***
- Всем внимание, - раздался голос пилота Фрэнка. - Камешек тронулся с места! Примерно через тридцать секунд он будет здесь. Спрячьтесь за пластину со стороны агрегата.
Том Сколари выглянул из-за пластины, чтобы увидеть общую диспозицию. Это вызвало холодный протест со стороны Джанет, и он спрятал голову обратно. Остальные члены его бригады замерли без движения.
- Оставайтесь за пластиной, - предупредила Джанет. - Астероид пройдет над ней. Так что сохраняйте спокойствие, и все будет прекрасно.
Какая-то смутная тень бесшумно проследовала мимо них среди звезд. А спустя секунду Том услышал шепот собственного сердцебиения. Все произошло так быстро, что Сколари засомневался: а было ли что-то? В эфире было слышно тяжелое дыхание. Кто-то в страхе вскрикнул.
Том ощутил вибрацию, потом толчок. На краю агрегата ярко сверкнуло.
- Вот вам и первая помарка, - сообщила Джанет.
Их сотряс еще один толчок. Сколари уставился в глаза женщине, замершей рядом. Та явно была напугана.
Прислушиваясь к стуку своего сердца, он дождался возвращения Фрэнка в эфир.
- Ребята, похоже, все сделано. Экран чист.
- Со всеми все в порядке? - спросил Драммонд.
Прозвучало сразу несколько подтверждений, и тогда Джанет приказала им назваться по именам. При этом Сколари подсчитывал людей. Все оказались в наличии. Все целы.
Люди переглянулись. Одна женщина - по имени Кит - вернулась к прерванной работе. Однако с этого момента малейшее проявление собственной беспечности Сколари воспринимал как риск для жизни. Его радовало, что он не один.
Инструкции были простыми: надрезать как можно больше стержней. Но пока астероид не отделится, делать разрезы не более чем на половину толщины. С шаттла объявили, что предстоит разделение, и удостоверились, что все находятся позади пластины. Когда разделение завершилось и астероид освободился, надо было вернуться и закончить работу. В целом резку проводили так, что стержень Альфа, пластина и сеть остались одним целым, но обособленным от остальной части агрегата.
Сколари оказался самым старшим в своей бригаде. Он мало знал о личной жизни остальных, только то, что уловил из нескольких случайно услышанных слов. Оказалось, что кто-то был прoлом, а одна из женщин - матерью двоих детей. Однако всех этих людей будоражило и волновало участие в спасении наземной группы. Двое заметно нервничали. Возможно, боялись все, кое-кто больше, кто-то меньше, но некоторые хорошо скрывали свой страх. Бог знает, был ли испуган он. Однако уровень адреналина в крови был высоким, и Том чувствовал себя отлично. Наблюдая за пляшущими огоньками лазеров, сверкающими по краям пластины, он ощущал себя невероятно живым. Ему казалось, что каждый должен сделать нечто подобное хотя бы раз в жизни.
К агрегату приближались какие-то огни, следующие в сторону Обреченной. Сколари узнал типичный треугольный прожектор на корме - знак Академии. Хотя он понятия не имел, откуда этот шаттл: с его собственного корабля или с "Венди".
Послышался голос Джанет:
- Все отлично, ребята! А теперь все вниз! Время "Ч" может наступить в любой момент.
Свет передвинулся на другой конец пластины. Это означало: наконец согласовали, что считать южным полюсом и что у них будет верхом. Джанет предупредила, что когда астероид начнет двигаться, то управлять им будет невозможно. Он поверил - но происходящее проще было принять, сидя в уютной каюте на корабле, чем снаружи, будучи заслоненным от чудовища лишь узкой полоской металла.
Сколари оперся на пластину, и та вздрогнула.
- Астероид покинул сеть, - пояснила Джанет.
Одна из женщин, преподаватель классической литературы средних лет с удивительным именем Клео, чуть отстранилась и пристально посмотрела вверх. Она была в рыжем рабочем комбинезоне и голубом кашне. Отблески света лазеров падали ей на лицо, выделяя глаза, смотревшие на что-то позади Тома, за его плечом.
- Вон оно, - сказала женщина.
Сколари увидел черную крутящуюся кромку, волчком пролетавшую мимо по ту сторону пластины. Она двигалась медленно.
- В добрый путь! - проговорила на прощание Клео.
***
Подтверждение, что астероид освобожден, стало сигналом для Лори вернуть "Уайлдсайд" поближе к стержню Альфа. ИИ расположил корабль так, чтобы стержень проходил не параллельно оси судна, а был под углом в восемнадцать с чуточкой градусов. "Цвик" тоже присоединялся не по центру и был направлен в другую сторону, благодаря чему эти два судна могли осуществлять повороты стержня, чтобы направить Альфу на определенное место на Обреченной. Когда "Уайлдсайд" встал в намеченное место, Джейз Пауэр и его команда снова вышли наружу и приварили стержень к кораблю.
Они завершили работу без всяких происшествий, как следует изучили плоды своего труда и решили, что все сделано как надо, а потом стали дожидаться вердикта Джанет. Она настаивала на том, чтобы шов был очень плотным, и спустя минуту появился шаттл для обследования с помощью приборов. Джанет приказала им возвратиться и укрепить пару областей, а потом уже дала свое благословение.
- Очень профессионально сделано, - сказала она. - Возвращайтесь на корабль. Доложите, когда все будете там. И еще: благодарю вас.
"Цвик" был приварен первым.
- Соединение выполнено.
Они оказались накрепко присоединены к стержню Альфа.
Через несколько секунд настала очередь "Уайлдсайда".
- Нам все удалось, - доложила Джанет Драммонду.
***
Астероид, освобожденный из заточения, выискивал новую орбиту. Он продолжит вращаться над Обреченной по меньшей мере день или два. Пока Морган не изменит здесь внутреннюю геометрию пространства.
Драммонд с удовлетворением наблюдал за происходящим. В его работе это была редкость. Ведь он мог видеть плоды своего опыта и умения. Разумеется - и это была сущая правда, - технические решения принимали Бикман с Марселем, однако они пользовались расчетами Драммонда. И, слава богу, это было приятное ощущение.
На вершине агрегата теперь уже пустая сеть медленно разворачивалась. Внешники сделали разрез в ней на три четверти, когда астероид освободился. Теперь эта сеть тянулась за агрегатом подобно вуали, зацепившейся сверху за кажущийся бесконечным стержень.
Капитан Николсон объявил всем судам и шаттлам, что первый этап успешно завершен и все идет согласно расписанию.
Теперь шаттлы должны были поместить у каждой из пяти поперечных пластин вдоль агрегата по бригаде из двух внешников, которые станут освобождать стержень Альфа. Пиндара с Широй разместили на агрегате в 420 километрах от пластины, и те начали прорезаться сквозь Альфу, чтобы отделить ее от остальных 260 километров. На верхней пластине Том Сколари вместе со своими людьми вернулись к работе, стараясь побыстрее завершить разрезы. Когда они закончат работу, стержень Альфа, соединительная пластина и сеть окажутся отделены от всего агрегата.
Драммонд со своей командой пристально наблюдали за всеми этими действиями. В это мгновение их главной заботой было обеспечить одновременное отъединение стержня во всех местах. Если этого не получится, если один конец Альфы начнет дрейфовать, пока другая часть все еще будет связана с агрегатом, то стержень может сломаться.
С шаттла Сколари видели приближение Майлза и Филиппа Зосимова, чье изображение несколько секунд мерцало на экране Драммонда, когда отделялся астероид.
- Мы можем подойти ближе, чтобы взглянуть? - спросил Зосимов.
- Подождите. Еще несколько минут, - ответил Драммонд "Звезде" по открытой связи. Марсель, стараясь контролировать выражение лица, посмотрел на него в ответ.
- В точности по расписанию, - сказал Драммонд. - Приготовьтесь к выходу.
Людям Сколари на пластине оставалось три минуты, чтобы закончить надрезы. Они прекратили работу, дожидаясь сигнала от Драммонда. Аналогичное случилось по всему агрегату: все пять бригад на поперечных пластинах, одна за другой, а также Пиндар и Джейн на дальнем конце Альфы достигли состояния трехминутной готовности и доложили об этом Драммонду, который следил за происходящим по своему хронометру.
Когда перекличка закончилась, он велел им ждать сигнала. И сообщил о происходящем Марселю. Тот ответил: "Продолжайте".
- Леди и джентльмены, - обратился Драммонд к команде внешников, - режьте!
***
Марсель с Николсоном на капитанском мостике "Звезды" слушали доклады, поступающие к Драммонду.
Точка Два отъединена.
Противоположный конец освобожден.
Точки Один и Пять.
Точка Три.
Драммонд запросил Четвертую.
- Минуточку, Джон. - И затем: - Да.
***
Для тех, кто работал на агрегате не возле астероида, в ходе операции имелось два опасных момента. Первый - когда астероид освобождался. Вторая - когда прорезается пятнадцатый стержень и агрегат разделяется.
Сколари надеялся, что процесс будет постепенным. Внешники прорезали большинство стержней и трудились над тремя оставшимися, когда стержни начали сами спокойно отваливаться один за другим, а Альфа стала уплывать в сторону, утаскивая за собой пластину и растянувшуюся на километр сеть.
В результате потери массы агрегат тряхнуло. И все закончилось.
- Пластина свободна, - сообщил Драммонд Марселю.
***
- Никто не пострадал? - спросила Джанет.
Сколари осмотрелся.
- Все здесь, - ответил он.
- Превосходно, - проговорила она. - Отличная работа.
Том посмотрел вниз, вдоль агрегата. Здравый смысл подсказывал ему, что прочие пятнадцать стержней, отделившись от пластины, уплывут в сторону или станут дрейфовать вместе. Ну, или что-нибудь в этом роде. Казалось невозможным, что эти трубы способны сохранить безукоризненный ряд - но они сделали это. Он понимал, что на агрегате остались другие поперечные пластины. Но самая ближняя находилась в восьмидесяти километрах. Однако стержни оставались параллельными.
Сколари все еще сжимал резак. Потом убрал его в жилет. Голос в наушниках произнес:
- Сюда идет наше такси, Том.
Это оказался шаттл Академии, который доставил их на агрегат двумя часами раньше. Он замер рядом, и пилот предупредил их, чтобы они поторапливались. Открылся шлюз, все забрались в него, подождали, пока он наполнился воздухом, потом вошли в шаттл и поздравили друг друга.
Клео лучезарно улыбалась.
- Бывает, в нас скрывается неведомый талант, - заметила она.
***
Марсель незаметно сделал знак Николсону. Тот нажал на кнопку. Голос Лори сообщил:
- Активируется фаза два.
Стержень Альфа, отделенный от самого агрегата, теперь имел процентов тридцать прежней длины. Лори, управляющий ИИ, дожидалась поступления данных от огромного комплекса сенсоров.
С удовлетворением отметив, что все в порядке и настала пора начать обратный отсчет, Лори врубила вспомогательные маневренные реактивные двигатели на "Цвике" и "Уайлдсайде", чтобы увести Альфу от агрегата. Стараясь при этом ни на что не наткнуться, Лори начала долгий разворот, который направит сеть и пластину вниз, в сторону Туманного моря, над которым, как все надеялись, через двадцать часов должна произойти встреча с посадочным модулем Хатч.
Лори продолжала мониторинг, не тщательный, но вполне приемлемый, и, когда они остаточно отдалились, врубила главные двигатели на "Уайлдсайде", а спустя пять минут - на "Цвике". Стержень начал разворачиваться, чтобы оказаться направленным так, как надо.
Примерно через шестнадцать минут после запуска двигателей "Уайлдсайда" Лори выключила их, а через несколько минут сделала то же самое с двигателями "Цвика".
Теперь наступила очередь долгого скольжения, которое завершится самым напряженным этапом операции - собственно погружением части стержня в атмосферу.
Внешники "Уайлдсайда" и "Цвика" спешно вернулись наружу и отъединили корабли от стержня. Они не стали тратить время на возвращение на корабли и просто привязали себя к корпусу. Когда добровольцы доложили, что они в безопасности, Лори осторожно изменила положение кораблей по отношению к стержню, повернув их в обратную сторону. Когда это было сделано, внешники опять занялись сваркой.
Тем временем два других судна, "Вечерняя звезда" и "Венди", прижались к стержню сверху в намеченных позициях. Бoльшая часть людей Джанет высыпала из воздушных шлюзов и приварила Альфу к кораблям.
Джанет наблюдала за этой сложной операцией, и особенно за тем, как все происходило на "Венди". Одной из добровольцев, исследовательнице из числа ученых, в невесомости стало плохо, и ее стошнило съеденным обедом. Силовое поле не предусматривало такого рода событий. Оно выгнулось и освободило место, но несчастная едва не захлебнулась собственной рвотой. В панике женщина лишилась контакта с корпусом и улетела в сторону от корабля.
На ее место спешно встал дублер, а шаттл отправили в спасательную операцию. Замена была произведена так, что от графика почти не отклонились.
Это была очень сложная часть операции, поскольку все требовалось выполнить в определенный срок, менее чем за два часа, иначе спасатели упускали нужный момент. Когда они закончили, никто не пострадал, и все, включая женщину с обедом, спустя одиннадцать минут вернулись в свои корабли. Все четыре судна выстроились в ряд по всей длине стержня.
По сигналу Лори четыре сверхсветовых врубили главные двигатели и мягко потащили Альфу вперед, начав долгий путь к Туманному морю.
***
Наземной группе попалось несколько мест, где пол был покороблен или осел потолок. Кое-где в маленьких комнатках в скоплении каких-то обломков люди обнаруживали фрагменты волокнистых материалов. По-видимому, одежду, но очень маленькую.
Они взяли образцы, продолжая фиксировать места находок и делать довольно подробные записи.
Поступил вызов от Кэньона.
- Хатч, - проговорил он. - Мне бы очень хотелось сделать репортаж прямо с ковша. Если вы не против.
Путники уже участвовали в его репортажах, и он надеялся, что Хатч не станет возражать, тем более, что для Земли это будет сюжет экстракласса. Каждому будет интересно увидеть и услышать ее реакцию на происходящее.
- Отстаньте, Август. Я не могу постоянно позировать вам, демонстрируя на разном фоне свой жилет.
- И не надо. Просто несколько чисто спонтанных эпизодов. Это было бы прекрасно! Мы будем не в прямом эфире и сможем реконструировать, если пропустим что-то важное. Не стоит волноваться: мы сможем отредактировать материал, выкинуть все неудачные моменты - в общем, всё, что вы захотите. Я постараюсь сделать величайший репортаж. И буду очень вам обязан.
- Вы мало чего увидите. Тут такой туман!
- Знаю. Нам нравится туман. Это создает атмосферу. - И он засмеялся собственной шутке.
"Академии это понравится. Романтическая история о приключениях археологов". Хатч посмотрела на Найтингейла. Тот кивнул. Дескать, ничего страшного.
- Ну хорошо, - согласилась она. - Время от времени я стану комментировать то, что сама посчитаю нужным. А вы воздержитесь от вопросов. Оставьте меня в покое, позвольте делать свою работу, и тогда я попытаюсь с вами сотрудничать.
- Хатч, честное слово, я только хочу взять интервью.
- Я занята, - отрезала она.
- Ну что ж, конечно! Безусловно. Как угодно. Я все хорошо понимаю.
- Перед нами длинный пустой коридор, - сказала она. - Наверное, таким он и оставался последние три тысячи лет.
- Три тысяч лет? Вы действительно считаете, что он такой древний? - спросил он.
- Август, ты неизлечим!
- Извини.
- Ладно, ладно. Я понимаю, что тебе очень сложно заниматься своей работой, когда ты там, а мы здесь.
Он мгновенно сменил тон.
- Знаешь, - произнес он спокойно, - я почти готов сам спуститься к вам. Такой репортаж этого стоит.
- Почти, - с улыбкой повторила она.
- Да. Почти.
Занятно, но ей стало жалко Августа.
***
Особое внимание Хатч уделяла надписям. Шесть языков встречались всегда в одном и том же порядке.
Позади того места, где сходились несколько проходов, среди маленьких комнаток и коридоров они обнаружили седьмой алфавит.
- Я видела такое прежде, - проговорила Хатч, глядя на надпись, висящую в конце коридора, где он расходился под прямыми углами. Две группы букв были выгравированы над символами, которые могли обозначать только стрелки. Они наверняка нуждались в туалетах. В ванных. Здесь сувениры, а там мороженое. Багаж от вас слева.
Найтингейл похлопал себя по губе указательным пальцем.
- Я скажу, где мы это видели. На памятнике у судна на воздушной подушке.
В это мгновение где-то наверху раздался щелчок.
Отчетливый и резкий звук повис в воздухе.
Сердце Хатч остановилось. Найтингейл затаил дыхание.
- Животное, - прошептала она.
Они ждали, пытаясь хоть что-то разглядеть сквозь туман.
Двери с обеих сторон коридора были закрыты. Пока Хатч наблюдала, одна из них шевельнулась. Движение было едва различимо, дверь приоткрылась на ширину пальца. И замерла.
Люди подошли ближе. Хатч достала резак. Стояла мертвая тишина. Они не решались произнести ни слова.
Ничего не происходило. Хатч подошла к двери еще ближе.
Та захлопнулась, и Хатч вздрогнула от неожиданности.
Дверь снова открылась.
- Может, нам лучше убраться отсюда? - пробормотал Найтингейл.
- Подождите.
Хатч на цыпочках подкралась и попыталась выглянуть в образовавшееся отверстие, но ничего не увидела. Пустая комната, и все.
Она глубоко вздохнула и слегка нажала на дверь. Та отворилась чуть шире, и Хатч успела осмотреть помещение. Затем дверь снова закрылась.
- Сенсоры? - осведомился Найтингейл.
- По-видимому. И все еще работают.
Она вспомнила, что здание, похоже, оборудовано солнечными батареями.
Дверь была не больше трех метров высотой и сделана из того же пластического материала, который они уже не раз встречали в этом шестиугольнике. И снова на двери не было ни засова, ни ручки. Однако Хатч заметила диагональную полоску, которая вполне могла оказаться датчиком. И еще одну зеленую полоску с едва заметными выцветшими буквами, наверное, указанием, кто занимал офис или какие обязанности исполнял.
Несмотря на свои заверения, Кэньон снова вступил в беседу:
- Хатч, это был острый момент! Что ты чувствовала, когда впервые услышала этот звук?
Ее следующие слова, очевидно, услышал весь мир. Хатч тут же пожалела, что разрешила Августу и его двухмиллиардной аудитории подслушивать. Она бы с удовольствием побеседовала с пресыщенным внешним миром, держась, как следует это делать героине, но без этих проклятых внезапных звуков.
- Испуг, - ответила она.
Дверь снова открылась.
Земля содрогнулась. Затем последовал еще один толчок.