– Пушкари немедленно исполнили приказ главнокомандующего армии Афеции. Тотчас плеснулись две огненные струи! И случилось тут первое чудо! Огонь, пролетев не более двадцати лим, словно наткнулся на невидимую стену! Огненные струи рванули вверх, завернувшись, словно бешеные волны в сильный шторм, сожгли и огнеметные трубы и пушкарей! Когда стихли вопли несчастных, сгорающих заживо, посланник дьявола снова заговорил. Только теперь его голос звучал более сурово, но без угрозы: "Люди славного порта Гонри! Мы пришли с миром! Мы пришли посмотреть, как вы живете, и помочь вам в ваших бедах и несчастьях! У нас нет оружия, но и ваше не может причинить нам вреда!"
Тут славный Чуал, вспомнив свой священный долг и обязанности главнокомандующего войсками Афета, суровым голосом отдал приказ привести в действие мушкеты. Едва стих гром выстрелов от пяти мушкетов и не успел рассеятся дым выстрелов, как все увидели, что отродье сатаны и его слуги не только живы и здоровы, но даже сами перешли в атаку! Трое его лиловых слуг просто спокойно подошли к мушкетам и, сомкнув ладони, сплющили стволы! Чуал – главком армии Афеции – упавшим от изумления голосом снова отдал приказ своим славным войнам обнажить шпаги и идти в атаку на лиловых.
Повиновались не все! Когда дюжина храбрецов приблизилась к неприятелю на удар шпаги и попытались проткнуть дерзких, случилось второе чудо! Слуги сатаны, с непостижимой для простого смертного быстротой, ловко увернувшись от ударов, и молниеносно кувыркаясь и нанося удары руками и ногами, быстро повалили на землю храбрецов! Мало того, отобрали все шпаги у воинов и сложили их у ног молчаливо созерцающего всю эту битву своего господина!
Капитан Азигет замолчал, взял со столика кувшин с изящным горлышком, налил себе полный кубок вина и в гнетущем молчании, царившем в зале, громко булькая, выпил его. Затем извинился, сославшись на пересохшее горло, снова продолжил:
– И этот приспешник дьявола, поражающий всех своей красотой и стройностью, произнес, теперь уже на языке туземцев, речь: "Мы пришли к вам с миром! Мы пришли к вам с тем, чтобы дать новые знания, и они помогут жить лучше, быть счастливыми и не бояться за судьбу своих детей и близких!" Все пребывали в молчании, только когда из чертога вышла женщина, да простят мне члены великого ордена, язык не поворачивается назвать такую красавицу приспешницей сатаны! Так вот эту женщину сразу узнал блаженный Лурм и, чего-то устыдившись, спрятался за спины ремесленников.
Наш поводырь по святой вере епископ Афетский Арагут, сильно усомнившись в правдивости слов этой женщины, крикнул: "Изыди, отродье дьявола! Не прельщай своими речами паству святого ордена! Не скроешь свои мерзкие рога и грязные копыта под бесовской одеждой!"
На эти слова нашего пастыря приспешники сатаны громко и звонко рассмеялись! Затем главный из них сделал ещё шаг вперед и сказал:
"Любой из вас может подойти и потрогать наши головы, они такие же, что и у вас! Есть желающие?"
"Я – желаю!" Вперед протиснулся предводитель цеха горшечников, этот еретик и вероотступник Кинох.
Он смело подошел к слугам сатаны и бесстрашно коснулся их мерзких волос. Затем в великой радости воскликнул: "Братия! У них такие же головы, как наши! На них нет рогов!" Затем показал пальцем на их башмаки.
Предводитель слуг сатаны и его спутница не спеша сняли с одной ноги свои странные башмаки. "Вот оно! Вот свидетельство их дьявольского происхождения!" – возликовал епископ Аргут. Но они невозмутимо сняли с ноги сапоги такой тончайшей выделки, что не снилась даже лучшим кожевникам Унерландии, и там, под этими тонкими узорными сапогами, оказались…
Все члены синода ордена затаили дыхание.
– Там оказались – простые ноги! Белые и чистые, как и полагается праведным детям великого творца, на каждой по пять пальцев, а позади – розовые пятки!
Толпа черни пришла в ликование. Раздались возгласы: "Хвала великому небу! Хвала богам небесной синевы!"
Епископ наш, Арагут, изумившийся такому неслыханному святотатству, резко вскинул обе руки вверх, словно давая знать палачу, что пора очередного еретика опускать в кипящий котел.
Все разом приумолкли. Помнили битым седалищем об истинной вере!
Тут из толпы простолюдинов раздался тоненький детский голосок: "Тетенька, а вы даже великого горганта не боитесь?"
Женщина встряхнула свои бело-желтые волосы, они полыхнули, словно лучи Солима на закате, и рассмеялась так звонко и весело, что всем стало понятно, что и горганта и безжалостного тысячезубого малота, грозу всех морей и океанов, не боятся эти выходцы тьмы!
– А мы тут с Миной поспорили, что вы знаете, что сегодня ел король Унерланд за завтраком. Она говорит, что чечевичную похлебку и запивал её соком мегу, а – говорю, что бобовую и запивал её соком янго! – снова послышался детский голосок, это говорила дочка предводителя цеха горшечников.
– А ты хочешь отведать то, что ел за завтраком король Унерланд? – ласково спросила она девочку. – Заметьте, ваше высокое святительство, если девочке, за малостью лет, можно простить непочтительность в речах о величии нашего короля, то взрослой женщине – нет!
– Храбрый капитан Азигет! Оставьте подобные речи на попечение святого ордена! Продолжайте!
– Слушаюсь, ваше святительство! Приспешница сатаны повернулась к чертогу и что-то сказала на своем тарабарском наречии. Тотчас из чертога вышел лиловый слуга. Он нес поднос, уставленный яствами. В небольших горшочках дымились горячие кушанья, стояли стаканы с янтарно-желтым соком мегу и светло-розовым янгу, в изящной плетеной корзине было полно диковинных фруктов и плодов. По знаку этой женщины, слуги поставили столик, как я успел рассмотреть – из лунного металла, придвинули стул…
– Стул, тоже из лунного металла? – Фаран встал, сделал несколько шагов к капитану и вперил в него свой взгляд.
– Да, стул тоже из лунного металла, вот только под седалище и спину, приделаны куски материи…
– Чудны твои, создатель, явления! Велик ты в своей святости и своем искушении к нам, смертным! А скажи нам, храбрый капитан Азигет, как ты оцениваешь вес лунного металла, того, что так неразумно израсходовали на стол и стул эти сатанинские отродья? – вкрадчивый голос главы ордена вернул всех к действительности.
Капитан, однако, какой наглец! Подошел к столику и, нацедив вина, выпил его, вытер усы и невозмутимо продолжил:
– Боюсь занизить величину, но думаю – там было не менее двенадцати кип веса!
– Двенадцать! Это примерно двадцать таламов! Однако! Годовое жалование пяти рот лучших воинов! Всесильный креститель! Да они сказочно богаты! А не видел ли ты, отважный рыцарь пяти морей и трех океанов у этих мерзких слуг дьявола солнечного металла?
– Да, да! Клянусь десницей святого Абрина! У этой приспешницы злого сатаны в ушах были серьги, они сверкали и сияли так, словно это были кусочки самого Солима!
– Значит, это была очень знатная приспешница! Может, даже сама жена его или возлюбленная жрица храма любви!
Все присутствующие соскочили со своих мест и торопливо начали творить знамения, отгоняя от себя лукавого.
Фаран IV жестами успокоил братию и со всем смирением сел на свое место.
– Расскажи нам, доблестный капитан, что предприняли эти мерзкие приспешники сатаны далее и как повела себя впавшая в ересь чернь.
– Дочка горшечника, нисколько не боясь козней дьявола, подбежала и села на стул! Когда она стала брать пальцами эти ядовитые кушанья, хотя они были очень благообразного вида и так аппетитно пахли, что впору подавать самому королю, да продлит создатель его годы на все время света и тьмы!
– Да продлит! – нестройным хором откликнулись легаты.
– Приспешница сатаны, снова рассмеялась, но это был вовсе не злобный хохот сатанинского отродья, а словно колокольчики из лунного металла рассыпали свои звоны по зеленой поляне у этой высокой горы. После этого она подала ложку этой неразумной маленькой еретичке! Вот тут я по-настоящему впал в изумление! Ложка была из солнечного металла! Неслыханная роскошь! Невиданное святотатство! Такое подобает лишь при дворе короля! Да продлит…
– Не нужно славословий королю! Нам, членам священного ордена ясно, что приспешники сатаны обладают чудовищной силой и неслыханным богатством, пред которым меркнет даже богатство ордена! Из твоих слов, бесстрашный капитан Азигет, нам ясно – приспешники сатаны пришли в этот мир учить и наставлять чернь своей вере и, похваляясь своим богатством, отобрать наши заморские вновь приобретенные земли! Нам нужно придумать и реализовать свой ответ на эти дерзкие и богомерзкие намерения! Что скажите вы, члены синода нашего святого ордена?
– Великий и непогрешимый в своей святости, Фаран! Дозволь мне держать слово!
– Говори, мудрый Жедал! – повелел глава синода.
– Братия! Не убоюсь своей краткости, скажу только одно – это подрыв нашей святой веры! Это подрыв всех основ нашего королевства! Давайте обрушим всю мощь нашей армии и непобедимого флота на этих мерзких слуг сатаны, принявшим людское обличие!
– Мудрость твоя, брат Жедал, хоть и велика, но поспешаешь ты безвременно! – Фаран остановил речь епископа. – Ты забываешь девиз нашего братства – "Богатство и благополучие через короткость, веру и труд!" Как мы слышали из уст капитана, приспешники не желают прибегать к силе своего могучего оружия! Пусть они растратят часть своих сокровищ на чернь и свои пустые прожекты, пусть изучают быт и нравы туземцев! Нам надлежит предложить им умножить их поиски в познании истины! Ты, брат Жедал, вместе с братом Ифатом, как самые мудрые не только в толковании святых скрижалей, но и в той ереси, что проповедуют как науку…
Фаран, проследил взглядом, как капитан снова наведался к столику, вылил остатки вина в чашу, выпил его и, подкрутив усы, принял горделивую осанку.
– Вы, братья по вере, не позднее как через три дня отправитесь с капитаном на его быстроходном фрегате в заморские владения короны. Через месяц, но не позднее, к вам выйдут пять кораблей королевской флотилии! Они должны прибыть не в порт Горни, а южнее, там наши славные мореходы войдут в русло Крокодиловой реки и высадят на берег пятьсот бесстрашных воинов! Двести из них – будут войны ордена! Кроме того, капитаны команд выделят в помощь столько матросов, сколько смогут. Вся эта рать двинется к порту Горни. Суда закроют порт с моря, но это только в том случае, если не договорятся с пришельцами наши посланники – легаты Жедал и Ифат! Вам, братия, поручается нелегкая миссия: войти в доверие к слугам сатаны и склонить их к посещению метрополии, ссылаясь на богатство и обилие свитков в библиотеке святого ордена! Используйте все, и прегрешения земные, и подкуп, и сладкую ловушку в храмах жриц любви! Кто у нас в Горни главная жрица храма любви? Тиасса?
Глава двадцатая
Вам доводилось, хоть раз прыгать с высокой скалы в море? В бесшабашном споре брякнуть – прыгну! И вот стоишь ты на вершине, и кажется, где-то бесконечно внизу дышит вода, а ты такой маленький и хрупкий. Ты точно знаешь – не прыгнешь сейчас, не прыгнешь никогда! И будут считать тебя все хвастуном и балаболкой, а сам ты прилепишь себе позорную кличку – трус! Я стоял перед малым гравиелётом, всё было готово к переходу в другой мир, а ощущение головокружительного восторга смешанного с опасностью, все не покидало меня.
Все завертелось, все началось после вечернего совещания в моем кабинете. Когда это было? Почти восемь месяцев назад…
Вот все думаю, как трое взрослых и вполне адекватных мужчин поверили мне? Даже сейчас, с долей юмора, вспоминаю, как нелепо мы выглядели в этих обручах зашиты излучений мозга.
Это уже потом, недели через две, Алексей, в своих лабораториях, донельзя напичканных разной электроникой, создал новую защиту – тонкую, проволочную сетку, почти незаметную в волосах.
Сергей Филиппович сразу забраковал всю эту возню с защитой:
– Раз ты, Александр Петрович, утверждаешь, что система поистине всемогуща и управляет нами не только читая мысли, но и давая нам свои задания и указания с той водой, которую мы пьем, то эта возня ничего не даст! Прятать надо на видном месте! Пусть система знает, что мы задумали, конечно, не все, что-то скроем и под защитой! Пусть все эти твои планетные клубы думают, что мы пишем фантастику, да ещё и фильм снимать по ней станем.
Обожаю своего начальника охраны! "Филиппок" пустого не предложит!
– Дельная мысль! А вот насчет программ, которые поступают к нам через воду, так тут все как раз просто! С завтрашнего дня переходите на талую воду – замораживайте и пейте – все коды разрушаются.
– Здорово! – изумился Артём, – а я все гадаю: почему птицы пьют талую воду? Это они выходят из-под контроля системы, чтобы птенцов больше вывести!
– Смотри, а то попьешь талой водицы и сам из – под контроля выйдешь! Столько птенцов настрогаешь! – Лёха был в своем репертуаре. Вроде, всегда серьезный, а вот шуточки так и сыплются из него.
– Алексей, нас с тобой ожидает более сложная работа: мы вылетаем на Алтай, там тебе предстоит пройти обучение. Одному мне не справиться со сборкой аппаратуры портала перехода в другой мир, с для постройки гравиелётов. Нужен конструктор и координатор. Ты, Артём, берешь на себя довольно сложный участок работы – предварительное изучение медико-биологического обеспечения экспедиции. Для этого свяжись с Академией Наук, лучше неофициально, подбери несколько молодых и амбициозных ученых. Смути их умы экспедицией в глухой уголок Земли, где сохранилась дикая природа, не забудь и о высокой оплате! Намекни на риск и массу научных открытий – в общем, вспомни все то, что привлекает молодой и пытливый ум. Сергей Филиппович, вам особый участок работы: вместе с Артёмом вы подбираете людей для создания особой техники – это роботы для исследовательской работы по ту сторону. Нам нужно провести широкомасштабные исследования, видеосъемку. Перед высадкой десанта нужно иметь максимально полное представление о том мире, куда мы собираемся прийти.
– Подвожу итог нашего совещания: все последующие наши действия и даже мысли должны быть сосредоточены на якобы осмыслении и подготовке к съемке фантастического кинофильма. Не волнуйтесь за себя, предварительное согласие с частью системы, а именно с нашей планетой – Землей мною получена! Так что вы под частичной защитой системой! Главное вам думать о том, что все, что вы делаете – это для кино! Ну, доедайте вашу колбасу и вперед!
До вылета оставалось чуть менее полчаса, а Алексей как всегда, опаздывал! А вот и он: запыхался, за спиной – зеленый рюкзак, на ногах – кеды.
Турист, одним словом! Не привык ещё главный инженер нашего завода к тому, что у нас есть самолет.
Eclipse 500, шестиместная реактивная машина, всегда готовая к вылету. Что ж, он отчасти прав – свой самолет может и подождать! Полчаса, срок небольшой, долетим и успеем доехать до Чулмыша засветло. Работница аэровокзала, помахав нам рукой, проводила на летное поле.
Пилоты нашего самолета, приветливо улыбаясь, доложили о готовности к полету. Не знаю почему, но после взлета я уснул и, заботливо укутанный пледом, проспал весь полет. Только когда турбины самолета, переключенные на реверс, взвыли, тормозя, проснулся вполне отдохнувшим и бодрым.
Ох, и повертелся Лёха, удивляясь красотам Алтая! Засиделся наш компьютерный гений у экрана! Засиделся! А по приезду в поселок сразу помчался на речку. На мой оклик: "Не утони там, ещё пригодишься!", – только отмахнулся.
По приезду в Чулмыш меня ждали две новости и обе не совсем хорошие. Первая новость – у тещи обнаружили рак легких, и осталось ей жить от силы пару-тройку месяцев! Вторая, полегче – Николай, ничуть не смутившись от такого известия, уехал на дальнюю турбазу разбираться со срывами сроков строительства! Тоже мне брат называется! Мог бы и помочь, хотя бы сообщил моей жене Татьяне, легче было бы…
Теща, Нина Михайловна, обрадованная приездом зятя, хлопотала по дому, наставляя двух соседок – помощниц: гостей кормить надо. Была она бодра и, несмотря на болезнь, ещё и пыталась шутить и подсмеиваться над своей неловкостью. Боль, от неминуемой потери близкого мне человека захлестнула все мои чувства. И вдруг, словно молния, мой мозг пронзила мысль: о каком пустяке я думаю?! Я – великий шаман!!!
Мне даже смешно стало! Да не позднее, чем завтра, в медицинском блоке звездолета, второй пилот просто отдаст необходимые распоряжения и миллиарды нанороботов, повинуясь командам компьютера, быстро и просто реконструируют легкие моей теще.
Ах, как приятно быть всемогущим! Приятнее было вдвойне ощущать, что ты сохранил в своей душе простые человеческие качества, сохранил сострадание к беде и боли другого человека и можешь просто изменить его судьбу…
– Нина Михайловна! Простите – мама! – я взял её за руки, – перестаньте хлопотать, отдохните, я помогу женщинам. Вам завтра придется ехать со мной в одно очень известное медицинское учреждение, там пройдете курс лечения.
– Сашенька, сынок, да чего зря хлопочешь! Ты мне лучше внуков привези, пока ещё бодрая, повидаюсь, а опосля… нечего им смотреть будет на меня…
– Вы совсем забыли, что я – великий шаман! – и чего меня понесло? Распушил перья…
Однако, подействовало: женщины, суетящиеся у стола, разом замерли, повернулись и, смиренно сложив руки, склонили головы.
– Едем, едем, как скажешь, завтра и едем! Вот только соберу кое-какие вещички, ты, Сашок, зови Алёшеньку, хоть и поздний обед, а гостеньков дорогих покормить надо.
Алёшенька, за этим поздним обедом, ел за троих, шутил, хвалил кушанья, налегал на мясо, запивал шурпой и даже выпил рюмку арака – местного самогона. Это его немного развезло – не привык мозг программиста к такой дозе крепкого спиртного.
Закат догорал за горной грядой, розовые тени еще лежали на ослепительно белых вершинах далёкой Белухи, с которых стекала ночная прохлада.
– Слышь, Петрович, и где ты в этой Тьмутаракани нашел академиков, что учить меня будут?
– Не доставай, Лёшка! Завтра все и узнаешь, и академию увидишь и, академиков послушаешь! Да ещё каких! Давай, иди спать! А я ещё постою, видишь, намечается какая ночка, когда вот так ещё доведется постоять и послушать тишину и молчание гор…
Назавтра я, не особо церемонясь, растолкал безмятежно спавшего Алексея и мы бодрой трусцой направились умываться на речку. Лёшка разохотился было искупаться, но температура воды в начале октября сразу охладила его пыл. Разделись по пояс, до красноты растерлись полотенцами, сгоняя капли воды. Бросали плоские камешки: кто больше "испечет блинчиков", мальчишеская забава – считать рикошеты камешка от поверхности воды.
– Мальчишки, где вы? – Нина Михайловна звала к завтраку.
– Слышь, Петрович, вот и мы для кого-то ещё мальчишки! – Алексей стал сразу серьезным.
– А что ты хотел? Пока живы наши родители, мы – дети! Идем, мальчик, домой, лопать будем!
Теща стояла у калитки и укоризненно качала головой. Весь её вид говорил: "Ну, прямо как дети!"
После завтрака она протянула мне ключи зажигания старенького УАЗика:
– Вот, Николай просил передать!
– Всё, всё! Собираемся! – заторопил я их.
– Саша, сынок, а мне что с собой брать? Документы, анализы? И что покушать взять? Дорога, небось, дальняя? Собираешься на день, а еды бери на две недели!
– Нина Михайловна, да не берите ничего! Александр Петрович обо всем позаботился! – откликнулся Лёха.