- Четырнадцатый. Ну, и какой выберете?
- Извините, - несколько неуверенно выговорил Рэндалл. - Какая-то глупая ошибка. Я действительно был здесь утром и думал, что запомнил этаж.
- А может, восемнадцатый? - попытался прийти ему на помощь лифтер. - Восьмерку часто путают с тройкой. А кого вы ищете?
- "Детеридж и компания", это ювелирная фирма.
- Только не в нашем корпусе, - покачал головой лифтер. - Здесь нет никаких ювелиров и никаких Детериджей.
- Вы уверены?
Вместо ответа лифтер опустил кабину на десятый этаж.
- Попробуйте узнать в десять-ноль-один. Там администрация корпуса.
Нет, у них нет съемщиков по фамилии Детеридж. Нет, у них нет ни ювелиров, ни даже торговцев ювелирными изделиями. Возможно, джентльмен перепутал, и ему нужен корпус "Апекс", а не "Акме"? Рэндалл поблагодарил администратора и удалился, порядком ошарашенный.
* * *
Все это время Синтия хранила полное молчание. Теперь она заговорила.
- Слушай, Тэдди…
- Да? Что тебе?
- Мы можем подняться на самый верх и обследовать все здание, этаж за этажом.
- Чего ради? Будь здесь эта фирма, в конторе здания знали бы об этом.
- А может, они знают, но не говорят. Во всей этой истории есть что-то очень сомнительное. В таком здании можно спрятать целый этаж, замаскировав его дверь под гладкую стену.
- Да нет, глупости. Просто у меня поехала крыша, вот и все. Отвела бы ты меня к психиатру.
- Никакие это не глупости, и головой ты пока не повредился. Чем отсчитывается высота в лифте? Этажами. Замаскируй этаж, чтобы его не было видно, и никто не догадается, что он вообще существует. Возможно, мы вышли на что-то очень крупное.
Синтия и сама не больно-то верила своим доводам, но понимала, что ее мужу необходимо сейчас чем-нибудь заняться.
Рэндалл начал было спорить, но затем сдержался.
- А как же лестницы? Уж с лестницы-то этаж не пропустишь.
- Не знаю, может, и с лестницами устроен какой-нибудь фокус. Вот мы и постараемся это выяснить. Пошли.
Однако никаких фокусов не было и в помине. Между двенадцатым и четырнадцатым этажами они насчитали восемнадцать ступенек - ровно столько же, как и между любыми двумя соседними этажами. Они прошли все здание сверху донизу и прочитали надпись на матовом стекле каждой двери. На это потребовалось довольно много времени. Синтия наотрез отвергла предложенный мужем вариант - разделиться и каждому осматривать по половине этажа. Она не хотела ни на секунду терять его из виду.
И нигде ни тринадцатого этажа, ни двери с надписью "Детеридж и компания". И никаких ювелирных фирм, хотя бы и с другим названием. Даже простое чтение названий фирм на дверях требовало уйму времени; чтобы зайти под тем или иным предлогом в каждую фирму, не хватило бы и суток.
Рэндалл смотрел на дверь с надписью "Прайд, Гринвей, Гамильтон, Стейнболт, Картер и Гринвей, адвокаты".
- За это время, - задумчиво сказал он, - надпись на двери могли и поменять.
- Только уж не на этой, - указала на адвокатскую контору Синтия. - Да и вообще, если это было декорацией, они могли изменить все подчистую, до неузнаваемости.
Однако, несмотря на уверенный-тон, она смотрела на невинно выглядевшую надпись с растущим сомнением. При всей своей доступности административное здание - место удивительно скрытное. Звукоизолирующие стены, плотные жалюзи и ничего не говорящие названия фирм. В таком месте может произойти что угодно, в самом буквальном смысле - что угодно. И никто не узнает. И никто не поинтересуется. Никто даже ничего и не заметит. Никаких полицейских, обходящих свой участок; соседи, расстояние до которых - толщина стенки, могли бы с тем же успехом находиться на Луне, даже уборщица не зайдет, если съемщик этого не хочет. Администрация заинтересуется арендатором в одном-единственном случае: если тот не внесет арендную плату в срок. Можете совершать любые преступления по своему вкусу и набивать шкафы широким ассортиментом трупов.
Синтия зябко поежилась.
- Пошли дальше, Тедди. Надо спешить.
Осмотрев остаток здания быстро, как только могли, они вернулись в вестибюль. Вид человеческих лиц и солнечный свет несколько успокоили Синтию, хотя загадочной фирмы так нигде и не было. Остановившись на ступеньке, Рэндалл растерянно огляделся.
- Как ты думаешь, а может, мы и вправду были в другом здании? - спросил он с сомнением в голосе.
- Ни в коем разе. Видишь этот табачный киоск? Я знаю каждое мушиное пятнышко на его витрине.
- Тогда где же решение?
- Решением будет ланч. Пошли.
- О’кей, только я, пожалуй, перейду на жидкую диету.
Синтия кое-как заставила мужа закусить третью дозу виски тарелкой гуляша из говяжьей тушенки. Выпив в довершение две чашки кофе, он оказался трезвым как стеклышко и еще более несчастным, чем прежде.
- Син…
- Да, Тэдди?
- Так что же это со мной случилось?
- Я думаю, - медленно ответила Синтия, - что мы стали жертвами великолепного, высокопрофессионального гипноза.
- Вот и я так думаю теперь. Или это, или у меня и вправду крыша поехала. Так что пусть будет гипноз. Хотелось бы только знать: для чего это все?
Синтия рассеянно водила вилкой по тарелке.
- А вот я не уверена, что мне хочется знать. Знаешь, Тэдди, что мне хочется сделать?
- Что?
- Отослать мистеру Хогу эти пять сотен с запиской, что мы не можем ему помочь и поэтому возвращаем деньги.
Рэндалл явно был поражен.
- Вернуть? Деньги? Силы небесные!
По лицу Синтии можно было подумать, что ее поймали на совершенно непристойном предложении, однако она не отступала.
- Знаю, знаю. И все равно мне хотелось бы так сделать. Мы можем заработать на хлеб разводными делами и поисками беглых должников, так что совсем не обязательно связываться с сомнительными историями.
- Ты рассуждаешь так, словно пять сотен - это ерунда, вроде чаевых официанту.
- Нет, я так не рассуждаю. Просто мне кажется, что не стоит рисковать шеей или здравым рассудком даже ради такой суммы. Слушай, Тедди, кто-то изо всех сил старается загнать нас в угол. Прежде всего я хочу узнать, зачем ему это.
- Вот и я хочу узнать, зачем. Именно поэтому мне и не хочется бросать это дело. Какого черта, я не привык, чтобы со мной играли такие шутки. Мне это не нравится.
- Что ты скажешь мистеру Xoiy?
Рэндалл поворошил рукой волосы, и без того, впрочем, взъерошенные.
- Не знаю. Может, ты с ним поговоришь? Наплети там чего-нибудь.
- Прекрасная мысль. Просто великолепная мысль. Я скажу, что ты сломал ногу, но к завтрашнему дню обязательно поправишься.
- Не надо так, Син. Я же знаю, что ты справишься.
- Хорошо. Только ты обещай мне одну вещь.
- Какую вещь?
- Во время этого расследования мы все и всегда делаем вместе.
- Так мы же всегда так.
- Я имею в виду - буквально вместе. Я не хочу терять тебя из виду ни на секунду.
- Послушай, Син, это же может оказаться неудобным.
- Обещай.
- Хорошо, хорошо. Обещаю.
- Вот так-то лучше.
Теперь Синтия немного успокоилась и выглядела почти умиротворенной.
- Не вернуться ли нам в контору?
- Ну ее к черту. Пошли лучше в кино, на тройной сеанс.
* * *
Фильмы не доставили Рэндаллу удовольствия, а ведь программа состояла из сплошных вестернов, предмета нежной его любви. Но сейчас отважный герой казался таким же бандитом, как и главный злодей, а таинственные всадники в масках не вызывали приступа энтузиазма, а просто пугали. Из головы не шел тринадцатый этаж здания "Акме", длинная стеклянная перегородка и склонившиеся над своим трудом мастера, маленький иссохший управляющий "Детериджа и компании". Кой бес - неужели можно загипнотизировать человека так, что он во все поверит и будет вспоминать такие подробности?
Синтия почти не смотрела на экран. Все ее внимание занимали окружавшие их люди. Она поймала себя на том, что осторожно изучает их лица каждый раз, когда в зале зажигается свет. Если, даже развлекаясь, эти люди выглядят подобным образом, на что же они похожи в несчастье? В лучшем случае, на лицах читалась героическая решимость ни на что не жаловаться, исключений почти не было. Неудовлетворенность, зловещие следы перенесенной физической боли, одиночество, разочарование, тупая озлобленность - всего этого было в достатке, и очень, очень редко мелькали веселые лица. Даже Тедди, одним из главных достоинств которого была неискоренимая жизнерадостность, выглядел крайне кисло, и, надо признать, не без причин. Интересно, а какие причины сделали несчастными всех остальных?
Синтия вспомнила картину - она где-то ее видела, - называвшуюся "Подземка". Художник изобразил дверь вагона подземки и толпу, вываливающуюся на перрон. Одновременно другая толпа пытается прорваться внутрь вагона. Было видно, что все они - и входящие, и выходящие - очень спешат, но удовольствия от этого не получают. Красота отсутствовала в картине напрочь, было ясно, что единственная цель, двигавшая кистью художника, - едкая критика современного образа жизни.
Синтия почувствовала большое облегчение, когда фильмы окончились и они с Рэндаллом сменили тесноту зала на относительную свободу улицы. Рэндалл остановил такси и дал шоферу свой адрес.
- Тедди…
- Да?
- Ты не обратил внимания, какие были лица у людей, сидевших в кино?
- Да нет, я как-то не смотрел. А что?
- Ни про одного из этих людей не скажешь, что жизнь доставляет ему удовольствие.
- А может, она и не доставляет ему удовольствия.
- Но почему не доставляет? Слушай, ведь мы-то живем весело, правда?
- Это уж точно.
- Мы всегда жили весело. Даже когда у нас не было ни гроша и мы только пытались организовать свое дело - даже и тогда нам было весело. Мы ложились в постель улыбаясь и вставали счастливыми. У нас с тобой и до сих пор так. В чем тут дело?
Рэндалл улыбнулся, в первый раз после неудачных розысков тринадцатого этажа, и ущипнул жену.
- А дело в том, лапа, что мне весело с тобой.
- Благодарствую. И вам того же самого по тому же месту. Знаешь, когда я была маленькой, у меня появилась странная мысль.
- Чего ты замолчала? Колись.
- У меня самой было счастья - целый вагон. Но вот я стала подрастать и замечать, что у мамы его нет. И у папы тоже. Мои учителя, да и почти все окружающие взрослые, - все они не были счастливыми. Вот мне и влезло в голову, что я тоже вырасту и узнаю что-то такое, после чего никогда больше не буду счастливой. Ты же знаешь, как принято говорить с детьми: "Ты еще маленькая и ничего не понимаешь", или: "Вот подрастешь, тогда и поймешь". Я задавалась вопросом, что же это за секрет такой они от меня скрывают; иногда я подслушивала за дверью и пыталась это выяснить.
- Прирожденный сыщик.
- Чушь. Но я отлично видела: в чем бы там ни состоял этот секрет, он не дает взрослым счастья, наоборот, он делает их печальными. Вот я и стала молиться, чтобы никогда не узнать этого секрета. - Синтия слегка пожала плечами. - Наверное, я так его и не узнала.
- И я тоже, - хмыкнул Рэндалл. - Я - профессиональный Питер Пэн. И это ничуть не хуже, чем иметь здравый смысл.
- А ты не смейся, Тедди.
Маленькая, обтянутая перчаткой рука легла на запястье Рэндалла.
- Вот это и пугает меня в истории с Хогом: я боюсь, что, продолжая ею заниматься, мы и вправду узнаем то, что знают взрослые. И навсегда перестанем смеяться.
Рэндалл хотел рассмеяться, но затем повернулся к жене и пристально на нее посмотрел.
- Ты это что, серьезно?
Кончиками пальцев он слегка приподнял ее подбородок.
- Тебе все-таки нужно хоть чуть повзрослеть. А обоим нам нужен обед - и хорошая выпивка.
IV
После обеда, едва Синтия начала собираться с мыслями, что же в самом деле сказать мистеру Хогу, как эти нелегкие раздумья прервал входной звонок. Подойдя к двери, она взяла трубку домофона.
- Да?
Буквально через долю секунды она повернулась к мужу и беззвучно, одними губами проговорила:
- Это мистер Хог.
Брови Рэндалла приподнялись. Предостерегающим жестом приложив палец к губам, он с преувеличенной осторожностью, на цыпочках, двинулся к спальне.
Синтия понимающе кивнула.
- Секунду, пожалуйста. Вот так., так вроде лучше. У нас тут что-то аппарат барахлит. Кто это, повторите, пожалуйста. А… мистер Хог. Заходите, мистер Хог.
Нажав на кнопку электрического замка, она открыла дверь подъезда.
Было видно, что Хог чем-то очень возбужден. Прямо с порога он начал быстро, нервно сыпать словами.
- Хотелось бы надеяться, что вы не сочтете мое вторжение бестактным, но я попал в такую неприятную ситуацию, что просто не мог ждать вашего сообщения.
Сесть Синтия ему не предложила.
- К сожалению, я должна вас разочаровать.
В ее приветливом голосе слышались нотки искреннего сочувствия.
- Мистер Рэндалл еще не вернулся.
- О!
Огорченный Хог выглядел настолько жалким, что на мгновение Синтия и вправду почувствовала к нему симпатию, однако, вспомнив, через что прошел сегодня ее муж, она снова заледенела.
- А вы не знаете, - продолжал непрошеный гость, - когда он будет дома?
- Трудно сказать. Жена детектива, мистер Хог, быстро отвыкает смотреть на часы и ждать мужа.
- Да, понимаю. Ну что, тогда, пожалуй, я не стану больше обременять вас своим присутствием. Но мне очень нужно с ним поговорить.
- Я передам ему. А вы хотели сообщить что-нибудь конкретное? Какие-нибудь новые данные?
- Нет.
Было видно, что Хог в нерешительности.
- Пожалуй, нет… все это выглядит исключительно глупо!
- Что выглядит глупо, мистер Хог?
- Да как вам сказать… - Хог с надеждой посмотрел ей в глаза. - Миссис Рэндалл, а вот вы верите в одержимость?
- Одержимость?
- Одержимость человеческих душ - дьяволом.
- Знаете, я как-то об этом никогда не задумывалась.
Сейчас Синтия отвечала осторожно, тщательно подбирая слова. Интересно, слышит ли все это Тедди? И как быстро прибежит он на крик?
Путающимися пальцами Хог делал что-то непонятное со своей рубашкой. Вот он расстегнул верхнюю пуговицу, пахнуло чем-то едким, неприятным, затем в руках у него оказалось что-то странное, что-то висевшее под рубашкой на шнурке.
Только сделав над собой большое усилие, Синтия вгляделась в непонятную вещь и поняла, к величайшему своему облегчению, что это - просто ожерелье из головок чеснока.
- Зачем вы это носите?
- Очень глупо, правда? - обреченно признал Хог. - Никогда бы не поверил, что поддамся таким дурацким суевериям, но сейчас это как-то успокаивает. У меня появилось совершенно жуткое ощущение, что за мной следят…
- Естественно. Ведь мы… то есть мистер Рэндалл следил за вами по вашей же просьбе…
- Я не про это. Человек в зеркале…
Хог не закончил фразу.
- Человек в зеркале?
- Понимаете, когда смотришь в зеркало, отражение всегда смотрит на тебя, но это естественно и ничуть не беспокоит. А тут - нечто совсем иное, неприятное, словно кто-то пытается добраться до меня и только ждет удобного случая. Вы, наверное, считаете меня сумасшедшим? - несколько неожиданно закончил он.
Синтия слушала гостя вполуха, ее внимание привлекла рука, сжимавшая чесночное ожерелье. Кончики пальцев Хога были испещрены дугами, петлями и завитками точно так же, как и у любого другого человека, и никакого коллодия на них нет, это уж точно. Неплохо бы получить отпечатки пальцев странного клиента.
- Нет, я не считаю вас сумасшедшим.
Сейчас ее голос звучал успокаивающе, словно при разговоре с капризным ребенком.
- Только вы слишком много тревожитесь. Расслабьтесь, успокойтесь. Вы не хотели бы что-нибудь выпить?
- Стакан воды, если это вас не затруднит.