- После завершения этой краткой вводной сессии вы сможете выключить голос в любое время. Мы начнем с некоторых вариантов, которые вы сможете выбрать, отвечая "да" или "нет". В данный момент ваш МозгоДруг хотел бы, чтобы вы по его просьбе произнесли "да" и "нет". Это поможет ему научиться узнавать эти ответы. Итак, когда вы будете готовы, прошу вас произнести слово "да". Вы можете сделать это в любое время.
Голос смолк, а я замер в нерешительности. Сказать по правде, я был изрядно ошеломлен.
- Пожалуйста, скажите "да", - повторил голос.
- Да! - произнес я, испытывая легкую нервную дрожь.
- Благодарю вас за то, что вы сказали "да". А теперь произнесите, пожалуйста, "нет".
- Нет, - повторил я вслед за ним и на мгновение задумался, не решит ли МозгоДруг, будто я сказал "нет", желая отказаться выполнить его требование. А ну, как разгневается да поджарит мои мозги в собственном соку.
- Благодарю вас за то, что вы сказали "нет", - проговорил голос, выдавая в себе классического буквалиста. - Поскольку мы прогрессируем вместе, через некоторое время вы поймете, что совсем не обязательно артикулировать вслух команды, обращенные к вашему МозгоДругу. Однако в ближайшей перспективе вы, вероятно, сочтете более целесообразным осуществлять связь с МозгоДругом в классической вербальной форме. Сейчас вы имеете возможность либо продолжить аудиовербальное общение, либо переключиться на текстовой интерфейс. Не желаете ли вы переключиться на текстовой интерфейс?
- О боже! Да, - сказал я.
"Мы продолжим сессию с использованием текстового интерфейса".
Строка развернулась точно в центре моего поля зрения. Текст имел идеальный контраст с фоном - стенкой каюты, на которую я уставился. Когда я повернул голову, фраза все так же оставалась в центре поля зрения, но ее цветовая гамма изменилась таким образом, чтобы остаться удобочитаемой. Дичь какая-то!
"Во время ознакомительной сессии общения при помощи текстового интерфейса вам рекомендуется находиться в сидячем положении, чтобы избежать травматизма, - написал Моз-гоДруг. - Будьте добры сесть".
Я сел.
"В ходе ваших первых сессий связи с вашим МозгоДругом™, вы найдете более легким вербальный способ осуществления связи. Чтобы помочь МозгоДругу™ правильно распознавать ваши команды, сейчас мы приступим к процессу обучения МозгоДруга™ верному пониманию вашего голоса при разговоре вслух. Пожалуйста, произнесите вслух следующие фонемы по мере их появления".
На фоне стены стали справа налево возникать слоги, сначала по одному, потом в сочетаниях. Я читал их вслух. Затем МозгоДруг потребовал, чтобы я произносил множество коротких предложений. Я послушно выполнял все.
"Благодарю вас, - написал в конце концов МозгоДруг. - Теперь ваш МозгоДруг™ будет способен получать указания от вашего звучащего голоса. Не появилось ли у вас желание идентифицировать вашего МозгоДруга ™ при помощи имени собственного?"
- Да, - сказал я.
"Многие пользователи находят полезным присвоить своему МозгоДругу™ еще одно название. Хотели бы вы сейчас присвоить имя вашему МозгоДругу™?"
- Да, - ответил я.
"Пожалуйста, произнесите вслух название, которое вы хотели бы дать вашему МозгоДругу™".
- Задница, - заявил я.
"Вы выбрали имя собственное "Задница", - написал МозгоДруг. К его чести, оно было написано совершенно правильно. - Для сведения: такое название присваивают своему МозгоДругу™ многие новобранцы ССК. Не хотели бы вы выбрать другое название?"
- Нет. - Я испытывал гордость оттого, что столь многие из моих соратников-рекрутов относятся к своим МозгоДрузьям точно так же.
"Ваш МозгоДруг™ теперь Задница, - написал МозгоДруг. - Если сочтете нужным, можете в будущем заменить это название на другое. Теперь выберите фразу доступа, предназначенную для активации Задницы. Хотя Задница активен всегда, он будет реагировать на команды после того, как вы его сознательно активируете. Пожалуйста, выберите короткую фразу. Задница предлагает: "Активировать Задницу", но можете выбрать другую фразу. Пожалуйста, произнесите выбранную вами активирующую фразу".
- Эй, Задница, - провозгласил я.
"Вы выбрали "Эй, Задница". Пожалуйста, повторите фразу, чтобы подтвердить ее".
Я повторил. Затем компьютер попросил меня выбрать фразу для деактивирования. Конечно же: "Заткнись, Задница".
"Хотели бы вы, чтобы Задница упоминал о себе в первом лице?"
- Безусловно, - не задумываясь откликнулся я. "Я - Задница".
- Конечно.
"Я жду ваших команд или вопросов".
- Ты разумен? - спросил я.
"Я оснащен процессором естественного языка и другими системами, дающими возможность понимать вопросы и комментарии, а также давать ответы, что часто создает впечатление разумной деятельности, особенно в состоянии связи с большими компьютерными сетями. Однако система МозгоДруг™ не является изначально разумной. Например, это - автоматизированный ответ. Заданный вами вопрос относится к числу часто встречающихся".
- Как ты меня понимаешь?
"На этой стадии общения я отвечаю на ваш голос, - написал Задница. - Когда вы говорите вслух, я провожу анализ ваших мозговых процессов и узнаю, каким образом действует ваш мозг, когда вы желаете связаться со мной. Через некоторый промежуток времени я буду в состоянии понимать вас без вербализации обращения. К тому времени вы также сможете научиться использовать меня без сознательно слышимых или видимых проявлений".
- Что ты можешь делать? - спросил я.
"Я обладаю широким кругом предназначений. Хотели бы вы ознакомиться с упорядоченным списком?"
- Сделай любезность.
Перед моими глазами возник обширный список.
"Чтобы ознакомиться с подразделами, пожалуйста, выберите высшую категорию и произнесите: "Развернуть". Чтобы выполнить действие, пожалуйста, произнесите: "Открыть"".
Я пробежал глазами список. Несомненно, в нем было перечислено далеко не все, на что был способен мой Задница. В его возможности входило: транслировать сообщения другим новобранцам; принимать сообщения; исполнять музыку и показывать видео; играть в игры; предоставлять мне любой документ, имеющийся в системе; хранить невероятное количество данных; производить сложные вычисления; диагностировать заболевания и предлагать рецепты лечения; формировать локальную сеть среди выбранной группы других пользователей МозгоДрузей; выполнить мгновенный перевод на сотни человеческих и инопланетных языков и обратно; и даже транслировать мне поле зрения любого из других пользователей МозгоДрузей.
Последнюю опцию захотелось включить. Я и самого-то себя узнавал с большим трудом и очень сомневался, что смогу узнать кого-нибудь из остальных "Старых пердунов".
В общем и целом Задница был довольно полезной вещью, которую стоило иметь в своем мозгу.
В моей двери что-то щелкнуло - по всей видимости, отключился механизм блокировки замка.
- Эй, Задница, - сказал я, вскинув голову. - Который час?
"12. 00", - написал Задница.
Оказалось, что я потратил на игры с ним добрых девяносто минут. Что ж, хватит. Теперь я был готов пообщаться с живыми людьми.
- Заткнись, Задница! - прикрикнул я.
"До свидания". - Текст исчез, как только я прочел его.
И тут в мою дверь постучали.
"Скорее всего, это Гарри. Интересно, как он выглядит?", - подумал я и поспешил открыть.
Выглядел он потрясающей брюнеткой с темно-оливковой (зеленой) кожей и ногами, начинающимися, как говорится, от плеч.
- Вы не Гарри, - невероятно глупо пробормотал я.
Брюнетка взглянула мне в лицо, а потом окинула взглядом с головы до пят.
- Джон? - неуверенно произнесла она после долгой паузы.
Я тупо смотрел на нее. Сообразил, какое имя назвать за ничтожно короткую долю секунды до того, как перед моими глазами призрачно выплыла табличка, больше всего похожая на федеральное удостоверение личности.
- Джесси.
Она кивнула. Я все стоял, уставившись на нее. Открыл рот, чтобы что-нибудь сказать, но не мог придумать что. А она схватила меня обеими руками за голову и поцеловала в губы с такой силой, что меня внесло в каюту. Пока мы падали на пол, Джесси еще успела пнуть дверь, чтобы та закрылась. На меня это произвело немалое впечатление.
Я давно уже успел забыть, насколько быстро у молодого человека происходит эрекция.
6
Я забыл также, сколько раз и как часто у молодого человека эрекция может повторяться.
- Пойми меня правильно, - сказала Джесси, лежа на мне после третьего (!) раза. - Но я ведь не кажусь тебе такой уж безумно привлекательной?
- Ну и слава богу, - отозвался я. - Если бы это было так, то сейчас я уже напрочь стер бы все, что у меня там торчит.
- Пойми меня правильно, - повторила Джесси, - ты мне очень нравишься. Даже до… - она покрутила в воздухе ладонью, очевидно пытаясь подобрать слова для описания нашего омоложения или пересадки всего тела, - до перемены ты был и умным, и добрым, и компанейским. Хорошим другом.
- Угу, - проворчал я. - Знаешь, Джесси, обычно слова "давай останемся друзьями" говорят, чтобы предотвратить близость.
- Я всего лишь хочу, чтобы у тебя не было иллюзий насчет того, что все это значит.
- Мне кажется, что ты под впечатлением волшебного переселения в двадцатилетнее тело так разволновалась, что тебе оказалось просто необходимо натрахаться вдоволь с первым встречным.
Джесси посмотрела на меня, а потом звонко расхохоталась.
- Точно! Именно так оно и было. Хотя, что касается меня, ты попался мне вторым. Ты же помнишь, что у меня есть соседка по комнате.
- Ну да, конечно! И как дела у Мэгги?
- О мой бог! - воскликнула Джесси. - Рядом с нею, Джон, я похожа на выброшенного на берег кита.
Я провел ладонями по ее бокам.
- Знаешь, Джесси, из тебя получился удивительно красивый кит.
- Да, я знаю! - гордо согласилась Джесси и внезапно села, оставаясь верхом на мне. Подняв руки, она закинула их за голову и выпрямила туловище, отчего ее и без того на удивление полные и крепкие груди встали торчком. Я чувствовал жар, исходивший от ее бедер, сжимавших мои тазовые кости, и знал, что даже если сейчас - в данную секунду - у меня и нет эрекции, то она вот-вот снова наступит.
- Посмотри на меня! - Этот призыв был совершенно излишним, поскольку я и так не мог оторвать от нее взгляда. - Я выгляжу просто потрясающе! Я говорю это вовсе не потому, что хочу услышать от тебя комплимент. Просто в реальной жизни я никогда не была такой красивой. Даже приблизительно.
- В это трудно поверить, - заметил я.
Она схватила свои груди обеими руками и направила соски прямо на мое лицо.
- Видишь? - спросила она и пошевелила левой грудью. - В реальной жизни эта была на целый номер меньше, чем та, и обе - слишком большие для меня. С момента полового созревания у меня от их тяжести непрерывно болела поясница. И мне кажется, что такими вот твердыми они были в течение одной недели, когда мне было тринадцать лет. Возможно, были.
Она опустила руки, взяла мои ладони и положила на свой прекрасный плоский живот.
- И такого у меня тоже не было никогда, - сообщила она. - Брюхо всегда слегка отвисало, даже до рождения двоих детей. А после родов… ну, в общем… скажем, если бы у меня был еще и третий, то беременности, наверно, никто не заметил бы.
Я провел ладонями по ее бокам и стиснул пальцами ягодицы.
- А как насчет этого?
- Что, неплохая корма? - Джесси рассмеялась. - Я была большой девочкой, мой друг.
- Быть большой - это вовсе не преступление, - сказал я. - Кэти была очень даже не маленькой. И мне это безумно нравилось.
- В то время у меня с этим не было проблем, - отозвалась она. - Телесные выделения туманят любую голову. Ну а уж теперь я и подавно не стану беспокоиться на свой счет. - Она вызывающе погладила обеими ладонями свое тело. - Я вся олицетворение секса!
С этими словами она коротко хихикнула и резко вскинула голову.
Я рассмеялся.
Джесси наклонилась вперед и всмотрелась в мое лицо.
- Эти кошачьи глаза кажутся мне невероятно привлекательными. Интересно, они действительно использовали кошачью ДНК для их изготовления? В смысле: присоединили кошачью ДНК к нашей. Я не имела бы ничего против того, чтобы стать немного кошкой.
- Я не думаю, что это действительно кошачья ДНК, - ответил я. - У нас не хватает других важных кошачьих признаков.
Джесси снова села прямо.
- Каких это, например?
- Ну, - протянул я и лениво провел ладонями по ее грудям, слегка нажимая на соски, - в частности, у котов есть особые шипы на члене.
- Брось! - недоверчиво воскликнула Джесси.
- Нет, это чистая правда, - отозвался я. - Эти шипы стимулируют овуляцию у кошки. Попробуй-ка найди их у меня. Даже и не пытайся - никаких шипов там нет. Я думаю, если бы они там были, ты это заметила бы.
- Это ничего не доказывает. - С этими словами верхняя часть ее туловища подалась вперед, нижняя назад, и, совершив почти неуловимое взглядом движение, она уже снова лежала на мне плашмя.
- Может быть, - сказала она, сладострастно усмехнувшись, - мы просто недостаточно старались, чтобы заставить их вылезти наружу?
- Я чувствую в твоих словах вызов! - воскликнул я.
- Я тоже кое-что чувствую, - ответила она, сделав медленное вращательное движение тазом.
- О чем ты думаешь? - спросила Джесси меня, когда все в очередной раз кончилось.
- Я думаю о Кэти, - честно ответил я, - и о том, как часто мы с ней лежали точно так же, как сейчас с тобой.
- Ты имеешь в виду: на ковре? - улыбнулась Джесси.
Я ласково постучал ее по голове кончиками пальцев.
- Я не об этом. Мы с ней лежали рядом после сексуальной близости, о чем-то говорили и радовались обществу друг друга. Как раз в такой момент мы в первый раз заговорили о вербовке.
- А почему ты так решил? - полюбопытствовала Джесси.
- Не я, а Кэти. Это случилось на моем шестидесятом дне рождения. Меня страшно угнетало ощущение наступающей старости. И она предложила подписать контракт, когда подойдет время. Я очень удивился. Мы с ней всегда были против войны. Знаешь, мы выступали против Субконтинентальной войны, даже когда такие настроения были совсем непопулярны.
- Многие думали так же, - сказала Джесси.
- Да, но мы по-настоящему протестовали. И даже стали предметом множества шуток в нашем городе.
- Ну и как же она объяснила свое намерение вступить в Колониальную армию?
- Сказала, что она не против войны или военных вообще, а лишь против этой войны и наших военных. Сказала, что у людей есть право на самозащиту и что, вероятно, вселенная встретила нас очень недружелюбно. И еще: что, когда подойдет время отставки, мы будем достаточно молоды.
- Но вы же не могли завербоваться вместе, если, конечно, вы не ровесники.
- Она была на год моложе меня, - ответил я. - И я говорил ей об этом. Сказал, что если вступлю в армию, то буду признан официально мертвым, мы с ней больше не будем мужем и женой, и кто знает, увидимся мы когда-нибудь или нет.
- А она что говорила?
- Что это всего-навсего мелкие технические сложности. Что она снова найдет меня и заставит пойти к алтарю, как заставила уже один раз. И, знаешь, она сделала бы это. В таких делах она могла проявлять удивительную энергию.
Джесси приподнялась на локте и посмотрела на меня.
- Мне очень жаль, Джон, что ее нет здесь с тобой.
- Все в порядке, - ответил я. - Я просто время от времени скучаю по моей жене, только и всего.
- Я понимаю. Я тоже иногда скучаю по своему мужу.
Моему удивлению не было предела:
- Если я не ошибаюсь, ты говорила, что он бросил тебя ради молодой женщины, а потом отравился какой-то рыбной дрянью.
- Все так. И то, что ему пришлось выблевать свои кишки, тоже было совершенно заслуженно, - сказала Джесси. - Мне не хватает не мужчины, а ощущения, что я имею мужа. Хорошо иметь кого-то, с кем тебе судьбой - доброй ли, злой ли - предписано быть вместе. Хорошо быть замужем.
- Хорошо быть женатым, - согласился я. Джесси повернулась на бок, прижалась ко мне всем телом и положила руку на мою грудь.
- Конечно, это тоже хорошо. С тех пор как я делала такое, прошло немало времени.
- Лежа на полу?
Теперь уже она постучала пальцем меня по голове.
- Нет. Ну ладно, пусть будет "да". Но если точнее - лежать бок о бок после секса. Или, если еще точнее, вообще заниматься сексом. Тебе, конечно, совершенно не интересно, сколько времени прошло с тех пор, как я им занималась в последний раз.
- Еще как интересно.
- Врешь, ублюдок. Восемь лет.
- Неудивительно, что ты завалила меня на пол, как только увидела.
Я не смог удержаться и не съязвить.
- Ты заслужил это право. Так уж получилось, что ты занял очень удобную позицию.
- Позиция - это самое главное, мать постоянно говорила мне об этом.
- У тебя была странная мать, - сказала Джесси. - Эй, Сука, который час?
- Что?! - изумился я.
- Я говорю с голосом, который звучит в моей голове, - пояснила она.
- Хорошее имя ты ему придумала.
- А как ты назвал свой?
- Задница.
Джесси кивнула.
- Тоже звучит неплохо. Ладно, Сука говорит мне, что сейчас четыре часа дня с небольшим. У нас остается еще два часа до обеда. Соображаешь, что это означает?
- Не знаю, не знаю. Хотя мне кажется, что четыре раза - предел для меня, даже такого молодого и суперусовершенствованного.
- Не волнуйся так сильно. Это означает, что у нас с тобой есть время немножко вздремнуть.
- Взять одеяло?
- Не прикидывайся дурачком. То, что я занималась сексом на ковре, вовсе не значит, что я хочу спать на нем. У тебя есть свободная койка, воспользуюсь ею.
- Ты хочешь сказать, что мне придется вздремнуть в одиночку?
- Напомни мне составить тебе компанию, когда я проснусь.
Я напомнил. Она с готовностью составила мне компанию.
- Черт побери! - воскликнул Томас, подойдя к столу с подносом, настолько загруженным едой, что мне было удивительно, каким образом он все это тащит. - По-моему, мы все стали чересчур красивыми?
Это была совершенная правда. Все "Старые пердуны" выглядели на удивление хорошо. Если бы Томас, Гарри и Алан захотели пойти в фотомодели, агентства устроили бы за них хорошую драку. Из нас четверых я определенно мог бы считаться гадким утенком, но и я… был красавцем. Что касается женщин, то Джесси имела ошеломляющую внешность, Сьюзен выглядела еще лучше, а Мэгги так вообще превратилась в настоящую богиню. Она сделалась так прекрасна, что глаза с трудом это выносили.
Вообще-то мне было больно смотреть на всех нас. Это была хорошая щемящая боль, порожденная благоговением или чем-то в этом роде. Все мы несколько минут сидели молча, разглядывая друг друга. И не только мы. Окинув взглядом огромный зал, я не увидел ни одного некрасивого человека. Это было изумительно и почему-то вызывало тревогу.