Конечно, так просто Малянов бы от него не отстал. Но тут он заметил такое, что сразу прикусил язык. У Снегового левый карман его гигантской пижамы оттопыривался, и там весьма отчетливо и недвусмысленно отсвечивала рукоятка пистолета. Большого какого-то пистолета. Вроде гангстерского кольта в кино. И этот кольт сразу отбил у Малянова желание расспрашивать. Как-то сразу ему стало ясно, что его дело телячье и что спрашивает здесь не он. А Снеговой поднялся и сказал:
- Теперь вот что, Дмитрий Алексеевич. Я завтра опять…"
3
5. "…полежал на спине, не спеша очухиваясь. Под окном уже вовсю грохотали прицепы, а в квартире было тихо. От вчерашнего бестолкового дня остался только легкий шум в голове, металлический привкус во рту и какая-то неприятная заноза в душе или в сердце, или бог знает еще где. Он стал разбираться, что это за заноза, но тут раздался осторожный звонок в дверь. А, это Палыч с ключами, сообразил он и торопливо соскочил с постели.
По дороге через прихожую он мельком отметил, что на кухне все прибрано, а дверь в Бобкину комнату плотно закрыта и задернута изнутри занавеской. Дрыхнет Лидочка. Встала, посуду помыла, и снова завалилась.
Пока он возился с замком, звонок снова деликатно звякнул.
- Сейчас, сейчас… - сиплым со сна голосом проговорил он. - Одну минутку, Арнольд Палыч…
Однако это оказался вовсе не Арнольд Палыч. Шаркая ногами по резиновому коврику, у порога стоял совершенно незнакомый молодой человек. Он был в джинсах, в черной рубашке с закатанными рукавами и в огромных противосолнечных очках. Тонтон-макут. Малянов еще успел заметить, что в глубине лестничной площадки, возле лифта, маячат еще двое тонтон-макутов в черных очках, но ему сразу стало не до них, потому что первый тонтон-макут произнес вдруг: "Из уголовного розыска" - и протянул Малянову какую-то книжечку. В развернутом виде.
"Очень мило!" - пронеслось у Малянова в голове. Все ясно. Этого и следовало ожидать. Чувства его были расстроены. Он тупо смотрел в раскрытую книжечку. Там была фотокарточка, какие-то печати и надписи, но воспринял он своими расстроенными чувствами только одно: "Управление Министерства внутренних дел". Крупными буквами.
- Да-да… - пролепетал он. - Конечно. Прошу. А в чем дело?
- Здравствуйте, - произнес тонтон-макут очень вежливо. - Вы - Малянов Дмитрий Алексеевич?
- Я…
- Несколько вопросов с вашего разрешения.
- Пожалуйста, пожалуйста… - сказал Малянов. - Подождите, здесь у меня не убрано… Только что встал… Может быть, на кухню?.. Нет, там сейчас солнце… Ладно, заходите сюда, я сейчас уберу.
Тонтон-макут прошел в большую комнату и скромно остановился посередине, откровенно озираясь, а Малянов кое-как убрал постель, накинул рубашку, натянул джинсы и бросился раздергивать шторы и открывать окно.
- Вы садитесь вот сюда, в кресло… Или вам удобнее за стол? А что, собственно, случилось?
Осторожно перешагивая через разбросанные на полу листки, тонтон-макут приблизился к креслу, уселся и положил на колени свою папку.
- Ваш паспорт, пожалуйста, - сказал он.
Малянов сунулся в стол, выкопал паспорт и передал ему.
- Кто еще здесь живет? - спросил тонтон-макут, разглядывая паспорт.
- Жена… сын… Но их сейчас нет. Они сейчас в Одессе… в отпуске… у тещи…
Тонтон-макут положил паспорт на свою папку и снял черные очки. Такой обыкновенный, простоватой внешности молодой человек. И никакой не тонтон-макут, а скорее уж продавец. Или, скажем, мастер из телеателье.
- Давайте познакомимся, - сказал он. - Я - старший следователь уголовного розыска, зовут меня Игорь Петрович Зыков.
- Очень приятно, - сказал Малянов.
Тут ему в голову пришло, что он, черт возьми, не какой-нибудь уголовный преступник, что он, черт возьми, старший научный сотрудник и кандидат наук. И не мальчишка, между прочим. Он закинул ногу на ногу, уселся поудобнее и сказал сухо:
- Слушаю вас.
Игорь Петрович приподнял свою папку двумя руками, тоже положил ногу на ногу и, опустив папку на колено, спросил:
- Вы Снегового Арнольда Павловича знаете?
Малянова этот вопрос врасплох не застал. Почему-то - ему и самому не было ясно, почему - он так и ожидал, что спрашивать его будут сейчас либо про Вальку Вайнгартена, либо про Арнольда Палыча. Поэтому он по-прежнему сухо ответил:
- Да. С полковником Снеговым я знаком.
- А откуда вам известно, что он полковник? - немедленно поинтересовался Игорь Петрович.
- Н-ну, как вам сказать… - проговорил Малянов уклончиво. - Все-таки мы знакомы давно…
- Как давно?
- Н-ну… лет пять, наверное… с тех пор, как вьехали в этот дом…
- А при каких обстоятельствах вы познакомились?
Малянов стал вспоминать. Действительно, при каких обстоятельствах? Ч-черт… Когда он ключ принес в первый раз, что ли?.. Нет, мы тогда уже были знакомы…
- Гм… - сказал он, снял ногу с ноги и поскреб в затылке. - Вы знаете, не помню. Помню, был такой случай… Лифт не работал, а Ирина - это моя жена - возвращалась из магазина с покупками и с сынишкой… Арнольд Палыч взял у нее авоську и ребенка… Ну, жена пригласила заходить… Кажется, в тот же вечер он и зашел…
- Он был в форме?
- Нет, - сказал Малянов уверенно.
- Так… И с тех пор вы, значит, подружились?
- Н-ну, что значит - подружились? Он заходит к нам иногда… берет книги, приносит книги… чаек иногда пьем вместе… а когда он уезжает в командировки, отдает нам ключи…
- Зачем?
- Как - зачем? - сказал Малянов. - Мало ли…
В самом деле, зачем? Как-то это мне никогда в голову не приходило. Так, на всякий случай, наверное…
- На всякий случай, наверное, - сказал Малянов. - Например, приедет кто-нибудь из родных… или еще что-нибудь…
- Кто-нибудь приезжал?
- Да нет… насколько я помню - нет. При мне, во всяком случае, никто не приезжал. Может быть, жена что-нибудь по этому поводу знает…
Игорь Петрович задумчиво покивал, затем спросил:
- Ну, а приходилось вам с ним говорить о науке, о работе?
Опять о работе…
- О чьей работе? - мрачно спросил Малянов.
- О его, конечно. Ведь он, кажется, был физиком…
- Понятия не имею. Скорее уж ракетчиком каким-нибудь…
Он еще не успел договорить, как его обдало холодом. То есть как это - БЫЛ? Почему - БЫЛ? Ключ не занес… Господи, да что же случилось, наконец? Он уже готов был заорать во весь голос: "То есть в каком это смысле БЫЛ?", но тут Игорь Петрович совершенно сбил его с панталыку. Стремительным движением фехтовальщика он выбросил в сторону руку и выхватил у него из-под носа какой-то черновик.
- А это откуда у вас? - спросил он резко, и мирное лицо его вдруг хищно осунулось. - Откуда у вас это?
- По… позвольте… - проговорил Малянов, приподнимаясь.
- Сидите! - прикрикнул Игорь Петрович. Сизые его глазки бегали по лицу Малянова. - Как к вам попали эти данные?
- Какие данные? - прошептал Малянов. - Какие к черту данные? - заревел он. - Это мои расчеты!
- Это не ваши расчеты, - холодно возразил Игорь Петрович, тоже повышая голос. - Вот этот график - откуда он у вас?
Он издали показал листок и постучал ногтем по кривой плотности.
- Из головы! - сказал Малянов свирепо. - Вот из этой! - Он ударил кулаком по темени. - Это зависимость плотности от расстояния до звезды!
- Это кривая роста преступности в нашем районе за последний квартал! - объявил Игорь Петрович.
Малянов потерял дар речи. А Игорь Петрович, брезгливо оттопырив губы, продолжал:
- Даже срисовать толком не сумели… Не так она на самом деле идет, а вот так… - С этими словами он взял карандаш Малянова, вскочил и, положив листок на стол, принялся, сильно надавливая, чертить поверх кривой плотности какую-то ломаную линию, приговаривая при этом: - Вот так… А здесь вот так, а не так… - Закончив и сломав грифель, он отшвырнул карандаш, снова уселся и посмотрел на Малянова с сожалением. - Эх, Малянов, Малянов, - произнес он. - Квалификация у вас высокая, опытный преступник, а действуете, как последняя сявка…
Малянов обалдело переводил взгляд с чертежа на его лицо и обратно. Это не лезло ни в какие ворота. То есть до такой степени не лезло, что не имело смысла ни говорить, ни кричать, ни молчать. Собственно, строго говоря, в этой ситуации следовало бы попросту проснуться.
- Ну, а жена ваша в хороших отношениях со Снеговым? - спросил Игорь Петрович прежним вежливым до бесцветности голосом.
- В хороших… - сказал Малянов тупо.
- Она с ним на "ты"?
- Послушайте, - сказал Малянов. - Вы мне чертеж испортили. Что это такое, в самом деле?
- Какой чертеж? - удивился Игорь Петрович.
- Да вот этот, график…
- А! Ну, это не существенно. Снеговой заходит в гости, когда вас нет дома?
- Несущественно… - повторил за ним Малянов. - Это, знаете ли, вам несущественно, - проговорил он, поспешно собирая со стола бумаги и кое-как распихивая их по ящикам. - Сидишь тут, сидишь как проклятый, вкалываешь, потом приходят всякие и говорят, что это несущественно… - бормотал он, опускаясь на корточки и собирая черновики, разбросанные по полу.
Игорь Петрович без всякого выражения следил за ним, аккуратно ввинчивая сигарету в мундштучок. Когда Малянов, отдуваясь, потный и злой, вернулся на свое место, Игорь Петрович спросил вежливо:
- Вы разрешите закурить?
- Курите, - сказал Малянов. - Вон пепельница… И знаете, спрашивайте поскорей, что вам нужно. Мне работать пора.
- Это зависит только от вас, - возразил Игорь Петрович, деликатно выпустив дым из угла рта в сторону от Малянова. - Вот, например, такой вопрос: как вы обычно называете Снегового - полковник, по фамилии или по имени-отчеству?
- Когда как придется, - буркнул Малянов. - Какая вам разница, как я его называю.
- Полковником тоже называете?
- Ну называю. Ну?
- Это очень странно, - сказал Игорь Петрович, осторожно стряхивая пепел. - Дело в том, что Снеговой получил звание полковника только позавчера.
Это был удар. Малянов молчал, чувствуя, что лицо его заливается краской.
- Так откуда вы узнали, что Снеговой произведен в полковники?
Малянов махнул рукой.
- Ладно, - сказал он. - Чего там… Ну, прихвастнул. Ну, не знал я, что он полковник… или там подполковник… Просто я вчера к нему зашел, увидел китель с погонами…
- А когда вы вчера у него были?
- Да вечером. Поздно… Книгу вот у него взял. Вот эту…
Это он зря сболтнул - про книгу. Игорь Петрович сейчас же книгу придвинул к себе и принялся ее листать, а Малянов покрылся холодным потом, потому что понятия не имел, что это за книга и о чем.
- Это на каком же она языке? - рассеяно спросил Игорь Петрович.
- Э… - промямлил Малянов, вторично покрываясь холодным потом. - На английском, надо полагать…
- Да нет, как будто… - проговорил Игорь Петрович, вглядываясь в текст. - Это все-таки кириллица у вас… не латынь… А! Да это же русский.
Малянов облился потом в третий раз, но Игорь Петрович только положил книгу на место, нацепил свои черные очки и, откинувшись в кресле, уставился на него. А Малянов уставился на Игоря Петровича, стараясь не мигать и не отводить взгляда. В голове у него было следующее: сукин ты сын… капитан Конкассер вшивый… не скажу, где наши…
- На кого я похож, по вашему? - спросил вдруг Игорь Петрович.
- На тонтон-макута, - ляпнул Малянов не задумываясь.
- Неправильно, - сказал Игорь Петрович. - Попробуйте еще разок.
- Не знаю… - пробормотал Малянов.
Игорь Петрович снял очки и укоризненно покачал головой.
- Плохо! Ну - плохо! Никуда не годится. Странное у вас представление о наших органах следствия… Это надо же - тонтон-макут!
- Ну, а на кого же? - спросил Малянов трусливо.
Игорь Петрович назидательно потряс перед собой очками.
- На человека-невидимку! - сказал он раздельно. - Единственное сходство с тонтон-макутом - единственное! - что тоже пишется через черточку.
Он замолчал. Стояла тяжелая ватная тишина, даже машины перестали взревывать под окном. Малянов не слышал ни одного звука, и ему опять мучительно захотелось проснуться. И вдруг в этой тишине грянул телефон.
Малянов вздрогнул. Игорь Петрович, кажется, тоже. Звонок грянул вторично. Опираясь на подлокотники, Малянов приподнялся и вопросительно посмотрел на Игоря Петровича.
- Да-да, - сказал тот. - Это, наверное, вас.
Малянов добрался до тахты и взял трубку. Это был Валька Вайнгартен.
- Здорово, астрофаг, - буркнул он. - Что не звонишь, скотина?
- Ты понимаешь… не до того было…
- Развлекаешься?
- Д-да… - промямлил Малянов. Он все время чувствовал у себя на затылке взгляд капитана Конкассера. - Слушай, Валька, я тебе попозже позвоню…
- А что у тебя там? - сейчас же встревожился Вайнгартен.
- Да так… Я тебе потом расскажу.
- Баба эта?
- Нет.
- Мужчина?
- Ага…
Вайнгартен тяжело задышал в трубку.
- Слушай, - сказал он, понизив голос. - Я сейчас к тебе приеду. Хочешь?
- Нет! Тебя еще здесь не хватало…
Вайнгартен снова задышал.
- Слушай, - сказал он. - Он рыжий?
Малянов невольно оглянулся на Игоря Петровича. К его удивлению, Игорь Петрович на него вовсе не смотрел, а читал, шевеля губами, книгу Снегового.
- Да нет, что за чушь? Ладно, я потом тебе позвоню…
- Обязательно позвони! - заорал Валька. - Как только он уйдет, сразу же звони!
- Ладно, - сказал Малянов и повесил трубку. Потом он вернулся на свое место, пробормотал: "Пардон…"
- Ничего-ничего, - сказал Игорь Петрович и отложил книгу. - Широкие у вас все-таки интересы, Дмитрий Алексеевич…
- Д-да… не жалуюсь… - промямлил Малянов. Ч-черт, хоть бы одним глазком глянуть, что это за книга. - Игорь Петрович, - сказал он просительно. - Давайте, если можно, как-нибудь закругляться. Второй час уже.
- Ну, разумеется! - воскликнул Игорь Петрович с готовностью. Он озабоченно взглянул на часы и извлек из папки блокнот. - Значит, так. Вчера вечером вы заходили к Снеговому. Так?
- Да.
- За этой книгой?
- Д-да… - сказал Малянов, решив ничего больше не уточнять.
- Когда это было?
- Поздно… около двенадцати…
- Вам не показалось, что Снеговой собирается куда-то уезжать?
- Да, показалось. То есть не показалось. Он просто сам сказал, что завтра утром уезжает и занесет мне ключи…
- Занес?
- Нет. То есть, может, он и звонил в дверь, но я не слышал, спал…
Игорь Петрович быстро писал, положив блокнот на папку, лежащую на колене. На Малянова он теперь вовсе не смотрел, даже когда задавал вопросы. Торопился, что ли?
- А Снеговой не сказал вам, куда он собирается ехать?
- Нет. Он никогда не говорит, куда едет.
- Но вы догадываетесь, куда он ездит?
- Н-ну, в общем… догадываюсь… На полигон какой-нибудь… или еще что-нибудь еще в этом роде…
- Он вам что-нибудь рассказывал об этом?
- Нет, конечно. Мы о его работе никогда не говорили.
- Откуда же вы догадываетесь?
Малянов пожал плечами. В самом деле, откуда? Такие вещи объяснить невозможно… Ясно, что человек работает в глубоком ящике, лицо вон все обожжено, руки… и манеры соответствующие… и то, что уклоняется от разговоров о работе…
- Не знаю, - сказал Малянов. - Как-то мне всегда казалось… Не знаю.
- Он знакомил вас с кем-нибудь из своих друзей?
- Нет, никогда.
- А с женой?
- Разве он женат? Я всегда считал, что он холостяк или… это… вдовец…
- А почему вы так считали?
- Не знаю, - сказал Малянов. - Интуиция.
- А может быть, ваша жена вам об этом говорила?
- Ирка? Ей-то откуда знать?
- Вот это я и хотел бы выяснить.
Воцарилось молчание, оба они уставились друг на друга.
- Не понимаю, - сказал Малянов. - Что вы хотите выяснить?
- Откуда ваша жена знала, что Снеговой не женат?
- Э-э… А-а… А она знала?
Игорь Петрович не ответил. Он пристально смотрел на Малянова, и зрачки его странным и зловещим образом то сужались, то расширялись. Нервы у Малянова были натянуты до предела. Ему казалось: еще секунда - и он начнет колотить кулаками по столу, брызгать слюной и вообще потеряет лицо. Он просто больше не мог. Во всей этой болтовне был какой-то зловещий подтекст, все это было похоже на липкую паутину, и в эту паутину почему-то то и дело затягивали Ирку…
- Ну, ладно, - сказал вдруг Игорь Петрович, захлопывая блокнот. - Значит, коньяк у вас здесь… - Он указал на бар. - А водка - в холодильнике. Вы что предпочитаете? Лично вы.
- Я?
- Да. Вы. Лично.
- Коньяк… - произнес Малянов хрипло и глотнул. В горле у него было сухо.
- Вот и прекрасно! - бодренько сказал Игорь Петрович, легко поднялся и мелкими шажками двинулся к бару. - Далеко ходить не надо… Та-ак! - Он уже копался в баре. - Ага, тут у вас и лимончик есть… подсох слегка, но это ничего… Какие рюмочки прикажете? Давайте вот из этих, из синеньких…
Малянов тупо смотрел, как он с необыкновенной ловкостью расставляет на столе рюмки, тонкими ломтиками нарезает лимон, откупоривает бутылку.
- Вы знаете, - говорил он, - если откровенно - дело ваше дрянь. Разумеется, все решает суд, но я как-никак десять лет работаю, кое-какой опыт имею. Всегда, знаете ли, можно представить себе, какое дело на что тянет. Вышки вам не дадут, но лет пятнадцать я вам, можно сказать, гарантирую… - Он аккуратно, не пролив ни капли, разлил коньяк по рюмкам.
- Разумеется, всегда могут открыться смягчающие обстоятельства, но пока я их, откровенно говоря, не вижу… Не вижу, не вижу и не вижу, Дмитрий Алексеевич! Ну… - Он поднял рюмку и приглашающе наклонил голову.
Одеревенелыми пальцами Малянов взялся за свою рюмку.
- Хорошо… - произнес он не своим голосом. - Но могу я все-таки узнать, что происходит?
- Ну, разумеется! - вскричал Игорь Петрович. Он выпил, кинул в рот ломтик лимона и энергично закивал. - Разумеется, можете! Теперь я вам все расскажу. Имею полное право.
И он рассказал.