Я не спешил обрушить на него всю тяжесть правды. То, что Моисею представлялось интригующим вымыслом, полуфантастическим предположением, воплотилось в реальном объекте, сделанным моими - и его - руками. Столкнуться с воплощением мечты. Да еще и с самим собой, пришедшим из другого времени - было непростым испытанием.
- Мое появление здесь - неизбежный результат твоих поисков. - подчеркнул я.
Он взглянул на меня по-новому, скользнув оценивающим взглядом по моему лицу, волосам, одежде.
Я пытался разглядеть себя посмотреть на себя со стороны, глазами двадцатишестилетнего. Тут же невольно я пригладил волосы, которых не расчесывал с самого 657 208-го года, и втянул живот, в молодости не имевший таких очертаний. И все равно особого восторга в его лице не ощущалось.
- Посмотри как следует, - с чувством сказал я. - Перед тобой твое будущее.
Он почесал подбородок.
- Малоподвижный образ жизни? И оттопырил большой палец в сторону Нево. - А это кто? Неужели…
- Гость из будущего, - кивнул я. Из 657 208-го. Доставленный сюда на машине, которая существует пока лишь в твоей голове, как идея.
- Гм. Не терпится задать массу вопросов. Ну, и как?
- Что - как?
- Что со мной произошло дальше? Я достиг успеха и славы? Женился? Ну и тому подобные пустяки. Пожалуй, лучше об этом и не спрашивать. - Он снова метнул взгляд на Нево. - Вот будущее рода "гомо сапиенс" - это будет поинтереснее.
- Ты что - не веришь мне?
Он снова взял стакан, обнаружил, что тот пуст, и поставил на место.
- Не знаю. Просто… все это странно. Любой может заявиться с порога и сказать, что он - это я, только из будущего.
- Но ты же сам уже понял, что такое возможно. И потом - вглядись в мое лицо!
- Сходство есть, признаю. Но сходство еще ничего не значит. Может, все это вообще дружеский розыгрыш, - он пристально и подозрительно посмотрел на меня. Потом взгляд его стал и вовсе сердитым. - Желаете выставить меня дураком?
- Ну, а предположим, что это не так.
- Не так? - он снова поскреб подбородок. - Ну, даже если и не так, если отмести возможность дружеского розыгрыша - друзья в курсе, чем занимаюсь я. Но в таком случае…
- В таком случае… - помог я.
- У вас должна быть определенная цель, для того, чтобы заявиться в собственное прошлое.
- Совершенно верно, - я поднял палец, вспомнив, что имею дело с легко возбудимым молодым человеком. Между тем нам предстояло решить жизненно важный вопрос. - Да. Я прибыл в прошлое не просто так. Не для того, чтобы полюбоваться на себя, не для пустого развлечения. Насколько тебе самому известно, я ничего не делал в жизни ради пустого развлечения.
Он надменно выпятил подбородок.
- Это все фразы. Неужели все дело во мне. Кто я? Даже не ученый - так, лудильщик, дилетант. Я не политик и не пророк. Зачем ради меня являться тени из будущего?
- Дело в том, что ты изобретатель самого грозного оружия, когда-либо сконструированного на Земле. Ты автор Машины Времени.
- И что же вы должны сообщить мне?
Что ты должен немедленно, как можно скорее избавиться от платтнерита. Займись чем-нибудь другим, найди новую тему для исследований. Ты не должен заниматься Машиной Времени - это очень важно! Иначе все рухнет.
- Рухнет - что?
- Все. Целые миры исчезнут из мироздания - только благодаря Машине Времени и твоему неуемному любопытству.
Сдвинув кончики пальцев перед собой, он посмотрел на меня.
- Ну, хорошо. Очевидно, у вас есть еще, о чем рассказать. Это длинная история? Может быть, принести еще бутылку бренди - или чаю, например?
- Нет. Большое спасибо, - с чувством произнес я. У нас, - я подчеркнул "нас", - нет времени на чай. Я постараюсь быть максимально краток.
И я поведал ему историю, всю как есть, с самого начала - про изобретение и оба своих путешествия в Будущее. Про свои смелые эксперименты, про Элоев и Морлоков, и про то, что обнаружил по возвращении.
Несмотря на крайнюю усталость - по моим расчетам, я не стал уже вторые сутки - по мере своего рассказа я все больше загорался, то и дело бросая взгляд на лицо морлока в пламени свечи - мое доказательство истинности этой истории. Поначалу меня смущало присутствие Нево, безмолвно внимавшего моей пылкой речи, но вскоре я заметил, что и Моисей начинает поглядывать в его сторону морлока, всякий раз по-новому удостоверяясь в моих словах.
Но вскоре мой рассказ захватил его настолько, что он не сводил глаз с моего лица.
6. Вера и скепсис
Ранняя летняя заря уже занялась, когда я приблизился к окончанию своего рассказа.
Моисей сидел в кресле, уперев ладонь в подбородок - взор его был прикован ко мне. Наконец он сказал:
- Ладно. - И еще раз повторил: - Пусть будет так.
Он встал, потянулся и подошел к окну. Раскрыв створки, он выглянул в туманное светлеющее небо.
- Замечательная история, - протянул он. - Просто великолепная.
- Но это еще не все, - заметил я охрипшим голосом - в горле у меня уже несколько раз пересохло, а бренди давно закончилось. - Во время второго путешествия во времени я очутился в другой Истории. Машина Времени - это сокрушитель Историй. Это Разрушитель Миров и Рас. Неужели тебе непонятно, что ее нельзя изобретать?
Моисей обернулся к Нево.
- А что вы скажете об этом - человек из будущего?
Кресло Нево оставалось в тени - он выбрал самый темный угол гостиной, где и прятался от приближающихся солнечных лучей.
- Я не человек, - возразил он ровным холодным голосом. - Но, тем не менее, я из будущего - одного из бесчисленных миров или возможных его вариантов. Все это похоже на правду - во всяком случае, логически возможно. Машина Времени вмешивается в Историю, всякий раз направляя ее по новому пути. Сам принцип ее действия состоит в искажении Истории, благодаря свойствам платтнерита. Как это материал искажает проходящий сквозь него свет, так же и ваше изобретение всякий раз деформирует историю, проходя сквозь нее. Тут есть много общего.
- Ну, это уже метафоры, - вмешался я. - Я тоже готов допустить, что появление Машины времени на карте Истории - нечто сродни движениям коня на шахматном поле. Эта фигура - единственная из всех, движется по доске не линейно. Но и ее путь можно рассчитать, он имеет максимально допустимое количество вариантов.
Это возражал я - но "Я" - восемнадцатилетней давности. Я стоял у окна, дышал свежим рассветным воздухом и размышлял вслух, по мере того как поднимающееся Солнце золотило его профиль:
- Однако пока мои исследования еще в колыбели и ваши голословные утверждения…
- Голословные?
Юнец! Мальчишка! Как смеет он критиковать себя самого - в возрасте. Где уважение к старшим? И самоуважение, в конце концов!
- Да ведь это же я тебе говорю! Опомнись, упрямец! Я привел тебе человека… существо из будущего, какие тебе еще нужны доказательства?
В ответ он только покачал головой.
- Слушайте, я устал. Всю ночь на ногах, тут и бренди не поможет. Похоже и вы нуждаетесь в отдыхе. В этом доме есть несколько свободных комнат: я провожу вас.
- Я сам знаю дорогу, - с достоинством отрезал я.
Он оценил ситуацию с юмором - на лице его впервые появилось нечто вроде улыбки.
- Я распоряжусь, чтобы мисс Пенфорд принесла вам завтрак. Хотя… - тут он посмотрел на Нево, - возможно, лучше подать его в гостиную.
- Пойдем, - сказал он. - Судьба расы несколько часов может и подождать.
Давно я так не спал - таким глубоким, очищающим сном. Я был разбужен Моисеем, который принес мне кувшин подогретой воды.
Одежду я сложил на кресле: точнее, это была уже не одежда, а обноски - после столь долгих скитаний там смотреть было не на что.
Он поймал мой взгляд и сказал, словно бы прочитав мысли:
- Если желаете, можете взять халат. Извини, старина - тут он со смехом перешел на "ты", оценив абсурдность ситуации - уважение к себе самому, старшему! - остальные мои вещи вряд ли придутся тебе впору!
Такое бесцеремонное поведение слегка вывело меня из себя.
- Придет день - и ты станешь "стариной". Тогда ты вспомнишь… Впрочем - не бери в голову! - заключил я.
- Я распоряжусь, чтобы твою одежду почистили и заштопали. Спускайся вниз, когда будешь готов.
В гостиной завтрак был подан через буфет, отделяющий это помещение от кухни, слугам не было нужды появляться здесь. Моисей с Нево уже собрались. Моисей был в том же костюме, что и вчера - или точной его копии. Яркое утреннее Солнце окрасило попугайские тона во что-то уж вовсе крикливо-несообразное. Что же до Нево, на морлоке откуда-то появились короткие штанишки и потрепанная курточка. По самые очки была нахлобучена шапка - очевидно, чтобы скрыть мохнатое лицо. Он стоял неподвижно как статуя возле буфета.
- Я предупредил мисс Пенфорд, чтобы она не заходила, пока у меня гости, - сказал Моисей. - Сюртук на спинке стула - он на него великоват. Мне удалось отрыть в чулане свою школьную форму - она провоняла нафталином, но так он выглядит еще ничего.
- А теперь, - подошел он к Нево, - Позвольте вас обслужить, сэр. Что вы предпочитаете: яичница, бекон, тосты, сосиски?
Все тем же ровным текучим голосом Нево попросил объяснить ему происхождение названных предметов. Моисей сделал это наглядно: поднимая на вилке, например, ломтик бекона и рассказывая о происхождении свиней, их сущности и прочем.
После этакого экскурса в мир человеческой кулинарии Нево выбрал дольку разрезанного яблока и стакан воды, а затем ушел в самый темный угол.
Что до меня, то после диеты на харчах у морлоков я наслаждался завтраком так, словно это была моя последняя пища, съеденная в 19-м веке. Если бы я знал, что так оно и окажется!
После завтрака Моисей проводил нас в курительную. Нево тут же занял темный угол, а мы с Моисеем уселись в кресла друг напротив друга. Опираясь на подлокотник, Моисей вытащил трубку из жилетного кармашка и раскурил ее.
Я наблюдал за ним, едва сдерживаясь. Внутри у меня все клокотало. Как он чертовски спокоен!
- Тебе что, нечего сказать? Я принес тебе грозное предупреждение из будущего - даже из двух будущих, а ты…
- Да, согласился он. - Впечатляющая история. Но, - продолжал он, пыхтя чубуком, - Я все-таки не уверен…
- Не уверен? - воскликнул я, вскакивая. - Но как мне убедить тебя? Что еще нужно для доказательства…
- Сдается мне, что в твоем рассказе есть несколько логических прорех. Да присядь ты.
Я устало сел на место.
- Что за прорехи?
- Посмотрим вот с какой стороны. Ты утверждаешь, что я - это ты, и, соответственно, наоборот. Так?
- Точно. Мы - два ломтика единой четырехмерной сущности, взятые из различных точек и совмещенных в одной точке пространства с помощью Машины Времени.
- Очень хорошо. Но давай рассуждать логически: если ты был когда-то мной, то должен разделять мои воспоминания.
- Я… - и тут я осекся.
- В таком случае, - победоносно произнес Моисей, - с заметным триумфом торжеством. - Что ты можешь сказать о некоем загорелом незнакомце, который однажды постучался к тебе посреди ночи? Ага!
Естественно, таких воспоминаний у меня не было. Не стоило даже напрягать память. Опешив, я обратился за помощью к Нево:
- Как такое может быть? Получается, мое прибытие в прошлое невозможно. Логически несостоятельно. Я не смог бы переубедить Моисея Младшего, потому что никогда не встречался с Моисеем Старшим, который также должен был переубеждать меня в свою очередь!
Морлок возразил:
Причина и следствие при использовании Машины Времени становятся устаревшими понятиями.
Однако Моисей Младший все так же с вызовом продолжал:
- А вот вам еще одна головоломка. Предположим, что я согласился с вами. Я принял твою историю о путешествии во времени на веру, меня убедили картины будущего… и так далее. Предположим, что я согласился разрушить Машину Времени.
- Получается, она никогда не была построена и…
- И ты никогда бы не смог появиться здесь.
- И машина была бы построена…
- И ты бы снова смог вернуться сквозь время… и так до бесконечности, как отражение свечи, помещенной меж двумя зеркалами! - торжествующе воскликнул он.
- Да-а. Получается мертвая петля времени. - Заметил Нево. - Изобретатель должен сконструировать машину, чтобы удержать себя от ее изобретения.
Я уронил лицо в ладони. Удручал меня не столько полный крах моего замысла, сколько то, что Моисей Младший оказался разумнее меня. Я совершенно не обратил внимания на этот логический парадокс! - вероятно потому, что старость отнимает не только силы, но и разум. Логические способности слабеют с возрастом, как и тело.
- И, несмотря на эти логические пикировки, тем не менее - это правда.
- Что - правда?
- Все рассказанное - правда. Это единственный способ остановить разрушение. - прошептал я. - Машина не должна быть изобретена.
- Тогда объясни мне, - уже с меньшей симпатией продолжал Моисей. - "Быть иль не быть" - похоже, не вопрос. На моем месте ты мог бы вспомнить, как тебя запрягли играть роль призрака в "Гамлете", в школьной постановке.
- Я и так прекрасно помню.
- Вопрос, как мне представляется, заключается в другом: как можно "БЫТЬ" и одновременно "НЕ БЫТЬ"?
- И, тем не менее, это правда, - сказал Нево. Морлок подался чуть вперед, к свету, и обвел нас взором поочередно. - Но мы должны перейти, как мне кажется, на позиции высшей логики - логики, которая учитывает взаимодействие Машины Времени с Историей, логики, способной иметь дело с вероятностными историями…
И в этот момент, когда я терял последнюю надежду, - послышался чудовищный рев мотора, отразившийся эхом по склону Ричмонд Хилл, за стенами дома. Казалось, земля содрогнулась под ногами от шагов исполинского монстра, и я услышал крики - и, что совершенно невероятно в такой час, в сонное раннее утро в сонном Ричмонде - ружейную пальбу!
Мы с Моисеем встревоженно переглянулись.
- Господи, - пробормотал Моисей, - Что это?
Мне показалось, что раздался еще выстрел, и за ним внезапно оборвавшийся крик.
Мы выбежали в коридор и оттуда - в гостиную. Моисей распахнул входную дверь - запор был отодвинут - и мы выбежали на улицу.
Там была мисс Пенфорд, тощая и суровая, в ядовито-желтом плаще-пыльнике и Пул, слуга Моисея. Мисс Пенфорд что-то верещала, вцепившись в руку Пула. Они мельком взглянули на нас, даже не обратив внимания на морлока - будто бы перед ними был не более чем странный француз или шотландец.
На Питершам-Роуд было скопление народа. Толпа зевак. Моисей дернул меня за рукав и указал на дорогу в направлении города. - Вот вам, - сказал он, - и аномалия.
Гигантская коробка из металла растянулась на всю Питершам-Роуд будто громадное насекомое не менее восьми десятков футов в длину. Но это не было выброшенное на берег морское чудовище. Оно медленно, но верно подползало к нам, оставляя за собой глубокий след. Броня была усеяна пятнами гнездами амбразур, которые я сначала принял за отверстия для стрельбы или перископов.
Утренний поток транспорта объезжал эту машину по сторонам. Два догкарта уже валялись перед монстром перевернутые, а сними и подвода пивовара, с дико ржущей лошадью, прищемленной оглоблями и пивом, хлещущим из разбитых бочек.
Один парень в шляпе метнул в железное чудовище булыжник в железный бок. Глухо звякнула броня, на которой не осталось ни царапины. Вскоре последовал ответ: из амбразуры высунулся ружейный ствол, брызнувший огнем - и юноша рухнул как подкошенный и остался лежать на мостовой.
Толпа тут же стала растекаться по соседним улочкам, последовали новые крики. Мисс Пенфорд рыдала, утирая слезы рукавом плаща. Пул повел ее к дому.
Внезапно в железной штуковине лязгнул и распахнулся люк, и внутри мелькнули внутренности машины и лицо (как мне показалось, в маске), посмотревшее в нашу сторону.
- Это из Времени, - сказал Нево. - И оно пришло за нами.
Я энергично повернулся к Моисею.
- Ну что? Теперь ты веришь?
7. Джаггернаут лорда Рэглана
Моисей нервно усмехнулся, лицо его побледнело, и на высоком лбу выступили капли пота.
- Очевидно, ты не единственный путешественник во времени!
Эта передвижная крепость наступала по дороге в сторону моего дома. Длинная плоская коробка с крышкой наверху. Она была окрашена в пятнистый защитный цвет: зеленый и грязно-коричневый, словно постоянным местом ее обитания были болота и бездорожье. Колеса - или то другое, на чем она передвигалась, были укрыты броней. Крепость перемещалась со скоростью примерно шести миль в час и, несмотря на изгиб холма и неровности местности, шла на удивление ровно.
На улице уже не осталось ни души, кроме нас троих и прищемленной лошади с пивоварни. Тишину нарушал лишь монотонный рев двигателя и жалобное ржание животного, попавшего в капкан.
- Такого я не помню, - заметил я Нево. - Во всяком случае, в моем 1873-м этого не случалось.
Морлок уставился на приближающуюся крепость в очки.
- Мы снова сталкиваемся, - ровным тоном сообщил он, - со множественностью Историй. Вы уже увидели две версии будущего, 657 208-го. А теперь перед вами два варианта вашего века.
Крепость остановилась, моторы утробно взревели внутри. Теперь было видно, что из разных бойниц на нас глядят такие же лица в масках.
- Может, лучше убежать, пока не поздно? - шепотом спросил Моисей.
- Сомневаюсь. Видите ружейные стволы, что торчат из бойниц? Не знаю, что тут происходит, но похоже у этих людей на нас свои планы.
- Давайте вести себя достойно. Направимся им навстречу, - предложил я. Покажем, что мы их ничуть не боимся.
И по булыжной мостовой мы направились в сторону Питершам-Роуд.
Стволы ружей и пушек проследили наш путь и лица в масках, поверх которых встречались и полевые очки, - не на минуту не оставляя нас без присмотра.
Когда мы приблизились, я смог получше осмотреть крепость. Как я и говорил, более восьмидесяти футов в длину и десяти в высоту. По бокам она была обложена тяжелой пушечной броней. Нижняя часть поднималась, открывая не колеса - а ноги! Тяжелые столбы, подобные слоновьим, оставлявшие на земле странные отпечатки в виде птичьих лапок. Перемещение на таких ногах и помогало тяжелой машине сохранять равновесие даже на крутых участках склона.
На носу крепости болтались тяжелые металлические цепи с барабаном. Они звенели в воздухе, точно извозчичьи вожжи, издавая страшный шум при движении. Предназначение подобного устройства мне было неясно.
Ярдах в десяти от тупого носа машины мы остановились. Дула винтовок по-прежнему смотрели на нас. Из парового двигателя сильно несло дымом.
Даже теперь, вспоминая те события, я содрогаюсь. Теперь и прошлое утратило стабильность и постоянство. Я не просто лишил мир его будущего, но и отобрал у себя единственное прошлое. Теперь все стало вариативным, факультативным - и не уникальным. Время: будущее и прошлое стало расползающейся массой. Оставалось жить лишь настоящим.