- Ну и что? - сказал он. - Тай Чонг поручила вам проверить картину.
Она все объяснит полиции.
- Картина! - воскликнул я. - Нельзя уходить без картины. Она - цель моего приезда на Шарлемань.
- Ладно, - спокойно сказал он. - Берите картину. У нас еще есть минута или две, прежде чем полицейские пройдут через систему охраны и разберутся, каким лифтом спускаться.
Я бросился к картине и потащил ее к двери.
- А теперь - за мной, - приказал он.
Он вышел в коридор и быстро зашагал к служебному лифту. Мне пришлось перейти на шаркающий бег, чтобы не отставать от него, но двадцать секунд спустя мы уже поднимались в лифте мимо первого этажа.
- Куда мы идем? - спросил я.
- В другую квартиру, - объяснил он. - Будет не очень удобно протащить картину мимо полицейских, так что временно мы ее оставим там.
- А что мы будем делать потом?
- Не волнуйтесь так, Леонардо.
Мы вышли из лифта на шестом этаже, прошли в конец коридора и остановились у двери. Хит некоторое время ее осматривал, потом пошел мимо, к лестничной клетке.
- В чем дело?
- Полицейские в квартире.
- Как вы узнали?
- Когда я ухожу, то всегда вставляю в щель между дверью и стеной кусочек черной ленты, примерно в дюйм. Если дверь открывают, лента выпадает.
- А не могли ее вынуть уборщики?
- Хотите рискнуть? - спросил он.
- Нет, - признался я.
- И я не хочу.
- Что же нам делать, друг Валентин? - взмолился я, переходя на диалект Дружбы и Симпатии больше от страха, чем по разумной причине.
- Ну что ж, - сказал он. - Хотя я всегда восхищался видеогероями, которые прыгают по городским крышам, как коты, я сильно сомневаюсь, что смогу повторить их подвиги, а потому предлагаю положиться не на ловкость, а на сообразительность.
И он задумался.
- На крыше есть гелиопорт, но это слишком очевидно. И у черного хода наверняка поставили людей.
- Пожалуйста, скорее! - торопил его я.
- Непосредственной опасности нет, - ответил он. - Они просто решат, что меня нет в городе, и станут следить за входом в здание.
- Система охраны сообщит им, что вы здесь! - воскликнул я.
- А ведь сообщит, - кивнул он удивленно. - Я совсем о ней забыл.
Он повернулся ко мне с веселым выражением.
- Знаете, Леонардо, у вас задатки неординарного беглеца.
- Пожалуйста! - взмолился я.
- Значит, так. Вверх нельзя, вниз тоже. Думаю, лучший способ - брать наглостью. За мной.
Мы спустились на один пролет и вышли на пятый этаж.
- А теперь что? - нервно спросил я.
- А теперь мы спокойно выйдем через парадные двери, - ответил он.
- Будьте же серьезны!
- Я абсолютно серьезен.
- Но они знают, что я бъйорнн! - взвился я. - Они будут меня искать!
Он усмехнулся.
- Но они не знают, на что похожи бъйорнны. Если они видели одного из вас раньше, в чем я лично сомневаюсь, то искать будут зеленого в черный горошек. Поверьте, для них вы - просто еще один инопланетянин.
Открылась двери лифта. Хит подошел, заглянул в пустую кабину, но заходить не стал.
- Я так и знал, что вы шутите, - сказал я, почувствовав огромное облегчение.
- Вовсе нет, - ответил он. - Я просто жду заполненный лифт.
- Почему?
- Потому что тогда мы будем в группе, спускающейся с верхних этажей, а полицейские ищут двоих, поднимающихся из подвала.
- И вы надеетесь этим их провести? - недоверчиво спросил я.
В это время на нашем этаже остановился лифт с пассажирами, и у меня не осталось выбора, как только последовать за ним в кабину.
От ужаса мой цвет стал на несколько оттенков ярче, и когда мы вышли в холл, я почувствовал, что со своей картиной чудовищно бросаюсь в глаза.
Хит завел разговор с каким-то пожилым джентльменом, и продолжал с ним беседовать, когда мы поравнялись с тремя полицейскими у входа. Он даже мило улыбнулся одному из них; к моему крайнему изумлению, полицейский кивнул в ответ и больше не обращал на нас внимания.
Выйдя из здания, группа разделилась, мы присоединились к четверым, которые свернули влево - в противоположную сторону от того места, где моллютеец ждал нас в автомобиле Хита, и движущаяся дорожка унесла нас из поля зрения полиции. Тогда Хит вынул из кармана маленький коммуникатор, дал сигнал моллютейцу, и через минуту его машина подкатила к нам.
- Отличная работа, Джеймс, - заметил Хит, когда мы сели в машину. - Отвези-ка нас, наверное, в космопорт.
- А оттуда? - спросил я. Сердце в груди билось часто-часто.
- Пройдет несколько часов, прежде чем полицейские поймут, как легко мы их провели, и вот тогда они очень обидятся. Я думаю, в этот печальный момент нам следует оказаться где-нибудь подальше - а если так, то почему бы нам не отправиться на поиски Серджио Маллаки?
Он откинулся на сиденье и ухмыльнулся.
- Следующая остановка - Ад!
Глава 10
Первое, что я почувствовал - полное окоченение. Все онемело, суставы казались застывшими, даже пошевелить пальцем стоило немыслимых усилий воли.
Чувства возвращались постепенно, потом пришел голод: нестерпимый, неутолимый, всепоглощающий.
И наконец, свет. Он ударил по векам, и глаза заслезились, не успев открыться. Я попытался вытереть слезы со щек, но руки еще не сгибались и не слушались.
Вдруг в сознание ворвался голос издалека:
- С возвращением! Надеюсь, вы хорошо выспались?
Я попытался спросить, где я, но губы не подчинялись приказам мысли, и получилось что-то совершенно невнятное.
- Старайтесь пока не говорить, - произнес голос, и я понял, что это Валентин Хит. - Вы все еще просыпаетесь. Через две-три минуты с вами все будет в порядке.
Я с усилием открыл один глаз и попытался посмотреть на него, но зрачок был расширен до предела, и я не смог сфокусировать взгляд.
- Где я? - кое-как пробормотал я, начиная приходить в себя.
- На борту моего корабля, - ответил Хит.
- А где корабль?
- Примерно в трех неделях пути от Шарлеманя, или в четырех часах от Ахерона. Все зависит от того, в какую сторону посмотреть.
Наконец я все-таки смог дотянуться рукой до лица, стер слезы и осторожно потрогал голову.
- Что со мной произошло? - спросил я.
- Вы немножко вздремнули.
- Сколько?
- Около трех недель.
- Не понимаю.
- Через пару часов после старта с Шарлеманя я поместил вас в камеру глубокого сна, - ответил он. - У вас начинался эмоциональный паралич. Вы разражались тирадами о позоре и бесчестии и вообще орали до хрипоты.
Когда вы потребовали, чтобы я развернул корабль и немедленно отвез вас на Бенитар II, я решил, что лучшее средство - глубокий сон до самого Ахерона.
Тут я вспомнил все: полиция, побег на грани чуда, и наконец, тот факт, что я теперь - беглец от правосудия. Но вспомнив и осознав это, я остался на удивление спокоен, несомненно, благодаря ослабленному физиологическому состоянию. Я попробовал сесть, и испуганно вскрикнул от резкой боли в голове и спине.
- Подождите двигаться, - успокоил меня Хит. - Тело вернется в норму еще через пару минут. И если мы с вами похоже устроены, вы, наверное, чудовищно голодны. Камера глубокого сна замедляет обмен до минимума, но уже через несколько недель можно сильно проголодаться. Дать команду на камбуз приготовить вам что-нибудь?
- Да, пожалуйста.
- На камбузе только соевые продукты, но он может придать им практически любой вкус, - он подумал. - Поскольку бъйорнны происходят скорей от добычи, чем от охотников, бифштекс, наверное, исключается?
- Вполне подойдет что-нибудь растительное, - ответил я.
- Приправу к салату хотите?
- Нет.
Зрение у меня уже достаточно прояснилось, и я увидел, как он пожал плечами.
- Овощи, так овощи, - и потянулся к панели компьютерного терминала передать указания на камбуз.
В конце концов я смог сесть и с опаской спустил ноги за край пластикового кокона. Голова сразу закружилась, но это скоро прошло.
- Удобная штука, эти камеры глубокого сна, - заметил Хит. - Не могу понять, почему фирмы космоперевозок их не устанавливают. Пассажиры бы не сходили с ума от скуки в далеких рейсах.
Он улыбнулся.
- Свою я настроил, чтобы разбудила меня на шесть часов раньше вас, на тот случай, если вы еще будете в расстроенных чувствах.
Такая прагматичная реакция была типична для людей, и я не смог обидеться.
- Мы все еще беглецы? - спросил я.
- Понятия не имею, - ответил Хит. - Не могу же я, в конце концов, связаться с полицией, и спросить, ищут нас до сих пор или нет.
На терминале загорелась сигнальная лампочка.
- Ага, это, должно быть, ваш салат. Ну как, до камбуза дойдете?
- Попытаюсь, - ответил я, неуверенно вставая на ноги.
К собственному удивлению, чувствовал я себя вполне хорошо, даже немного отдохнувшим.
- Я же сказал, что понадобится всего пара минут, - произнес Хит. - И дополнительная выгода: за прошедшие три недели вы стали старше всего на день или вроде того.
Поскольку бъйорнны думают скорее о качестве жизни, чем о ее продолжительности, я оставил его замечание без ответа, и молча последовал за ним на камбуз, где меня ждал судок с овощной массой. Я был так голоден, что сразу схватил пару больших кусков и жадно набил рот, а уж потом сел.
- Теперь лучше? - спросил Хит, когда я управился с едой.
- Да, - ответил я.
- Прекрасно.
- Мне надо с вами поговорить.
- На здоровье.
- Я должен немедленно вернуться на Бенитар II.
- Вы что, собираетесь начать все сначала?
- Меня осквернило общение с человеческими существами, - начал объяснять я. - Сначала меня опозорил мой наниматель, теперь меня ищет полиция, и я по неведению даже не понимаю, как это все получилось. Я знаю только, что с каждой минутой своего пребывания вдали от Бенитара я рискую навлечь новый позор на себя и новое бесчестье на свой Дом.
- Леонардо, мы уже в четырех часах от Ахерона. И в шести неделях от Бенитара.
- Как бы там ни было, дальнейший контакт с вами действует на меня морально разлагающе. Я должен вернуться домой и вновь окунуться в нормальную жизнь со всеми ритуалами бъйорнна.
Он покачал головой.
- Об этом не может быть и речи. Дело не только в том, что до Бенитара - полгалактики, но именно там полиция будет искать вас в первую очередь.
- Будет искать? - Воскликнул я в панике.
- Будет.
- Этого нельзя допустить! Нельзя, чтобы мою Мать Узора принудили разговаривать с человеческой полицией!
Вдруг мне пришла в голову ужасная мысль:
- Они могут быть уже там!
- Ну, если так, то волноваться уже поздно.
- Вы не понимаете! - вскричал я. - Это полное бесчестье!
- Послушайте, - сказал он. - Как только мы закончим дело здесь, я вместе с вами вернусь на Дальний Лондон. Вы доставите картину Аберкромби, а я объясню ситуацию Тай Чонг, и она все уладит с шарлеманьской полицией. После этого вы свободно отправитесь, куда хотите.
- Но может оказаться слишком поздно! - настаивал я.
Он пожал плечами и заговорил успокаивающим тоном:
- Ну хорошо. Я свяжусь с ней прямо сейчас, на подлете к Ахерону.
Это вас утешит?
Я кивнул, на мгновение потеряв дар речи. Следующие несколько минут Хит занимался отправкой космограммы Тай Чонг, кратко излагая события. Он реабилитировал меня, уверяя, что я ни в чем не виноват, и попросил ее передать это сообщение моей Матери Узора.
- Вы удовлетворены? - спросил он, закончив.
- Почему вы все это для меня делаете? - спросил в ответ я.
- Потому что я исключительно порядочный и заботливый человек.
- Очень немногие люди совершают благотворительные поступки, не ожидая какого-то вознаграждения, - сказал я. - И за все время нашего знакомства вы не убедили меня, что относитесь к их числу.
Хит, похоже, потешался надо мной.
- Каким циником вы стали, Леонардо, - он сделал паузу и добавил. - Собственно говоря, я тоже очень заинтересовался Черной Леди. В ваших устах ее история звучит весьма интригующе.
- Настолько интригующе, что вы везете меня сюда, а затем доставите на Дальний Лондон за свой счет, не думая о компенсации? - с сомнением спросил я.
- Ну, скажем, что я интересуюсь ею не только из человеколюбия, и поставим точку, - ответил он.
Корабль вдруг тряхнуло, и я чуть не упал.
- Тормозим до субсветовой скорости, - объяснил Хит. - Теперь что-то должно быть видно.
Он включил экран обзора.
- Вот он. Даже на вид жарко. Ну-ка, что нам о нем скажут?
Он заказал компьютеру основные данные по Ахерону, красноватой планете диаметром около пяти тысяч миль, с двумя небольшими океанами и почти без облачного слоя. Поверхность была в оспинах ударных кратеров, полюса и экваториальная зона - одного цвета. Единственная луна, не больше двадцати пяти миль в диаметре, быстро неслась по небу, словно желая сбежать от этого неприветливого мира.
- Почему тут вообще селятся? - спросил я, разглядывая странный мир на экране обзора.
- Раньше здесь добывали полезные ископаемые, - ответил Хит.
- Кончились запасы?
Он качнул головой.
- Нет. Просто нашлись миры побогаче, и этот забросили.
- Кто же здесь живет?
Он скользнул взглядом по сводке.
- Почти никто. Население меньше трех сотен. Сейчас это всего лишь окраинный мир, полустанок для шахтеров и торговцев.
- Здесь бывают дожди? - спросил я.
- Нечасто, - ответил он и снова обратился к сводке. - Посмотрим.
Средняя температура на экваторе - 34 С, средняя на северном полюсе 29 С, среднегодовая норма осадков на экваторе 6 дюймов, на полюсах ноль.
Он поморщился.
- Сила притяжения чуть меньше, чем мы привыкли. Не настолько, чтобы кувыркаться при ходьбе, но энергии тратится меньше, это как-то компенсирует жару. Разумных аборигенов - нет. Местной фауны нет. Местная флора - примитивная.
Он поднял глаза и взглянул на меня.
- Удивительно, как здесь согласились жить хотя бы трое, не говоря уже о трех сотнях.
- Каково содержание атмосферы?
Он сверился со сводкой.
- Негусто, но дышать можно. Судя по наличию некоторых элементов, у меня ужасное предчувствие, что воняет здесь, как в клоаке.
Следующие несколько часов мы окончательно приходили в себя после глубокого сна и следили, как красный шар становился все больше, и наконец, заполнил весь экран.
- Мы уже совсем близко, - заметил я. - Разве вам не надо запрашивать разрешения на посадку?
- Похоже, здесь нет космопорта, - ответил он. - Сенсоры корабля обнаружили какой-то городок и пару дюжин кораблей, стоящих к северу от него. Наверное, там и следует сесть.
- Надеюсь, они не примут это за акт агрессии.
Он рассмеялся.
- Кому здесь что может понадобиться?
Несколько минут спустя мы вошли в атмосферу планеты, и вскоре сели на окраине убогого городка из одной улицы. Город состоял главным образом из купольных домов и лавок, наполовину вросших в грязь и обмазанных обсохшей глиной в несколько слоев для дополнительной защиты от всепроникающих солнечных лучей. Входы и жилые помещения были намного ниже уровня почвы, и к ним вели не лестницы, а трапы. Главную улицу некогда пересекали две других, но сейчас они были заброшены, остались лишь скелеты развалившихся зданий.
Выйдя из корабля, мы заметили человека, черноволосого и темноглазого коротышку в пыльном, давно не модном костюме. Он ждал нас.
- Добро пожаловать на Ахерон, - приветствовал он Хита и протянул ему руку, не замечая меня. - Меня зовут Джастин Перес. Я здешний мэр.
- Валентин Хит, - сказал Хит, пожимая его руку. - А это мой коллега Леонардо.
Он посмотрел на тучу пыли, катившуюся к нам по пустынной улице.
- Меня удивляет, зачем Ахерону нужен мэр.
- Не нужен, - кивнул Перес. - Но нам нужны поставки продовольствия, а эти идиоты на Делуросе VIII откажутся их оплачивать, если у нас не будет официального представителя.
Он усмехнулся.
- Что ж, он перед вами.
Ухмылка исчезла.
- И как официальный представитель, я хотел бы знать цель вашего появления, - он посмотрел на Хита, затем на меня. - Потому что на охотников за беглецами вы ничерта не похожи.
- Мы ни за кем не охотимся, - ответил Хит.
- Это уже приятно. Хоть какое-то разнообразие, - сказал коротышка.
- Что у вас здесь за дело?
- Ищу приятеля, - сказал Хит. - Возможно, вы его знаете.
- Если он на Ахероне, конечно, знаю, - ответил Перес. - Его имя?
- Серджио Маллаки, - сказал я.
Он явно удивился.
- Знаешь земной, да? - он уставился на меня. - Глядя по тебе, ни за что не скажешь!
- Что касается Маллаки… - произнес Хит.
- Опоздали.
- Вы знаете, где он?
- Да.
- Вы не поделитесь с нами информацией?
- Вряд ли это вам поможет, - сказал Перес. - Он на кладбище, на южной окраине города.
Мэр пристально посмотрел на Хита.
- Вы точно не охотники за беглецами?
- Я агент по продаже художественных произведений, - ответил Хит. - Продал портрет, который написал Маллаки, и прибыл вручить ему деньги.
- А инопланетянин? - спросил Перес, и не глядя, ткнул в мою сторону пальцем.
- Я уже сказал, он мой деловой партнер.
Перес пожал плечами.
- Что ж, это Граница, - сказал он неодобрительно. - Я не могу вам подсказать, к кому обратиться.
Он минуту помолчал.
- Так вы говорите, что прибыли заплатить ему за картину?
- Именно так.
- Вы уверены, что это тот самый Серджио Маллаки? - с сомнением спросил Перес.
- Абсолютно уверен.
- Охотник за беглецами?
- Да.
- Тогда, думаю, вам придется поохотиться за его семьей и передать деньги родственникам, - сказал Перес и снова помолчал. - Он в самом деле рисовал картины?
- Он нарисовал одну картину, - уточнил Хит.
Перес недоверчиво потряс головой.
- Ну и ну, каждый день узнаешь что-то новое. Готов спорить, это был портрет его любовницы.
- Темноволосая женщина? - спросил Хит, мгновенно насторожившись. - Белокожая, с темными глазами?
- Верно, она самая, - Перес сделал паузу. - Жаль, что вам пришлось зря лететь в такую даль.
- Это часть моей работы, - ответил Хит. - Но раз уж мы забрались так далеко, я, например, с удовольствием бы выпил, прежде чем отправляться в долгий обратный путь. Мы с коллегой будем рады, если вы составите нам компанию.
- Он тоже пьет? - спросил Перес. Похоже, он обдумывал предложение.
- Впрочем, почему бы и нет, - сказал он наконец. - Это уж точно безопаснее, чем торчать здесь.
- Стоять здесь по какой-либо причине опасно? - спросил я, заволновавшись.
- Может стать опасно, - произнес Перес.
Он повел нас к городу, который начинался примерно в четырехстах ярдах.