За дверью что-то скрипнуло, кто-то хочет войти. Двое уже пытались. Иван, ясно отдавая себе отчет в том, что сейчас никто из врагов не может входить в бар, прекрасно понимал, что это кто-то из своих: либо патрульный, либо спецназовец, а то и этот, с бабахалкой, - хочет войти и помочь.
Все это Иван понимал, видел, осознавал, но это не мешало ему медленно поднимать "умиротворитель", наводить его на дверь и плавно, очень аккуратно, начинать давить на спуск.
- Кто тут? - спросили из-за дверей.
- А тут кто? - ответил Иван, продолжая жать на спуск, выбирая люфт.
У него в пистолете всегда был большой люфт. Нравилось ему так.
- Если не ошибаюсь, - сказали от дверей, - это со мной разговаривает Иван Александров. Да?
- Угадал… - Палец на спуске замер.
- У нас с вами есть общий знакомый, - сказал мужской голос от дверей. - Никита Сергеевич Токарев. Помните?
Иван опустил пистолет, снял занемевший палец со спуска.
- Я могу входить? - спросил голос.
- Входи.
- А с фонариком?
- И с фонариком входи, - разрешил Иван.
Все входите, кто угодно входите, колоннами, цепями - теперь можно. Теперь это уже не галаты, теперь это уже свои. Кто угодно, но свои. Не желающие убивать Ивана Александрова.
Опять что-то заскрипело.
- Ты там осторожно! - крикнул Иван. - Не споткнись, там покойник. И дальше по залу - тоже покойник.
Возле двери появился бело-голубой упругий на вид луч света. Пробежал по стенам, полу, остановился на лице убитого возле двери. Дырка точно во лбу. Замечательный выстрел, господин специальный агент, поздравляю. И ведь мишень двигалась, а все-таки попали точно в лоб.
Луч света порыскал по залу, зацепился за ногу Ивана. Иван ногу подтянул, и луч прыгнул к его лицу.
- Делать нехрен? - спросил Иван. - Лампочку убери, пока я не разозлился.
Луч ушел в сторону, оставив в глазах Ивана белые пятна, медленно плавающие в темноте.
- Посмотри на кухне, там должен быть Хаммер, мой приятель Джек Хаммер, - сказал Иван. - Он может включить свет в зале. Хаммер!
Иван попытался крикнуть громче, вдохнул - пыль попала в горло, Иван закашлялся.
- Хаммер! - закричал Иван, откашлявшись. - Свет включи! Хаммер!
И свет включился. Лампы под потолком, как оказалось, не пострадали. Необыкновенно яркий после темноты свет залил помещение, заставил Ивана зажмуриться.
- Да, - сказал голос печально. - А я ведь собирался всего лишь пообедать и скоротать время до встречи с вами.
Иван открыл глаза.
Ярослав Круль сидел на стуле, положив на колени помповое ружье, и с интересом рассматривал Ивана. Он был слишком чистый и опрятный для хаоса, царившего вокруг.
- А, - сказал Иван, - это ты…
- Я. И не слышу радости в вашем голосе, любезнейший. Я, видите ли, спасаю, как оказалось, ему жизнь, а он…
- Зря ты со мной от двери заговорил и Токарева вспомнил. Пошел бы внутрь, тебя бы тоже похоронили… у меня сегодня рука легкая, - Иван посмотрел на свою левую ладонь, из порезов текла кровь, промывая дорожку в белесой пыли. - Пулю в лоб ты как раз и схлопотал бы… сколько народу вздохнуло бы свободно.
- В Конюшне? - поинтересовался Круль.
- Там у тебя друзей нет, - сказал Иван.
- Это ты так полагаешь, - ответил Круль. - И еще ты ошибочно полагаешь, что среди нас у тебя нет друзей…
- А что - есть?
- Мне так кажется, во всяком случае.
- Но ты, надеюсь…
- В их число не вхожу.
- Там все нормально? - спросили с улицы.
- Тут все нормально, - крикнул Иван. - Из хороших ребят погиб только один. Есть трое раненых, кажется… Да вы заходите, не стесняйтесь…
В бар влетели несколько человек в полном боевом, с оружием наперевес, в бронежилетах и шлемах. Один бросился к Ивану и вынул пистолет из его руки.
Иван протестовать не стал.
- Там, - сказал Иван и показал указательным пальцем на руины барной стойки. - На кухне. Или уже во дворе.
- На кухне, - сказал Хаммер, появляясь на сцене.
Его шикарные бакенбарды казались седыми от пыли, в волосах запутались какие-то щепки и палочки, рукав рубахи был залит чем-то красным, но в целом хозяин бара выглядел значительно лучше своей недвижимости.
- Ты извини, - сказал Иван. - Мы тут у тебя немного насорили…
- Сволочь ты все-таки, - сказал Джек. - Ну какого хрена ты начал стрелять? Ну пусть бы они себе разбирались с броневиком… Ты-то зачем полез? И парень ваш погиб. Остался мне должен, между прочим, двадцать пять монет. И кто мне их вернет?
Джек подошел к Ивану, присел возле него на корточки, взял в свои руки его левую кисть и посмотрел.
- И еще легко отделался.
- Ты это как-то без одобрения…
- Какое тут одобрение? Франсуаза! - заорал Хаммер. - Где ты там лазишь, кукла безмозглая? Аптечку сюда, живо!
- А бизнес твой тю-тю… - сказал Иван. - Такие убытки…
- Убытки? Хрена вам, а не убытки у Джека Хаммера. Это у страхового агентства убытки. И это у вашей Конюшни убытки, чтобы ты знал. Джек Хаммер вытрясет из них все, до песчинки. И за материальный ущерб, и за моральный… понял?
- Понял, - сказал Иван и посмотрел на Круля. - Все-таки жаль, что ты не полез под пулю. Хотя за жизнь - спасибо, конечно.
Глава 04
Как ни странно, но группа выехала в рейд с опозданием всего в час, хотя Ивану поначалу казалось, что их вообще не отпустят.
Сперва "тревожники" начали суетиться, обыскивать все вокруг, и двое бойцов сунулись было в служебные помещения "Трех поросят".
Джек Хаммер поначалу был вежлив и почти корректен. Первые три минуты. Когда возбужденные парни в бронежилетах, касках и с оружием наперевес попытались проскочить мимо него на кухню, Джек просто стал у них на пути и сказал, что не фиг служивым совать свой нос в частные владения. Служивые с этой точкой зрения не согласились и попытались преграду если не обойти, то отодвинуть.
Преграда возразила. Дважды. Два бойца на несколько секунд потеряли возможность нарушать границы частных владений, а Джек Хаммер, воспользовавшись паузой, обратился к Ивану с настоятельной просьбой вмешаться и объяснить понаехавшим уродам, что он, Джек Хаммер, является стороной пострадавшей, что, блин горелый, это в его бар стреляли и что, любить вашу уважаемую маму в извращенной форме, сюда террористы так и не проникли.
Оружие с бойцов он тщательно обобрал и выбросил в оконный проем. Потом, воспользовавшись временной слабостью "тревожников", вытолкал обоих за порог.
Сразу возникло некоторое напряжение, на улице защелкали затворы, Джек начал что-то кричать - в общем, Ивану пришлось вмешаться. Потом пришлось вмешаться брату Старшему Администратору, потому что Иван, запорошенный пылью, скорее напоминал клоуна или театральное привидение, чем специального агента. А Круль выглядел авторитетно и уверенно. Ну и спорить с представителем Службы Спасения было как-то неудобно. А стрелять в него вот так, с ходу, было неосторожно, по меньшей мере.
Мало ли что, а попасть в ад, имея на себе незаконное убийство предавшегося, никому не хотелось. То есть совершенно.
Переговоры зашли в тупик, но тут прибыл Токарев, быстро вник в ситуацию и расставил все по своим местам.
- Снова ты, - сказал ТэТэ, поглядев на Ивана, и покачал головой. - Ну можешь ты хоть что-нибудь сделать нормально, без шума?
- Могу, - сказал Иван. - Хочешь, напишу рапорт о происшествии?
- Обязательно, - Токарев осмотрел бар и снова покачал головой. - Сколько народу погибло?
- Тут? Тут погиб только один из охранников, - Иван огляделся, нашел целый стул, стряхнул с него пыль и осколки, сел. - Остальные были ранены в момент взрыва. Стеклом.
- Точно, - подтвердил Джек, стоявший рядом. - Ванька зачем-то начал стрелять в галат, но я так понимаю, что подобный идиотизм у вас ненаказуем и приветствуется?
- У них это называется взаимовыручка, - сказал Круль. - Галаты пытались захватить патрульных, опер из Конюшни это заметил и не мог не подписаться за своих. Ему, в принципе, положена награда. Ну уж поощрение в любом случае. Строгая благодарность…
- …С занесением в грудную клетку, - перебил его Иван. - Сам-то зачем полез? У вас как это называется?
- У нас это называется - угробить на совершенно законных основаниях троих верующих. Я бы даже сказал - фанатиков, - Круль очень мило улыбнулся. - Три души в аду. Раунд при помощи господина специального агента закончился со счетом шесть - ноль в пользу ада. Хороший выдался день…
- Шесть - один, - буркнул Иван. - Парень из охраны погиб при исполнении, не успев никого убить и, кроме того, защищая ближнего своего…
- Хорошо, - кивнул Круль. - Шесть - один, согласен. Но ведь все равно - перевес в пять душ.
- И оружие у тебя официально зарегистрировано? - спросил Токарев.
- Всенепременно, - улыбка Круля стала еще шире. - Сам ведь знаешь - для обеспечения безопасности от действий террористических группировок и для взаимодействия с силами правопорядка при задержании и уничтожении демонических сил, покинувших места заключения… Ну и так далее.
Приехала труповозка, тела вывезли, предварительно сфотографировав разгромленный зал. Как бы не рычал Токарев, но все было понятно, все было обычно, и обвинений, кстати, предъявлять было некому. Виновные убиты. Обычно добавляли: "С Божьей помощью", - но тут помощь была не только божественной.
Иван закончил рапорт как раз к приезду "Рейдера" с командой.
- Ну ты даешь! - восхитился Юрасик. - Мы, значит, шмотки грузим, а ты тут развлекаешься по полной программе. Сколько, говоришь, штук?
- А почему я слышу столько радости в голосе? - тут же осведомился Токарев, и восхищение на лице Юрасика сменилось опасливой улыбкой. - Чему ты радуешься, голубь? Семь человек погибли, шесть душ потеряно, еще неизвестно, что будет с патрульными - тяжелейшая контузия и ранения у троих… А ты радуешься?
- Но ведь Иван-то жив? Значит… - Юрасик опустил глаза, кашлянул и мелкими приставными шагами двинулся в сторону, подальше от начальства.
- Что теперь прикажешь с тобой делать? - спросил Токарев, глядя на Ивана сверху вниз.
Франсуаза оказалась медсестрой куда более расторопной, чем могло показаться при взгляде в ее светло-голубые глаза. Она успела промыть, обработать и перевязать все порезы на руках Ивана и даже обтерла его лицо влажным полотенцем.
Джек легонько шлепнул ее по заднице в качестве поощрения и отпустил на кухню.
- Так что с тобой делать? - повторил Токарев.
- А что ты со мной можешь сделать? - спросил Иван. - Рапорт я написал. Свидетели у тебя есть. Выезд группы никто не отменял. Складываем все вместе - я нахожу свою тревожную сумку, гружусь в "Рейдер" и убываю на неделю в круиз. А ты тем временем все оформляешь, все описываешь и передаешь наверх. Как раз к моему возвращению все это будет обработано, и я смогу принять посильное участие в окончательном оформлении бумаг. Нет?
Токарев помолчал, задумавшись.
Если он очень хочет не пустить Ивана в рейд, то теперь у него есть замечательный повод - это Иван понимал и ждал решения начальника с некоторым опасением. Ну не хотелось ему оставаться сейчас в Иерусалиме. Помимо всех прочих неприятных расспросов и соболезнований коллег, это могло вылиться в изматывающе тяжелые разговоры с теми же Токаревым и Шестикрылым.
- Ладно, - сказал Токарев. - Хрен с тобой - езжай. Когда вернешься…
- Если вернется… - с нажимом на первое слово поправил Круль. - Все в руках Господних…
Токарев скрипнул зубами, посмотрел на Ивана, но тот не стал ни спорить, ни возмущаться, продублировал улыбку Круля и согласно кивнул:
- Всё в руках Господних, и все в руках Господних. Любой из нас может не вернуться…
Круль засмеялся и вышел из бара.
- Слышь, Токарев, - Иван покрутил головой, пытаясь обнаружить свою сумку. - Тут рядом где-то бегает "тревожник" с моим "умиротворителем"… Дай команду, пусть вернет. А то мне лень вставать, догонять…
Токарев ничего не ответил, хотя имел полное право поставить на место зарвавшегося подчиненного. Это с одной стороны, с другой, прикинул Иван, чего орать на придурка, взявшего на себя чужие грехи, даже не зная какие именно. Его даже пристрелить из жалости не получается. Лучше не обращать внимания на его вызовы и эскапады.
Токарев вышел.
- Так мы договорились, - Джек Хаммер подошел к Ивану и наклонился. - Я ставлю пятнадцать ящиков пива, а вы…
- Договорились, - сказал Иван. - Скажи моим…
- Я уже сказал, - ответил Хаммер. - Они на заднем дворе грузятся.
Иван еще раз окинул взглядом зал и с удивлением заметил, что сумка стоит возле его ног, немного притрушена пылью, но совершенно цела.
- Будем считать это хорошей приметой, - пробормотал Иван.
- Что? - не разобрал Хаммер.
- Ничего, это я о своем.
Иван встал со стула, подхватил сумку и вышел через кухню на задний двор.
Группа трудилась в поте лица своего, перетаскивая ящики в фургон "Рейдера".
- Джек сказал, что ты… - начал Марко, но Иван прервал его взмахом руки, подошел к машине и заглянул внутрь.
- И где мы собираемся спать? - спросил Иван. - Сколько вы самоделки загрузили?
- Двадцать ящиков, - отрапортовал Юрасик. - И заканчиваем с холодильниками и пивом.
- Вы все это ставьте на дно, сверху матрацы и спальники, - приказал Иван.
- Так это только до Элата…
- Тогда мне спальное место подготовьте, если сами не желаете, - Иван снова заглянул в фургон и указал пальцем: - Вон там, посерединке, чтобы не трясло… Вам на все про все пятнадцать минут.
- Да мы уже почти…
- Пятнадцать минут на то, чтобы все переставить и приготовить, - официальным голосом произнес Иван. - И еще минимум одно спальное место в хвосте, для брата Старшего Администратора. Он к нашим операциям отношения не имеет.
Ребята посмотрели на старшего группы немного удивленно, но спорить не стали.
Иван забросил сумку в машину и вышел через ворота на улицу.
Подъехал эвакуатор, зацепил патрульный вездеход, кто-то что-то орал о безголовых идиотах, которые до сих пор не могут расчистить дорогу, Токарев устроил выволочку опоздавшим экспертам, галдели зеваки - все как обычно.
Вся картинка становилась то красной, то синей, красной - синей, красной - синей… А мне всего этого будет не хватать, сказал себе Иван. Скучно будет без этого цирка.
Сзади послышались шаги, Иван оглянулся - подбежавший боец сунул ему в руку "умиротворитель", что-то неразборчиво пробормотал из-под шлема и исчез за автобусом тревожной группы.
Иван вложил пистолет в кобуру, собрался уже окликнуть Токарева и для порядка все-таки доложить о готовности и отъезде, но сзади, из-за левого плеча раздался тихий голос:
- Галаты совсем ополоумели…
- А если я тебе в рыло насую? - спросил Иван, не оборачиваясь.
- И охота тебе отягощать свою душу подобными деяниями? - ленивым тоном поинтересовался Круль. - Юридически - я твой ближний. И нанесение вреда мне может оказаться последней каплей в твоей печальной судьбе. Тебе это нужно?
Иван не ответил.
- Тогда, с твоего разрешения, я повторю свою предыдущую фразу, - сказал Круль. - Галаты совсем ополоумели.
Иван снова не ответил.
- Ну так нечестно… Ты должен был спросить - с чего это я так решил? Типа, с каких хренов мне это взбрело? А я тебе сказал бы, что вся акция была спланирована нелепо и нерационально. А ты…
- Что ты ко мне прицепился? - спросил Иван, закипая. - Тебе поставили задачу вывести меня и спровоцировать? Мне только что вернули пистолет…
- Вернули? Чего же ты до сих пор не выстрелил? Что тебя вообще так задевает мое существование? Я кого-то убил? Предал кого-то? Только не нужно о Боге, оставь это между мной и Им. Богу - Богово, а человеку - соответственно. Я предался Дьяволу? Извини, парень, это мой свободный выбор. И этот выбор предоставил мне сам Господь. Тебя больше злит мой выбор или деяние Господа? - Круль помолчал, словно давая возможность Ивану ответить на вопросы, потом хмыкнул. - Я разговариваю с тобой как с профессионалом. И обращаю твое внимание на то, что галаты сегодня действовали глупо. Сам посуди…
- Сужу, - сказал Иван.
- Уже лучше, - одобрил Круль. - Так вот, галатам нужны были заложники. Заложники, переговоры, отстрел, ответные действия Конюшни, съемки телекомпаний, в том числе - наших, шум, крики и прочее… так? Так. Они нападают на патрульную машину, которая, помимо всего прочего, еще и бронирована. Причем делают они это возле бара, в котором, все это знают, постоянно пасутся опера и даже инквизиторы. И что - кто-то блокировал бар? Кто-то занялся его посетителями? Я так вижу, что засада была в доме, значит, они могли видеть, кто заходил в бар. Нет?
- Могли, - нехотя признал Иван.
- В машине было трое патрульных, - продолжил Круль. - Вся кутерьма завертелась из-за троих возможных заложников. И в баре было трое ваших. Только в баре эти трое были расслабленны, типа, пивко и созерцание новой официантки, можно было брать теплыми. Ну и еще четверо туристов, что тоже неплохо для демонстрации по телевизору. Вот, мы не хотим лишней крови и отпускаем невинных людей, а вот тех, что оправдываются делами закона, а не верою, этих мы убьем и порвем… Кстати, и взять всех в баре можно было тихо, без взрыва. Что из этого следует?
Иван покосился на стоящего слева Круля. Нормальное, спокойное лицо. Могло бы даже вызвать симпатию. Могло бы… и не дурак. Когда Токарев рассказывал о нем, то несколько раз повторил - не дурак. Опер от Бога, ляпнул даже один раз Токарев, но быстро спохватился.
- Из этого следует, - сказал Круль, - что бар трогать не хотели. Тебя не интересует - почему?
Бар или кого-то в баре, подумал Иван, но вслух ничего не произнес.
Тягач потащил патрульный вездеход, автобус с тревожной группой двинулся следом, остались только три дежурных машины и фургончик экспертов.
Из ворот с заднего двора выехал "Рейдер".
Открылась дверца, выглянул Коваленок:
- Вань, ты в фургоне или в кабине?
- Кто за рулем? - спросил Иван.
- Шляхтич. Дорогу возле города он знает, тут заблудиться негде. А потом, когда станет посложнее…
- То есть, - как можно более неприятным голосом произнес Иван. - То есть, если я сяду в фургон, то к молодому мы посадим предавшегося?
Коваленок отвел взгляд.
- Значит, - сказал Иван, - я и брат Круль садимся в фургон, а кто-то из вас…
- Я, - торопливо выкрикнул Юрасик и выскочил из фургона. - Я - в кабину.
- Сейчас это называется дисциплиной? - поинтересовался Круль.
- Сейчас это называется брезгливостью, - отрезал Юрасик, забрал из фургона свой автомат и открыл дверцу в кабине. - Так я поеду тут?
- Тут, - кивнул Иван. - Заодно не дашь уснуть Квятковскому.
Круль молча отодвинул в сторону Коваленка и вошел в фургон.
Иван бросил сумку внутрь, оглянулся и увидел, что Токарев смотрит на него. Огромный печальный Токарев.
- Пока! - сказал Иван и помахал рукой.
Токарев вздохнул и отвернулся.
- Все на местах? - поднявшись в фургон, спросил Иван.
- Все, - ответил Марко.
- Все получено, ничего не забыто?
- Все и ничего, - ответил Марко ритуальной фразой на ритуальный вопрос.