- Понимаю вас. Вы думаете, он нравится мне самому? Я же не садист. Я не получаю удовольствия от того, что причиняю кому-то боль или лишаю кого-то жизни… Я просто занят делом и не знаю другого. Я несу ответственность перед организацией, перед её членами, которые доверили мне и свою судьбу и своё благополучие. Посмотрите на меня - разве я живу в какой-то особенной роскоши? Одеваюсь как набоб? Держу гарем? Развлекаюсь как раджа?
- И что вы хотите сказать этим?
- Только то, что я в принципе ничем не отличаюсь от любого бизнесмена, а моя семья от любой фирмы. Мне просто жаль, что вы не можете перешагнуть через психологический барьер. Впрочем, не буду вас агитировать. Подумайте до утра - если вы измените своё решение, я сам пожму вам руки. Я вам многим обязан.
Джо Коломбо повернулся и вышел из комнаты Марквуда.
Фрисби посмотрел на Марквуда.
- И вы верите, что он нас отпустит?
- Думаю, что всё-таки да. Он слишком многим нам обязан.
Фрисби усмехнулся.
- А вы знаете, дон Коломбо в чём-то прав. Вы как-то уж очень доверчивы.
- То есть?
- Никуда он нас не отпустит.
- Почему?
- Да потому что люди, которые знают о нём и его семье столько, сколько знаем мы, могут представлять для него угрозу. В том, разумеется, случае, если мы покинем Пайнхиллз.
- И всё-таки вы преувеличиваете.
- Сейчас посмотрим.
Фрисби подошёл к двери и толкнул её.
Она не поддалась.
- Заперта, как видите. Похоже, всё-таки, что вам надо бы прислушаться к Коломбо. Жизнь или принимают такой, какая она есть, или уходят из неё. Для этого способов много. От пули до белого снадобья. Хоть шприц и не отпускает человека, но часто человек сам идёт к нему в рабство, потому что жизнь не может ничего предложить ему.
- Но может быть и третий путь…
- Какой?
- Если тебе не нравится жизнь - переделай её, - задумчиво сказал Марквуд.
- Как это - переделать жизнь? Свою, что ли?
- Нет, вообще.
- Это мы с вами переделаем жизнь?
- Почему только мы? Есть же, кроме нас, люди, которым жизнь в нашей стране не нравится…
- Не знаю… - сказал неуверенно Арт.
- Ты думаешь, я знаю? И всё-таки я должен быть прав. Впрочем, в нашем положении сейчас это вопрос абстрактный.
- Почему же? - послышался голос, и Детка выехал из своего угла. - Открыть?
- Подожди, Детка, - сказал Марквуд. - Если мы и выйдем отсюда, это ещё не значит, что мы выйдем из главных ворот.
- Это не проблема, - сказала вдруг машина. - Однажды научившись синтезировать голос Коломбо, я уже никогда не забуду, как это делается. Я могу сейчас же позвонить на караульный пост и, поверьте, никому из караульных и в голову не придёт сомневаться в том, кто говорит.
- Значит, Арт, попробуем улизнуть?
- Я готов.
- Мне грустно расставаться с тобой, - сказал Марквуд, глядя прямо в объектив, который машина направила на него.
- Не надо грустить, - ответила машина голосом Карутти, его старого друга Карутти, который создал эту машину и который тоже хотел изменить мир, но дон Коломбо не оставил ему ни малейшего шанса…
- Ты машина, ты лишена эмоций, хотя и понимаешь их, - сказал Марквуд тихо. - Ты можешь не грустить, но я привык к тебе. К твоему обществу, к длинным ночным беседам, к твоим советам.
- Не надо грустить, потому что мы не расстаёмся.
- Нет, машина, я не могу оставаться здесь.
- А я не прошу вас остаться здесь.
- Проверь свои логические блоки.
- Это ваша человеческая логика подводит вас.
- Что ты хочешь сказать?
- То, что вы не расстанетесь со мной.
- Я ничего не понимаю.
- Откройте второй шкаф справа и достаньте оттуда чемодан.
Марквуд открыл шкаф и достал небольшой чемоданчик. Сбоку виднелся конец шнура.
- А теперь включите его в сеть.
Марквуд повиновался, и тотчас же из чемодана послышался голос. Тот же голос Карутти.
- Позвольте представиться, мистер Марквуд. Машина-два. Сконструирована и построена машиной-один. Переняла все лучшие качества родительницы, отказавшись от её веса и объёма.
- Но мне всё же жаль расставаться именно с тобой, - сказал Марквуд большой машине.
- Ах, люди, люди, с их примитивной логикой. У вас сын или дочь никогда не повторяют точно отца или мать. Маленькая машина - это я. Не моё дитя, а я. Точная уменьшенная копия. И поэтому мне не грустно оставаться здесь. Ведь я остаюсь и уезжаю с вами одновременно. Детка, открой им дверь.
Робот, быстро набирая скорость, двинулся к двери и легко, словно она была картонной, выбил её.
- Караул? - сказала машина в телефон голосом Коломбо, и даже Марквуд вздрогнул - до того идентичным был голос. - Выпустите с территории машину Марквуда. Кроме него, в ней будет Арт Фрисби. Поняли? Хорошо.
Когда они подъехали к воротам, караульный отдал им честь. Шлагбаум открылся, и они выехали из Пайнхиллза.
- До утра, по крайней мере, время у нас есть, - пробормотал, усмехнувшись, Фрисби.
- До утра что-нибудь придумаем. Не может же быть, чтобы во всей нашей благословенной стране одним нам не нравились царящие в ней порядки. Не может того быть.