Я оттолкнулся от заборчика и на подгибающихся ногах побрел к себе.
Добравшись до своей комнаты, снова достал оружие из-под подушки.
Машинка напоминала дорогую детскую игрушку. Очень легкая - видно, пластмассовая. И цвет какой-то несерьезный - ярко-оранжевый, как жилет дорожника. Из толстого круглого ствола выпячивалось что-то вроде линзы.
Но ведь я же своими глазами видел, как исчезла скамейка! Щебкарьер… При чем здесь щебкарьер?..
Я ухватил рукоять поплотнее, и от кисти к локтю пробежали вчерашние электрические мурашки. Так, а это что за рычажок? Я осторожно потянул его на себя, и изображение на стеклянном экранчике приблизилось. Понятно…
Гришу пора будить, вот что! Хватит ему спать. Отоспался…
Посреди стола белела записка.
"Ешьте, завтрак на плите, - прочел я. - Заставь Гришу сходить к врачу, а на Бехтеря в суд…"
Дочитать не успел - показалось, что в дверях кто-то стоит.
Я обернулся.
В дверях стоял Гриша Прахов.
* * *
Никогда раньше он не позволял себе выйти из своей комнаты, не смахнув перед этим последней пылинки с отутюженных брюк. Теперь он был в трусах, в майке и босиком. Да еще марлевая повязка на лбу - вот и весь наряд.
Я выпустил записку из рук и шагнул к Грише.
- Эти… - хрипло сказал я. - В кого я вчера стрелял… Что с ними?
Гриша смотрел непонимающе. У меня перехватило горло. Перед глазами снова блеснули чистые пролысины на пыльном асфальте.
- Ну что молчишь? Живы они?
- Живы, - сказал Гриша. - Ты отправил их на корабль. В камеру коллектора. Понимаешь, есть такое устройство…
Дальше я уже не слушал. Проходя мимо койки, уронил оружие на подушку и остановился перед окном. Почувствовал удушье и открыл форточку.
- Дурак ты, Гриша… - обессиленно проговорил я и не узнал собственного голоса. Был он какой-то старческий, дребезжащий. К восьмидесяти годам у меня такой голос будет. - Что ж ты вчера-то, а?.. Я же думал - я их всех переубивал…
ГЛАВА 10
Расположились в кухне. За окном качалась зеленая ветка яблони и время от времени, как бы приводя в чувство, легонько постукивала в стекло.
А передо мной на табуретке сидел и ждал ответа… Я отмахнулся от лезущего в глаза сигаретного дыма. Черт знает что такое! Сидит на табуретке парень из моей бригады, Гришка Прахов - вон с Бехтерем у него нелады из-за Люськи…
- Интересно девки пляшут, - процедил я, - по четыре штуки в ряд… Значит, ты - преступник, я - вроде как твой сообщник, а они? Они сами - кто? Ангелы? Ну нет, Гриша, брось! Ангелы по ночам засады не устраивают. Да еще и на чужой территории…
- Они не нарушали законов, - негромко возразил он.
- Чьих?
- Своих.
- А наших?
Гриша запнулся. А я вспомнил, как эти двое вели его вчера сквозь ночной сквер. Шли - будто по своей земле ступали…
- Во всяком случае, - добавил он еще тише, - они сделали все, чтобы вас не беспокоить…
Я хотел затянуться, но затягиваться было уже нечем - от окурка один огонек остался. Я швырнул его в печь и захлопнул дверцу.
- Слушай, а что это вы все такие одинаковые?
Лицо у Гриши стало тревожным и растерянным.
- Странно… - сказал он. - В самом деле одинаковые… А ведь раньше мне так не казалось…
Ветка за стеклом забилась и зацарапалась сильнее прежнего. Все время чудилось, что кто-то там за нами подглядывает.
- Слушай, - сказал я. - Ну ты можешь по-людски объяснить, как ты его нарушал вообще? Закон этот ваш, насчет личности… Ну, я не знаю, там… по газонам ходил, вел себя не так?…
- Просто вел себя… - безразлично отозвался он.
Я шумно выдохнул сквозь зубы.
- С тобой свихнешься… Как это - вел себя? Все себя ведут!
- Не все, - тихонько поправил он, и словно знобящий сквознячок прошел по кухне после этих его слов. Я снова сидел, укрываясь за жидким кустиком, а из черных провалов ночного сквера на меня наползала оглушительная смертельная тишина… И они из-за этого достают человека на другой планете? Вел себя… Интересное дело - вел себя…
- Погоди-ка, - сказал я. - А здесь ты его тоже нарушал?
Честное слово, я не думал, что он так испугается.
- Но у вас же нет такого закона… - еле шевеля побелевшими губами, проговорил Гриша. - Или… есть?
- Это тебе потом прокурор растолкует, - уклончиво пообещал я.
Гриша опустил голову.
- Да, - сказал он. - Нарушал. И здесь тоже.
- Ну, например?
- Например? - Гриша подумал. - Да много примеров, Минька…
- Ну а все-таки?
- Ну, Бехтерь, бригада… - как-то неуверенно начал перечислять он. - Да и ты сам тоже… Ты ведь не хотел, чтобы я…
- Бехтерь? - с надеждой переспросил я. - А ну-ка давай про Бехтеря!
- Н-ну… - Гриша неопределенно подвигал плечом. - У них же… с Люсей… были уже сложившиеся отношения… А я появился и…
- Отбил, что ли?
- В общем-то, да… - с неохотой согласился он и тут же добавил: - Но это лишь для данного случая.
Так… Я пощупал виски. Разговор только начинался, а мозги у меня уже тихонько гудели от перегрева.
- Погоди-ка… А я? Я его тоже, что ли, нарушаю?
Гриша удивленно вскинул голову.
- Да постоянно! - вырвалось у него.
- Так… - ошеломленно сказал я. - Понятно… И много тебе припаяли?
Гриша не понял.
- Ну приговор, приговор тебе какой был?
- Ах, вон ты о чем, - сказал он. - Ты про наказание? Но, Минька… собственно, видишь ли… за это вообще не наказывают.
- Что? - заорал я.
- По здешним понятиям, разумеется, - торопливо пояснил он.
Сигарета не вынималась. Пришлось разорвать пачку.
- Бесполезно, Минька! - с отчаянием проговорил Гриша. - Ты пытаешься вогнать все в привычные рамки - бесполезно! Пойми: это отстоявшееся до предельной ясности общество… ("Вот я и говорю - ангелы…" - пробормотал я, прикуривая.) Тебя сбивает слово "преступник"? Но точнее и перевести не могу. В вашем языке…
Тут надломленный голос Гриши Прахова уплыл куда-то, стал еле слышен. "Простите?.." - произнес, оборачиваясь, вчерашний ангел. С вежливым удивлением. По-русски.
В три судорожных взмаха я погасил спичку и уставился на Гришу Прахова.
- Гриша!.. А язык? Язык вы наш откуда знаете? А документы? Где ты взял паспорт? Как ты сюда попал вообще? Кораблем?
- Что ты! - сказал Гриша. - Я бежал через… Ну, это, видишь ли, такое устройство… Два сообщающихся помещения, понимаешь?
- Ну!
- Вот… Причем одно из них находится на той планете, а другое - здесь, у вас… Понимаешь?
Я тупо молчал.
- Как бы тебе объяснить… - беспомощно проговорил Гриша. - Ну вот входишь ты, допустим, в то помещение, которое там… Закрываешь за собой люк. Нажимаешь клавишу. Снова открываешь люк и выходишь, но уже не там, а здесь… Понял теперь?
Я встал. Вернее - мы оба встали. Потом Гриша попятился и опрокинул табуретку.
- Где? - хрипло спросил я.
- Кто?
- Где это твое устройство?
- Уничтожено, - поспешно сказал Гриша. - Полгода назад.
- А другие?
- Других не было, Минька…
Я тяжело опустился на скамеечку. Гриша поднял с пола табурет, но сесть так и не решился.
- Я знаю, о чем ты думаешь, Минька, - устремив на меня темные, словно провалившиеся глаза, умоляюще заговорил он. - Ты думаешь, что это с военными целями… Но они не воюют. Они давно уже не воюют…
Я не слушал. Я сидел оглушенный и так и видел эти бог знает подо что замаскированные устройства, готовые в любой момент выбросить на нас людей и технику… Что он там бормочет? Не воюют?.. Да, конечно. Особенно вчера, в сквере…
- А точно уничтожено?
- Точно.
- И кто ж это его?
- Я, - сказал Гриша и умолк, как бы сам удивляясь своему ответу. Потом вздохнул и сел. Стало слышно, как во дворе Мухтар погромыхивает цепью и миской.
- Взорвал, что ли? - недоверчиво переспросил я.
- Нет, - сказал Гриша. - Там был предусмотрен такой… механизм ликвидации. Я привел его в действие, сам отошел на безопасное расстояние, ну и…
- Это уже здесь, у нас?
- Ну да…
- А говоришь, не взорвал…
- Нет, - сказал Гриша. - Это не взрыв. Просто вспышка. Неяркая вспышка, и все…
- Отчаянный какой… - сказал я, буравя его глазами. - А ну-ка дай сюда паспорт!
Гриша несколько раз промахнулся щепотью мимо нагрудного кармана и извлек наконец красную книжицу. Я раскрыл ее на той страничке, где фотография. Гришкино лицо. Никакой разницы. Разве что чуть моложе…
- Чьи документы?
- Это одного из наблюдателей, - как бы извиняясь, проговорил Гриша. - Ну, из тех, что работали здесь, у вас…
Так… Час от часу не легче.
- Но они уже все отозваны, - поспешил добавить он.
"Ну спасибо тебе, мать, - устало подумал я. - Пустила квартиранта…"
- А почему отозваны?
- Из этических соображений, - сказал Гриша.
- Чего-о?
- Из этических соображений, - повторил он. - Было решено, что тайное изучение неэтично. И наблюдателей отозвали.
Я ошалело посмотрел на Гришу, потом на фотографию.
- А устройство? На память оставили?
- В-возможно… - неуверенно отозвался он, и что-то взяло меня сомнение: а не прикидывается ли дурачком наш Гришенька?
- А язык? Ах да, раз наблюдатели…
Тут я осекся и в который раз уставился на Гришу Прахова.
- Так тебя что? Тоже в наблюдатели готовили?
От неожиданности он чуть было не рассмеялся.
- Что ты! - сказал он. - Меня бы к ним и близко не подпустили.
- А к машине этой, значит, подпустили? - прищурясь, спросил я. - К устройству, а? Или скажешь, что там охраны не было?
- А там ее и не бывает, - с недоумением ответил Гриша.
Во дворе, отфутболенная мощным ударом лапы, загремела и задребезжала по кирпичной дорожке пустая миска. Мухтар требовал жрать.
- Гриша, - проговорил я, не разжимая зубов. - Я тебя сейчас ушибу, Гриша! Как - не бывает? Как это - не бывает? Значит, сигнализация была! Что-нибудь да было?
- Было, - сказал Гриша. - Знак.
- Какой знак?
- Н-ну… - Гриша в затруднении пошевелил пальцами. - С чем бы это сравнить?.. А! Ну вот вешают же у вас на дверях таблички "Посторонним вход…"
Я схватил разорванную сигаретную пачку, но она оказалась пустой. Хотел скомкать - и даже не смог сжать как следует кулак.
- И ты думаешь, тебе поверят?
Гриша поднял на меня встревоженные глаза.
- А кто еще должен поверить? - робко спросил он.
ГЛАВА 11
Рядом с дверью нужного нам кабинета стояли шеренгой четыре стула. На крайнем, поближе к двери, сидел этакий жировичок в мятом костюме. Наше появление его насторожило.
- А товарищ майор еще не пришел, - с опаской глядя на нас, предупредил он.
- Ничего, подождем, - проворчал я, присаживаясь рядом. Гриша подумал и тоже присел.
Уяснив, что перед ним всего-навсего посетители, жировичок успокоился.
- Будете за мной, - с достоинством сообщил он.
Некоторое время сидели молча.
- Как она хоть называется, твоя планета? - негромко спросил я Гришу.
Гриша сказал. Я попробовал повторить - не получилось.
- Понятно… А где находится?
- Не знаю…
- То есть как? Не знаешь, где твоя планета?
- Я ведь не астроном, - с тоской пояснил Гриша. - И потом это в самом деле очень далеко…
Я вспомнил, что где-то в кладовке у меня должен лежать старый учебник астрономии за десятый класс. Карты звездного неба и все такое… Хотя что с него толку, с учебника! Гриша-то ведь по своим картам учился, в наших он просто не разберется. Да я и сам теперь в них не разберусь.
- А вы, простите, по какому делу? - поинтересовался жировичок.
- По важному, - отрезал я.
- Понимаю… - Он многозначительно наклонил голову. Потом сложил губы хоботком и принялся озабоченно осматривать ребро своей правой ладони.
У него было круглое бабье лицо, острые, глубоко упрятанные глазки и седоватая гривка.
Я снова повернулся к Грише.
- Слушай сюда… - до предела понизив голос, приказал я. - Значит, так… Ты наших законов не знал…
- Да я их и сейчас не очень… - шепотом признался он.
- Вот и хорошо. Главное: ты не знал, что у нас нельзя жить с чужим паспортом. Ты вообще с другой планеты, и спрос с тебя маленький… Понимаешь?
Гриша кивнул, но, судя по выражению лица, ни черта он не понимал. Жировичок все это время ерзал от нетерпения - ждал, когда мы закончим.
- Вот ведь как бывает, - поймав паузу, доверительно обратился он ко мне. - С виду рука как рука…
- Чего надо? - прямо спросил я. - Видишь же - люди разговаривают! Чего ты лезешь со своей рукой?
Жировичок тонко усмехнулся и, понизив голос, проговорил без выражения и почти не шевеля губами:
- Ребром ладони могу вскрыть любой сейф…
- Что?!
В этот момент в коридоре показался майор - крупный светловолосый мужчина лет тридцати пяти. Поздоровавшись, он задержал взгляд на посетителе в мятом костюме, и в его серых глазах мелькнуло беспокойство.
- Вы опять но мне? - вежливо, с еле уловимой запинкой спросил майор.
- К вам, Павел Николаевич! - отвечал, влюбленно на него глядя, вскочивший со стула жировичок. - Знаете, я сегодня всю ночь думал… Все-таки на учет меня поставить надо! Ведь если человек способен вскрыть сейф без помощи каких-либо инструментов…
Майор поморщился.
- Давайте лучше пройдем в кабинет, - предложил он.
- Конечно-конечно!.. - засуетился жировичок, и дверь за ними закрылась.
У меня потемнело в глазах.
Нет, вы прикиньте, что теперь получается! Заходит к майору этот чокнутый и говорит: "Здравствуйте, я вот ребром ладони сейфы режу, поставьте меня на учет…" И тут же, следом, как нарочно, вхожу я, ввожу Гришу и говорю: "Здравствуйте, тут вот товарищ с другой планеты прибыл. Выговорить ее невозможно, где находится - он не знает. Документы у него настоящие, не краденые, а что фотография везде его, так это вам только кажется…"
Я вскочил со стула.
- Гриша! - хрипло сказал я. - Айда отсюда!
Но тут дверь кабинета отворилась и в коридор вышел разобиженный жировичок. Быстро его майор…
- Ну? - с ненавистью бросил я.
- Все в порядке, - неохотно отозвался он. - Поставил на учет… Фамилию записал, адрес…
- А чего надутый такой?
Жировичок оскорбленно фыркнул.
- И здесь перестраховщики! - сердито помолчав, сообщил он. - Я, говорит, не могу доложить о вас начальству, предварительно не убедившись! Вот вам, говорит, мой сейф - режьте!..
- Ну? - еле сдерживаясь, процедил я. - А ты?
Жировичок опять фыркнул - на этот раз гневно.
- Неужели он сам не понимает? - с досадой сказал он. - Ну, разрезал бы я этот сейф, испортил бы казенное имущество, а отвечать кому? Ему же и отвечать! Странный он, ей-богу!..
- А ну пошел отсюда!.. - прохрипел я, и жировичка не стало.
На шум из кабинета выглянул майор.
- Вы тоже ко мне? - спросил он. - Что ж вы не заходите?
Пришлось зайти. Мы отдали ему пропуска и опустились в предложенные нам жесткие полукресла, стараясь не смотреть в угол, где стоял небольшой серо-голубоватый сейф.
- Слушаю вас, - деловито и в то же время доброжелательно сказал майор. - Только представьтесь сначала…
Представились. Услышав, что перед ним резчики холодного металла, майор насторожился и как бы невзначай покосился на сейф.
- Я вас слушаю, - повторил он.
Я поднялся и, ни на кого не глядя, полез в свою спортивную сумку за вещественным доказательством. Вынул, поискал глазами какой-нибудь ненужный предмет и, не найдя, установил на краешке стола спичечный коробок. Майор с интересом следил за моими действиями. Я отрегулировал рычажком дальность; аккуратно прицелился…
И ничего не произошло. Коробок как лежал - так и остался лежать. Машинка не сработала. Впервые.
А ведь я знал, что она не сработает! Еще когда нажимал клавишу! Потому что не почувствовал электрических мурашек, бегущих от кисти к локтю. Вместо этого мурашки пробежали у меня по спине, но электрическими они не были.
- Не работает… - сказал я с тоскливым отчаянием и положил оружие на стол. Пропащий ты человек, Минька Бударин! На роду, что ли, так написано?..
Майор озадаченно разглядывал лежащий перед ним на столе большой ярко-оранжевый пистолет. Потом поднял глаза на меня.
- А работало? - живо спросил он.
- Не знаю, - сдавленно ответил я и сел, не чувствуя ничего, кроме страшной разламывающей усталости.
Подумав, майор снял телефонную трубку.
- Ты сильно занят? - спросил он кого-то. - Тогда загляни ко мне. Да, прямо сейчас. Тут, кажется, кое-что по твоей части…
Трубка легла на место, и почти в тот же самый момент в кабинет вошел хмурый темнолицый человек в штатском. Видно, у них кабинеты через стенку.
- Ну-ка, взгляни, Борис Иванович, - попросил майор. - Что это может быть?
Хмурый Борис Иванович, мельком глянув на вас с Гришей, поздоровался вполголоса и, подойдя к столу, принял оружие из рук майора. Не меняясь в лице, осмотрел, примерил к правой руке, к левой. Оказавшись в его огромных (больше, чем у меня) лапах, пистолет как-то сразу утратил свои внушительные размеры и стал еще больше похож на детскую игрушку.
- А как это к вам попало? - довольно равнодушно спросил Борис Иванович.
Я прокашлялся.
- Да у пацана отнял… у соседского, - выдавил я, не решаясь поднять глаза на Гришу. - А пацан в овраге нашел…
Борис Иванович кивнул и снова замолчал минуты на две. Майор ждал. Видимо, хмурый, загорелый дочерна человек был из тех, кого торопить не стоит.
- Ах, вот даже как… - пробормотал он наконец. - Значит, это сюда…
Одним решительным и точным движением он сдвинул ствол, разъял рукоятку, вынул стеклянный экранчик, что-то вывинтил, что-то расключил… Как будто всю жизнь только и занимался тем, что разбирал и собирал такие вот штуковины.
Меня аж в спинку кресла вдавило, когда я увидел, что он делает. Вот убей - не решился бы разбирать!.. Да он бы и сам, наверное, не решился, если бы хоть раз увидел эту штуку в действии!
Борис Иванович разложил все детали на столе и удовлетворенно оглядел получившуюся картину.
- А почему вы обратились к вам?
- Так ведь… на оружие больно похоже…
Борис Иванович вставил одну деталь в другую и состыковал все это с третьей.
- Да нет, это не оружие, - заметил он, вкладывая то, что получилось, в рукоятку.
- Думаешь, игрушка? - спросил майор.
Борис Иванович словно не слышал. Он прилаживал ствол.
- Игрушка?.. - чуть погодя с сомнением повторил он. - Вряд ли… Тут ее, видно, до меня уже раза два разбирали и собирали. Внутри явно чего-то не хватает. Какой-то детали…
- Световой тир, - подсказал майор. - Такое может быть?
Борис Иванович прилаживал ствол.
- В прошлом году в город чехи приезжали с луна-парком, - задумчиво напомнил он. - У них там ничего не пропадало из игровых автоматов?
- Могли и сами выбросить, - предположил майор.
- Могли, - равнодушно согласился Борис Иванович и положил собранный пистолет на стол.