* * *
Грендель брел по болотной тропинке и пытался вспомнить вдохновенные строчки, которые только что записал пером выпи на клочке пергамента, да позабыл на столе у себя в хижине. В отличие от своего вечного соперника Беовульфа, бедный поэт не имел возможности поднести к ногам возлюбленной золотых перстней и породистых щенков. Единственное, чем он мог завоевать сердце Прекрасной Дамы - это вдохновенные стихи, льющиеся бурным потоком из любящей души.
Место, в котором обычно назначал свидание Грендель, было вполне в его вкусе: зеленая полянка, находящаяся на пригорке, и потому менее заболоченная, чем вся окружающая местность, и посреди ее - могучий, в три обхвата дуб, в тени которого вольготно росли огромные яркие мухоморы. Когда-то Грендель, вдохновленный суровой красотой этого уединенного уголка, даже посвятил ему стихи: "У Мухоморья дуб зеленый", но дальше первой строчки дело так и не пошло.
Увидев сидящего под дубом человека, Грендель радостно побежал вперед, но остановился как вкопанный, когда увидел, что это вовсе не его возлюбленная, а вчерашний гость.
- Боярин Василий?.. - с трудом припомнил поэт его имя.
- Именно я, - вскочил с травы боярин Василий. - Извините, что отвлекаю вас от предстоящего свидания, но мне нужно срочно с вами поговорить.
- Может быть, лучше после? - вздохнул Грендель. - Заходите ко мне вечерочком…
- У нас нет времени, - деловито проговорил Василий. - Сейчас сюда придет ваша дама, и нельзя, чтобы она меня видела.
- Опять какие-то грязные тайны, - поморщился Грендель. - Однако я вас слушаю.
- Я повторяю свое вчерашнее предложение, - сказал Дубов и посмотрел куда-то вверх, на крону дуба.
- Какое? Я, знаете, в последнее время стал такой рассеянный…
- Отправиться в Белую Пущу и…
- Нет-нет, и не просите! - поспешно перебил Грендель. - Во-первых, это глубоко противно моему душевному складу. А во-вторых…
- Господин Грендель, если я обращаюсь к вам за помощью, то только потому что у меня нет другого выхода, а время поджимает. - Грендель вновь отрицательно покачал головой. - Ну хорошо, - почти с мольбой продолжал Дубов, - прошу вас только об одном: когда вы увидите вашу возлюбленную, то постарайтесь хоть на мгновение взглянуть на нее беспристрастно, просто как на постороннего человека, а не как на женщину, которая вскружила вам голову… Все, мне пора, - и с этими словами Василий побежал по тропинке в направлении Гренделевой хижины. На самом же деле он залег за одной из болотных кочек. Там было довольно мокро, но выбирать не приходилось. А Василий Николаевич очень хотел стать если и не участником, то хотя бы зрителем предстоящей бурной сцены, которую он задумал и срежиссировал.
С противоположной стороны по тропинке двигалась ничем не приметная с виду парочка - высокая блондинка в изысканном темном платье и коренастый мужичок в сером сюртуке.
- Жди меня там, - властно приказала дама слуге, и тот покорно удалился за дуб. - О, господин Грендель, как я рада вас видеть! - чуть не пропела она высоким приятным голосом, протягивая руки своему воздыхателю.
- Сударыня, я у ваших ног, - Грендель опустился на одно колено и почтительно поцеловал ей ручку.
- Ах, ну что вы, - так и зарделась дама. - Встаньте, пожалуйста, вы меня смущаете.
Грендель послушно поднялся и, вглядевшись в лицо своей возлюбленной, невольно отшатнулся.
- Так, подействовало, - радостно потер руки Василий в своем укрытии.
- Что с вами? - забеспокоилась Прекрасная Дама. - Господин Грендель, вы сегодня как-то не в себе.
- Да… - пробормотал поэт. - Как будто пелена спала с моих очей…
- Он только теперь приходит в себя! - раздался за спиной дамы громовой голос.
Дама резко обернулась - на нее со стороны дуба тяжелой поступью надвигался собственной могучей личностью господин Беовульф.
- Не смей причинить ей ничего дурного! - выкрикнул Грендель.
- Как же! - прогремел Беовульф. - Да она сама кому угодно чего хошь причинит!
- Что это значит?! - взвизгнула дама и затравленно заозиралась по сторонам.
- Не беспокойтесь, сударыня, - тоном ниже сказал Беовульф, - ваш так называемый слуга вам не поможет. Равно как и его "установки". Можете посмотреть - он там лежит, отдыхает и не скоро очухается.
- Что вы с ним сделали? - завопила дама.
- Ну, приложил разок златою цепью, - ласково прорычал Беовульф, Ничего, это не смертельно, я думаю. Просто легкое помутнение ума…
- Да-да, как будто пелена спала с очей моих, - продолжал бормотать Грендель. - Ах, как я заблуждался…
- Кстати, сударыня, - продолжал "наезжать" Беовульф, - что-то я не вижу на вас того перстенька, что я вам подарил.
- Я его забыла дома, - заметно побледнев, пробормотала женщина.
- А может, потеряли?
- Может, и потеряла…
- Ну так радуйтесь, я его отыскал! - И с этими словами Беовульф извлек из-за пазухи золотой перстень.
- Где вы его нашли?! - в ужасе отшатнулась Дама.
- Там, где вы его потеряли, - ответил Беовульф. И с явной угрозой добавил: - Нынче ночью.
Но тут, похоже, дама наконец взяла себя в руки.
- Вы, господин Беовульф, дурак, - с нескрываемым презрением произнесла она. - Но я знаю, кто за этим стоит!
Тут она небрежно оттолкнула стоящего на ее пути Гренделя и решительно двинулась за дуб. Через некоторое время она появилась со своим слугой, который шел, качаясь и еле двигая ногами. Прекрасная Дама, ужасно бранясь, отвесила ему пинка и быстро удалилась по тропинке. Слуга же, бормоча что-то себе под нос, поплелся следом за ней.
Беовульф и Грендель, некоторое время постояли, переминаясь с ноги на ногу и, видимо, не зная, что дальше делать. И в конце концов, смерив друг друга неприязненными взорами, молча разошлись в разные стороны.
Когда Грендель медленно брел в сторону своей хижины, Дубов услышал его бормотание:
- Словно пелена спала… Это было какое-то наваждение…
Убедившись, что поблизости никого нет, Василий встал из своего укрытия и подошел к дубу. По его ветвям спускался вниз Кузька.
- Ну как? - радостно спросил домовой. - Все в порядке?
- Здорово! - только и смог ответить Василий. - Я никогда не испытывал такого удовлетворения. Ведь ты все делал, как мы договаривались?
- Ну а то как же. Сначала я смотрел за дорогой и дал тебе знать, когда появилась та баба с колдуном. А Беовульф уже стоял за дубом и ждал. Едва колдун зашел за дуб, он как даст ему своей золотой цепью по башке, а тут уж и я заступил со своей ворожбой. Мол, погляди ты на нее, господин Грендель, и сразу поймешь, откуда птичка вылетела.
- Ну, откуда вылетела, это понятно, а вот куда улетела?
Кузька на минуту задумался:
- Судя по тому, куда они побегли, то я думаю, что не в свою избенку, а куда подальше. Там, за болотом, перелесок, а через него проселок, который ведет в сторону Белой Пущи. Как раз в ту деревеньку, где бабкина изба стояла. - И домовой погрустнел, вспомнив былые денечки.
- Может, пойдем? - смущенно спросил Василий. - А, Кузьма Иваныч? - И уже веселее добавил: - А хочешь, я тебя на плече понесу?
Кузька хитро ухмыльнулся и как бы нехотя отвечал:
- Ну, так и быть. Пожалуй. Хороший ты человек, Василий, ни в чем тебе отказать не могу!
* * *
За ужином обстановка была совсем безрадостной. Все, кто находились за столом, ели мало, угрюмо уткнувшись в тарелки, и даже неуклюжие попытки короля Александра развеселить своих сотрапезников никак не могли повлиять на их настроение. Скорее, наоборот.
- Кушайте, господа, - радушно потчевал Александр, - а главное, запивайте. Конечно, пьянство - дело негодное, но стаканчик старого доброго винца на сон грядущий, знаете…
Первой не выдержала госпожа Сафо:
- Это чтобы послужить одновременно и выпивкой, и закуской?
- Не понимаю, о чем вы, сударыня, - благодушно глянул на нее король.
- Ну так я вам объясню, Ваше Величество, - запальчиво вскочила поэтесса, грозно уперев ручки в полные бедра, но король жестом усадил ее на место:
- Не нужно, не нужно, Ну зачем такие мрачные мысли? Может быть, нынче ночью, гм, ничего и не произойдет… Перси, налей мне вина!
Паж, внимательно наблюдавший за госпожой Сафо и прочими, кто был за столом, вздрогнул и, конечно же, опять пролил мимо.
- Ну, за ваше здоровье, господа! - поднял кубок Александр. - И чтобы нынешняя ночь прошла спокойно.
- Предупреждаю, что со мной это дело не пройдет! - вдруг заявила доселе молчавшая донна Клара. - И если господин людоед сунется ко мне в опочивальню…
- То сам будет съеден! - докончил мысль синьор Данте.
- Я предупредила! - высокомерно бросила донна Клара, окинув всех пламенным взором черных очей.
- Такова есть наша жизнь, - философически заметил Иоганн Вольфгангович. - Сначала мы кого-то кушаем, а потом червячки кушают нас.
- Если бы одни только червячки, - вздохнула Сафо.
- Ну, господа, зачем так мрачно, - снова заговорил король. - С такими мыслями жить нельзя, иначе нам всем нужно завернуться в простыню и ползти на кладбище. Как говаривал… нет, не помню кто, даже умирать надо с улыбкой на устах. И мне как-то больше по душе боевой задор нашей глубокоуважаемой донны Клары. Знаете, я бы избрал нашим боевым кличем такие слова: ударим поэзией по людоедству! Спокойной ночи, господа. - С этими словами Александр величественно поднялся из-за стола и, сопровождаемый Перси, удалился из трапезной.
* * *
Князь Григорий уже собирался покинуть свой рабочий кабинет, чтобы отойти ко сну, но тут дверь распахнулась, и барон Альберт ввел светловолосую даму в порванном черном платье. Из-за ее плеча робко выглядывал невзрачного вида мужичок.
Однако их появление большой радости у князя Григория явно не вызвало:
- Ну, чего явились? Вам же было велено оставаться на посту до завтрева. Или даже до послезавтрева. Забыли, Анна Сергеевна?
- Мы ничего не забыли, Ваша Светлость, - несколько надменно отвечала дама, которую князь Григорий назвал Анной Сергеевной. - Но обстоятельства таковы, что оставаясь в Мухоморье, мы наверняка оказались бы за решеткой.
- Невелика потеря, - проворчал барон Альберт, но князь так на него поглядел, что тот сразу как-то скукожился и бочком выскользнул из кабинета.
- Вот Каширский не даст соврать… - продолжала Анна Сергеевна, еле кивнув в сторону своего спутника.
- Ну, Каширский соврет - недорого возьмет, - заметил князь. - Так что же такого у вас приключилось?
Анна Сергеевна поправила сползший черный чулок на левой ноге:
- Когда мы узнали, что боярин, - тут она зло скривила губки, - так называемый боярин Василий вступил в контакт не только с Беовульфом, но и с Гренделем, то предприняли операцию по его ликвидации.
- Согласно вашим директивам, - вставил Каширский.
- Чего-чего? - вскинул брови князь. - Говорите проще, не умничайте!
- Согласно вашим указаниям, устранили, - презрительно бросила Анна Сергеевна. - Я самолично замочила его ножом, в корчме.
- Так, - удовлетворенно кивнул князь Григорий. - И в чем же закавыка?
- Сегодня Беовульф предъявил мне перстень, который он неделю тому назад подарил мне, а сегодня нашел, - объяснила Анна Сергеевна.
- Ничего не понял, - проворчал князь Григорий.
- Найти он его мог только в одном месте - в корчме, где я его обронила, - пояснила Анна Сергеевна. - Когда убивала Ду… боярина Василия!
- Удивляюсь еще, как он дал нам бежать, - добавил Каширский.
- В общем, я вижу, что работнички из вас… - Князь задумался, подбирая сравнение пооскорбительнее. И, так ничего и не придумав, зашелестел бумагами. - Ну, что у вас еще? - поднял он взор на Анну Сергеевну с Каширским, которые стояли, неловко переминаясь, перед столом.
- Князь, это еще не все, - несмело заговорил Каширский. - Операция по охмурению Беовульфа и Гренделя прошла не столь успешно, как мы предполагали.
- Это еще почему? - грозно вопросил князь Григорий.
- Они оба вышли из-под влияния моих установок, - обескураженно развел руками Каширский. - Я чувствую присутствие здесь другой силы внушения, куда более могучей, нежели моя!..
- Не темни, говори по делу, - оборвал его князь.
- Здесь мутит воду Чумичка, - заявил Каширский. - Он в прошлый раз был тут вместе с царевной и тем, кто именует себя боярином Василием.
- Не помню никакого Чумички, - проворчал князь.
- Вы его очень хорошо помните, - заявила Анна Сергеевна. - Это именно он, обернувшись царевной, гм, причинил вам некоторые неприятности.
- Что?!! - вскочил из-за стола Григорий. - Схватить… изловить… на кол посадить… сжечь живьем… Ну, что встали? - напустился он на Анну Сергеевну и Каширского. - Прочь отсюда, олухи!
Оставшись один, князь Григорий со сдавленным стоном упал в кресло.
- Это судьба, - прошептал князь. - Боярин Василий, Чумичка, Грендель… И что с того, что боярин убит - колесо уже закрутилось. И что-то сделать уже поздно. Альберт! - вскричал князь. - Крыса чернильная!
В кабинет испуганно заглянул начальник тайного приказа.
- Чего изволите, Ваша Светлость?
- Запереть в замке все ворота. Поднять мосты. На стене выставить лучников. И чтобы до послезавтра без моего приказания ни одна собака сюда не пробежала! Ни одна мышь не проскочила! Ни одна ворона не залетела!
- Слушаюсь, Ваша Светлость, - пролепетал барон Альберт. - Еще будут приказания?
- Да! - рявкнул князь. - Усилить надзор надо всеми! И над обоими Длиннорукими, и над этим дураком Каширским, и над Анной Сергеевной. Никому доверять нельзя, никому.
Барон Альберт на цыпочках покинул княжеский кабинет.
- Ох, не в духе нынче хозяин, - вздыхал барон, тяжело ступая по длинному полутемному коридору. - И так каждый год. Только наступает октябрь, как будто с цепи срывается. И что ж это за тайна такая, что даже мне, главе тайного приказа, не ведома?
* * *
Леший и его друг водяной привычно сумерничали в корчме, когда раздался стук в дверь.
- Толкайте, да посильнее! - крикнул корчмарь, и тут же дверь ввалилась вовнутрь, а следом за нею и запоздалый посетитель - высокий человек в лохмотьях, с которыми несколько контрастировала широкополая шляпа, надвинутая на самые брови.
- Добро пожаловать, дорогой гость, - приветствовал его хозяин. Вошедший украдкой огляделся по сторонам, снял шляпу и кинул ее на ближайший столик.
- Боярин Василий! - в голос ахнули водяной и леший.
- Никто не знает, что я здесь, - устало вздохнул Василий, присаживаясь за столик. - Переночуем, а завтра утром поедем восвояси.
- A как же… - начал было водяной и осекся.
- Увы, - развел руками Дубов, - сам я ничего не могу сделать, а те, на чью помощь рассчитывал, отказались. Да сам виноват - такие дела с наскока не делаются. Ну ничего, доживем до будущего года…
- Ах да, чуть не забыл. - Леший достал из-под стойки запечатанный в трубочку свиток. - Это для вас.
- Любопытненько. - Василий подошел к стойке и, разломав печать, пробежал послание. - Кто его принес, вы не заметили?
- Русалка, - с некоторым удивлением ответил леший. - Я уж хотел ей сказать, что вас нет, что вас убили, а ее уж и след простыл.
- Теперь и это уже ни к чему, - и Дубов, мелко порвав письмо, кинул его в тлеющую печку. - Кузьма здесь?
- Да, в вашей горнице, - кивнул корчмарь.
- Спокойной ночи, господа, - и Василий по скрипучей лестнице стал подниматься на второй этаж. - Да-да, ничего не вышло, - бормотал он себе под нос. - Остается только заехать за Надей, и домой…
- Ну где ж ты пропадал? - напустился Кузька на Василия, едва тот переступил порог комнаты. - Я тут весь изволновался…
- На болоте прятался, - ответил Дубов, опустившись на кровать. - Не мог же я тут среди дня появиться! Ну как, вещи ты сложил?
- Сложил, - буркнул Кузька. - Выходит, впустую ездили, эх-ма…
- Завтра затемно выезжаем, - сообщил Василий, - а теперь неплохо бы малость подремать. Дверь бы чем припереть на всякий случай?
Но тут дверь в "апартаменты" Дубова распахнулась, и в ней, к немалому удивлению детектива, возникла долговязая фигура Гренделя. Василий про себя усмехнулся, но виду не подал.
- Чем могу служить? - вежливо осведомился он.
- Я, право, не знаю. - выдавил из себя Грендель и замолк. Бедолага явно находился в полном расстройстве чувств. Он затравленно озирался по комнате, будто ища поддержки у этих облезлых стен и пошарпаной мебели.
- Я, понимаете ли, человек тонкий, но… - наконец собрался с духом Грендель, и в этот момент дверь резко распахнулась и на пороге возникла массивная фигура Беовульфа.
- Я, знаете ли, человек такой… - начал было он, но увидев Гренделя, осекся.
Грендель машинально попятился к окну. Беовульф же лишь ухмыльнулся.
- И ты здесь. - И, уже обращаясь к Дубову, продолжил: - Я, знаете ли, такой человек, никому обид прощать задарма не намерен. Так что князю Григорию придется заплатить за подстроенную подлянку. Вот.
- Своею жизнью заплатить! - с пафосом добавил Грендель.
- Во-во, - мрачно ухмыльнулся Беовульф. - Это я и имел в виду.
- Ну что ж, господа, прекрасно, - улыбнулся Дубов. - Если я вас правильно понимаю, вы поддерживаете мой план и готовы принять в нем участие. - При этом заклятые друзья закивали головами. - В таком случае нам пора в путь.
- Как? Прямо сейчас? - опешил Грендель.
- Да. Это как-то того… - пробурчал Беовульф.
- Увы, господа. - развел руками Дубов. - Время не терпит. В нашем распоряжении чуть более суток. Поэтому надо выходить рано утром. Если вы, конечно, не передумали.
- Я готов, - выпятил впалую грудь Грендель.
- А чего там… - махнул рукой Беовульф. - Пошли! Только почему такая спешка?
- Дело в том, что князь Григорий уязвим только один день в году, объяснил Василий. - Точнее, одну ночь. И эта ночь - следующая. Подробности я расскажу по дороге, а теперь надо подумать о том, как нам обеспечить себе свободу действий. Господин Беовульф, как насчет того, о чем я вас просил?
- Мои люди проследили, куда они сбежали, - самодовольно кивнул Беовульф. - Ну, та дама и ее прислужник.
- И куда же?
- В Белую Пущу, к этому вурдалаку Григорию! И как я мог в нее втрескаться, ума не приложу.
- A я тем более в полном недоумении, - меланхолично вздохнул Грендель.