- Если по-твоему мы еще не купаемся в нем по уши, то не хотелось бы мне узнать, что ты понимаешь под неприятностями.
Макс тоже усмехнулся, но тут же снова стал серьезным.
- Прости меня, Сэм. Не надо было тебе врать. Но я не вынес бы, если бы потерял вас обоих.
В этот момент Укия вышел на порог и увидел, как Сэм подошла к Максу и крепко к нему прижалась. Губы их слились в жадном, если не сказать яростном поцелуе. Укия почувствовал себя так, словно он подсматривал что-то запретное, и почел за лучшее удалиться. Но в этот момент Сэм заметила его и резко вырвалась из объятий Макса.
Старший детектив мгновенно развернулся, вытащил пистолет, но тут же расслабился, увидев Укию.
- Я посадил на него маячок, - объяснил Макс ошарашенной Сэм; из груди молодой женщины вырвалось нечто, похожее на всхлип. - Из-за того, что рядом ошивался Ренни, а у него странные привычки. Я и остался тут, чтобы выследить малыша.
Сэм что-то пробормотала и медленно, как лунатик, направилась к Укии. Она попыталась наклонить его голову, но тот отшатнулся с легким рычанием.
- Спокойнее, - тихо проговорил Макс из-за спины Сэм. - Ему пришлось многое пережить. Так что не торопись.
На этот раз она протянула одну руку, и Укия смиренно перенес прикосновение. Сэм ощупывала висок юноши, на котором не осталось даже маленького шрама.
- Но она стреляла в него. Я видела своими собственными глазами. Вот уже два дня у меня перед глазами стоит этот момент. Она в него выстрелила.
Укия почувствовал, что ему просто необходимо сказать хоть слово.
- Именно. Но я быстро выздоравливаю.
- Я не знал, смогу ли найти его, - тихо проговорил Макс. - И если да, то в каком он будет состоянии.
- Ты не человек, так ведь? - прошептала Сэм.
- Моя мать была из Брыкающихся Оленей.
- Ты что, будешь мне вешать на уши лапшу про это индейское колдовство? - разозлилась Сэм.
- Нет.
Укия чуть не плакал от обиды и собственной беспомощности.
- Сэм. - Макс заметил, что дело худо. - То, что я сказал тебе раньше, это чистая правда. Он действительно хороший мальчик. Он не хотел быть таким.
Сэм обратила внимание, что Укия расстроен, и спрятала свое недовольство.
- Все нормально, малыш. Просто на меня слишком много свалилось за последние несколько дней. - Она еще раз внимательно на него посмотрела. - А Ренни Шоу такой же, как ты, да? И поэтому он совершенно не беспокоится, когда ему к виску приставляют пушку, да?
- Примерно, - кивнул Укия.
- А Брыкающиеся Олени? Об их силе и выносливости ходят легенды.
- Они только совсем чуть-чуть как я, самую малость.
Укия взглянул на Макса.
Тот объяснил принцип действия вирусной трансформации: как только в организм попадает определенная инфекция, он становится неуничтожим.
- Существуют два типа вируса. У Ренни присутствует вирус Стаи, который делает его только слегка асоциальным. А вирус Онтонгардов превращает людей в маньяков-убийц. Квин, Броди, Алисия, а теперь еще Зоя с Крэйнаком заражены вторым типом.
Сэм посмотрела на Укию.
- Но малыш какой-то особенный. Поэтому когда ты понял, что здесь происходит, то попытался как можно скорее вытащить его из штата.
Макс объяснил, в чем состоит уникальность Укии, а также чем грозит его похищение.
- Поскольку сначала мама Укии родила его, а потом уже на свет появились предки Брыкающихся Оленей, весь род ощутил на себе определенное влияние. Из таких людей получаются первоклассные хозяева для вируса.
У Сэм перехватило дыхание.
- О Боже мой, Джаред!
- Что Джаред? - накинулся на нее Укия.
Сэм повернулась к Максу и даже не смотрела на Укию, словно опасаясь, что тот не выдержит ужасных новостей.
- Когда я выяснила, что тебя на самолете нет, я позвонила в полицейский участок, чтобы у Джареда узнать, где ты. Но там ответили, что шериф исчез. Он вызвал подкрепление, но когда они прибыли, там была уже только пустая машина.
- Нет! - Единственный человеческий звук, который Укия издал за последние тридцать секунд.
Макс схватил друга за плечи.
- Спокойно, спокойно. - Затем он мягко обратился к Сэм: - Когда это было?
- Часа четыре назад.
Молодой женщине очень хотелось как-то помочь Укии, но он сейчас был готов укусить за руку любого, кто сунется ближе, чем на метр.
Макс еще крепче сжал Укию.
- Слишком давно. Его уже не найти.
- Нет, - проворчал Укия сквозь сжатые зубы.
Он не мог убежать и бросить в беде тех, кого любил. Если бы он не пошел за Максом и Индиго, когда их схватили Онтонгарды, у него бы теперь не было ни возлюбленной, ни друга. Значит, надо идти.
Макс хорошенько встряхнул юношу.
- Укия, ты не пойдешь за ним. В Питтсбурге тебя ждет Стая.
- Нет. - Он упрямо наклонил голову.
- Малыш, если ты убежишь, тебе придется столкнуться с Алисией. Ты думаешь, можно убить ее и Крэйнака, чтобы спасти Джареда?
Эта мысль остановила Укию. Он с трудом мог убивать Онтонгардов с совершенно чужими лицами, даже чтобы спасти Индиго. Его выворачивало всякий раз, когда он спускал курок, и приходилось напоминать себе, что это уже давно не люди.
Но выстрелить в пришельца в теле Алисии он все равно не сможет. Пускай каждая клетка уже не принадлежит ей, пускай этот монстр оживет после любого повреждения и начнет убивать всех, кого он любил, - Укия все равно не смог бы убить это чудовище.
Он обессилел и навалился на Макса.
- Макс, что нам делать?
- Мы все равно ничего не можем. - Он слегка обнял юношу и поставил его на ноги. - Поехали домой.
Макс отпустил Укию. Тот сделал пару шагов и краем глаза уловил какое-то движение в лесной чаще, но уже через секунду повалился на землю под тяжестью чьего-то тела.
ГЛАВА 18
Пятница. 3 сентября 2004 года
Голубые горы. Восточный Орегон
Укия рухнул на землю, а нападавший придавил его сверху. Он чувствовал запах кожи, стали, смешанный дух человека и волка, ощущал покалывание, сопутствующее Стае. Дегас, подумал он, пытаясь сбросить наездника. Укию застали врасплох - не прошло и двух секунд, как он уже лежал на земле, придавленный страшной тяжестью. Подбородок его сжимали железные пальцы, а откуда-то со стороны доносился рокот, похожий на рев двигателя мотоцикла. Все-таки это не Дегас, а Ренни.
- О Господи, Укия! - удивленно и тревожно воскликнул Макс.
Голова Укии была запрокинула назад, так что он мог видеть только темные вершины деревьев и тонкий серп растущей луны.
- Смирно! - проговорил у него в голове голос Ренни.
Укия зарычал в ответ - его переполняли страх и ярость. Он услышал, как Макс вытащил пистолет. Неожиданно все вокруг осветилось, словно наверху включили большой прожектор.
- Шоу! - теперь уже зарычал Макс. - Отвали от парня! Знаю, что даже двадцать пуль всего лишь наделают в тебе дыр, но сейчас я не в настроении терпеть твои глупости!
- Я не причиню вреда мальчику, - мрачно отозвался Ренни. - Я просто хочу убедиться, что это точно он.
- "Пожалуйста" еще никто не отменял, - заметил Макс.
- Пожалуйста, можно ты заткнешься?
Укия снова зарычал и попытался выбраться из-под Ренни.
- Считаю, что ты согласился, потому что ответ "нет" я все равно не принимаю, - продолжал вожак Стаи. - Дегас и Дворняги идут по моему следу. Я должен все успеть до их появления.
- Если я буду драться, то подставлю Макса и Сэм. - Укия не мог сдержать рычания.
- Валяй рычи сколько влезет. - Ренни сделал маленький надрез на щеке Укии и слизнул каплю крови. - Эта часть так же неприятна, как и то, что с тобой сделали Онтонгарды.
В этом мысленном разговоре оба были очень честны и открыты. Он чувствовал страх Ренни за то, что могло произойти с Укией во время плена у Онтонгардов и как поступила бы Стая, если бы в его крови обнаружились малейшие изменения. Юношу охватил страх.
- Мне было так страшно.
Ренни посмотрел на Укию сверху вниз: синева его глаз стала такой глубокой, что походила на агат отцовского взгляда. Его пронзила секундная вспышка боли, когда Ренни вошел в его сознание и считал воспоминания о недавней смерти. Вожак Стаи сосредоточился на событиях в больнице: он беспокоился о крови, которая вытекла там из Укии.
- Ты получил ее назад?
- Да. Макс подобрал мышь.
- Хорошо.
Укия чувствовал, что Ренни одобряет поступок Макса и его самого.
- Не хотелось бы мне его убивать. Помни, чем больше ты будешь драться, тем сильнее твой партнер будет тебя защищать. Ради неге прими все, что тебе припас Дегас.
В этот момент Ренни слез с Укии и помог ему подняться, но по-прежнему легко придерживал за плечи.
Макс хмуро спрятал пистолет в кобуру.
- Что, черт подери, ты тут делаешь, вместо того чтобы преследовать Онтонгардов?
- Два часа назад мы нашли их логово, но они уже смылись. При побеге два дня назад щенок оставил след. Между ним и тобой, Беннетт, существует неразрывная связь: он всегда будет бежать к тебе, а ты всегда будешь его искать, пока не найдешь.
- Значит, вы искали меня.
- В отелях всегда толпа народу и к тому же пускают всех.
- Предпочитаю, чтобы меня нельзя было предугадать.
Ренни мягко рассмеялся.
- Твари Гекса упустили свой шанс поймать щенка. Мы должны сделать все, чтобы у них не появилось еще одного шанса.
- Мы как раз уезжаем.
Ренни склонил голову и прислушался.
- Уже поздно.
Укия напряг все свои чувства и ощутил вокруг присутствие Стаи - знакомых чужаков, которые приближались к нему из теней.
Ренни мотнул головой в сторону двери домика.
- Беннетт, забирай ее и прячься внутрь. Вам двоим не стоит вмешиваться в это дело.
Макс злобно сжал челюсти, но все же втащил сопротивляющуюся Сэм в домик.
Дворняги-Демоны поразили Укию своей дикой грацией, особенно в сравнении с недавно виденными Онтонгардами. Алисия и Квин обладали таким же способностями и силой, но вот стиля им явно не хватало. Онтонгарды одевались в лохмотья и двигались неуклюже, словно автоматы, а Дворняги походили на танцоров. Костюмы их по большей части состояли из кожи, денима и китайского шелка, плотно облегавшего изящные тела. Дворняги любили украшения из серебра, а на спине у каждого была вышита алая собака, из ноздрей которой поднимались струйки дыма. Они выступали из темноты, окружая Ренни и Укию плотным кольцом.
В ранних воспоминаниях Ренни Дегас фигурировал как рыжеволосый бородатый человек с острым подбородком. Но за сто лет кровь пришельцев сделала свое дело: волосы его стали черными, как и у всех в Стае, подбородок приобрел квадратную форму, и борода отошла в прошлое. Теперь он и Ренни походили на родных братьев.
Дегас неотрывно смотрел на Укию, а ноздри его расширялись, пытаясь уловить запах юноши.
- Так это он и есть?
Он обошел юношу вокруг, и с губ сорвался тихий рык.
Укия разворачивался так, чтобы не оказаться к Дегасу спиной, - ему передалось недоверие Ренни к этому человеку.
- Дегас.
Он кивнул и слегка наклонил корпус. За Дегасом Укия различил самку вожака по имени Блейд и его помощника Коллина, он приветствовал их. Рука Ренни оставалась на груди юноши, прямо над бешено колотящимся сердцем.
- Остальные из Стаи уже проверили его, - тихо проговорил Ренни. - И проголосовали. Он один из нас.
Дегас ушел назад в темноту, и от него остались только два горящих глаза, рыкающий голос и волчий запах.
- С тех пор он побывал у Гекса.
- Я проверил его, - ответил Ренни. - Гекс ничего ему не вкачал. Это все тот же щенок, каким мы его нашли в Питтсбурге два месяца назад.
- Щенок! - выплюнул Дегас. - Шоу, мы же не дикие звери. Даже Койот два века был человеком, а волком всего лет десять.
- Хорошо, - пробормотал Ренни. - Гекс не навредил нашему любимому сыну.
- Он мне не сын! - взревел Дегас. - Я не завинчивал его мамашу!
- Мы - это Прайм! - закричал в ответ Ренни. - Сколько бы мы ни били себя пяткой в грудь и не восклицали, что мы сами по себе, мы все равно Прайм, мы его генетическая модель, его воспоминания, его воля. Этот мальчик сын Прайма, а значит, и наш сын.
- Он чертов носитель, - заворчал Дегас.
- Он один из Стаи - и имеет все, что нам положено. У него есть свое сердце, которое отличает доброе от дурного. Больше чем за двести лет он не сделал ребенка ни единой женщине.
С минуту Дегас размышлял над словами Ренни, а потом тихо сказал:
- Женщине. Ты вертишь словами, как тебе удобно. Нам приходится считаться с тем малышом в Пенсильвании. Если есть один, появятся и другие.
Глаза Ренни беспокойно сузились.
- Гекс пустил парню кровь и сделал того ребенка.
- Парень должен был забрать ее! - отозвался Дегас. - Шоу, из-за твоей сентиментальности нам теперь приходится следить за двумя носителями вместо одного. Подумай, Шоу, разве каждая вытекающая из него мышь не может стать полноценным носителем, а?
- Если все они станут относиться к жизни так же стойко и честно, как он, то риска никакого.
Дегас посмотрел на Укию, защищенного силой Ренни, и в конце концов зарычал.
- Здесь находятся Гексовы Твари - а значит, носителя здесь быть не должно. И это важно.
- Дегас прав, - спокойно заметил Ренни. - Щенок, забирай своего партнера и поезжай домой.
- Беги в конуру, щенок, - поддразнил Дегас. - А мы тем временем сделаем Тварь и отправимся дальше на охоту.
Тварь?
Стараясь не обращать внимания на страх и окружающее со всех сторон присутствие Стаи, Укия принюхался к ночному воздуху. Он уловил знакомый запах человека.
Джаред!
- Вы его схватили? - спросил юноша.
- Он попался на пути, - ухмыльнулся Дегас. - Полицейские так всегда делают. Молодцы, из них получаются отличные Твари.
Ренни уловил намерение Укии и крепче ухватил его, не дав броситься на Дегаса. Вожак Дворняг был выше на целый фут и значительно тяжелее, он держал Укию с нечеловеческой силой.
- У нас не так много законов, - прошептал Ренни ему на ухо. - Один из них гласит: если псу Стаи разрешено жить, то другой пес не может убить его, кроме как в честном поединке.
Укия горько рассмеялся.
- Честный поединок? Как я могу победить Дегаса честным путем?
- Если Дегас нападет на тебя - старший самец на щенка-подростка, - то это не будет честно. Но если ты бросишь ему вызов, то он имеет право биться в полную силу. Если он вынудит тебя ударить первым, то имеет право тебя убить.
- А если я убью его в поединке? - спросил Укия.
- Тогда будет по твоей воле. - Ренни встряхнул его. - Ты слишком слаб, малыш. Ты едва стоишь на ногах, любой мало-мальски приличный удар уничтожит тебя.
- Но я не могу отдать ему Джареда!
- Джаред в любом случае благополучно перенесет трансформацию и станет одним из Стаи. Неужели это так плохо?
- Думаешь, я не знаю, как ты тоскуешь по человеческой жизни?
- А некоторым, как Дегасу, все равно.
- И поэтому он так противится волчьим порядкам?
- Щенок, я не хотел доставать эти карты, но теперь они на столе. Ничего не поделаешь, придется признать свое поражение и оплакать его.
Укия не мог подобрать слова, чтобы выразить свою скорбь. Мало ему утраты Алисии, Крэйнака и Зои, приходилось еще и Джареда отдавать. Он чуть не плакал.
- Ох, малыш, я знаю, как это больно, - проговорил Ренни. - Но надо принять это.
- Но...
- Тихо! - Ренни приблизил губы к его уху и перешел на едва слышный шепот: - Не раскрывайся перед Дегасом. Ты рискуешь не только собой. Если он убьет тебя, то потом доберется и до маленького, воспользовавшись правом уничтожить тебя всего. Ради Киттаннинга, стой тихо.
Укия замер от страха. Киттаннинг, который помещался у него на руках и не умел даже переворачиваться на другой бок. Индиго - она же будет биться за своего сына насмерть. И Макс любил Кита. Десятки людей, которые встанут на защиту ребенка, пусть даже рискуя собственной жизнью. Хеллена. Медведь. Может быть, даже и сам Ренни.
- Да, может, и я сам. - Ренни взъерошил Укии волосы. - И все же мне бы не хотелось, чтобы ты устраивал мне проверку. Все зависит от обстоятельств, так что я могу и не поступить так, как ты бы того хотел.
Укия дрожал от ярости.
- Отлично. Но если Джареду суждено войти в Стаю, тогда пускай он станет твоей Тварью, а не Дегаса. Я хочу, чтобы Джаред находился под твоим контролем, а не его.
Укия почувствовал, что Ренни мысленно содрогнулся от такой идеи. Он ненавидел делать Тварей, лишать другого человека его сущности и делать из самостоятельной личности блеклую тень самого себя. И именно поэтому Укия хотел, чтобы Ренни все-таки это сделал. Ренни позволит Джареду остаться самим собой насколько это возможно.
Глаза Ренни сузились, как будто его осенила какая-то мысль, но он тут же ее отогнал и медленно кивнул.
- Я сделаю это, если ты не станешь драться.
- Никаких драк, - пообещал Укия.
Тогда Ренни отпустил его. Между вожаками двух кланов происходила борьба воль, и наконец с глухим ворчанием Дегас отступил.
Не говоря ни слова, Ренни снял плащ, затем рубашку с длинным рукавом; для подержания такой формы обычному человеку пришлось бы сутками просиживать в тренажерном зале. На коже не было ни единого шрама, несмотря на сто сорок лет бродяжничества и войны, давным-давно стерлись все солдатские татуировки. В обмен на свое человеческое существо Джаред получит хотя бы отменное здоровье.
Колин вывел полицейского из темноты. Шериф практически висел в руках Дворняги, лицо его заливала кровь из раны, глаза щурились на свету. Он совершенно не понимал, что происходит, - ему не угрожали, не пугали оружием, но зачем же тогда схватили? Увидев Укию, Джаред заметно приободрился и подошел к юноше ближе.
- Дядя, кто эти люди?
- Они из народа моего отца. - Укия обнял его и мысленно попрощался с родственником. За плечом Джареда Ренни достал маленький футляр, на дне которого неприятно поблескивали стерильные иглы. - Они порой ведут себя очень грубо, прости, пожалуйста. Я не могу тебя защитить.
- Твоего отца? - Джаред недоуменно посмотрел на Ренни. - Это ведь твой отец?
- Я то, что от него осталось, - мягко пробормотал Ренни, накладывая себе на руку жгут. - Его отца много лет назад убил тот, за кем мы охотимся теперь. Если мы перестанем воевать, все, что мы любим, исчезнет. Поэты, пьющие кофе и пишущие стихи просто для красоты. Молодые женщины в летних платьях, бросающие тебе вслед горячие взгляды. Кошки, которые трутся о твои ноги. Детский смех. Даже самый простой цветочек.
Ренни вонзил шприц себе в вену и набрал ампулу рубиново-красной крови.
- Очень трудно все время убивать, лгать и грабить, если на самом деле ты мечтаешь о тихой и спокойной жизни. Тобой движет только осознание того, что, как бы жесток ни был ты, у твоего врага вообще нет души.
- Но если его отец умер, - нахмурился Джаред, - как ты можешь быть тем, что осталось?
- С помощью простого укола. - Ренни схватил шерифа за руку, воткнул сверкающую иглу в вену и сделал инъекцию. - Вот как этот.