- А теперь вы - Огненный Шут, неистово воюющий с разумом, защищающий лишенное разума сознание. Кожный рисунок ваших пальцев, я думаю, выгорел, и нет никаких сведений о том, кто вы на самом деле. Эта часть великой тайны, как бы то ни было, раскрыта. И часть моей собственной - большая часть.
- Сейчас, когда ты знаешь, что я - твой отец, что ты станешь делать?
- А на что может повлиять это знание? - печально сказал Алан.
- На твое подсознание.
Огненный Шут усмехнулся, не слишком уверенно радуясь тому, как по-отечески пошутил.
- Да, я думаю, на него, - Алан вздохнул. - А что вы собираетесь делать?
- У меня есть дело, которое меня занимает. Скоро Корсо, Корнелия и я отправимся путешествовать за пределы Солнечной системы на "Пи-мезоне". Там я стану руководить определенными опытами над собственным разумом и над их разумами. Мы увидим, чему стоящему служит разум. И чего действительно стоящего, как мне сдается, достигает чистое осознание. Хочешь лететь с нами, Алан?
Алан обдумал приглашение. Рядом с Огненным Шутом ему не было места. На Земле требовалось кое в чем разобраться. Он покачал головой.
- Мне горестно видеть, как ты отказываешься от дара, может быть, величайшего дара во вселенной!
- Этот дар не по моему вкусу, отец.
- Значит, так и будет, - вздохнул Огненный Шут.
"Солнечная птица" парила в атмосфере Земли, проносясь над океанами и материками, а потом Хэлен включила тормозные двигатели и нырнула в космопорт Гамбурга.
Причал был свободен, и она подрулила к нему. Из переходного отсека удалили воду.
Алан опередил ее, выходя из люка. Стоило ему шагнуть в шлюз, как в другую дверь вошел человек.
- Боже мой, Пауйс, где вы были? - На лице Денхольма Картиса смешались беспокойство и гнев.
Алан не стал отвечать сразу, а обернулся помочь выйти из люка Хэлен. Ему не требовалось отсрочки, поскольку ответ он уже приготовил.
- Мы навещали моего отца.
- Вашего отца?! Я не знал, что…
- Я сам недавно узнал, кто он.
- Понятно. М-м… - Картис пришел в замешательство. - Хотелось бы, чтоб вы и Хэлен рассказали мне.
- Извините. Мы очень спешим. Ваш корабль в полном порядке.
- Да Бог с ним, с кораблем, вот вы и Хэлен… - Картис поджал губы. - Как бы там ни было, я рад, что так вышло. Учитывая, что Огненный Шут может напасть и все такое, я думал, что вас похитили или убили. - Он улыбнулся сестре; она не ответила. Хэлен молчала и большую часть полета. - Но слухи о вашей парочке ходят в изобилии. Скандал никому из вас не нужен - меньше всего Хэлен. Популярность дяди Саймона растет невероятно. Он вдруг стал человеком с преобладающим влиянием на всесолнечную политику. Тебе предстоит упорная борьба - если ты еще собираешься бороться.
- Больше, чем когда-либо, - тихо сказала Хэлен.
- У меня наверху машина. Хотите, вернемся со мной?
- Спасибо, - ответили они.
Когда ее брат поднял машину в бледное небо Гамбурга, Хэлен сказала ему:
- Что ты думаешь об этой боязни Огненного Шута?
- Это не просто боязнь, - сказал он, - это реальность. Разве можно быть уверенным, что он не наделал бомб по всему миру и не может взорвать их из космоса?
Алан приуныл. Если Денхольм Картис, привычно бунтовавший против всякой общепринятой теории или догмы, был убежден в виновности Огненного Шута, то возможность убедить кого-то в обратном невелика.
- Но сознаешь ли ты, Денхольм, - сказал он, - что мы располагаем лишь заявлением одного человека - Саймона Пауйса - и косвенными свидетельствами? Что, если Огненный Шут невиновен?
- Боюсь, подобное представление не очень мне близко, - сказал Денхольм, с любопытством взглянув на Алана. - Не думаю, чтобы кто-то сомневался в намерении Огненного Шута взорвать его арсенал. Там было достаточно бомб, чтоб мир разлетелся в клочья.
- Сомневаюсь, планировал ли он хоть что-то, - сказала Хэлен.
- Я тоже, - кивнул Алан. Денхольм удивился.
- Я могу понять тебя, Хэлен, когда ты сомневаешься, после всей твоей поддержки Огненного Шута. Тяжко обнаруживать, что был во всем не прав. Но вы, Алан - что вас заставляет думать о возможности ошибки?
- Есть одна очень веская причина - все улики против Огненного Шута косвенные. Он мог не знать о бомбах, он мог не иметь отношения к опустошению тех уровней. Если на то пошло, он мог и не собираться ничего разрушать. Мы его еще не схватили, не предали суду - но все мы признали его виновным, словно это нечто само собой разумеющееся. Я хочу повидать деда - человека, который убедил мир в том, что Огненный Шут - преступник!
Картис задумался.
- Мне не приходило в голову, что я поддался истерии, - сказал он. - Однако, хоть я и совершенно уверен в виновности Огненного Шута, допускаю, что есть вероятность обратного. Если б мы могли доказать его невиновность, со страхом войны было бы покончено. Меня этот страх уже беспокоит. Ты знаешь, что торговцы оружием начали переговоры с правительством? - последний вопрос адресовался Хэлен.
- Что ж, логично, - Хэлен кивнула. - И мы приняли во внимание возможность того, что вся заваруха подстроена торговцами, а не Огненным Шутом.
- Сначала это и мне пришло в голову, - согласился Денхольм. - Но уж слишком это нереально.
- Пойдемте выясним это у человека дня, - предложил Алан. - Можете нас к нему подбросить, Денхольм?
- Вас? Я тоже пойду.
Когда их троица вошла в апартаменты Саймона Пауйса, их приветствовал Джаннэр.
- Рад видеть вас обоих в полном здравии, - сказал он Алану и Хэлен. - Министр Пауйс совещается с президентом, министром Петровичем, начальником полиции Сэндаи и остальными.
- По какому поводу? - спросил Алан, не желая, чтобы от них отделались.
- По поводу создавшегося в связи с действиями Огненного Шута положения.
- Так вот как теперь это называется! - сказал Алан с едва заметной улыбкой. - Потревожь-ка их, Джаннэр. Скажи, что у нас есть для них кое-какая свежая информация.
- Это важно, сэр?
- Да! - хором сказали Хэлен и Алан.
Джаннэр провел их в гостиную, где они с нетерпением подождали немного, пока он вернулся, утвердительно кивая.
Они вошли в кабинет Саймона Пауйса. Там сидели наиболее влиятельные политики Солнечной системы - Пауйс, Бенджозеф, хмурый Петрович - министр обороны, Грегориус - министр юстиции с грубо очерченным лицом, розовощекий гладенький Фальконер - министр Марсианских дел, и крошечная, изящная мадам Чу - министр Ганимедианских дел. У камина в свободной позе стоял человек со скучающим лицом, которого Алан не узнал. Глаза этого человека выражали дружелюбие вперемежку со смертельной угрозой.
Саймон Пауйс резко начал:
- Ну, Алан, надеюсь, у тебя есть объяснение твоему отсутствию. Где ты был?
- На свидании с Огненным Шутом, - спокойно ответил Алан.
- Но ты же говорил… - вмешался Денхольм Картис.
- Мне надо было что-то вам сказать, Денхольм. Это случилось до того, как я решил зайти сюда.
- Огненный Шут! Тебе известно его местонахождение? - Пауйс бросил взгляд на высокого человека у камина. - Почему ты не сообщил нам немедленно, как только узнал?
- Я не знал наверняка, пока не нашел его.
- Где он? - Пауйс повернулся к высокому. - Йопидес, готовьтесь послать за ним!
- Я встретил его в космосе, - осторожно сказал Алан. - Мы перешли на борт его корабля. В том же районе пространства его теперь не окажется. Он не позволял нам уйти, пока не двинулся сам.
- Проклятье! - Саймон Пауйс поднялся. - Корабли трех планет прочесывают космос, а ты его встретил случайно. Ты что-нибудь узнал?
- Да.
За прошедшие несколько полных событий дней Алан каким-то образом обрел силу. Он великолепно владел собой. Он обращался ко всем присутствовавшим, не обращая внимания на кипевшего от злости деда.
- Я верю, что Огненный Шут не виновен ни в каком предумышленном насилии, - спокойно объявил он.
- Вам следует подвести под это достаточные основания, господин Пауйс, - лукаво глядя на него, промурлыкала мадам Чу.
- Откуда ты знаешь? - Саймон Пауйс широко шагнул к внуку и больно схватил его за руку.
- Знаю, потому что провел в обществе Огненного Шута несколько часов и он объяснил мне, что не имеет отношения к бомбам и пожару.
- И это все? - пальцы Пауйса еще сильнее сжали ладонь Алана.
- Это все, что мне требовалось, - сказал Алан и добавил так, чтобы слышал только дед:
- Отпусти мою руку, дед. Больно.
Саймон Пауйс свирепо взглянул на него и ослабил хватку.
- Не говори мне, что все еще одурачен этим чудовищем! Хэлен, ты его тоже видела, как ты считаешь?
- Я согласна с Аланом. Он говорит, что полицейские возились с его сложными огненными машинами, и это вызвало тот пожар. Он говорит, что ничего не знал о бомбах. Я подозреваю, что их подкинули ему торговцы оружием, чтобы начать ту панику, которую вы сейчас взлелеиваете.
- Короче говоря, я думаю, что все это подстроено оружейным синдикатом, - сказал Алан. В комнате воцарилась тишина. - Думаю, вас всех ослепило очевидное открытие, что Огненный Шут - не таков, каким казался вначале. Сейчас вы всецело против него, вы верите, что он способен на любое преступление! - настаивал он.
- Господин Пауйс, - с напускным терпением заговорил Петрович, - мы - правительство Солнечной системы. Не в наших правилах поспешно приходить к необдуманным эмоциональным заключениям.
- В таком случае вы не люди, - колко сказал Алан. - Каждому свойственно допускать ошибки, господин министр. Особенно в подобной накаленной обстановке.
Петрович покровительственно улыбнулся.
- Мы приняли во внимание роль оружейного синдиката в этом деле. Мы уверены, что они извлекают выгоду из создавшегося положения - но убеждены, что они отнюдь не "подстроили" это, как вы выражаетесь.
Саймон Пауйс загремел:
- Мой внук - зеленый глупец! Он ничего не смыслит ни в политике, ни чем-то ином. Когда Огненный Шут лепечет о своей невиновности, он верит ему, и никаких вопросов у него не возникает. Хэлен Картис его стоит. Оба они, насколько я знаю, были с самого начала на стороне Огненного Шута. Теперь они отказываются смотреть в лицо правде!
Высокий мужчина, Йопидес, двинулся к двери. Саймон Пауйс окликнул его.
- Йопидес, куда вы?
- Молодые люди сказали, что Огненный Шут покинул ранее занимавшуюся им область пространства. Значит, он мог отправиться на Марс или Ганимед. Это сужает круг поисков.
Йопидес вышел.
- Кто он? - спросил Алан.
- Ник Йопидес, глава ПУО. Ему было приказано доставить Огненного Шута правосудию - любыми средствами.
- Вы превращаете Солнечную систему в полицейское государство! - гневно сказала Хэлен.
- Существует еще и чрезвычайное положение! - холодно сказал Саймон Пауйс. - Над этим миром - а возможно, и над всей Солнечной системой - нависла угроза уничтожения.
- Эта угроза возникла лишь в вашем сознании и в сознании тех, кого вам удалось убедить! - отпарировал Алан. - Уже что-то взорвалось? Уже кто-то угрожал?
- Нет, - ответил Бенджозеф, до того казавшийся бесстрастным к спорам вокруг него.
- А я слышал, что оружейный синдикат обратился к вам с деловым предложением, - Алан колюче рассмеялся.
- Это правда, - согласился Бенджозеф. Совершенно очевидно, он уже не владел собственными министрами. Теперь преобладало влияние Саймона Пауйса, словно он уже сместил Бенджозефа. Старый президент, видимо, покорно принимал такое положение.
- Так вот каков ваш ответ - синдикат подготовил бомбы и положил начало этой панике. После этого они продают вам новые бомбы, чтобы "защититься" от несуществующей опасности! А потом? Новый всплеск страха - новый ход синдиката - пока эти посевы войны не подрастут как следует. Каждый вооружился до зубов и угроза межпланетной войны возросла!
- Ох как кстати, - усмехнулся Саймон Пауйс. - Вот только не согласуется с доказательствами. Знаете, что вы натворили? Вы виделись с Огненным Шутом и, вместо того, чтобы собрать сведения, которые могли бы помочь нам его схватить, слушали его сладенькие торжественные заявления о собственной невиновности и упустили возможность помочь спасти мир!
- Правда? - сказал Алан с мнимым удивлением. - А я не согласен. Мне кажется, дед, ты в своей слепой ненависти к Огненному Шуту толкаешь мир на край разрушения.
- Уходи, Алан!
Голос Саймона Пауйса задрожал от гнева. Собравшиеся министры выглядели растревоженными и смущенными семейной в основном ссорой.
Алан повернулся и пошел к двери, за ним последовала Хэлен. Нахмуренный Денхольм Картис остался.
Выйдя из комнаты, Хэлен слабо улыбнулась.
- Ну, похоже, мы боремся со всеми сразу, да?
- Я уверен, что мы правы! - сказал Алан. - Я убежден в этом, Хэлен. Меня убедило то путешествие, в которое нас брал Огненный Шут. Он слишком увлечен своей причудливой философией, чтобы замышлять что-то против системы.
Хэлен взяла его за руку.
- Боюсь, что это лишь наше мнение, а у них - иное.
- Мы должны что-то сделать, чтобы переубедить простых людей, - сказал Алан, когда они спускались по ступенькам на первый этаж. - У нас пока еще демократия, и, если возмутится достаточно народу, их можно будет лишить власти, и в этом положении сможет лучше разобраться более здравомыслящая и благоразумная партия.
- Они достаточно здравомыслящи и благоразумны, - заметила Хэлен. - Вот только по какой-то случайности не верят в невиновность Огненного Шута.
- Тогда что же нам делать?
Она взглянула на него.
- А как ты думаешь? Я все еще участвую в президентской гонке, Алан. Я все еще лидер моей партии. Мы собираемся участвовать в выборах и победить.
Глава 13
Глава городской администрации Карсон сурово всмотрелся в Алана и понимающе кивнул.
- Лучше всего, если ты уйдешь в отставку, - согласился он. - Хотя ты и лучший из всех моих заместителей, с которыми я до сих пор работал, Алан. Но после всего случившегося и того, что ты открыто выступил против Саймона Пауйса в защиту Огненного Шута, я так и так сомневаюсь, захочет ли городской Совет, чтобы ты остался.
- Значит, договорились, - сказал Алан. - Я уйду прямо сейчас, если вас это устраивает, сэр.
- Устроит. Твой скорый уход все равно ожидался. Расчет мы тебе вышлем.
Они обменялись рукопожатием. Они нравились друг другу, и Карсон явно сожалел об уходе Алана из администрации. Но он был прав.
- Чем собираешься теперь заняться? - спросил Карсон, когда Алан подхватил свой портфель.
- Нашел новую работу. Я - личный помощник Хэлен Картис по вопросам предвыборной кампании.
- В таком случае тебе нужна изрядная удача.
- Изрядная, - согласился Алан. - До свидания, сэр.
Предвыборный комитет Радикально-Либерального Движения собрался в своей штаб-квартире. Они сидели вокруг длинного стола в большой ярко освещенной комнате. Одну из стен занимал огромный экран лазервида - отличительная черта лишенных окон жилищ Швейцарии-Сити.
Хэлен сидела во главе стола с Аланом по правую руку и Джорданом Кэлписом, организатором ее избирательной кампании, по левую. Рядом сидели начальники отделов прессы и информации - Хорэс Уоллес, симпатичный, с ничего не выражавшим лицом, и Энди Карри, маленький, веснушчатый, с бегающими глазками - оба шотландцы, едва ли видавшие Шотландию, и, тем не менее, гордившиеся своей страной. Теперь, когда национальные чувства почти исчезли, они выглядели живым анахронизмом.
Кроме того, за столом размещались начальник отдела рекламы тощая Милдред Брехт, Берников, начальник отдела печати и брошюр, и Сэба, директор научного парка, оба - полные мужчины с непримечательными лицами.
Хэлен сказала:
- Хотя вы все и не советовали мне этого делать, я намерена вести свою кампанию по следующим направлениям. Первое, - она стала читать с лежавшего перед ней листа, - настаивать, чтобы были предприняты дальнейшие шаги для выяснения, кто складировал те бомбы на первом уровне. Хотя мы все согласны с тем, что, возможно, за это ответствен Огненный Шут, нам следует продолжать разрабатывать разные версии на случай, если он не имел к этому отношения. Это дает нам прикрытие, а теперешняя политика сосредоточения на заранее приговоренном Огненном Шуте - нет.
- Смысл есть, - пробормотал Сэба. - Если только кто-нибудь не обнаружит, что вы лично верите в невиновность Огненного Шута.
- Второе, - Хэлен не обратила на него внимания, - что на изучение возможности межзвездных перелетов надо тратить больше средств - впереди у нас становится все меньше приключений.
- Хороший пункт, - кивнула Милдред Брехт.
- Это вписывается в наш образ "впередсмотрящих", - Карри тоже кивнул.
- Третье - налоговые льготы поселенцам Марса и Ганимеда. Это послужит стимулом колонистам. Четвертое - регулируемые цены на продукцию морских ферм. Пятое - принять меры к тому, чтобы перенести определенные космопорты, занимающие сейчас участки морского дна, пригодные для сельского хозяйства…
В длинном списке содержалось еще много менее значимых реформ. Возникло несколько коротких споров о точных определениях, необходимых для публичного изложения ее предполагаемой политики. Затем - о способах ее подачи.
Кое-какие предложения возникли у Милдред Брехт:
- Полагаю, что мы могли бы остановиться на старомодных рекламных листках с изложением основных контуров нашей политики. Распространять их по всей Земле, в каждый дом. В целях дополнительной рекламы - большие говорящие плакаты. Газетные развороты для Земли и колоний…
Она обрисовала еще несколько способов привлечения внимания общества.
Джордан Кэлпис, смуглый темноволосый мужчина с выдающимися лицевыми костями и бледно-голубыми глазами, прервал Милдред Брехт:
- Думаю, в целом мы уже согласны с основными пунктами политики мисс Картис, так же как и со способами их подачи. В общем, у нас есть звуковой образ и кое-какой симпатичный, ясный, рекламный материал. Единственный предмет, вызывающий беспокойство - это Огненный Шут. Смею еще раз предположить, что его надо опустить, не заострять на нем внимания. Мы уже и так потеряли скорость, когда общественное мнение от поддержки Огненного Шута качнулось к его осуждению. Таких потерь мы больше не можем себе позволить.
- Нет, - твердо сказала Хэлен. - Я собираюсь сделать ситуацию вокруг Огненного Шута одним из основных моментов моей предвыборной платформы. Я уверена, что скоро мы обнаружим свидетельства его невиновности. Если это случится, то докажем мою правоту. Пауйс окажется кликушей, вера в меня у публики будет восстановлена.
- Это слишком большой риск! - настаивал Кэлпис.
- Теперь нам приходится рисковать, - сказала Хэлен. - Иначе нам не победить.
- Ну что ж… - Кэлпис вздохнул и погрузился в молчание.
- Когда ожидается первое публичное выступление? - спросил Алан.
- Завтра, - Хэлен в волнении перебирала лежавшие перед ней бумаги. - В ратуше; должно вызвать большой интерес.