- Ничего не поделаешь, друг мой. Назвать вам имена? Я могу это сделать, но не уверен, что эти имена вам что-то скажут. Вы ведь не знаток мира бизнеса, не так ли? А это все люди, для которых Меркель или Барак Обама - просто менеджеры, которых в следующий раз можно сменить.
- Имена самых богатых людей мира также известны.
- Не отдельных людей, Клаус. Не совсем так. Речь идет о семьях. Мое, к примеру, личное состояние далеко не так велико… Но для того, чтобы вы мне доверяли, я назову эти имена.
И он назвал несколько имен. Само собой разумеется, наш разговор писался, микрофон у меня был встроен в пряжку ремня. Но я узнал среди этих имен пару-тройку тех, кто финансировал ОПБ - судя по записям, снятым во франкфуртском офисе. Еще два известных имени относились к европейской аристократии - королевским линиям. Все это были американцы или европейцы - никаких богатых саудовских вельмож, русских олигархов или китайских дельцов. Я и не ожидал, впрочем. Элита - но не мировая, мировой элиты не существует, даже она в мире урку разделена на враждующие кланы. Это - западная элита.
Но и я ведь - дитя западной цивилизации, не так ли?
- И что же все эти люди хотят от нас? Что вы хотите от меня, Пьер?
Барт откинулся в кресле, сложил руки на животе. Сейчас он представлял из себя отличную мишень - пока отреагирует, я двадцать раз успею пальнуть.
- Я ведь уже сказал вам, Клаус. Технологии. Для начала - технологии. Вы спросите, что мы предложим за это? Все. Вы - сила. Третья мировая сила. Вторая, как вы понимаете - блок Россия-Китай и зависимые от них территории. Мы хотели бы заключить союз с вами, на ваших условиях. Я понимаю, что вы не обладаете полномочиями решать такие вещи. Вас я прошу всего лишь передать… это-то вы можете, как я понимаю? Доступ к вашим высшим кругам у вас есть?
Ну если Анквиллу считать "высшим кругом"… или Рабочую Группу Хальтаяты?
- Допустим, - сказал я.
- Во всяком случае, вы - наш единственный выход на амару. И как к разведчику, к вам прислушаются. Передайте, пожалуйста, следующее. Мы понимаем ваше техническое превосходство. Предлагаем сотрудничество на ваших условиях. Оно может быть гласным, договорным, а может быть негласным. Вы получите любые деньги, какие запросите. Амару ведь не так много в мире, правда? Все еще меньше миллиона - я имею в виду, живущих в имата. Такое количество людей - причем всех до одного - мы можем устроить так, как они пожелают. О территориях мы договоримся, вы получите территории. Но не только деньги и территории! Влияние в мире. Мы предлагаем вам быть не сомнительной третьей силой, а - первой. Мы готовы поделиться всем, что у нас есть. Мы - западная цивилизация - станем не слабее, а сильнее, если вы будете с нами. Как новые семьи, вошедшие в наш большой клан… Новые звезды на земном небосклоне. Клаус, и вы станете такой звездой. Вы, ваша женщина, дети.
- Я холост.
- Это исправимый недостаток, - улыбнулся Пьер, - Клаус, я в курсе хальтаяты, я знаю, что есть генетические отличия, что они реальны. Среди названных мной имен - а это, конечно, лишь небольшая часть - вероятно, нет амару по генам, я - большое исключение, да и я не не высших ступенях иерархии. Но Клаус… мы же не расисты, правда? Мы цивилизованные, культурные люди. Когда-то считали, что чернокожие принципиально отличаются от белых. Вы теперь построили теорию о генетических различиях. А если она неверна, Клаус? Теории приходят и уходят, а то, что остается - деньги, власть, влияние, связи - вот это реально. Мы не требуем от вас менять вашу идеологию. Но сотрудничать-то с представителями другого вида вы можете? Ведь согласитесь, урку тоже кое-чего добились! Ведь именно они создали и построили вот этот мир. Плохой, хороший - но пока единственный во Вселенной. И что - вы хотите, как коммунисты, все разрушить до основанья, а уж затем строить какой-то свой мир? Давайте договоримся. Войдите на уровень, где решаются проблемы человечества, решайте их вместе с нами. Мы признали вас равными. Мы же с вами, Клаус, культурные люди, западные люди, вы тоже выросли здесь, учились в гимназии, разве вам было плохо?
- Это сложный вопрос, - сказал я, - да и зачем вы убеждаете меня? Я ведь ничего не решаю, речь идет лишь о том, чтобы я мог передать сведения.
Пьер устало улыбнулся.
- Хотите еще воды, Клаус? Или выпить? А если вы мне просто симпатичны? И мне хочется убедить вас?
- В чем именно? - спросил я, чтобы потянуть время. Мне еще не все ясно… далеко не все. Но видимо, стрелять я сегодня уже не буду.
- Да в преимуществе западной цивилизации. Ведь не случайно так сложилось. Вы скажете, здесь управляют урку. Но ведь по ту сторону - урку куда худшие! Так может быть, не только и не столько в генах дело?
Я подумал. В самом деле, инстинктивно даже я ощущал некоторую тягу к тому, что Барт назвал "западной цивилизацией". Это во всяком случае родной мне мир. Да и объективно рассуждая… Другая сторона - это арабские шейхи, для которых женщина - предмет обстановки, китайцы, ни во что не ставящие отдельную человеческую жизнь, русские олигархи, ныне заталкивающие свой ограбленный и униженный народ в ярмо религиозной ортодоксии и нищеты. Уж лучше и в самом деле западная цивилизация, при всех ее недостатках. Здесь отдельный человек хоть что-то значит, здесь о проблемах говорят открыто и ищут пути решения, это наиболее разумная, наиболее свободная, и кстати, наиболее благоприятная для скрытых амару форма существования. Открытое общество. Демократия.
- Вы забываете, - сказал я, - что западная цивилизация достигла своих высот отнюдь не гуманным культурным поведением. Западная цивилизация была построена на расизме, позволяющем безнаказанно эксплуатировать рабочую силу чужих народов. Расизм, национализм, ранний капитализм с миллионами детей, загубленных на фабриках… Да и сейчас вы можете позволить себе открытое общество и прочую толерантность лишь потому, что достигли значительного силового превосходства. И только у себя. Ценить человеческие жизни - это значит, оплакивать всем миром жизнь каждого убитого американца, европейца, израильтянина… но абсолютно равнодушно относиться к тысячам убиваемых иракцев, афганцев, палестинцев, умирающим африканским детям. Вам примеры привести, или вы и так понимаете, о чем я? Западное сознание по-прежнему устроено архаично, да и вряд ли оно способно развиться дальше - ведь, Пьер, и европейцы - точно такие же урку, как и саудовские шейхи или русские воротилы. Они только оказались волею судьбы в другой парадигме. И то всего полвека - а до того вели себя хуже зверей. А сознание у них и сейчас все то же. Урканское сознание.
Я поднялся.
- Но вам не нужно убеждать меня, Пьер. Ведь не я принимаю решения. Речь идет лишь о том, чтобы я передал ваше послание.
Я подошел к готическому окну. Да, удобно теперь жителям Гамбурга, можно заниматься джоггингом на берегу прекрасного Альстера. Вон физкультурники бегут, кстати.
Издали я плоховато их различал. Пятерка молодых людей. Целый интернационал - студенты, возможно? Высокий и мощный чернокожий юноша, рядом с ним - беленькая хрупкая немка, и еще одна девушка - стройная азиатка. Еще двое парней европейского вида - один кряжистый и крепкий, возможно, русский, второй - маленький и большеглазый.
Ну ты даешь, Каяри…
Я повернулся к Барту.
- Господин Барт, я передам ваше сообщение. Давайте уточним детали…
Ворота из золоченных решеток закрылись за мной. Я сделал несколько шагов и сразу же увидел знакомый джип с тонированными стеклами.
- Оттерсбах! Садись, - высунувшись из машины, Майер помахал мне рукой. Я подошел и влез на заднее сиденье, рядом с незнакомым амбалом. Майер сидел рядом с шофером.
- Поедем в контору, - благодушно сказал Майер, - ну как господин Барт? О чем побеседовали?
- Беседа была конфиденциальной, - вежливо ответил я. Кольнул страх - а если Майер все-таки в курсе того, что знает Барт? Да нет, с чего бы?
Вряд ли все это было ловушкой. Я не видел логических причин для таких сложных действий. Если им надо просто устранить меня или получить от меня информацию - не нужно было бы приглашать на виллу и пудрить мозги, я и так всегда под рукой.
Мы проехали внутренний Альстер. А я ведь никогда и не бывал в Гамбургском филиале. Где он тут у них расположен?
Собственно говоря, вся операция отменяется. И Майера уничтожать не обязательно. ОПБ и так свернут… Культурные же люди, европейцы. Понадобилось - достали из кармана головорезов с ножами, базуками и родоплеменным сознанием. Изменилась ситуация - головорезов осудили, покаялись и стали опять культурными, гуманными, открытое общество, все дела.
Джип въехал в знаменитый квартал Сан-Паули.
- Что, неужто здесь? - не выдержал я, глядя на яркие витрины секс-шопов и борделей.
- А здесь удобно, - пояснил Майер. Джип свернул в подворотню.
- Вылезай, Оттерсбах!
Я вышел и вслед за Майером спустился по бетонным ступеням. Дверь была неприметной, но с любопытной табличкой "Тюрьма желаний". На фоне закрашенного окна рядом была изображена обнаженная дама в высоких сапогах с плетью.
Ну да. Мы на Риппербане.
Внутри все выглядело так, как и должно было выглядеть в таком месте - разве что безлюдно, так и время еще раннее. Красно-черный холл с соответствующими эротическими офортами на стенах, черные высокие стулья, стойка бара. Майер отпер одну из дверей, ведущих внутрь клуба.
За этой дверью оказался своеобычный казенный коридор. Амбал из машины шел за мной, и это почему-то нервировало. Мы вошли в кабинет в самом конце, и я вздрогнул от звука - за мной закрылась решетчатая железная дверь. Амбал повернул ключ.
- К стене, Оттерсбах! - приказал Майер, - оружие на пол! Руки на стену!
Отступив на шаг, он целился в меня из "Вальтера". И сзади амбал также выхватил какую-то стрелялку. Наверное, если бы у меня была третья ступень, как у Каяри… да хотя бы первая…
Но у меня не было ни третьей, ни первой. Я покорно вытащил из-под мышки оружие, пистолет с треском грохнулся о пол. Я шагнул к стене.
В помещение вошли еще двое, в камуфляже. Местная охрана. Меня обыскали по всем правилам, заставили раздеться и все такое. Затем я оделся снова, но ремень - и пряжку с записью, конечно - Майер оставил себе. Будем надеяться, что запись он не расшифрует. Да и не поймет, что это прибор.
Руки мне завели назад и сковали наручниками. Усадили на стул. В кабинете было мало мебели - два стула, стол, монитор, какая-то кушетка сзади. Пол и стены выложены плиткой.
Как и во франкфуртском центре в кабинете 25. Плитка - это гигиенично, что на нее ни попадет - кровь, рвота - все можно легко отмыть. И даже продезинфицировать.
Майер уселся на стол, так что слегка нависал надо мной.
- Вы это напрасно делаете, - предупредил я, - Барт вас по головке не погладит. Вы за свое рабочее место не опасаетесь?
- Опасаться тебе надо, агент паралюдей.
- Ты свихнулся? - спросил я, - я бы своими руками отдал тебе эту тетку? Если бы был агентом?
- Ну это не аргумент. Кстати, информации мы не получили. И вообще - какой толк до сих пор был от всей твоей информации? Пока мы пробовали воспользоваться твоей информацией и проникнуть в сибирский город, погибло двадцать моих людей, Оттерсбах! Двадцать один человек. И ни один не дал толковых сведений. Технологии твои невозможно использовать. Что ты нам вообще дал, Оттерсбах? Пока от тебя был исключительно вред - и никакой пользы.
- Это ваши проблемы. Я делал, что мог.
- Ну хорошо, Оттерсбах, - Майер зловеще улыбнулся, покачивая ногой перед моим лицом, - тогда объясни вот это.
Он помахал передо мной фотографией Алисы, вынутой из моего бумажника.
Не простой, конечно, фотографией, объемной, на керамической тонкой пластинке. Сделанной в Лаккамири.
- Это что за баба?
- Не твое дело, - ответил я. Майер внезапно извернулся, нога мелькнула в воздухе, я успел отклониться, и удар пришелся не по носу, а в угол рта.
Кровь я сплюнул на пол.
Пусть не смешит. Все предметы, взятые из амарского мира, замаскированы под обычные. Он не определит разницы между обычными пулями и нашими. Прослушать меня он не мог. Мы не младенцы, элементарная безопасность обеспечена. А фотография Алисы не доказывает ничего.
- Знакомая женщина, - сказал я, - я познакомился с ней в Лаккамири. Связи не поддерживаю.
- А фото таскаешь с собой?
- Почему бы и нет? Женщина красивая.
… нет, он ничего не докажет. Подозрения у него сильные, это ясно - но доказательств нет. Да и фотку он у меня только что обнаружил. Беда лишь в том, что таким, как Майер, доказательства не особенно нужны. Он эти доказательства будет из меня выжимать.
Может, он меня к Барту ревнует?
Телефон Майера запел неприметной мелодией. Он вынул айфон из кармана, глянул, выключил сигнал.
- Посиди пока здесь, Оттерсбах, подумай. Ты спрашиваешь, зачем мы на Риппербане центр создали? А это самое удобное. Ты видел, под какой клуб мы замаскированы? Никто ничем не заинтересуется, и никогда ты ничего не докажешь. Договор с твоей подписью и разрешением на кое-какие действия у нас уже лежит. Орать ты здесь можешь хоть до посинения - мы же здесь с тобой, хе-хе, развлекаться будем. Если хочешь, даже девушку для этой цели приведем, есть у нас и сотрудница такая… может, тебе приятно будет. Тюрьма желания, понимаешь? Оргазма, конечно, я тебе не гарантирую. Но все остальное - пожалуйста. Если, конечно, ты не станешь разумнее и не начнешь говорить со мной открыто. Если Барта тебе удалось обвести вокруг пальца, со мной это не пройдет. И Барт свою ошибку еще осознает.
Он шагнул к двери. Сделал неприметный знак амбалу в штатском, и тот повернулся ко мне. На этот раз уклониться я не успел, искры вспыхнули в глазах, и через секунду я полетел на пол вместе со стулом. Амбал отшвырнул стул ногой, хлестнул дубинкой по моей спине - раз, другой, я постарался свернуться, но это не помогло, он пнул меня в ребра, потом еще несколько раз, стараясь попасть в лицо.
- Это только начало, Оттерсбах, - сообщил Майер, наклонившись надо мной, - материал для размышлений.
Решетка звякнула, ключ повернулся два раза. Затем они закрыли наружную железную дверь. Я уставился на маленькую видеокамеру над дверью.
Полуподвальное окно было также забрано надежной решеткой.
Наручники с меня так и не сняли.
Двигаться не хотелось, вообще не хотелось ничего, кроме, разве что, повыть дурным голосом. Но делать этого я не стал, а стиснув зубы, постарался как-то подтянуться, подняться сначала на колени. Потом прямо так, на коленях, дополз до кушетки и влез на нее. Сначала попробовал сидеть, но сильно кружилась голова. Как ни странно, больше всего болел затылок - падая, я ударился затылком. И руки ломило от неудобного положения. Я лег на бок, повозился, стараясь придать телу наиболее удобное положение. Такого просто не существовало.
Дышать больно, но вряд ли ребра сломаны. Я как-то ломал ребро в детстве, боль другая. Наверное, это ушиб, и скоро пройдет.
Я сплюнул кровь, накопившуюся во рту. Ничего, зубы, вроде, целы. Вообще пустяки. Как сказал Майер, всего лишь материал для размышлений.
Ничего страшного. У меня есть время, чтобы подумать. И время надо тянуть. Барт не позволит убить меня. Барт поймет, что происходит.
Барт! Азазель побери! Да ведь и я, и он - снова пляшем под дудку Анквиллы. Это просто невозможно обойти. Этот человек неизмеримо умнее меня. Опытнее. Ну вот попытался я жить самостоятельно, быть независимым от него - и что? В итоге опять выполняю то, для чего он меня, видимо, и внедрил…
Хоть о стенку головой бейся…
Или, может, уж просто смириться?
О том, что вскоре обязательно устроит мне Майер, я старался не думать.
Дверь загремела, я рефлекторно дернулся. Застонал от боли в затекших руках.
Дверь открывали снаружи, но как-то странно… Внезапно бухнул выстрел. Еще один. Дверь-решетка отлетела.
В комнату вбежал Каяри с "Вальтером" в руке. Остановился, посмотрел на меня.
- Ну и видок у тебя, Клаус!
Достал из кармана связку ключей, стал пробовать один за другим на моих наручниках. Наконец они расстегнулись. Я со стоном начал шевелить руками, сел на кушетке.
- Что… Майер…
- Пошли, Клаус, времени мало. Охрана убита, Майера мы взяли. Давай, вставай! Я помогу.
С помощью Каяри я кое-как встал на ноги. Шатнулся. Ничего-ничего, Клаус, держись, все уже хорошо. Не теряй лицо, ты же старший. Мы тихонько вышли в коридор. Там стояли с автоматами наперевес Майта, и в самом конце - Хайлли. На полу темными грудами - тела двух охранников.
- Майер, - тихо сказал Каяри. Мы вошли в кабинет напротив моего. Здесь и в самом деле был Майер, надежно связанный ремнем (кажется, моим), прикрученный к стулу. Рядом с ним стояла Лаура… то есть Лорин, "Вальтер" в ее руке казался огромным.
- Сволочь… Оттерсбах, - проскрежетал Майер, поднимая на меня мутные глаза, - не хлопнул тебя сразу.
- Что будем делать с ним, Клаус? - спросил Каяри. Я подумал. Тащить сейчас Майера куда бы то ни было - невозможно. Самим надо выбираться. Я опустил большой палец вниз и посмотрел на Каяри. Тот кивнул. И сделал знак Лорин.
Девочка, мгновенно побледнев, двумя руками подняла пистолет.
Грохнул выстрел.
Тело Майера обвисло на ремне. Из маленькой дырочки на виске стекла несерьезная струйка крови.
- Надо связаться с Анквиллой, - предположил Каяри, когда мы оказались на улице. Я надел куртку одного из охранников. Автоматы ребята побросали, а оружие поменьше скрылось под просторной, теплой не по сезону одеждой. Нормальная такая компания студентов, решившая побродить по Риппербану. Разве что мое лицо в синяках и ссадинах выглядело подозрительно.
- С Анквиллой само собой, - согласился я.
- Мы ведь все правильно сделали? - забеспокоился Каяри, - этот козел был шишкой в ОПБ?
- Да, - сказал я, - мы все сделали совершенно правильно. И ты молодец, что вызвал сюда ребят. Я не рассчитывал, что Майер о чем-то догадывается. Что меня возьмут. Я думал, мы будем с тобой вдвоем.
Я обвел взглядом чикка-хальту. Они стояли очень гордые собой. Красавица с раскосыми глазами, высокая Хайлли. Сибирский паренек Ван. Хрупкий изящный Майта. Лорин, влюбленными глазами глядящая на Каяри. Кажется, с ней все в порядке, она успокоилась.
- Мы дали еще одну клятву, - сказал Майта, - что если вдруг кому-то из нас понадобится помощь… и если не будет держать другой долг перед Хальтаятой. То мы обязаны помочь.
- Мы же не зря все это, - негромко добавила Хайлли, - не зря мы с детства так. Мы в самом деле чикка-хальту.
- Сколько там народу-то было? - спросил я.
- Двенадцать человек, - ответил Каяри, - положили всех.
Я слегка присвистнул.
- Если с Бартом нужна помощь, - начал Каяри. Я помотал головой.
- Нет. Насчет Барта я получил другие распоряжения. От Анквиллы.
Каяри удивленно посмотрел на меня, как бы спрашивая, когда я успел связаться с Анквиллой. Я не ответил.
- Я в долгу у вас, ребята. А сейчас… всем вам лучше всего вернуться на свои места. Каяри, тебя я попрошу лично связаться с Анквиллой и доложить ему обо всем, что произошло. Передай, что это по моему поручению. Я сам поговорю с ним позже. А мне сейчас надо поехать к Барту.
- Но Барт… мы же убили Майера.