Содержание:
I. Басолуза 1
II. Кармад 3
III. Дакота 6
IV. Кармад 7
V. Курган 8
VI. Кармад 12
VII. Арабахо 16
VIII. Дрендал 18
IX. Басолуза 21
X. Панк Даун 22
XI. Варан 25
XII. Панк Даун 27
XIII. Пустынный Приют 28
XIV. Свалка Кудо 31
XV. Арабахо 32
XVI. Палладиум-Сити 38
XVII. Дакота 40
XVIII. Стенхэйд 42
XIX. Дакота 45
XX. Ветролов 45
XXI. Арабахо 47
XXII. Басолуза 48
XXIII. Палладиум-Сити 49
XXIV. Океан 50
Илья Щукин
Животные
Что было, то и будет;
и что делалось, то и будет делаться,
и нет ничего нового под солнцем.
Екклесиаст 1:9
I. Басолуза
Басолуза - ядовитая пустынная змея. Достаточно грамма ее слюны чтобы умертвить любую тушу. О да, коварная гадина дорого обойдется изощренному змеелову. Только к чертям этих змееловов.
В данном случае Басолуза - это я.
Мой отец проклял эту змею, когда наблюдал кончину своего приятеля. Придурок сделал смертельную ошибку - попробовал словить Басолузу рукой, хотя профессионалы всегда работали с арканом. Приятель скончался через пару минут, выпустив пену, а отец кое-как унес конечности. Это случилось до того, как я появилась на свет. Тогда я уже доваривалась в собственном соку. Разумеется, отец не мог подозревать, что мать принесет девочку.
Когда он принял меня из ее лона, он сказал:
- Она вся уродилась в тебя. Назову эту суку Басолузой, будь она проклята…
Так началась моя бренная жизнь. Мое детство было не лучшим из всех возможных детств, но я терпела все, что выпадало на меня и мою семью. Отец частенько избивал мать, а когда подросла я, он начал бить и меня. Делал это на глазах у матери, когда я плохо ела или, скажем, громко визжала за столом, а иногда бил ради забавы, но снайпер, кол ему в глаз, он был отменный. Отец разыскал мать, после того как прошел локальную войну с тридцаткой жертв на личном счету. Брат мой умер в годовалом возрасте, а последней вылупилась я.
- Оружие приведет наш мир к спокойствию… - всегда говорил отец.
Только мне семнадцать стукнуло, а он уже меня выучил обращению с оружием. Подробно рассказал, какие пушки складывали живую силу, а какие проламывали крупную броню. Показал, как ударять из различных положений, маскироваться, вычислять другого снайпера. Все праздники устроил, в общем. Он развивал во мне жестокость, чтобы я смогла выжить среди тех, кто не жаждал мира. Я хорошо усвоила его уроки.
Через три года он умер, а я ему все простила. После отца осталась его винтовка, ставшая моим оружием. Она была чертовски пристрелянная и точная, как Божий глаз. У меня хранилось две сотни патронов, но не было возможности прикупить больше. Я не решалась оставить мать, а мимо нас не простелили торговые пути. Все изменилось спустя несколько месяцев.
Я их приметила, когда набирала воду из колодца. Пять неустрашимых безмолвных самцов. Был бы жив мой отец, случилась бы жаркая перестрелка, но я восприняла их спокойно. Они пришли из пустыни, чтобы купить пищу и оружие. Я продала им часть продуктов, а когда речь зашла о пушках, сказала, что есть винтовка и патроны, и это не продается.
Тогда самый крупный сказал:
- Я Варан. Присоединяйся. Снайпер не будет лишним среди нас.
Мать меня сразу отпустила. Она сказала, что я уже большая и могу не возвращаться. Еще она добавила, что ей надоело меня кормить. Я оставила бедняжку, не зная, что произойдет с ней в будущем. Пока мы отходили от дома, я тихо плакала, низкая и худая, с винтовкой на ремне, душившим мою грудь. Варан успокоил меня. Он сказал, что рано или поздно все устраивают самостоятельную жизнь. Ручаюсь, самцы приняли меня от недостатка мяса. Им некогда было ходить по борделям и оставлять там лишние деньги.
Они взяли самку в качестве бесплатного развлечения.
Так началась большая дорога. В следующие два месяца я притерлась в новой команде и прошла боевое крещение. Еще я твердо уяснила, что когда меня собирались трахнуть, мне оставалось не возражать. Для меня неважно было, как это делали мои самцы, но когда это пытались сделать чужаки, я убивала их. Вчера я случилась с Ветроловом, а позавчера, кажется, с Вараном. Теперь это происходило часто, и повседневно находилась маленькая проблема - я была единственной на четыре самца.
Дакота из принципа меня не касался.
Нас было шестеро, а шесть, как известно, несчастливое число. Раньше нам говорили: "Сукины дети, зря вы набрали такое количество! С вами обязательно произойдет несчастье!", однако с нами ничего не происходило. Дерьмо нас облетало стороной. Со временем число 6 стало для меня тем же, чем для носорога был пластмассовый дротик. Я чихала на суеверия и продолжала веселиться. Из всех самцов больше всего мне нравился Варан.
Он любил меня крепче всех. Правда, у него однажды нашелся достойный конкурент. Случайный незнакомец. Я его не завалила, потому что чересчур набралась. Мелкая глупость случилась в гостинице. Он три часа ублажал меня в номере. А потом внезапно пришел Варан, достал нож и перерезал ему глотку. Тогда я сильно расхохоталась, обрызганная кровью. Варан сказал, что если я буду переминаться в постели с каждым встречным, я подставлю себя серьезной опасности.
Я надолго запомнила эти слова. Проклятый Боже, как же зудят мои бедра. Я любила частенько злить самцов, говоря им что-нибудь вроде: "Сегодня я слишком устала!" или "Отвалите к черту, сукины дети!" В ответ на мои слова они щерились, запасаясь мощностью впрок. Самка в отряде нисколько не мешала им. Когда у меня было время, я на совесть готовила этим кобелям, а когда они лежали измятые, обрабатывала их ранения. Впрочем, Варан уважал меня не за это. Помимо влагалища и санитарных знаний я обладала исключительной боеспособностью. Пролезала в такие дырки, в какие не пролазили они. Среди них я слыла проворным штурмовиком и точным снайпером. Самцы нередко говорили мне: "Ты меткая пронырливая сука". Я всегда держала это за комплимент.
Спасибо отцу, аминь и аминь.
Самцы никогда не грузили меня железом. Винтовка, боезапас, доспехи - максимум, с чем я работала. Броню мне сготовили под заказ. Я пришла к мастеру и сказала, что мне нужны доспехи для самки. Мастер сказал, что с таким телом мне нужно поступать в цирковое училище. Мы тогда здорово посмеялись. Через неделю он сшил мне то, что доктор прописал. Конечно - за наличные Варана. В этом костюмчике я пролила немало соплей, крови и пота. Я даже потеряла два зуба. За это время я положила примерно сотню самцов. Моих любимцев это не испугало. Они, вероятно, до того много завалили всякой сволочи, что вообще ничего не боялись.
Я не верила в Бога. Мы однажды спалили церковь, занятую вооруженными фанатиками, и нас не запек небесный гром. Бог заболел и умер, когда ударила эпидемия анархии. Я не считала себя человеком. Я самка, жаждущая любви и крови, и одновременно - ядовитая змея. Что ж, пусть будет два в одном. Басолуза впрыснет вам нужную дозу.
Ветролов с размаху залепил мне мозолистой ладонью.
- Сука, заканчивай спать!
Я машинально открыла глаза и выдохнула:
- Они уже здесь?
Ветролов трепал мою щеку.
- Пока еще нет, - сказал он. - Но если ты будешь дрыхнуть, они придут и выпустят из тебя кишки.
- Надо бы подготовиться к их прибытию.
Я извлекла из винтовки магазин, чтобы проверить патроны, но он оказался полон, и мне пришлось воткнуть его на место. Рычаг затвора отходит назад. Раздается щелчок. Затем рычаг возвращается обратно, и раздается второй щелчок. Остается снять предохранитель и начать веселиться. Будь у меня завязанные глаза, я зарядила бы не хуже. Винтовка отца - отличная штука. Надежность, простота применения, оптика, заменяющая бинокль. Стоишь, сидишь или как змея - зависит от ситуации. Если выходят патроны, дело неминуемо перетекает в рукопашную, а тут уже растаскиваешь прикладом, насколько позволяет физика. Если выбивают пушку, остаются руки, ноги и голова, словом все плотские ударные компоненты, но лбом гораздо лучше уложит Варан, нежели я. С такой комплекцией Варану раньше предложили работать вышибалой в казино, на что он сказал: "Вышибал запросто убивают шальные налетчики. Лоб не спасет от пули, а я лучше погибну с оружием в пустыне. Носить костюм с бабочкой - не моя работа". Так Варан стал свободным бойцом и сколотил надежную группу.
- Дакота, что означает татуировка черепа у тебя на плече? - спросила я, массируя ноющие бедра.
- В прошлые времена индейцы верили, что если смерть увидит череп, она подумает, что они мертвы и обойдет их стороной.
- Ты веришь?
Дакота сбросил две карты.
- Да.
- Этот умник считает себя бессмертным. - сказал Курган. - Я как-нибудь замажу его татуировку.
Дакота пожал плечами.
- Ну, тогда я сниму с тебя скальп. По-моему, это неплохой обмен.
Я потянулась и проверила альтернативное оружие. В подошве моего ботинка хранилось пружинное лезвие. По сути дела ботинок оказался хитроумным механизмом. В голенище была встроена тонкая железная трубка с крючком на конце. Когда я фиксировала трубку внизу, крючок держал пружину, не давая ей выпустить лезвие, если выше - можно было жалить. Тогда мне оставалось оскалиться и высоко закинуть конечность. Такой хреновиной я однажды увалила центнер гнилого мяса, хотя весила вполовину меньше. Эту штуку сообразил для меня Стенхэйд, будучи одарен изобретательным умом. Он часто заливал мне про свои пристрастия к созданию всевозможных изобретений. Я всегда его слушала.
Что-то внутри меня назойливо саднило. Там, в укромной пещерке между ног. Самцы, признаюсь, бодро выглядели, пребывая в ожидании боя. Варан чистил любимый пулемет, Дакота и Курган играли в карты, устроившись на вывеске "СВЕЖЕЕ МЯСО". Ветролов смотрел на меня сбоку, дожидаясь, когда я посмотрю на него. Скотина, жаждущая похоти. Я замечтаюсь на пару секунд, а он по уши в грехе затонет.
Стенхэйд меня заменил сегодня. Хренов изобретатель с пулеметом смылся на быструю разведку. Он не настолько был придурок, чтобы оставлять свой трофейный бинокль. Постоянно твердил нам всем, что бинокль - вторые глаза солдата. Я всегда с ним спорила:
- Почему именно солдата? Обычный придурок тоже может в него смотреть.
А он мне:
- Для солдата бинокль важнее.
В конце концов я сказала:
- Какая на хрен разница? Бинокль не спасет от смерти.
Дакота у нас любил красиво выражаться. Он мне сказал как-то раз: "Если хочешь выиграть бой, нужно как следует подготовиться к нему". Что уж там, к этому бою мы подготовились, как следовало бы. У нас все имелось, начиная от лезвий и кончая крупнокалиберным оружием. Мы носили такие штуки, с какими веселились самые прожженные головорезы. В нашем запасе было достаточно боеприпасов. Оружие всегда должно быть заряжено, а иначе теряет всякий смысл. Как если двигатель без цилиндров. Мы прекрасно знали, как нужно было целиться и убивать. Мы пользовались оружием так же неплохо, как играли в карты либо трахались.
Ветролов закурил истрепанную сигарету.
- Устраняешь ночные последствия, детка? - сказал он.
- Ты видно слепой, если не видишь.
- Что тебе снилось, Басолуза?
- Океаны и золотые пляжи. А тебе такое снилось?
- Я знаю, ты врешь мне. - Ветролов прищурился. - Ты не могла видеть пляжи и океаны. В наше время не существует пляжей, а океаны слишком далеко.
- Черт, я все это в журналах видела! И вообще, зачем ты носишь эту чушь? Я понимаю, у нас в отряде два индейца. Дакота самый натуральный, а ты под него завинтил! К тому же никакой гигиены. И спать с ним неудобно.
- Ирокез символ свободы.
- Дурачок, можно быть свободным без него. Так что не трахай мозг и побрейся наголо.
Ветролов ничего не сказал. Варан положил пулемет на землю.
- Стенхэйда долго нет. Не хочешь прогуляться, Ветролов?
- Дьявол, отправь лучше Басолузу! Она спала два часа, а я высматривал неприятеля!
- Не беспокойтесь, - сказала я. - Он скоро вернется. С ним его любимый бинокль.
- Подождем двадцать минут.
Нас окружали руины Решера. Раньше он был процветавшим городом, в котором жили миллионы людей, но война накрыла их веселым фейерверком, и жизнь Решера прекратилась в одну из ночей, а теперь осталась гигантская куча обломков. Город сервировали бомбами. Кое-где тут лежали тяжелые авиационные снаряды, которым не суждено было выплеснуть энергию разрушения. Мы сидели на массивных железобетонных балках, среди всего, что осталось от небоскребов, домов и магазинов. Впрочем, нашлись и полуразрушенные здания. Возле нас мясная лавка, напротив обшарпанная коробка городского банка, а чуть поодаль - одноэтажное здание с массивной рекламой: "АТЕЛЬЕ - БРИЛЛИАНТ. ЛЮБОЙ КАПРИЗ ЗА ВАШИ ДЕНЬГИ. ДОРОГО И КАЧЕСТВЕННО". Там, кажется, даже стекла сохранились. И какой черт дал им устоять? Еще ниже были захоронены миллионы человеческих костей. Забавно сидеть на остатках города, где разом погибло несколько миллионов людей. Так думала я. А на то, что другие думали - плевать хотела.
А потом я сказала Ветролову:
- Представь меня в домашнем платье. Представь, что ты мой муж, а я спускаюсь к тебе, чтобы встретить тебя. Ты стоишь на пороге, чертовский уставший, а я нежно обнимаю тебя, отдавая тебе свои силы. И внутри меня - ребенок.
Ветролов затянулся, смотря в пустоту.
- Доспех тебе больше подойдет. - признался он.
- Скотина, ты даже представить себе не можешь.
- Мне незачем представлять. Я живу настоящим.
Центрифуга перемешала в себе деньги и кровь. В Кармаде нам сообщили, что в руинах Решера расположена крупная скотобаза. Отсюда скоты совершали периодические рейды на Кармад, имея несколько минометов. Если мы не ошиблись, этим вечером они должны были вернуться с очередного рейда. Мы дожидались их, устроив хорошую засаду. Никто не знал, сколько ублюдков будет в точности. По удачному исходу городские обещали двести наличных за каждую тушу. Если скотов окажется много, нам хватит наличных, скажем, на пару месяцев сладкой жизни. Жизнь при деньгах вполне нас устраивала. Помимо утоления основных нужд нам нужно было покупать амуницию, еду и медикаменты. Это было основное, благодаря чему мы существовали.
Стенхэйд не возвращался. Могло быть две причины - он либо еще возвращался, либо его завалили. Двадцать минут вышло, а Варан, прислушиваясь, не двинулся с места. Дакота был первым, кто услышал шаги. Отец ему изрядный слух подарил.
- Стенхэйд возвращается. - он выложил каре из королей. - Ты проиграл, Курган.
- Хитрая индейская задница. - Курган поднялся, поднимая дробовик. - В следующий раз я выиграю.
- В следующий раз сыграем на скальпы.
- Подери тебя черт!
Раздался шум. На куче руин возник Стенхэйд. Его кожаная куртка, тяжелая и пыльная, прилипла к потному телу. Он надрывно дышал, держа на плече пулемет, а на груди у него болтался армейский бинокль. Ничего не сказав, Стенхэйд большим пальцем провел у горла и спустился вниз. За ним осыпались сгнившие кирпичи. Ветролов вскинул ракетницу, будто собираясь ударить по нему.
- Стен, что ты видел? - спросил Варан.
Опустив пулемет, Стенхэйд открыл фляжку и отхлебнул.
- Около сотни. Направление - юго-запад. Мы им уступаем по численности, зато у них кое-какие проблемы с вооружением. У большинства старинные образцы. В основном штурмовые карабины. Бронетехники нет, но есть пара минометов. Оружейник не обманул.
- Расстояние?
- Три-четыре километра, не больше.
- Они тебя видели?
- Я вернулся через ложбину.
- Стало быть, их больше чем мы думали. Приготовиться к бойне. Ветролов, Басолуза займете здание на юго-западе. Курган, Стенхэйд, Дакота остаетесь со мной. Басолуза, сначала уложи минометчиков, а потом берись за штурмовиков. Мы вас поддержим горячим после начала заварушки. Если будет сильный напор, возвращайтесь к нам, а здесь с ними поиграет Курган. По возможности обезоружьте парочку ублюдков. Хотелось бы знать, где находятся их тайники.
- Кажется, - сказал Дакота. - Ты пренебрегаешь моими навыками. У меня было время, чтобы исследовать Решер. Судя по следам, окуркам и кострищам самое обитаемое место города - разрушенное ателье. Думаю, бриллиантов мы там не найдем, но наверняка отыщем кое-что интересное.
Варан подтянул пулеметный ремень.
- Приготовиться!
- Пойдем, Ветролов, - сказала я. - Нам выпало важное задание.
- Пойдем. - согласился он, удерживая гранатомет.
Я готова была впрыснуть яд. Вскарабкалась на руины, устелилась и расчехлила прицел, а еще открыла подсумки, получив доступ к запасным магазинам. Ветролов устроился на соседней груде обломков. В оптику я разглядела толпу скотов, подходивших с юго-запада. Снайперов среди них не оказалось, так что плюс один в нашу пользу, аминь. Минометчики шагали замыкающими. Четыре скота. Два орудия. Этот сброд, пожалуй, мог терроризировать тех, кто вообще не знал, что такое физическое сопротивление. Вещи и оружие скотов попахивали свалкой, а сами они были подстать землекопам.
Они приближались. Ничего странного. Мы оказались на их территории.
- Дешевые ублюдки, - сказала я. - Отрядом вряд ли назовешь.
- От этого они не станут слабее.
- Этого никто не говорит, только сейчас я начну стрелять.
- Готова, детка?
- Прикрывай меня, Ветролов. Я одна могу не справиться.
- Сделаю это лучшим образом.
- Я всегда рассуждаю здраво. Если Господь все-таки ожил, если он любит того ублюдка, тогда он не даст ему умереть. А если не любит, - я остановила дыхание и, щуря глаз, нажала курок. Раздался выстрел. - Тогда обычно происходит это. Видишь, вот этого, похоже, он не любил!
Я перестреляла минометчиков до того, как они использовали орудия. Как только закипела каша, толпа скотов живо начала рассредоточиваться. Большая часть их приникла к земле, заняв крепкую оборону, а другая рванула к ложбине за тем, чтобы пройти оврагом и трахнуть нас с тылу. Ветролов вскинул гранатомет и выстрелил. Ракета вклинилась в землю, рванула, и раскромсанные тела посыпались в земляной овраг. Ветролов вскрикнул так, как если бы выбил главный приз.
- Время умирать, сволочи!
Самцы, стоявшие позади меня, были готовы. Варан держал их, не давая приказ атаковать. Курган отлично смотрелся в компании своей штуки. Шесть зарядов в установке. Сорок два в патронташе. Он обычно действует в бою до пятидесяти метров. На этой дистанции Курган преображается.
- Думаешь, управишься с дробовиком? - сказал Стенхэйд.
- Если дашь мне возможность.