- Нет, это невозможно, - внезапно обратился ко мне Гарри. - Я тоже смотрю, смотрю вокруг. Черт возьми, ведь просто не может быть, чтобы все эти люди в своей первой молодости выглядели такими же красивыми, как сейчас.
- Не переваливайте свои комплексы на других, Гарри, - ответил Томас. - Что касается меня, то я точно знаю, что меня сделали куда менее привлекательным, чем я был в годы зеленой юности.
- Зато ваш цвет сейчас точь-в-точь соответствует зеленой юности, - не остался в долгу Гарри. -И даже если мы исключим нашего Фому неверующего… *
- Сейчас вернусь к себе, встану перед зеркалом и буду плакать, - перебил его Томас.
- Все равно не может быть, чтобы все возродились в своем прежнем виде. Могу вас уверить, что я в двадцать лет не был настолько хорош. Я был жирным. Имел множество прыщей. И уже начинал лысеть.
- Перестаньте, - потребовала Сьюзен. - Вы меня нервируете.
- И я хочу попытаться что-нибудь съесть, - подхватил Томас.
- Теперь, когда я выгляжу так, - Гарри взмахнул в воздухе рукой и указал на свое тело, как будто представлял новейшее техническое изделие, - я могу над собой посмеяться. Но должен сказать, что, новый, я имею очень мало общего со мной старым.
- Только не говорите, что вас это беспокоит, - усмехнулся Алан.
- Есть немного, - сознался Гарри. - Хотя результат мне нравится. Но когда кто-то дарит мне лошадь, я внимательно смотрю ее зубы. Почему мы настолько красивы?
- Хорошие гены, - сказал Алан.
- Несомненно, - согласился Гарри. - Но чьи? Наши? Или чего-то, выращенного ими в каких-то своих лабораториях?
- Мы все сейчас стали такими, что лучше некуда, - сказала Джесси. - Я уже говорила Джону, что это тело совершеннее, чем когда-нибудь было мое настоящее.
- Я тоже так выражаюсь, - как всегда, неожиданно для всех вмешалась Мэгги. - Я говорю: "мое настоящее тело", когда имею в виду старое. Получается, что это тело никак не превратится для меня в настоящее.
- Оно вполне настоящее, сестричка, - откликнулась Сьюзен. - Если тебе захочется пописать, это сможет сделать только оно. Я это уже усвоила.
- И это я слышу от той самой женщины, которая бранила меня за излишнюю откровенность! - возмутился Томас.
- Лично я считаю, - объявила Джесси, - что, занимаясь нашими телами, они потратили немного времени на то, чтобы заодно обновить и все остальное.
- Согласен, - отозвался Гарри. - Но это не объясняет, зачем они это сделали.
- Чтобы мы чувствовали себя связанными друг с другом, - предположила Мэгги.
Все переглянулись.
- Ну-ка, ну-ка, - пробормотал Гарри, - посмотрим, кто вылупится из этой куколки.
- Сделайте милость, Сьюзен, укусите меня, - попросила Мэгги.
Сьюзен усмехнулась:
- Видите ли, одним из основных положений человеческой психологии является то, что мы все испытываем симпатию к людям, которых находим привлекательными. Кроме того, все присутствующие здесь, даже мы с вами, не знакомы друг с другом и имеют очень мало шансов на то, что в столь короткое время сумеют завязать дружеские отношения. Сделать нас такими, чтобы мы нравились друг другу, - это шаг к установлению связей. Или послужит таким шагом, когда начнется наше обучение.
- Не понимаю, какая польза для армии в том, что мы будем все время пялить глаза друг на друга, вместо того чтобы воевать, - усомнился Томас.
- Дело вовсе не в этом, - ответила Мэгги. - Сексуальное влечение - лишь одна из не самых важных сторон проблемы. Вопрос в том, чтобы обеспечить быстрое возникновение доверия и преданности. Люди инстинктивно доверяют и испытывают желание помочь тем, кого находят привлекательными, независимо от наличия сексуального влечения. Именно поэтому дикторы всегда привлекательны. И в школе красивым детям не приходится так напряженно работать, как всем остальным.
- Но мы все теперь сделались привлекательными, - сказал я. - В стране красавцев у какого-нибудь простого симпатяги могут возникнуть серьезные неприятности.
- И даже при всем этом кое-кто из нас выглядит куда лучше остальных, - заметил Томас. - Каждый раз, когда я смотрю на Мэгги, я чувствую себя так, будто из комнаты выкачали весь кислород. Не сочтите за обиду, Мэгги.
- Даже и не подумаю, - ответила та. - Исходной точкой явилась вовсе не та внешность, которую каждый из нас получил сейчас, а та, какую мы имели прежде. В ближайшее время мы будем рефлекторно опираться именно на эту точку, а их, без сомнения, и интересует в первую очередь краткосрочная перспектива.
- Значит, вы хотите сказать, что, когда смотрите на меня, вам не кажется, что в комнате не осталось кислорода? - обвиняющим тоном обратилась Сьюзен к Томасу.
- Я не собирался никого оскорблять! - начал оправдываться Томас.
- Я это припомню, когда удушу вас, - заявила Сьюзен, - если уж говорить о нехватке кислорода.
- Эй, вы еще успеете пофлиртовать, - повысил голос Алан и обратился к Мэгги: - Мне кажется, что вы правы по поводу привлекательности, но, думаю, все мы забыли об одном человеке, к которому каждый из нас, предположительно, питает наибольшую привязанность: о себе самом. Как бы там ни было, тела, в которых мы находимся, все еще незнакомы нам. Кроме того факта, что я зеленый, что у меня в голове находится компьютер по имени "Кусок дерьма"… - Он осекся и обвел нас взглядом. - Кстати, как вы назвали ваших МозгоДрузей?
- Задница, - ответил я.
- Сука, - сказала Джесси.
- Сволочь, - поведал Томас.
- Мозгодолб, - вставил Гарри.
- Сатана, - сказала Мэгги.
- Конфетка, - сообщила после всех Сьюзен. - Очевидно, я единственная, кто по-дружески относится к своему МозгоДругу.
- Наверно, дело в том, что вы единственная, кого не тревожит голос, внезапно раздающийся у вас в черепе, - ответил Алан. - Но я не закончил излагать свою гипотезу. Внезапное глубокое омоложение, крупномасштабные физические и, если можно так выразиться, технические изменения накладывают отпечаток и на психику. Пусть даже все и рады стать снова молодыми - а я точно знаю, что это так, - мы все равно испытываем отчуждение от наших новых "я".
То, что нас сделали красивыми, является одним из способов помочь нам, так сказать, освоиться.
- Мы имеем дело с очень коварными людьми, - со зловещей многозначительностью произнес Гарри.
- О Гарри, перестаньте! - воскликнула Джесси и легонько толкнула его локтем в бок. - Вы единственный человек среди моих знакомых, которого превращение в молодого и сексуального парня ввергло в черную меланхолию.
- Вы что же, находите меня сексуальным? - оживился Гарри.
- Ты просто душечка и красавчик, - объявила Джесси и для большей убедительности выпучила глаза.
Гарри расплылся в поистине идиотской улыбке.
- Впервые за весь этот век слышу, чтобы подобные слова говорили мне. Ладно, можете забирать меня со всеми потрохами.
Мужчина, стоявший перед театром, битком забитом новобранцами, был испытанным в боях ветераном. Наши МозгоДрузья сообщили, что он прослужил в Силах самообороны колоний уже четырнадцать лет и участвовал в нескольких сражениях, названия которых в данный момент ничего не значили для нас, но в будущем, бесспорно, обретут смысл. Этот человек бывал в неизвестных нам областях пространства, встречался с новыми расами и изгонял их из обозримой вселенной. На вид ему было года двадцать три.
- Добрый вечер, новобранцы, - заговорил он после того, как все расселись и стихли. - Я подполковник Брайан Хигги и на протяжении оставшейся части вашего путешествия буду вашим командиром. С практической точки зрения это означает крайне мало: мы прибудем на Бету Компаса-три через неделю, и на весь этот промежуток времени вы получите от меня только одну команду. Хотя она послужит вам напоминанием о том, что начиная с сегодняшнего дня и впредь вы подчиняетесь правилам и порядкам, которыми руководствуются Силы самообороны колоний. Вы обрели новые тела, а вместе с ними получите и новые обязанности.
Не сомневаюсь, что вы ломаете головы по поводу того, на что способны ваши новые тела, какие напряжения они могут переносить и как вам придется использовать их в ходе службы в Силах самообороны колоний. Ответы на эти вопросы вы получите довольно скоро: как только начнется ваше обучение на Бете Компаса-три. Ну а сейчас наша главная задача заключается лишь в том, чтобы вам было легко и удобно в новых шкурах.
И поэтому вот вам мой приказ на оставшуюся часть поездки: развлекайтесь!
Эти слова вызвали в зале перешептывания и даже приглушенные смешки. Мысль о том, что нужно будет развлекаться по приказу, никому не приходила в голову. Подполковник Хигги отреагировал на этот шум безрадостной усмешкой.
- Я понимаю, что мой приказ кажется вам необычным. Могу объясниться: несколько дней развлечений в своем новом теле будут для вас лучшим способом привыкнуть к части новых возможностей, которыми вы обладаете. Когда начнется обучение, к вам с самого начала предъявят наивысшие требования. Никакой постепенной подготовки не будет - для этого просто нет времени. Вселенная - опасное место. Ваше обучение будет коротким и трудным. PI мы не можем позволить себе допустить, чтобы у вас возникали трудности в использовании тела.
Новобранцы, рассматривайте следующую неделю как мост между вашими старыми и новыми жизнями. В этот промежуток времени, который вам в конечном счете покажется слишком коротким, вы сможете использовать свои новые тела, разработанные специально в военных целях, для получения удовольствий, которыми вы наслаждались, будучи гражданскими лицами. Вы увидите, что на "Генри Гудзоне" с избытком имеется всяких возможностей для отдыха и тех занятий, которые вам больше всего нравились на Земле. Используйте их. Радуйтесь им. Привыкайте пользоваться своими новыми телами. Узнайте хоть немного об их потенциале и подумайте, сможете ли вы предугадать его пределы.
Леди и джентльмены, перед тем как вы приступите к обучению, мы встретимся еще раз. А пока что - развлекайтесь. Жизнь в качестве бойца Сил самообороны колоний сопровождается множеством разнообразных поощрений. Но эта неделя может оказаться последним шансом беззаботно пожить в ваших новых телах. Я предлагаю вам разумно воспользоваться предоставляемой возможностью. Я предлагаю вам развлекаться, развлекаться и развлекаться. Это все. Вы свободны.
Мы просто обезумели.
В первую очередь все занимались сексом со всеми остальными, и для этих занятий на корабле просто не хватало укромных уголков. Уже к концу первого дня, когда стало ясно, что в любом мало-мальски скрывающем от глаз местечке неизбежно наткнешься на слившуюся в восторженном экстазе пару. Поэтому как-то само собой появилось новое правило приличия: передвигаться, производя как можно больше звуков, чтобы предупреждать о своем приближении. Где-то к середине второго дня всеобщим достоянием стала информация о том, что я имею в своем полном распоряжении двухместную каюту, и меня сразу же принялись просить предоставить ее для любовного свидания. Все эти просьбы без долгих слов отвергались. Мой дом никогда не имел дурной репутации, и я не собирался менять свои привычки. Трахаться в моей каюте дозволялось лишь мне самому и приглашенным мною гостям.
Я говорю во множественном числе, хотя гость был один (вернее сказать, гостья). И это была не Джесси, а Мэгги, которая, как выяснилось, положила на меня глаз, еще когда я был стариком. После краткой лекции, прочитанной нам Хигги, она в некотором роде поймала меня в засаду возле моей двери, после чего я задумался, не могло ли это быть каким-то новым качеством, закладывавшимся в женщин при переделке. Мне было с ней очень хорошо как во время объятий, так и в промежутках между ними. Оказалось, что она в прошлом профессор Оберлинского колледжа, преподавала философию восточных религий и написала шесть книг по этому предмету. Чего только не узнаешь о людях!
Остальные "Старые пердуны" тоже разделились на группы. Джесси, после того как удостоила меня своей первой вспышки, уединилась с Гарри, а Алан, Том и Сьюзен составили тройственный союз, в котором Том занимал центральное положение. Хорошо, что он так любил поесть: сил требовалось много.
Яростная неистовость, с которой новобранцы предались любовным утехам, несомненно, могла бы со стороны показаться чем-то непристойным, но для нашего положения все это было совершенно естественным. Возьмите группу людей, которые на протяжении многих лет крайне редко занимались сексом (или вообще не занимались) из-за отсутствия партнеров, плохого состояния здоровья или снижения либидо. Пересадите их в совершенно новые, молодые, привлекательные и очень функциональные тела, а потом зашвырните в космос неизмеримо далеко от всего, что они когда-либо знали, и от всех, кого они когда-то любили. Перемножьте или хотя бы сложите эти три фактора, и вы получите секс. Мы занимались им, потому что он был для нас доступен и помогал преодолеть одиночество.
Впрочем, использовать великолепные новые тела лишь для одной цели - все равно что петь одну-единственную ноту. Мы открывали потрясающие возможности наших усовершенствованных шкур самыми простыми и удивительными способами. Нам с Гарри пришлось отказаться от игры в пинг-понг, когда стало ясно, что ни я, ни он не можем выиграть. И не из-за того, что оба не умеем играть, - как раз наоборот: реакция и координация движений оказались такими, что мы перекидывали шарик добрых полчаса, до тех пор пока он не раскололся из-за силы наших ударов. Это было смешно. И изумительно.
Другие новобранцы выясняли то же самое по-другому. На третий день я случайно оказался в толпе, которая наблюдала, как пара омоложенных рекрутов вела между собой самую потрясающую (по меркам земных людей) схватку, какую только знала история боевых искусств. Они вытворяли такие вещи, какие были бы просто немыслимы для тел с нормальной человеческой гибкостью и в условиях полного земного тяготения. В пылу схватки один из бойцов нанес противнику такой удар ногой, от которого тот отлетел до середины зала. Но вместо того, чтобы обрушиться на пол грудой переломанных костей - что, по моему мнению, неизбежно случилось бы со мною, - сделал в полете заднее сальто, подскочил на месте и вновь ринулся на соперника. Это походило на эпизод из кинофильма, снятый со спецэффектами. Такие вот дела.
После боя тяжело дышащие соперники церемонно поклонились. А потом кинулись друг другу в объятья, одновременно и смеясь, и истерически рыдая. Оказалось, что достичь в чем-то таких высот, о которых ты не мог даже мечтать, - это сверхъестественно, замечательно, но все же и очень тревожно.
Естественно, люди выходили за пределы разумного. Я своими глазами видел, как одна женщина бросилась вниз с высокой платформы, то ли предполагая, что сможет взлететь, то ли надеясь, что падение не повлечет за собой никаких дурных последствий. Насколько я понимаю, она сломала правую ногу, руку, челюсть и рассадила себе череп. Однако после своего падения осталась жива, чего на Земле просто не могло бы случиться. Сильнейшее впечатление на меня произвели не способности к самовосстановлению, которыми наделили эту дуру, а то, что уже через два дня она снова мельтешила в общем круговороте. Это очень внятно говорило об уровне медицинской технологии колониальщиков. И все же надеюсь, кто-нибудь посоветовал ей не повторять впредь таких глупостей.
Когда люди не забавлялись со своим телом, они играли со своим разумом, а вернее, с МозгоДругом, что было почти одно и то же. Прогуливаясь по кораблю, я часто видел омоложенных новобранцев, сидящих с закрытыми глазами и медленно кивающих головой. Они или слушали музыку, или смотрели кино, или занимались чем-то еще, происходившим в их головах только для них одних. Я тоже не прошел мимо такой возможности, когда, изучая базы данных корабельной системы, натолкнулся на полное собрание мультфильмов "Песенки с приветом", начиная с классических, которые были созданы еще киностудией "Уорнер бразерз". Как-то ночью я потратил несколько часов, наблюдая, как Хитрого Койота всяческими способами расплющивали, размазывали по асфальту и взрывали, пока Мэгги наконец не потребовала, чтобы я сделал выбор: или она, или Дорожный Бегун. Я выбрал ее. Ведь с Дорожным Бегуном я мог пообщаться в любое время, какое у меня еще оставалось: все мультфильмы я записал в память Задницы.
И еще я уделял много времени "избранным друзьям". Все "Старые пердуны" отлично знали, что наша группа была временной: семь человек чисто случайно прибились друг к другу в ситуации, которая не имела никаких шансов на продолжение. Но за этот короткий период мы стали друзьями, причем близкими друзьями. Томас, Сьюзен, Алан, Гарри, Джесси и Мэгги сделались для меня такими же дорогими, как те очень немногие люди, к общению с которыми меня тянуло в последний период моей "нормальной" жизни. Мы образовали настоящую дружескую компанию, нет, вернее будет сказать - семью, со всеми ее атрибутами наподобие шутливых подначек и мелких дрязг, которые нисколько не портят взаимоотношений. Мы могли тревожиться друг о друге, а это было непередаваемо важно - в глубинах вселенной, которая не знала и нисколько не хотела знать о нашем существовании.
Мы сделались близкими людьми. И это произошло еще до того, как наука колониалыциков подтолкнула нас к физической близости. По мере того как "Генри Гудзон" приближался к конечному пункту назначения, я все лучше понимал, что буду тосковать по ним.
- В этом зале сейчас одна тысяча двадцать два новобранца, - сообщил подполковник Хигги. - Через два года четыреста из вас будут мертвы.
Хигги снова стоял перед заполненным залом театра. На сей раз за его спиной имелся фон: позади плыла Бета Компаса-три - массивный шар мраморной расцветки с расплывчатыми голубыми, белыми, зелеными и коричневыми пятнами. Но мы все игнорировали это зрелище, полностью сосредоточив внимание на подполковнике. Да и как могло быть иначе! Во-первых, он ошеломил нас своей статистикой, а во-вторых, нас созвали сюда в шесть утра, когда большинство еще пошатывалось после ночи свободы, которая, по нашим предположениям, должна была оказаться последней.
- В течение третьего года, - продолжал он, - умрут еще сто человек. Еще сто пятьдесят - за четвертый и пятый годы. По истечении десяти лет - да, новобранцы, наиболее вероятно, что вы будете служить все десять лет, - семьсот пятьдесят человек из вас погибнут, исполняя свой воинский долг. То есть трех четвертей уже не будет на свете. Так говорит статистика, собранная не за последние десять или двадцать лет, а за все двести с лишним лет существования и активных действий Сил самообороны колоний.
В огромном зале стояла гробовая тишина.