2006–2007 гг. Фэндом: Full Metal Alchemist (TV-1 + Шамбала).
AU. Братья Элрики остались в Аместрис, Альфонс Хайдерих выжил, женился на двойнике Уинри, и они с двойником Эда открыли мастерскую.
Прошло 17 лет. В Аместрис, в окрестностях небольшого городка Маринбурга, при загадочных обстоятельствах стали пропадать дети. На расследование отправили инспектора Альфонса Элрика… однако только ли с детективной историей ему придется иметь дело? Как все это связано с "параллельным миром"?
Содержание:
Небольшое предисловие от автора - (2011 г.) 1
Часть I. Человек из МЧС 1
Часть II. Человек из прошлого 35
Примечания 98
Варвара Мадоши
Жертвы Северной войны
Небольшое предисловие от автора
(2011 г.)
Для тех, кто случайно наткнулся на этот текст на СИ из-за его объема: это фанфик. По аниме-сериалу Full Metal Alchemist. Здесь нет яоя, хентая, флаффа и прочего, есть сюжет и приключения, но все-таки это фанфик. Он вторичен. Большая часть героев позаимствована у Хирому Аракава и студии Bones, никакой коммерческой выгоды из этого не извлекаю и не стремлюсь.
Для всех остальных - то есть для ФМА-фэндома.
Этот фанфик написан в 2006–2007 гг и, по-хорошему, так и не доведен до ума. До сего дня, однако, в доступе был только вариант, в котором я даже не прогнала проверку орфографии и не порезала самые сомнительные шутки. Что уже немного несолидно. А тут еще и повод подвернулся… Так что выкладываю это все в слегка отформатированном виде. Да здравствуют ошибки, на которых мы учимся!
Спасибо Ольге, Линочке Элрик и еще ряду товарищей с diary.ru, которые это героически бетили во время оно… а также самоотверженно подсказывавшему мне медицинские кунштюки Серому Крысу, без которого не было бы фееричной сцены с бормашиной, и моему брату, в обсуждении с которым оттачивались сюжетные ходы.
Кстати, при прочтении учитывайте!
1) В 2006 м году большинство свдений из манги об окружающих странах еще не было.
2) Фанфик написан по сериалу и мувику и продолжает другой мой фанфик, "Завоеватель Шамбалы Reconstruction", написанный до мувика. Посему многие события в этом варианте вселенной развивались иначе.
3) Бонусы к главам - это не что иное, как переиначенные омейки. Они рождались, в основном, из моих препирательств с бетами (или рождались у бет из препирательств со мной).
Часть I. Человек из МЧС
Глава 1. Серьезное дельце
День уже клонился к закату. Нет, было вполне еще светло и солнечно, как всегда летом в это время суток, но вечер уже отчетливо чувствовался в перегретом, пропыленном воздухе. Усталые лучи солнца скользили по крыше зеленого, мирно потрюхивающего по дороге грузовичка; по дощатым бортам кузова, в углу которого валялось несколько пустых мешков; по побитой грунтовке, петляющей через холмы.
Шофер катал во рту длинную зубочистку, и что-то неразборчиво насвистывал. Сидевший рядом с ним человек доброжелательно спросил:
- Курить бросаешь, шеф?
- Да не, - шофер ухмыльнулся во весь свой сверкающий железом рот - Уж два года как бросил. А вертеть что-то во рту так и тянет… Я знаешь когда курить начал? В армии, во время войны. Ты, тогда, небось, совсем пацаном был…
- Да, пацаном и был, - улыбнулся его спутник. - Семнадцать лет. Совершеннолетие тогда, если помнишь, с шестнадцати считали. Так что и мне повоевать довелось.
Водитель недоверчиво посмотрел на него.
- Молодо выглядишь, - заметил он. - Больше двадцати пяти никак бы не дал. А ты, выходит, почти мой ровесник.
- Знаю, мне говорили. А ты, стало быть, воевал? В пехоте или на флоте?
- На флоте, - он фыркнул, выплюнул зубочистку в раскрытое окно. - Год отрубил. Война уж закончилась, а мы еще два месяца на базе жарились. Сухой закон, единственная женщина - майорша, начальник базы… сука старая. Офицеры сволочи, конечно… Тогда за курево и принялся. Все как-то время занять.
- Ну, нам тоже только через восемь месяцев удалось демобилизоваться, - рассудительно заметил его попутчик, поглаживая пальцами короткую светлую бородку.
- Это как же вас так? - присвистнул шофер с сочувствием. - Рядовых положено максимум три месяца задерживать.
- Так я офицером был.
Шофер посмотрел на него с нескрываемым уважением.
- Ого! Дослужился, стало быть?.. В семнадцать лет?
- Просто повезло, - отмахнулся попутчик. - Я ж начало войны пропустил, в самую мясорубку не попал уже. А потом не так уж все это и сложно было, когда генерал Мустанг добился перевесов на фронтах…
- Ага, фюрер у нас что надо, - охотно кивнул шофер. - Хотя тогда он, конечно, еще фюрером не был… Тогда кто там был… не помнишь?
- Халкроу.
- Ага… Как там: "Когда нас в бой пошлет великий фюрер, и генерал Мустанг нас поведет…"
- Еще бы! - попутчик засмеялся. - Я даже знаю того, кто эту песню сочинил… Из нашего полка паренек. Мальчишка совсем, но талант… Он откуда-то с востока был, таскался все с таким смешным инструментом, вроде мехов. Гармонь называется. Его уже под самый конец войны убило. Грег Михайлов звали.
- Мир их праху, - и шофер, и попутчик разом посерьезнели.
Потом шофер вздохнул, и продолжил:
- Вот ты знаешь, я с детства военных от души ненавидел. Ну, ты, наверное, и не помнишь уже те времена, когда у нас парламента-то не было…
- Отчего же, прекрасно помню, - не согласился попутчик.
- Ну да, ну да… Тем более. А вот после войны как изменилось во мне что-то. Вот даже хоть офицеров взять, - он покосился на своего спутника. - Ты на свой счет не принимай… В большинстве своем, конечно, сволочи… Но если так подумаешь, они ж по службе сволочи, а не по жизни. И собой рисковали не меньше нашего брата. И погибали так же часто. А то был у нас такой мичман Хамато, так он… Он нас пятерых спас тогда, а сам взорвался… Да и вообще. Вот по этим местам северяне не прошли, под этими холмами, - он кивнул в окно, - трупы не лежат. А все почему?.. Потому что где-нибудь в окрестностях Лиора что не лесок - то братская могила… Вот и думаешь о тех, кто погибли за то, чтобы мы жили…
- Да, - человек с бородкой кивнул. - Так оно и бывает. Кто-то умирает в надежде, что другие смогут жить. Важно это правило не делать абсолютом.
- Чего? - не понял шофер.
- Я о том, говорю, что лучше бы вообще людям не приходилось за чью-то жизнь умирать.
- Это, конечно, да… А ты говоришь, как ученый. Профессор, что ли?
- Да нет. Ну… лекции читать доводилось. И то скорее практика всякая.
- А… практика. Уважаю.
Грузовичок подбросило на особенно высоком ухабе, водитель матернулся сквозь зубы. Дорога вильнула, и прямо перед ними, все еще вдалеке, но уже вполне различимые, открылись черепичные крыши небольшого городка, каких полным-полно на просторах Аместрис.
- Ну, вот и Маринбург, - с удовольствием заметил водитель. - На час раньше, чем в обход. А все потому, что ты то бревно с дороги убрал. Кстати, я так и не понял, чего это за фокус был?
- Просто ловкость рук, - улыбнулся попутчик. - Не берите в голову. В армии чему только не научишься.
- В том числе и бревна ворочать?
- И бревна.
Они посмеялись, хотя никто ничего особенно смешного не сказал. Установилась между ними некая духовная близость, которая возможно только между доселе не встречавшимися людьми, проведшими два или три часа в замкнутом пространстве. А еще эту близость усиливает общность воспоминаний.
- А зачем вам к нам надо? - спросил вдруг шофер. - По делу или в гости к кому?
- Скорее, по делу… - попутчик вновь погладил бородку. - Я материал собираю для своих исследований.
- Исследователь, значит?
- И это тоже. У вас тут, говорят, дети пропадают в округе?
- Да, что-то вроде того, - шофер замкнулся, помрачнел. - Это их Хромой Ганс уводит.
- Что еще за Хромой Ганс?
- А черт его знает. В лесу живет. Давно уже. Говорят, он государственным алхимиком был когда-то, во время войны во Втором Специальном служил, да с ума сошел. И из государственных алхимиков его вышибли, и из армии. Он там один живет, в лесу. Говорят, он Грету и похитил. А потом и Петера с Михаэлем следом.
- Значит, всего троих…
- Что значит "всего"? - шофер аж ощетинился. - Мало, по-твоему?
- Да нет, я просто суммирую, привычка, - торопливо поправился спутник. - Ужасно, конечно. А почему решили, что этот Ганс их похитил? Причины-то хоть были? А то, может, вы на человека зря наговариваете.
- Как же, - шофер фыркнул. - Ну, эта Грета - она, знаете, младшая. Родители у нее умерли, жила с дядей и теткой, а у них еще пяток ребятишек своих. Девчонку дома не обижали, уж тут будь спокоен - вся деревня приглядывала. Но, конечно, и не следили особо… Она и убегала иногда в лес на целые дни… ну и к Гансу повадилась ходить. Запрещали, запирали - без толку. Чуть что, сразу к нему убегала. Приворожил он ее, что ли?.. А девчонке десять лет всего. Ну, однажды она на ночь домой не вернулась. Мы, значит, мужики собрались и пошли к Гансу. Дверь ему чуть не вышибли, входим - а у него там одна комната - пусто. И под полом пусто, и на чердаке. А сам он стоит, молчит, только щекой дергает. Мы ему: где Грета?! - молчит. А потом еще Петер пропал. А у него брат-близнец есть, Курт. Они вместе всегда были, не разлей вода. К нему, конечно, с расспросами, а он молчит. Вообще молчит. Сидит и молчит. Как из леса один вернулся, так больше ни слова и не произнес. А потом еще Михаэль, приятель близнецов, пропал. И в соседней деревне, Старых Корягах, двое мальчишек с реки не вернулись. Утонули вроде как. Вот наш староста заявление в Столицу написал и телеграфом отбил. И участковый наш тоже позвонил. Потому что сам ничего сделать не мог, только руками развел… Мы к Гансу, конечно, еще ходили, и дверь все-таки выбили… ну, обыскали все, чуть ли не вверх дном перевернули, и самого отметелили будь здоров… нет у него никого, ни следочка. А только долго ли ребенка в лес отвести и что-то недоброе там сотворить? Не может быть такого совпадения, чтобы пятеро ребятишек разом пропало. Только до сих пор из Столицы к нам так никто и не приехал. А уже три дня прошло.
- И за три дня никто больше не пропадал?
- Да нет, вроде бы, - шофер пожал плечами. - Анита, старостина дочка, пошла в лес с подружками за грибами, и заблудились девчонки… но их к вечеру нашли. Родители, понятное дело, перепугались до смерти.
Машина остановилась на краю деревни.
- Ну ладно, я, значит, в гараж отсюда, - сказал шофер. - А тебе если в деревню, то это прямо… Остановиться-то хоть есть где?
- Да что-то вроде того, - уклончиво ответил попутчик. - Не бойся, переночую.
- А то смотри, если что, то жена тебе найдет, где постелить…
- Да ладно, сказал же, есть у меня тут знакомые.
- Ну смотри, - снова повторил шофер.
Попутчик ловко вылез из машины, спрыгнул с подножки.
- Ты в каком хоть полку-то служил? - спохватился шофер. - Я - Четвертый флот, 11 эскадра, база "Ледяной ключ".
- Во Втором Специальном, - улыбнулся исследователь.
И зашагал по направлению к деревне, закинув на плечо чемодан.
Шофер уже тронулся, развернулся к гаражу и только тут до него дошло, что именно сказал его случайный попутчик с мягким взглядом интеллигентных глаз из-под очков-половинок.
Человек - обладатель светлой, аккуратно стриженой бородки, очков-половинок, длинного плаща, который он нес, перекинув через руку, и обшарпанного желтого чемоданчика, вступил в Маринбург по главной улице, оглядываясь по сторонам с доброжелательным любопытством.
Он остановился рядом с играющими посреди улицы девчонками и попросил их показать, где живет участковый полисмен. Девчонки, завороженные новым лицом, говорили вразнобой, но все-таки какую-то информацию человеку удалось из них вытянуть. Да и не сложна была география деревни.
Так что он просто пошел дальше по главной улице, потом свернул в один из небольших переулков, помеченный разбитой табличкой "пер. Овсяный". Там нетрудно было найти аккуратный домик, стоящей в яблоневом саду, - в этой части Аместрис вообще много было яблонь. Сам участковый, Франц Вебер, в этот вечер сидел в саду в кресле-качалке и покуривал трубку, как это у него давно уже вошло в привычку.
Человек с бородкой остановился у низенькой оградки и деликатно кашлянул в кулак.
Участковый буквально подпрыгнул. Уронил трубку.
- Командир! - воскликнул он, вскочил, выпрямился и отдал честь. Это выглядело смешно в сочетании с его плетеными шлепанцами и обвислым пузом, выпирающим из-под грязной футболки, но человек не засмеялся.
- Я ушел с действительной, Франц.
- Для нас вы всегда командир! - пожилой толстяк Франц заспешил к калитке, распахнул ее перед гостем. - Ну, майор, ну и рад же я вас видеть! Ну что, как жизнь? Как семья? Жена, дети есть? - он на секунду замер, внимательно глядя на гостя. - С действительной вы ушли, а с… другой вашей службы?
- Нет, не ушел, Франц.
- Стало быть, это вас к нам прислали из Столицы?
- Именно, - кивнул гость. - Именно меня и послали. Так что буду признателен, сержант Вебер, если вы мне доложите подробно обстановку.
- Проходите, майор Элрик, - вздохнул участковый. - Дело пакостное. Правильно они сделали, что послали именно вас. Да только я сомневаюсь, что даже вы с ним разберетесь как следует, уж не сочтите за обиду…
- Какие тут обиды, - улыбнулся гость, заходя в сад. - Никаких обид, одна сермяжная правда.
- А где брат ваш? Вы же вроде бы вместе работать любили, как я помню… или это секрет?
- Никакого секрета. Брат не смог приехать по семейным обстоятельствам. Так что придется мне одному за двоих отдуваться.
Они прошли половину пути до дома по извилистой садовой дорожке, как вдруг с улицы долетел отчаянный женский крик:
- Аниточка! Аниточка пропала!
- О господи! - Франц поморщился. - Небось опять за ягодами в лес утопала, а мамаша истерику подымает… нервная она, фрау Лауген… Не обращайте внимания, майор.
- Аниточка! Аниточка! - растрепанная женщина в домашнем или же очень замызганном платье бросилась к калитке участкового. Глаза ее сверкали каким-то безумным огоньком, рот судорожно кривился. - Герр полисмен, смотрите, что я нашла!
Женщина в руках держала детский башмачок. Ничего страшного, наверное, в этом башмачке не было бы, если бы оттуда не торчала детская щиколотка. Обрубленная.
Глава 2. Добрый доктор Мари Варди
- Сейчас будет больно, - предупредила Мари. - Я, честно говоря, уколы так нормально и не научилась ставить.
- Да ради бога, - согласился ее пациент. - Потерпим. Только вы, надеюсь, своим пациентам это не говорите? А то никто к вам ходить не будет.
- Будут, - ответила Мари без улыбки. - Больше некуда. Тут на десять километров один врач - я. Ну, есть еще областная больница, конечно. Только туда пока доедешь… да со здешними дорогами… Но вы правы, пациентам я, конечно, не говорю. Да и нет в том нужды.
Мария закатала ему рукав, протерла кожу спиртом. Аккуратно всадила иглу.
- Ни капельки не больно, - улыбнулся ей пациент. - Вы замечательно ставите уколы.
- В группе я на уколах была худшая, - она наконец улыбнулась, показав ряд ровных белых зубов. - Некоторые девчонки так ставили… вообще ничего не чувствовалось!
- Вы что же, друг на друге практиковались?
- Ну да. Воду с глюкозой вкалывали. А как еще? Не будешь тренироваться - не научишься.
- А если бы пузырек воздуха попал?
- Ну не попал же! Мы же проверяли!
Пациент только головой покачал. У него по поводу опытов на себе - пусть даже в учебных целях и пусть даже дело такое незначительное, как ставить уколы, - было совершенно свое, особое мнение.
Мария была не слишком высокая - на взгляд пациента - но вообще росту выше среднего, особенно для женщины. А еще она была ладная, ловкая и стройная. Смуглая кожа (не такая, как, скажем, у уроженцев Лиора, но темнее, чем у большинства жителей Аместрис), темно-каштановые вьющиеся, блестящие будто лакированные, волосы плотно стянуты на затылке в хвост, но те редкие прядки, которые выбиваются из зализанной прически, все равно курчавятся, как у барашка… В зеленых, как лесная трава, глазах - россыпь золотинок. Улыбка очень добрая. Лицо совсем юное, почти детское, но глядя на ее руки с чуть выступающими венами, можно было решить, что ей лет двадцать пять, никак не меньше. Пациент уже знал, что руки эти способны и деревянную палку ребром ладони расколоть, и человеческую кость раздробить. Еще эти руки способны на твердое рукопожатие.
Она была одета в просторный белый халат - накинула его вот только что, когда вошла в кабинет. Из-под халата выглядывали широкие камуфляжные штаны, заправленные в высокие, наглухо завязанные, несмотря на летнее время, кожаные ботинки. А еще под халатом была надета темная футболка едва ли не армейского образца, обтягивающая полную грудь.
В общем, при ближайшем рассмотрении Мария Варди ("Можно просто Мария, или Мари, как вам удобнее") казалась идеалом красоты. Того ее особенного, простого и функционального типа, который некоторых мужчин привлекает, словно быка известный цвет. Хотя в толпе мимо пройдешь и не заметишь.
- Ну вот, теперь столбняка не будет… А щеку я бы вам все-таки зашила… - она аккуратно взяла пациента за подбородок, повертела его лицо. - Шью я аккуратно, но вот тут как раз от моей аккуратности мало что зависит. Все равно будет неприятно.
- Шейте, - пациент улыбнулся. - Потерплю. А то останется шрам…
- Боюсь, шрам и так останется, - вздохнула Мари. - Не бережете вы себя…
- Да вы что! - усмехнулся пациент. - Как раз я себя очень берегу. Я себе очень дорог.
- Но, кажется, другие люди вам дороги еще больше, да? - проницательно спросила Мари. - Еще бы чуть-чуть, и быть вам без глаза… Да и… что касается ноги, то вам еще повезет, если не будет воспаления.
- Зато человека спасли, - пожал плечами пациент. - Ладно, Мари, вы шейте. Не волнуйтесь, я боль терпеть привык. Я ей даже радуюсь.