- Если твой брат посчитает нужным остаться, я отправлюсь один. Мне терять нечего. Мой старый друг погиб, чтобы сохранить идола в тайне. Спасти всех нас. Я не могу подвести его память.
Получилось немного пафосно, но главное, чтобы действовало.
- Я должен помочь. Ради отца.
- Отец мертв! Может быть, постараешься ради живых?
Она вскочила со стула и убежала наверх. Рамон окликнул ее, но девушка не отреагировала.
- Нам потребуется твоя помощь, - обратился Лис к Волку.
Разведчик тыкнул пальцами в себя и улыбнулся.
- Ребята я не знаю, что вы там употребляете, но с меня хватит этих ваших историй про волшебные камешки. Я завтра лечу в Москву. Мой вам совет выкинуть эти глупости из головы. Все службы у них в руках. Вы не подойдете и на километр. Вас сотрут в порошок.
- Разве ты не слышал? Если мы не попытаемся, мир может погибнуть, - воскликнул Рамон. - У тебя, что нет семьи?
- У меня есть семья и безопасней им тогда когда я буду рядом.
- Я не прошу тебя отправиться с нами, - сказал Лис. - Я прошу тебя помочь с документами и билетами.
Волк провертел в руке диктофон.
- Хм, и куда вы собрались?
Лис подошел к окну и вгляделся в белое небо.
- В Чили.
* * *
Пока идол в руках Нойманна мир в опасности.
Джеймс знал о возможных последствиях и хранил эту тайну до последнего вздоха. Это не могло не восхищать. Когда все закончиться Лис обязательно добьётся, чтобы подвиг Джеймса предали огласке. Его семья должна знать правду, как и весь остальной мир.
Лис стоял на крыльце, вдыхая свежий воздух и наблюдал за невероятной игрой красок. Листья переливались от серого до ярко синего в момент попадания оранжевых лучей солнца. Небо то чернело, будто пленочный негатив, то наоборот окрашивалось в ярко-оранжевый или зеленый.
Волк забрал Анну и отправился в город. Прошло уже несколько часов. Ее брат нервничал.
Рамон и Анна больше не говорили. Девушка попросила Волка отвезти ее домой, несмотря на уговоры брата. Волк выяснил по своим каналам, что Рамон и Анна не числятся в розыске. Лису удалось убедить Рамона в том, что Филиппу Нойманну сестра больше не интересна.
Напоследок Анна окинула Лиса гневным взглядом.
После их отъезда Лис и Рамон обсудили план действий. Требовалось прибыть на остров Пасхи быстрее Филиппа Нойманна. Единственная страна, откуда осуществляются прямые рейсы на остров - это Чили. Там, на крохотном куске земли посреди океана у них будет больше шансов добраться до идола, а затем уничтожить.
По крайней мере, так думал Рамон.
Лис умолчал в своем рассказе о некоторых моментах. Во многом, потому что сам не мог в них разобраться. Или просто не хотел. Все мысли были подчинены только одному.
Лис каждой клеткой ощущал присутствие идола. Он все еще близко. Нойманн пока не покинул Мадрид. Неужели сумасшедший старик продолжает искать записи Рауля Весге? Что полезного он хочет там найти?
После того как Лис очнулся, разум изнывал от желания увидеть идола. Тело ломало как от острого недостатка дозы. Становилось хуже. Каждую секунду, минуту, час желание усиливалось. Хочется прикоснуться к нему. Безумно. Забыть обо всем. Он выбрал его. Он зовет его. Лис нужен ему. А идолу нужен он. Словно вырванное от хозяина сердце. Они обязаны соединиться. Стань одним целым. И нет ничего важнее этого. И никого.
Волк остановился у крыльца. Рамон с надеждой осмотрел пустую машину.
- Почему так долго?
- Я должен был убедиться, что с ней все в порядке. Дома чисто. Слежки нет. Я не смог уговорить ее отправиться на пару дней в отель, как ты просил. Не силком же ее тащить.
- Упрямая как мать, - бросил Рамон и ушел в дом.
Волк достал из пакета паспорта и билеты.
- Вылетаете сегодня через три часа. С пересадкой завтра к утру будете на острове. И вообще я уже говорил, что это дурацкая идея и советовал ее бросить?
Лис кивнул и сделал вид, что не заметил аромат женских духов. Волосы аккуратно причесаны и уложены так чтобы скрыть рану на голове.
- Я должен был попытаться. Жалко если тебя убьют. Хороший ты мужик Серебряный Лис.
Лис улыбнулся, всматриваясь в его желто-красные глаза. На лбу выступили крохотные частицы коричневого пота. Он говорил абсолютно искренне, но явно что-то не договаривал.
- Что-то случилось?
Волк победно выдохнул.
- От тебя ничего не скроешь.
Он достал из пакета еще один паспорт и билет.
- Наверное, это меня погубит когда-нибудь. Но я совершенно не умею отказывать красивым женщинам. Она очень сильно просила, чтобы я присмотрел за братом.
- А Москва?
- Я уже связался с Центром и отправил им твою запись. Мамонтов удовлетворен и дал мне пару дней на сборы. Кроме того я тебе немного должен. Ты не подумай ничего. Всего лишь самую малость.
- И что я должен отвечать на молодежные шутки?
Волк постучал Лиса по плечу.
- Начни со спасибо, а там посмотрим. Пошли старичок в дом, нужно собрать вещи.
Лис ликовал. Его план сработал. Пока два молодых парня отвлекут Нойманна и его ребят, он доберется до идола.
Внезапно его словно окатило кипятком. Сердце резко заколотилось. Бросило в жар. Он отчетливо почувствовал, что идол быстро удалялся. Ломка лавинно усилилась. Он готов был бежать на своих двоих, чтобы хоть на сантиметр стать ближе. Чтобы не было так невыносимо больно. Чтобы, наконец, погасить эту опасную нарастающую злобу.
* * *
Анна всматривалась в черное небо. Звезды блекло сверкали на небосклоне, через узкие промежутки между облаками. Она вновь ощутила острое давно забытое желание жить за городом. Каждый день дышать свежим воздухом, гулять в лесу. По вечерам она могла бы укутаться в теплый плед, забраться с ногами на качающуюся скамью и погрузиться в чтение под пение птиц и шуршание засыпающих кузнечиков.
Ей не спалось. На часах уже второй час ночи, а в глазах необъяснимая бодрость. Кого она обманывает? Это все страх, который она пытается спрятать или подменить под маской безмятежности. В любой миг в дом могут ворваться. С минуты на минуту. Вот прямо сейчас.
Может быть, они знают, что она не спит? Может быть, они ждут подходящего момента?
Окна заперты на щеколды. Пришлось отыскать ключ от нижнего дверного замка, которым не пользовались, бог знает сколько лет. Дверь подперла стулом. Так, оказывается, в кино помогает. Разве это может остановить их? Нет. Но так легче.
Как оказалось, за три дня отсутствия никто не кинулся искать ее. На кафедру пришла телеграмма, что она, якобы, в отъезде из-за смерти бабушки.
Разве у нее есть бабушка?
Как же все-таки у них все схвачено. Отныне будет сложно отделаться от чувства постоянного подозрения всех вокруг. Главное не развить в себе манию преследования. Она врач и понимала как это опасно.
Единственный кто мог помочь сейчас - это брат. Надо же. Услышав это еще неделю назад, она бы подумала, что кто-то явно не дружит с головой. Некоторые за всю жизнь не проходят тот путь, что им довелось преодолеть за эти три дня. Сейчас он очень нужен. Пускай не в этой комнате или даже за дверью. Его присутствие необходимо.
В голову закралось острое чувство разочарования. Она действительно поверила, что он может измениться. Русский слегка надавил на старые болевые точки и Рамон повелся как ребенок. Вечные раскопки, заговоры, поиск истины. Он сын своего отца. И также как отец подставит свою голову под топор. Ради чего?
Возможно, русский предложил ему что-нибудь, пока она отвлеклась на поиски лекарств? Анна знала, что главной страстью брата, после жажды мести и рытья в земле, всегда были легкие деньги. И это вечно заводило его в плохие компании.
Может быть, она слишком наивна и это был просто отчаянный порыв под воздействием стресса? Когда человек тонет, он пытается ухватиться за любой предмет, лишь бы остаться на плаву. Ложь присуща всем мужчинам. Вместе со скалоподобным кадыком она вписана в геном с рождения.
Она приложила руку к губам. Не могла выбросить из головы тот поцелуй.
Волк - что за дурацкое прозвище? Макс звучало намного лучше. Казалось бы, полная противоположность ее типу мужчины: самолюбив до чертиков, груб, не отесан, будто бы его воспитывали в сообществе диких приматов. Полчаса, что они ехали до города он неустанно болтал. Его грубый акцент изрядно раздражал. В конце концов, отвратительные непристойные шутки чуть не вынудили ее выйти на пол дороги. Но потом что-то произошло.
Как врач, два года изучавший психологию она относила себя к меланхоличной натуре. Заметив ее раздражение, он искренне извинился и пристально посмотрел ей в глаза. На мгновение мир вокруг остановился. Дыхание прервалось. Она будто бы парила в невесомости. После его слов, она готова была смеяться над самыми глупыми и пошлыми шутками как в студенческой общаге. Она мысленно выключила свои рамки поведения и отпустила чувства на волю из стального ящика в груди.
Когда они добрались в ее квартиру, он тщательно обыскивал каждый угол, а она готова была скинуть с себя одежду и наброситься на него как дикая кошка.
По рукам пробежали мурашки. Воспоминания вгоняли ее в краску даже сейчас. Заметил ли он? На прощание он поцеловал ее в щеку. Не удержавшись, она прижала рукой его голову к себе и поцелуй медленно перетек во взрослый. Ее обуяла буря эмоций от стыда за такое легкомысленное поведения до сексуального изнеможения. Он же совсем не удивился. Видимо, ему такое поведение девушек не в новинку.
Господи, о чем она думала? Он пообещал ей позвонить когда вернется в Россию, только для того чтобы отделаться от нее. Она вела себя слишком навязчиво. Мужчины не любят напор. Впервые в жизни она дала волю чувствам и, кажется, проиграла. От волнения она ляпнула первое, что пришло в голову. Кажется, попросила присмотреть за Рамоном. Что за глупости вообще? Если непутевый брат хочет подставить свою шею, пусть делает это один. Наверняка Макс решил, что она полная дура.
Анна посчитала свое поведение следствием перенесенного стресса. О чем она - глупая женщина вообще сейчас думает? Мария и Хорхе убиты. Труп ее эксгумированного отца лежит в морге. Эти сумасшедшие, зачем то забальзамировали его тело и спрятали в гробу какую-то безделушку.
Анна корила себя, за то что не смогла вспомнить фразу на старом разбитом памятнике и связать ее с посланием на бумаге. Она смогла бы направить этих людей сразу и, быть может, ей не пришлось бы провести эти ужасные дни в больнице под прицелом оружия.
Она заплакала.
По подоконнику застучали капли дождя. Где-то вдалеке сверкнула молния.
Пора успокаиваться и жить дальше. Одиночкой прожила жизнь, так и продолжит.
"Не нужен мне никто. А тот, кто нужен придет сам", - хорошая фраза, жаль придумала не сама, а вычитала в журнале. Ничего. Как-никак подходит.
Сначала нужно уснуть. Забыть о брате, также как сделала раньше. Завтра она займется похоронами отца, пока у Рамона есть дела поважнее. Плевать, справится сама.
Никто за ней не придет. Хватит бояться. Все закончилось. Нужно идти спать и ни о чем не думать. В аптечке на кухне есть снотворное. Если не сможет сама, поможет медицина.
Анна выпила две таблетки. Чтобы наверняка. Снова подошла к окну. Нужно закрыть занавеску. Снаружи завывал ветер, сгибая тонкие ветки кустов яблони.
Она зевнула. Веки потяжелели. Пора идти, таблетки начинают действовать. Анна взяла в руку занавеску. Сверкнула молния. За окном появилось окровавленное лицо.
Тело онемело. Она закричала, но онемела даже глотка. Руки и ноги не слушались, она чувствовала себя статуей. Нет сил даже моргнуть.
Лицо за окном исчезло.
Кровь молниеносно разгоняет адреналин по телу. Она отпрыгнула от окна. Врезалась в диван и упала. Тяжело дыша, пристально всматривалась в черноту ночи. Мелькнула тень. Она вновь закричала. Так громко, насколько смогла. Когда кончился воздух, она набрала еще и снова кричала.
Нужно звонить в полицию. Она хватает телефон. Пальцы не слушаются, постоянно попадают не в те кнопки.
Постучались в дверь. Она замерла.
- Кто? - протяжно вымолвила она.
- Это Марио. Анна, пожалуйста, откройте.
- Что? Что вам от меня нужно? Я звоню в полицию.
- Нет! Анна прошу не нужно. Я один. Это касается вашего брата. Он в опасности. Они пытались убить меня.
- Кто они?
- Те же люди, что держали вас и Рамона в больнице.
- Так вы же один из них!
- Нет, больше нет. Прошу откройте. Я… мне больше не к кому пойти. Я не выстрелил, вы же помните. Я не сделаю вам ничего плохого.
- Обратитесь в полицию, если вам нужна помощь.
- Полиция с ними заодно. Вы же знаете. Умоляю вас. Откройте.
Анна не двигалась. За дверью слышался рой падающих капель дождя.
- Вы точно один?
- Да. Клянусь.
Щелкнул замок, затем другой.
Марио отворил дверь. Мужчина с трудом стоял на ногах. Разорванная одежда висела лохмотьями, будто его терли на гигантской терке. Анна отошла вглубь комнаты. В руках она сжала кухонный нож, специально держа лезвие на виду.
Марио оглядел потенциальную опасность, затем хозяйку. Прошел внутрь и аккуратно запер дверь. Остановился на коврике, не решаясь войти. Лицо покраснело от стыда за грязь на ногах и капли крови, тянущиеся за ним по пятам.
- Простите, можно мне воды?
Анна кивнула в сторону кухни.
- Сам наливай.
Марио налил стакан, жадно выпил. Затем еще один. Он поддерживал правой рукой левую, наспех перебинтованную какой-то синей тряпкой.
Анна включила свет. Марио прищурился, закрывая глаза ладонью. От увиденного она была в ужасе. Кожа покрыта ссадинами и синяками. С виду он представлял собой одну большую кровоточащую рану.
- Боже, что с тобой случилось?
Марио рассказал о своем побеге с самолета.
- А вдруг они придут сюда?
- Не бойтесь. Вы им больше не интересны. Можно ничего не бояться.
- Тебе нужен врач. Ранения серьезные.
- Я порезал руку. Поставил себе антибиотики. Нужно сделать перевязку. Я вот тут достал аптечку.
Он достал из-за пазухи сверток и положил на стол.
Анна медленно подошла.
- Простите за грязь. Я все запачкал.
- Ничего. Уберу.
Анна разрезала вымокшую в крови повязку.
- Я не надеялся, что вы мне поможете. Не знаю как благодарить.
- Что с моим братом? Ты сказал он в опасности.
Марио сжал зубы от боли, когда она сняла повязку и оголила рану.
- Филипп Нойманн уже приземлился в Сантьяго. Там его ожидает местный вояка с целой армией. Они уже знают, что ваш брат летит туда. Русский ведет его прямо в ловушку. Полиция аэропорта предупреждена. Их арестуют прямо в самолете.
- Откуда ты знаешь, что русские с ним заодно? Зачем они тогда спасли нас?
- Я сам слышал, как сеньор Нойманн говорил об этом. Русский сам придет к нему.
- Он убедил Рамона. Боже мой, я так и знала. Но я не понимаю, зачем он им?
Марио пожал плечами.
- Я не знаю. Но одно знаю точно - Филипп Нойманн нарушил все возможные правила СИЦ. Когда я вмешался, он пытался убить меня.
- Он убил Хорхе и Марию!
Анна вылила пузырек перекиси водорода на рану. Марио сжал зубы и надул щеки.
- Я вам не верил. Простите.
Она приложила охлажденное полотенце к ране, и Марио вздохнул с облегчением.
- Нужно обратиться в полицию, к следователям, - сказала Анна. - Не может быть, чтобы он купил всех.
- Филипп Нойманн - легенда. Человек с безупречной репутацией. Многолетний глава СИЦ. Его слово сильней любых денег. Он знает лично половину глав ведущих стран мира. Сразу после побега я обратился в СИЦ рассказать все, чтобы его задержали. Меня не стали даже слушать, попытались арестовать. Оказывается, я теперь подозреваемый в укрывательстве информации. Мои счета блокированы, из квартиры я выселен. Друзья не хотят иметь со мной дело, для них я опасный преступник. Мой единственный шанс остановить Нойманна и добыть доказательства моей невиновности.
- Я ничем не могу помочь. У меня нет никаких связей.
- Позвоните брату. Их самолет сядет через два часа. Предупредите его о ловушке. Возможно, ему удастся бежать. Скажите ему все, что я сказал вам. Русским нельзя доверять. Я полечу туда и постараюсь помочь ему.
- Ты же сам сказал, что у Нойманна целая армия. Как ты к нему подберешься?
- У меня есть козырь. Я знаю где найти записи припрятанные Карлом Смитом.
- Ты смог расшифровать письмо? - удивилась она.
Лицо Марио разъехалось в широкой улыбке.
Анна потуже затянула повязку. Марио вкрикнул.
- Всего-то пару царапин, - она подняла телефонную трубку и отыскала номер брата. - Мужчины…
Марио удовлетворенно осмотрел повязку и перевел виноватый взгляд на нее.
- Мне очень стыдно спрашивать. У вас не найдется мужская одежда?