А кончилась бы она сумятицей пропаганды, контрпропаганды, социальными и экономическими манипуляциями, коррупцией, соревнованием между ведущими служащими… и так далее, что в итоге вылилось бы в насилие.
Все когда-либо записанные психодинамические тензоры не остановят пулемет. Насилие, овладевшее обществом, бросает его в хаос, к вынужденному миру… и миротворцы, возможно, обладающие самой лучшей волей в мире, прибегнут к технике Института, чтобы восстановить порядок. И тогда один шаг ведет к другому, власть становится все более и более централизованной, и очень скоро перед вами снова будет тоталитарное государство. Только в этом случае его уже никогда нельзя будет разрушить!
Елена Казимир прикусила губу. Легкий ветерок скользнул по каменной стене и растрепал ее яркие волосы. После долгой паузы она сказала:
- Возможно, вы правы. Но у сегодняшней Америки в целом хорошее правительство. Вы могли бы дать им знать.
- Слишком рискованно. Рано или поздно кто-нибудь, скорее всего, из идеалистических побуждений, сделал бы все достоянием гласности. Поэтому мы держим в секрете даже сам тот факт, что существуют наши наиболее важные уравнения - и именно по этой причине мы не просили помощи, когда детективы Мида узнали о наших исследованиях.
- Откуда вы знаете, что ваш драгоценный Институт не станет такой же олигархией, как вы только что описали?
- Я не знаю, - честно ответил он, - но это невероятно. Видите ли, рекруты, которые неизбежно узнают обо всем, что мы знаем, проходят тщательную обработку и обращаются в вашу сегодняшнюю веру! И мы узнали достаточно много о психологии отдельной личности, чтобы осуществлять подобную обработку! И они продолжат это со следующим поколением, и так далее.
Тем временем мы надеемся, социальная структура и психологический климат будут так модифицированы, что со временем кому-либо станет очень трудно, если не невозможно, установить абсолютный контроль любыми путями: как я уже говорил, даже полностью разработанная психодинамика не всемогущая. К примеру, обычная пропаганда совершенно неэффективна в отношении людей, умеющих критически мыслить.
Когда достаточное количество людей по всему миру будут обладать психическим здоровьем, мы сделаем эти знания всеобщими. А до тех пор мы вынуждены держать его под спудом и тихо-мирно наблюдать за тем, чтобы кто-нибудь другой независимо от нас не узнал об этих же вещах. Кстати, большая часть таких предосторожностей состоит просто в привлечении в наши ряды многообещающих исследователей.
- Мир слишком велик, - очень тихо сказала Елена. - Вы не можете предвидеть все, что может случиться. Слишком многое идет не так, как надо.
- Возможно. Мы должны идти на такой риск. - Его собственный взгляд был мрачен.
Некоторое время они посидели в молчании. Потом Елена сказала:
- Все это звучит очень мило. Но… кто вы такой, Далгетти?
- Симон, - поправил он.
- Кто вы такой? - повторила она. - Вы делаете такие вещи, которые, как я думала, человеку не под силу. Вы человек?
- Да. Так мне говорят. - Он улыбнулся.
- Да? Интересно! Как же стало возможным, чтобы вы…
Он поднял палец.
- Ага! Право неприкосновенности личности. - И он вмиг стал серьезен. - Вам уже слишком многое известно. Я должен быть уверен, что вы будете держать это в секрете всю свою жизнь.
- Поживем - увидим! - сказала Елена, не глядя на него.
7
Садящееся солнце превратило воды океана в пылающий костер, и остров вздымался над ними подобно сгустку ночи на фоне темнеющего неба. Далгетти размял затекшие мускулы и посмотрел на залив.
В протекшие часы ожидания между ним и женщиной было сказано немного слов. Иногда он со старательной небрежностью опытного аналитика ронял несколько вопросов и получал желаемую реакцию. Он узнал о ней немного больше - дитя задушенных умирающих городов и призрачной семейной жизни восьмидесятых годов двадцатого столетия, вынужденная заковать себя в твердый панцирь, всю жизнь чему-то обучавшаяся, стремившаяся найти подходящую для себя работу, а теперь в этой работе искавшую какой-то идеал, коим она могла бы заменить нежность, которую никогда не знала.
Он ощутил к ней чувство жалости, но сейчас почти ничем ей помочь не мог. На ее собственные вопросы он отвечал осторожно. Ему вдруг пришло в голову, что он в некотором смысле тоже, как и она, одинок. "Но, разумеется, я против этого не возражаю… или это не так?"
Главным образом, они пытались обговорить свои следующие шаги. На некоторое время, по крайней мере, у них была одна цель. Елена описала план дома и примыкающей к нему территории и указала камеру, в которой обычно содержался Тайхе. Но для разработки тактики они сделать могли немногое.
- Если Банкрофт основательно встревожится, - начала она, - он переправит доктора Тайхе куда-нибудь в другое место.
Он согласился.
- Вот почему лучше всего нанести удар сегодня, прежде чем он достигнет такой стадии беспокойства. - Эта мысль болью отдалась внутри него. "Папа, что же они делают с тобой сейчас?"
- Кроме того, не стоит забывать о проблеме пищи и воды. - Голос ее стал хриплым от жажды и унылым от голода. - Мы долго не сможем оставаться здесь. - Она как-то странно посмотрела на него. - Ты не чувствуешь слабости? - Они давно уже перешли на "ты".
- Пока еще нет, - ответил он. Он заблокировал все ощущения.
- Они… Симон! - Елена схватила его за руку. - Лодка… слышишь?
Бормотание мотора перебивало шум волн и прибоя.
- Да. Быстро… вниз.
Они выбрались на уступ и соскользнули вниз по дальней стенке утеса. Море билось у ног Далгетти, и пена клочьями пролетала над головой. Он нагнулся низко и схватил ее за талию, когда она поскользнулась. Воздушная лодка рычала над головой, сверкая золотом в лучах заходящего солнца. Далгетти нагнулся, позволяя бурунам окатить его своим холодом. Уступ, под которым они скрывались, был гладким, и зацепиться было почти не за что.
Лодка сделала круг, на малой скорости ее двигатели работали особенно громко. "Сейчас они ищут ее. Они, должно быть, уверены, что я еще жив".
Белая вода ревела над его головой. Он торопливо глотнул воздух, прежде чем следующая волна не накрыла их. Их тела были полностью погружены в воду, их не должны увидеть в этой дымке пены… но гудение моторов слышалось все ближе, и на борту лодки должны быть пулеметы.
Далгетти напряг мышцы живота, ожидая, когда автоматная очередь поразит его.
Тело Елены выскользнуло из его руки и скрылось под водой. Но он продолжал цепляться за выемку в скале, не смея последовать за ней. Взгляд украдкой вверх - да, самолет снова скрылся из виду, возвращаясь назад, к полю. Он ослабил хватку и погрузился в волны. Над водой показалась голова девушки. Она оттолкнула его руку и сама выбралась на скалу. Но когда они снова оказались во впадине, ее зубы дрожали от холода, и она прижалась к нему в поисках тепла.
- О’кей, - тихо сказал он. - Все в порядке, теперь все в порядке. С этой минуты ты можешь считать себя полноправным членом нашего клуба Тихоокеанских вет-те-еранов.
- Я… о-о! Вниз!
Посмотрев на кромку, Далгетти увидел, как по тропинке спускаются люди. Их было шестеро, и все они были с оружием. На спине одного виднелась походная рация. Они были почти невидимы в тени утеса, когда начали спускаться к берегу.
- Они все еще охотятся за нами! - простонала девушка.
- А ты ожидала иного, да? Я надеюсь лишь на то, что они не заявятся сюда. Неужели никому больше неизвестно об этом месте? - Он сказал это почти в ухо ей.
- Да, думаю, что никому, - выдохнула она. - Только я и отваживалась плавать в этом районе острова. Но…
Далгетти мрачно ждал. Солнце наконец село, сумрак сгустился. На востоке замерцало несколько звездочек.
Наемники закончили поиски и в шеренгу выстроились вдоль берега.
- Ого! - пробормотал Далгетти. - У меня есть одна идея. Банкрофт так тщательно прочесал землю, потому что уверен, что я где-то в море. На его месте я предположил бы, что я должен был заплыть настолько далеко, чтобы меня могло подобрать какое-нибудь судно. Поэтому… он станет охранять любые возможные для высадки подступы.
- Что же нам делать? - прошептала Елена. - Даже если бы мы могли проплыть вне поля их зрения, мы не сможем нигде выйти на берег: большая часть этого острова - отвесные скалы. Или ты можешь?..
- Нет, - ответил он. - Независимо от того, что ты могла бы думать обо мне, но на моих ногах нет вакуумных чашечек. На какое расстояние стреляет прицельно твой пистолет?
Она посмотрела на кромку. Ночь вступала в свои права - остров теперь казался стеной темноты, у подножия которой уже не видны были люди в сером.
- Ты не можешь видеть! - запротестовала она.
Он стиснул рукой ее плечо.
- О нет, могу, милая. Но вот достаточно ли я хороший стрелок, чтобы… Нам придется попытаться, вот и все.
Ее лицо маячило перед ним белым пятном, и от страха неизвестности в ее голосе зазвенел металл:
- Частично тюлень, частично кошка, частично олень, частично что еще? Не думаю, что ты человек, Симон Далгетти.
Он не ответил. Вызванное усилием воли ненормальное расширение зрачков болью отдалось в глазах.
- Что еще сделал доктор Тайхе? - Ее голос звучал холодно-спокойным в темноте. - Нельзя изучать человеческий разум, не изучая и тело. Что он сделал? Ты - мутант, о котором всегда ходили слухи? Неужели доктор Тайхе создал или обнаружил homo superior?
- Если я не попаду в их передатчик прежде, чем они смогут воспользоваться им, - сказал он, - я станут homogenized.
- Ты не можешь отделаться от этого смехом, - произнесла Елена сквозь стиснутые зубы. - Если ты не нашей породы, то я должна предположить, что ты - наш враг… пока ты не докажешь обратное! - Ее пальцы крепко обхватили его руку. - Именно этим твоя маленькая банда в Институте и занимается? Неужели они решили, что обычных людей недостаточно для развития цивилизации? Неужели они подготавливают приход твоей породы к власти над людьми?
- Послушай, - устало сказал Далгетти. - В данный момент мы просто двое смертных, за которыми охотятся. Так что заткнись!
Он вытащил пистолет из ее кобуры и сунул в магазин полную обойму. Сейчас его зрение было настроено на полную мощность, и ее лицо с серыми тенями вдоль сильных скул под расширившимися в испуге глазами белело на фоне влажной скалы. За рифами воды океана пенились в тени, матово отблескивая, словно от металлической поверхности пистолета, под слабым светом звезд.
Впереди него, когда он поднялся, линия охранников выступила подобно бледной тени на темном фоне вертикальной стены острова. Они установили один тяжелый пулемет в сторону океана и не включенный еще прожектор отдыхал поблизости. И хотя эти вещи таили угрозу для него, но первым делом он должен покончить с передатчиком, который мог вызвать на подмогу весь гарнизон.
Там! Небольшой бугорок на спине одного наемника, беспокойно расхаживавшего по берегу, не слишком приближаясь к воде, с автоматом в руках. Далгетти поднял пистолет, неторопливо прицелился, сосредоточиваясь и жалея, что у него нет винтовки. "Вспомни свои практические навыки в стрельбе по мишеням: рука свободна, пальцы вытянуты, не тяни спусковой крючок, но нажимай; необходимо сразу же попасть!"
Он выстрелил. Это оружие было военного образца, почти бесшумное и без выдающего Местонахождение снопа искр. Первая пуля развернула наемника и бросила его на песок и камни. Далгетти принялся нажимать на спусковой крючок, поднимая фонтанчики песка вокруг жертвы, осыпая его грудой свинца, которая должна была уничтожить передатчик.
Хаос на берегу! Если луч прожектора ударит ему прямо в глаза, когда они необычайно чувствительны, то он ослепнет на несколько часов. Он выстрелил, тщательно прицелившись, и разбил линзы и лампы. Безумно застрекотал пулемет, стреляя наугад в темноту. Если кто-нибудь еще на острове услышит этот звук… Далгетти снова выстрелил, и наемник выронил свое оружие.
Вокруг него зажужжали пули, улетая в темноту. Вот упал один, второй, третий. Четвертый побежал по тянувшейся вверх тропе. Далгетти выстрелил и промахнулся, и так еще два раза. Сейчас он будет вне пределов досягаемости, поднимет тревогу… есть! Он медленно упал, как сломанная кукла, и покатился по тропе. Двое оставшихся бросились в укрытие пещеры, не давая возможности добраться до них.
Далгетти вскарабкался на скалу, прыгнул в залив и поплыл к берегу. Пули всколыхнули поверхность воды. "Интересно, слышат ли они мое приближение в шуме океанских волн?" - подумал Далгетти. Скоро он окажется достаточно близко, чтобы его мог заметить и обычный человек. Он полностью сосредоточился на плавании.
Его ноги коснулись песка, и он вышел на берег. С него стекала вода. Пригнувшись, он ответил на выстрелы из пещеры. Теперь свист и вой были повсюду вокруг него. Казалось невозможным, чтобы и они могли слышать что-нибудь еще. Стиснув зубы, он пополз в сторону пулемета. Бесстрастной частью своего сознания он отметил, что стрельба ведется наугад. Значит, они еще не видели его.
Человек, лежащий возле пулемета, был еще жив, но без сознания. Этого было достаточно. Далгетти нажал на спусковой крючок. Ему никогда прежде не доводилось иметь дело с таким оружием, но он должен быть готов к действию - всего несколько минут назад из него пытались убить его. Он направил пулемет на вход в пещеру и нажал на спуск.
Отдача заставила пулемет затанцевать, пока он не приловчился к нему. Он не мог видеть никого в пещере, но зато мог поливать свинцом ее стены. Он стрелял целую минуту и лишь затем остановился. Потом под углом пополз к утесу. Скользнув по нему, он приблизился к входу и стал ждать. Изнутри не доносилось никаких звуков.
Он рискнул на несколько мгновений заглянуть в пещеру. Да, пулемет сделал свое дело. Его слегка затошнило.
Когда он вернулся, Елена выбралась из воды. Она как-то странно посмотрела на него.
- Обо всех позаботился? - бесстрастно спросила она.
Он кивнул, но, вспомнив, что она вряд ли заметила его кивок, сказал вслух:
- Да, думаю, что так. Возьми какое-нибудь оружие и идем.
Сейчас, когда его нервная система была настроена на ночное видение, не составляло особого труда усилить восприимчивость и других органов и уловить ее мысль: "…не человек. Зачем ему беспокоиться, что он убивает людей, если он сам не человек?"
- Но я действительно беспокоюсь, - тихо произнес он. - Я никогда раньше не убивал никого, и мне не нравится это.
Она отпрянула от него. Это было ошибкой, понял он.
- Идем, - сказал он. - Вот твой пистолет. Но лучше бы ты взяла автомат, если умеешь с ним обращаться.
- Да, - согласилась девушка. Он снова понизил уровень своей восприимчивости, ее голос звучал тихо и сурово: - Да, я умею им пользоваться.
"Против кого?" - подумал он. Он поднял автомат, лежавший рядом с одним из убитых.
- Идем, - повторил он. Повернувшись, он стал подниматься по тропинке. По спине пробежали мурашки, когда он подумал, что она идет сзади, находясь на грани нервного срыва.
- Мы идем спасать Майкла Тайхе, ты не забыла? - прошептал он через плечо. - У меня нет военного опыта, поэтому, вероятно, мы наделаем кучу ошибок, о которых пишут в книгах. Но мы должны освободить доктора Тайхе.
Она не ответила.
На верху тропы Далгетти снова лег на живот и пополз по гребню. Он медленно поднял голову и посмотрел перед собой. Никто не двигался, ничто не шевелилось. Он встал и пошел вперед, низко пригнувшись.
Заросли в нескольких ярдах впереди мешали видеть дальше. И лишь далеко, у конца склона, мелькали огоньки. Один из этих ослепительных огней - резиденция Банкрофта. Как проникнуть туда так, чтобы их не заметили? Он подтянул Елену к себе. Мгновение она сопротивлялась его движению, потом подчинилась.
- Есть какие-нибудь идем? - спросил он.
- Нет, - ответила девушка.
- Я могу притвориться мертвым, - высказал он предположение. - Ты могла бы заявить, что я схватил тебя, но потом вернула себе пистолет и убила меня. Возможно, тогда они не станут подозревать и занесут меня внутрь.
- Ты думаешь, что сумеешь разыграть такой обман? - Она снова отпрянула от него.
- Конечно. Сделать небольшой порез и дать ему возможность кровоточить, чтобы он выглядел как пулевое ранение, которое, между прочим, обычно не так сильно кровоточит. Замедлить удары сердца, как и дыхание, пока обычные чувства будут уже не в состоянии их различить. Почти полное мышечное расслабление, включая даже те неромантические аспекты смерти, о которых предпочитают не говорить. О, да.
- Теперь я знаю, что ты не человек, - заявила Елена. Голос ее дрожал. - Ты - искусственное создание? Неужели они сделали тебя в лаборатории, Далгетти?
- Мне бы хотелось лишь услышать твое мнение о моем плане, - пробормотал он, подавляя закипавший внутри него гнев.
Чтобы избавиться от страха перед ним, Елене, наверное, пришлось приложить немалые усилия. Но все же она смогла покачать головой.
- Слишком рискованно. После всего того удивительного, что ты продемонстрировал передо мной, обнаружив твой труп, я бы на их месте первым делом всадила пулю в голову… и, может быть, в сердце, чтоб уж наверняка! Или ты выживешь и после этого?
- Нет, - признался он. - Хорошо, это было просто предложение. Давайте приблизимся к дому.
Они стали пробираться сквозь заросли кустарника и траву. Ему казалось, что целая армия делает меньше шума. Однажды его напряженный слух уловил звук шагов, и он увлек Елену в тень эвкалипта. Мимо протопали двое охранников, делая обычный обход. Их фигуры огромными черными пятнами вырисовывались на фоне звезд.
Возле газонов перед домом Далгетти и Елена притаились в длинной жесткой траве и стали ждать. По мере приближения к свету Далгетти пришлось понизить зрительную чувствительность: резкий свет бил из прожекторов, установленных на доме, поле аэродрома, бараках и лужайке. Только в одном окне, на втором этаже, горел свет. Наверное, там был Банкрофт, не находящий себе места и выглядывающий иногда во мрак ночи - туда, где скрывался его враг. Что, если он вызвал по радио подкрепление?
По крайней мере ни одна воздушная лодка ни прибыла сюда, ни улетела. Тогда бы он заметил ее в небе. Значит, доктор Тайхе пока еще здесь… если только жив.
Решение окрепло в Далгетти. Это был отчаянный шаг.
- Елена, а ты хорошая актриса? - спросил он.
- После двух лет агентурной работы я должна ею быть. - Когда она посмотрела на него, на ее лице под маской напряжения читалось легкое замешательство Он мог догадаться, что она сейчас думает: "…и он, супермен, еще задает мне такие простейшие вопросы! Но, тогда, кто же он? Или он просто лицемерит?"
Далгетти объяснил свою мысль. Девушка нахмурилась.
- Я знаю, это безумие, - сказал он ей, - но есть ли у тебя какое-нибудь лучшее предложение?
- Нет. Если тебе удастся справиться со своей партией…
- А тебе - со своей. - Он бросил на нее холодный взгляд, но в нем был и призыв. Внезапно его полуосвещенное лицо сделалось удивительно юным и беспомощным. - Я отдаю свою жизнь в твои руки. Если ты не доверяешь мне, то можешь пристрелить меня. Но при этом ты убьешь не только меня.