
– Искупаться не хочешь?
– Да я бы с удовольствием, – поежилась Риса. – Но вода уж больно холодная.
Она попробовала ногой воду и ойкнула.
– А я уже привык, – сказал Павл. – Сначала тоже казалось, что холодная, а теперь – просто высший класс.
– Н-ну, не знаю, – помялась Риса. – Я бы не прочь, вообще-то. А давай, ты первый, а я потом?
– Так это, пожалуйста, – с готовностью согласился Павл. – Учись, пока я жив.
Он выключил комбинезон и с уханьем кинулся в воду, подняв тучи брызг. Риса взвизгнула и отодвинулась.
– Давай, давай! – закричал Павл. – Не бойся. Только окунайся сразу, не жди.
Риса пощелкала кнопками на поясе и, ахая и всплескивая руками, шагнула в ручей. Войдя в воду по колено, она остановилась. Павл захохотал и брызнул на нее рукой.
– Прекрати! – взвизгнула Риса и, присев в воде по шею, пулей вылетела обратно на берег.
Павл захохотал.
– Ничего, сейчас согреешься. Ну как?
– А ты знаешь, – наклонив голову набок, Риса помолчала. – Вообще-то ничего. Нет, просто класс, как здорово…
– Ну так и давай ко мне, – закричал Павл. – Поплаваем.
– Ой, нет, – возразила Риса. – Пожалуй, я немного согреюсь. А ты купайся.
Она снова включила комбинезон и, обхватив колени руками, смотрела на Павла.
– Нет, я тоже выхожу, – сказал Павл. – А то я, по-моему, местами уменьшился в размерах.
– Ха! – засмеялась Риса. – Иди сюда, отогрею.
Выскочив из воды, Павл опрокинул Рису на траву, пытаясь достать до кнопки на поясе. Риса шутливо отбивалась.
И тут он снова почувствовал чужой взгляд.
Отпустив Рису, Павл сел и, включив комбинезон, принялся оглядываться.
– Ты что, Палик? – Риса села и обняла его за плечи. – Кого-нибудь увидел?
– Ты понимаешь, – сказал он. – Мне все время кажется, что на меня кто-то смотрит. А утром в лесу, вообще, какие-то чудеса мерещились.
– Чудеса? – удивилась Риса. – Что за чудеса?
– Я рвал орехи, – сказал Павл. – И почувствовал, что на меня кто-то смотрит. Я испугался, честно говоря, и пополз обратно. Потом меня уколол какой-то сучок, я занялся им, а когда оглянулся, то куста орешника не было, деревья стояли как-то по-другому и в небе появились облака, хотя за секунду до этого их не было.
Он помолчал.
– Но самое главное было потом. Я снова оглянулся, чтобы проверить, правильно ли я вышел, и увидел, что сижу на берегу моря.
– Шутишь, – недоверчиво сказала Риса. – Солнышко головку напекло.
– Какое там солнышко, – отмахнулся Павл. – Мне нехорошо стало. Голова закружилась даже. Потом открываю глаза и что?
– Что? – испуганно спросила Риса.
– Орешник на месте. Деревья те же. Облака исчезли, как и не было.
– А море?
– И никакого моря, – вздохнул Павл. – Остался только этот взгляд. Смотрит и смотрит. Даже вроде как смеется. Я так испугался, что помчался прямо сквозь кусты вниз. А тут ты появилась.
– Ничего себе, – задумчиво протянула Риса. – И что, ты потом еще этот взгляд ощущал?
– Да только что, – сказал Павл. – И когда в кустах сидел. Думал еще, что ты подсматриваешь.
– Вот дурак, – засмеялась Риса. – Я сама делом была занята.
– И ничего не чувствовала?
– Нет, – пожала плечами Риса. – Абсолютно ничего. Но теперь ты меня напугал. Хотя мне кажется, я знаю, у кого это можно уточнить.
– У кого? – быстро спросил Павл.
– Потом! – Риса мягко положила пальцы ему на губы. – Я сейчас ничего тебе не скажу. Есть одна мысль, но сначала мы должны решить твою проблему.
– Ну что, купаться еще будешь? – улыбнулся Павл.
– Да теперь что-то не хочется, – поежилась Риса. – И купальника у меня нет. Давай лучше прогуляемся. А то вечер уже, скоро темнеть будет.
– Пойдем, – поднялся Павл. – Покажу тебе, откуда я катился.
Когда они вернулись, было уже практически темно. Нащупав невидимую палатку, Павл откинул полог и помог Рисе забраться внутрь. Она что-то включила, и палатку залил мягкий свет.
– А как же… – начал было Павл, но Риса покачала головой.
– Снаружи ничего не видно.
Павл кивнул. Это убежище нравилось ему все больше и больше.
– А телевизора тут нет? – с надеждой спросил он. – Только не очки, я их терпеть не могу. Все равно что мастурбация.
– Что, соскучился? – засмеялась Риса. – Есть, конечно. Посмотри, над входом длинную трубку видишь?
– Ну, вижу, – сказал Павл. – И что, это телевизор?
– Эх ты, темнота, – Риса повернула его голову. – Вон, на трубке, сбоку, кнопочка…
Протянув руку, Павл нажал кнопку. Из трубки пролилось вниз легкое сияние, тут же превратившееся в экран почти метрового размера.
– Ну как? – с гордостью спросила Риса. – Годится?
– Фьиу, – изумленно присвистнул Павл. – Вот это картинка! А звук?
– В кармашке посмотри, – кивнула Риса. – Над головой. Там вкладыши должны быть и пульт.
Закинув руку за голову, Павл нащупал в кармане палатки вкладыши и, вставив одну пару в уши, другую протянул Рисе. Потом прицелился пультом в экран и наугад нажал одну из кнопок.
На экране разворачивалась душещипательная история о симпатичном псе, хозяин которого не нашел в себе силы усыпить его перед своим Днем Ухода, как это полагалось. Да и пес у него жил, как выяснилось, незаконно. Оставшись в одиночестве, пес честно и долго искал хозяина везде, где они раньше гуляли. При этом он искусно дурачил полицию. Наконец, однажды он понял, что хозяина больше не будет, и на рассвете бросился в море и поплыл навстречу просыпающемуся солнцу. Заканчивался фильм очень красивым кадром: в утренней дымке неожиданно появляются паруса чудесной яхты, неизвестно почему оказавшейся в этот час в море. Двое симпатичных пассажиров, слегка утомленных бессонной ночью, наблюдают за берегом в бинокль. Вдруг она показывает на что-то рукой, он тоже смотрит туда и поспешно разворачивает яхту…
– На меня похож, – вздохнул Павл, вынимая из ушей вкладыши.
– Почему это? – хмыкнула Риса.
– Да ведь я тоже неожиданно в одиночестве остался. И точно так же не знаю, что со мной будет. И от полиции так же бегаю. Кстати, ты знаешь, – Павл приподнялся на локте и повернулся к Рисе. – Меня ведь от полиции собачка спасла.
– Собачка? Какая собачка? Ты мне не рассказывал, – удивилась Риса.
Павл снова лег, заложив руки за голову.
– Лиской зовут. Симпатичная такая, рыженькая. А умница… Она полицию за километр чуяла. И меня все время предупреждала. Это она убежище нашла, где можно было спрятаться.
– И где же она теперь? – с любопытством спросила Риса.
– Не знаю. Я тогда к тебе кинулся, ни о чем больше не думал. Там, наверно, осталась. Ничего, она умненькая, не пропадет, – Павл вздохнул. – Голодная вот только…
– Думаю, мы ее найдем, – помолчав, сказала Риса. – Если она жива, тебя сразу учует.
– Вот именно, – вздохнул Павл. – Если она жива, если я жив…
Он снова повернулся к Рисе.
– Ты мне даже не рассказала, что там с документами.
– С документами все в порядке, – улыбнулась Риса. – У меня все приняли. Ну задали, конечно, несколько вопросов, но я думаю, что отвечала убедительно. Твой отец просто молодчина, он все оформил правильно. Но, тем не менее, документы требуют проверки, так положено. Думаю, что уже через несколько дней я смогу стать официальной хозяйкой. Тогда прилечу за тобой и… все. Будешь снова жить в своем доме.
– Ага, – проворчал Павл. – Под кроватью, да? И в туалет буду ходить с тобой, чтобы ты кнопки нажимала. А ты меня еще и кормить и поить будешь. Что-то не очень нравится мне такая перспектива.
– Так, прекратили нытье! – рассердилась Риса.
– Если ты будешь жить здесь, то меня тоже в конце концов выследят. И уж поверь, тогда будет гораздо хуже. Так что нечего нюни распускать. И вообще, давай решать проблемы по мере их поступления. Сначала я тебя отсюда вытащу, а потом что-нибудь придумаем. Есть у меня кое-какие мыслишки.
– Ну тогда у меня самая насущная проблема, – Павл скорчил зверскую гримасу, – кого-нибудь съесть…
– Бутербродик? – с самым невинным видом предложила Риса.
– А что? Это мысль. – Павл сел и похлопал себя по животу. – Я вроде уже проголодался.
– Ничего себе! – притворно ужаснулась Риса.
– По-моему, я маловато захватила продуктов. А, может быть, бульон съешь? Вку-усный. С гренками.
– Давай бульон, – согласился Павл. – Давно я горячего не ел. И гренки тоже. И сыр еще. А что, вина такого больше нет?
– Кажется, мне проще оставить тебя здесь, – сказала Риса, щедро наливая в чашку бульон. – Я тебя не прокормлю. А если еще и собака…
– Рысе-енок, я отработаю, – промычал Павл, пытаясь справиться с гренком. – Я прямо сейчас начну.
– А за собаку? – прищурилась Риса.
– За собаку вдвойне! – клятвенно пообещал Павл. – Только ты мне еще салатика подложи.
– Ну-ну, – усмехнулась Риса. – Сейчас посмотрим…
– Комбинезон на ней стал медленно таять.
Павл по инерции проглотил еще кусок, потом залпом допил вино и, промокнув салфеткой губы, перебрался поближе к Рисе.
– Свет выключи, – проворчала она. – И "Артишоков" найди. По-моему, сегодня они на пятнадцатом канале. Я хочу похулиганить…
* * *
– Риска, уйди! – недовольно проворчал Павл, не открывая глаз. – Ну что тебе не спится? Не хочу я сейчас…
– Вставай, соня несчастный, – засмеялась Риса, снова щипнув Павла за ногу. – А то одна улечу.
– Куда улетишь? – Павл никак не мог проснуться. – Зачем это ты улетишь? А я?
– Спать надо ночью, а не заниматься глупостями, – заявила Риса. – Я вот как огурчик, а ты на себя посмотри.
Павл сел и помотал головой.
– Да уж, ты спала… Сколько этот чертов концерт шел? По-моему, часа четыре…
– Ой, куда там, – захихикала Риса. – Да ты уже через пятнадцать минут засыпать стал.
– Кто, я? Ах ты…
Павл наклонился вперед и попытался схватить Рису за руку, но она со смехом вырвалась.
– Ладно, ладно, пошутила. Ты вчера на уровне был. Ой, отстань, мне пора уже…
Павл с сожалением отпустил ее и потянулся.
– Уже? Так рано? А может, еще часик? Да, а позавтракать…
– Я уже, – пожала плечами Риса, доставая зеркальце. – Это некоторые спят как медведи, а кое-кто уже искупался, глотнул кофе и готов к отъезду.
– Да что же так рано-то? – Павл окончательно проснулся. – Еще солнце не взошло.
– Во-первых, утром спокойнее, – сказала Риса. – Во-вторых, я же не могу прямо с корабля на бал. Мне еще переодеться надо, прическу сделать и, вообще, выйти не из мультикара, а из дома. А ты меня проводишь, и поспи еще. Завтракай. Тут вот каша есть овсяная, молоко, кофе, бутерброды. Ну, сам найдешь. Зубная щетка, бритвы и все остальное здесь в сумке.
– Я сейчас, – сказал Павл.
Он откинул полог и на четвереньках выполз из палатки.
– Комб включи, – засмеялась Риса. – А то солнце своей задницей напугаешь.
Павл отмахнулся и помчался в кусты.
Когда он вернулся, Риса уже стояла возле мультикара.
– Ну все! – она приподнялась на цыпочки и поцеловала Павла в щеку. – Не скучай здесь. Я скоро вернусь. Все будет хорошо. Да, подожди-ка…
Она повернулась к машине и достала из кармана на двери небольшую черную трубку размером с ладонь, похожую на фонарик без стекла.
– Что это? – с любопытством спросил Павл. – Надеюсь, не пистолет?
– Нет, – серьезно ответила Риса. – Это парализатор. Действует до десяти метров. Парализует примерно на три минуты. Этого времени обычно хватает на принятие решения. В нем три заряда.
– Ага, – глубокомысленно сказал Павл. – Это из той же серии, что и палатка, как я понимаю. А зачем он мне?
– Кто знает, – усмехнулась Риса. – Ну мне, например, не очень нравится, что за тобой следят. А с другой стороны, может быть, зверь какой наскочит.
– Ладно, – согласился Павл. – Оружие, правда, не помешает.
– Тогда все. – Она еще раз поцеловала Павла и забралась в кабину. – Не скучай.
Павл отошел от мультикара и помахал Рисе рукой.
Мультикар подпрыгнул, как огромный кузнечик, сверкнул зеленым брюхом и, слегка наклонившись вбок, скрылся за скалой.