Провозгласив это, Семен извлек из отвала крупную кварцитовую гальку и несколькими ударами о валун обколол ее. Получился чоппер - первый инструмент, необходимый для перехода из каменного века в железный. Торчащий из склона край глыбы Семен стал щупать руками сверху и снизу, пытаясь определить самые тонкие места. Когда таковые обнаруживались, он ставил сверху метку чоппером. Потом, царапая металл и окалину острым камнем, соединил метки кривой линией.
- Ну вот, парень, - обратился он к Головастику. - Мы имеем обозначение самого слабого места. Задача такая: вот этот кусок надо отделить от целого. Примерно по этой линии. Домашнее задание на завтра: придумай, как это сделать? Все понял?
- Угу…
- Тогда - свободен! Утром встречаемся здесь.
Пока Семен двигался к своему жилищу, он умудрился так погрузиться в размышления, что перестал реагировать на окружающее. Однако среагировать все-таки пришлось: вокруг вигвама кругами ходила Варя. Время от времени она поднимала хобот и негромко, но очень горестно взревывала. Из самого же вигвама рев доносился непрерывно - находящиеся внутри плакали "то вместе, то поврозь, а то - попеременно". Семен прислушался и сделал вывод, что "запевалой" в этом хоре является Сухая Ветка, а все остальные, включая молчаливого обычно Пита, ей как бы подпевают. Он вздохнул и стал наводить порядок.
Начал Семен с того, что отогнал Варю подальше и отругал: он много раз просил ее не оставлять свой помет возле жилища, а она опять забыла об этом. Потом полез в вигвам. С его появлением концерт прекратился - детеныши занялись необъятными грудями Мери, а Ветка перешла на тихие всхлипывания. Сидела она на шкурах в обнаженном виде, и Семен некоторое время любовался ее изрядно округлившейся фигуркой. Дождавшись, когда и всхлипывания почти прекратятся, он заявил:
- Имею два вопроса: во-первых, будут ли меня сегодня кормить, а во-вторых, что случилось?
- Она не налезает! - ответила Ветка и опять всхлипнула. - Теперь ты прогонишь меня.
- Конечно прогоню, - заверил ее Семен. - А кто не налезает? И куда?
- Э-та-ло-на не налезает. На попу-у-у, - она закрыла лицо руками и тихонько завыла.
- Какая еще "эталона"?!
В ответ Семену был предъявлен тонкий засаленный ремешок, связанный кольцом. Автор признал свое произведение, все понял и хотел рассмеяться, но передумал.
В самом начале их знакомства Сухая Ветка ужасно переживала, что не соответствует местным стандартам женской красоты - ну, никак не тянет она по габаритам на "палеолитическую Венеру". Семен ее клятвенно заверил, что он извращенец и ему нравятся именно худенькие женщины. Ветка ему не поверила и обещала растолстеть при первой же возможности. Тогда Семен обвил ее ягодицы ремешком, завязал его в соответствующем месте и велел хранить как "эталон" - если данная попа перестанет пролезать в это колечко, то ее хозяйка может отправляться на все четыре стороны. "Впрочем, - добавил он тогда, - беременность не считается". Сам он давным-давно забыл об этом, а вот Ветка помнила и, оказывается, даже ремешок умудрилась сохранить. И что теперь делать? Отказаться от своего слова? Сказать, что пошутил тогда? Вообще-то, такими вещами здесь, кажется, не шутят…
На самом же деле Семен испытал огромное облегчение, обнаружив, что ничего страшного (для него) не случилось. Разбираться со сложной женской проблемой ему не хотелось, а хотелось поскорее вернуться к размышлениям о железе. И он избрал самый легкий - чисто мужской - путь.
- Знаешь что? - сказал он. - Не морочь, пожалуйста, мне голову. Есть дела поважнее!
- А в будущем женщины не толстеют?
- Еще как толстеют! Ну, а кто не хочет, начинает соблюдать диету, делать гимнастику, заниматься бегом и так далее.
- Ой! - сказала Ветка, испуганно посмотрела на Семена и собралась снова плакать.
- Отставить! - приказал суровый мужчина. - Вот разберусь с новой магией, тогда и…
Что будет "тогда", он придумать поленился и просто сменил тему - потребовал ужина.
Глава 14. Магия
Семен попросил Ветку разбудить его раньше, чем она начнет разводить огонь в очаге. Этого не понадобилось - он проснулся сам. Кое-как оделся и, стараясь не разбудить женщину и ребенка, раскопал свой видавший виды кожаный рюкзак.
Ночью огонь для обогрева лоурины почти не использовали - если только стояли уж совсем сильные морозы. Перед сном очаги обычно притушивались так, чтобы сохранить тлеющие угли до утра. Это, конечно, удавалось не всегда, и тогда начинались хождения по соседям на предмет разжиться огнем.
В данном случае на краю очага под плоским камнем что-то еще тлело, но горящие угли Семена не интересовали. Чтобы не возвращаться больше в жилище, он решил поломать свой обычный утренний распорядок и начал с того, что доел остатки вчерашнего подваренного мяса. После этого он вздохнул, шепотом ругнулся матом и принялся шарить руками в толстом слое золы очага, отыскивая куски остывшего угля. Золу не выгребали давно, так что улов оказался неплохим. Все куски, размером больше ногтя, Семен сгружал в мешок. Перерыв почти весь очаг, он с облегчением выбрался наружу - в предрассветные сумерки.
Там он осмотрел себя и сказал:
- Теперь понятно, почему всяких там кузнецов издревле считали контактерами с нечистой силой. Как же тут чистым будешь?! Однако, похоже, ничего с этим не поделаешь: придется в очередной раз поступиться принципами и снизить гигиенические требования. Прогресс, как известно, требует жертв…
В общем, ни отряхиваться, ни мыться Семен не стал, а для того чтобы справить нужду, просто вытер руки о рубаху.
Покончив с этими делами, он отправился в обход всех жилищ по кругу. И в каждом проделал ту же операцию - перерыл очаг и выгреб в мешок потухшие угли. Народ просыпаться еще не начал, и все обошлось благополучно, если не считать нескольких ожогов, когда угольки оказывались горячими, и пары "ласковых" слов, когда он наступил кому-то на живот.
Перемазанный с ног до головы, но в целом удовлетворенный, Семен прибыл на берег с мешком угля. Головастик сидел внизу возле железной глыбы, словно и не уходил на ночь. И точно так же, как и вчера, он задумчиво смотрел куда-то в пространство.
- Ну что, придумал? - вместо приветствия бодро поинтересовался Семен.
- Угу…
- Что "угу-то"?! Давай, говори!
- Ударить надо. Большим камнем.
- Гениально! Блеск! Какое смелое инженерное решение! А то вот я сам… Хотя… Впрочем… Может, ты и прав, а? Вдруг отломится?
Он оставил мешок наверху, спустился вниз и стал бродить вдоль обрыва в поисках подходящего валуна. Нужен был такой, чтобы только-только поднять. Потребный предмет обнаружился довольно близко, правда, его пришлось выкапывать из воды, размывающей свежую осыпь.
Со стоном "Эх, дубинушка, ухнем!" и хрустом костей в пояснице Семен трижды вознес валун над головой и обрушил его на край железной глыбы. В последний раз каменюка чуть не придавил ему ногу, и он решил перейти к оценке результатов.
А они, как это ни странно, все-таки были. Нет, ничего не откололось и не отвалилось - куда там! Но… Но, во-первых, эта железная глыба даже не дрогнула от ударов, что однозначно свидетельствовало о ее весьма немалых размерах. А во-вторых, нависающий над пустотой край все-таки немного отогнулся вниз, причем перегиб приходился примерно на ту линию, которую наметил вчера Семен, то есть он не ошибся.
- Ладно, - сказал он Головастику, - это лучше, чем ничего, так что за домашнее задание "три с минусом" ты заработал. Или еще что-то придумал?
- Угу…
- Что "угу"?! - возмутился Семен. - На "тройку" согласен или идеи есть?
- Угу, - вяло кивнул парень и встал на ноги. Он поднял с земли длинный сверток из шкуры, положил на глыбу и развернул: десяток тонких длинных костей или толстых, но расколотых вдоль. То, что данные предметы происходят из помойки, сомнений не вызывало. Кости Головастик выложил, а с куском шкуры сходил к воде и притащил кучку мокрого мелкого песка. Чувствовалось, парень знает что делает, и Семен наблюдал молча.
На место перегиба края железной глыбы Головастик насыпал полоску песку, опустился рядом на колено, взял двумя руками за концы тонкую длинную кость и принялся возить ею взад-вперед по песку и металлу - примерно так, как работают напильником. Семен опустился рядом на корточки и стал озадаченно чесать затылок: "Такой техники я здесь не встречал - неужели сам додумался?!"
Минут через 10-15 кость окончательно истончилась и сломалась в руках. Головастик взял следующую и собрался продолжить работу.
- Погоди-ка, - остановил его Семен. - Что там получается?
Как и следовало ожидать, песок при трении воздействовал на кость гораздо сильнее, чем на металл. Но и в последнем образовалась канавка глубиной почти миллиметр и длиной сантиметров десять.
- Молодец! - сказал Семен. - Так держать! Только надо постоянно подсыпать свежий песок и подливать воду. А пилить лучше не с краю, а вот здесь, на горбу, - тут самое толстое место - оно-то все и держит. Миску для воды я захватил, так что можешь пользоваться - она мне, наверное, не скоро понадобится.
Про себя же он ужаснулся количеству человекодней, которые понадобятся, чтобы углубиться хотя бы на сантиметр: "Впрочем, он еще молодой, и у него вся жизнь впереди. Нашли же где-то в Центральной Америке человеческий череп с подвижной челюстью, выточенный из целого куска горного хрусталя, - так его вроде бы несколько сот лет делали. И потом: лучше-то все равно пока ничего не придумать. Пусть работает…"
Чтобы не спускаться лишний раз с обрывчика, Семен забросил наверх несколько камней подходящего размера и формы, а также довольно тяжелый уплощенный гранитный валун, который собирался использовать в качестве наковальни.
Взяться за дело сразу "всерьез и надолго" он не решался, поскольку ни в чем не был уверен. Первую в этом мире кузницу он решил сделать предельно примитивной - на пробу, так сказать. "Что, собственно, требуется? Нагреть небольшой кусочек металла если не до белого, то хотя бы до красного каления. Это можно сделать и в обычном костре, но тогда возникает мелкая, но досадная проблема, известная еще со времен детских забав: нужная температура достигается лишь в глубине костра, а попробуй-ка туда заберись! То есть закинуть туда железяку можно, а доставать как? Весь костер разваливать? А ее через пару минут придется снова греть, то есть снова костер собирать! Эдак Головастик быстрее костяшками метеорит перепилит. Делать горн с мехами, пожалуй, рановато, значит, будем приспосабливаться: гореть должны угли, а для этого нужен подток воздуха и отвод продуктов горения".
Головастика Семен решил не отвлекать и за дровами отправился сам, благо до ближайших зарослей было недалеко. Потом стал рыть край обрыва, выбрав место, не грозящее обвалом, потом…
В общем, к середине дня получилось нечто похожее на первоначальный замысел: наклонная выемка, формой напоминающая разрезанную вдоль грушу. "Значит так, - рассуждал Семен, - отсюда поступает воздух, тут угли, а здесь помещаем дрова. Где-то здесь должна образоваться область нужной температуры. Если ее не хватит, то придется просто добавить дров и перемешать их с углями. Эх, блин, и металлург же из меня!"
Собственно говоря, он был готов уже все это поджечь, но обнаружил, что нечем: огня нет, а камни и трут для его добывания он с собой не взял. Этот факт навеял мысль о том, что, он, возможно, забыл и еще что-нибудь. Одно дело водиться с железками в мастерской у деда, где все под рукой, и совсем другое… Короче: сначала надо думать, а потом прыгать.
- Пилите, Шура, пилите - они золотые! - сказал Семен Головастику.
- Я не Шура…
- А я не Паниковский, - парировал Семен. - И придумали нас с тобой не Ильф и Петров. Впрочем, ты их не знаешь. Есть предложение: сходил бы ты в лагерь и принес чего-нибудь пожрать и огня, а?
- Угу… - ответил парень и поднялся с колен.
Эта пауза пошла Семену на пользу: он сообразил, что все возможное нужно попытаться выполнить методом холодной ковки. В частности, отделить от железки, найденной вчера мальчишкой, кусок нужного размера - греть ее целиком нет ни малейшего смысла. Он установил поудобней валун-наковальню, взял в руку большую уплощенную базальтовую гальку и принялся за работу.
Отрубить кусок он, конечно, не смог, зато умудрился промять канавку, согнуть по ней части целого, потом разогнуть, снова согнуть и, наконец, разломить. "Ну, что ж, - констатировал Семен, дуя на ушибленный палец, - материал поддался. Первая, так сказать, победа имеет место быть".
Головастик положил на землю берестяной кулек с мясом, большую тлеющую гнилушку и собрался спускаться вниз.
- Погоди, - остановил его Семен, - успеешь еще напилиться. Голодный, небось?
- Нет…
- Сегодня ел?
- Нет…
- А вчера?
Парень смотрел в сторону и молчал. "Ну да, конечно! - ужаснулся Семен. - Я же виноват! Мне и в голову не пришло… Подростков и так держат впроголодь, а я его вырываю из общего ритма, и он просто не попадает на общую кормежку. Вот уж точно: взрослые только о себе и думают!"
- Садись! - приказал Семен. - Есть будешь вместе со мной. Понял?
- Угу…
Семен глянул на свои руки и ощутил смутное желание спуститься к воде и помыть их, но удержался и, развернув кулек, разделил мясо примерно пополам.
- Ешь и слушай, а что непонятно - спрашивай. Считай, что это приказ. Я собираюсь передавать тебе магию, которой и сам-то не владею. Я ею занимался, когда еще совсем маленький был - под стол пешком ходил.
- Куда ходил?
- Под стол - это такое сооружение у людей будущего. Они на него ставят сосуды с едой - вот такой высоты.
- Зачем так высоко? Неудобно же…
- А они, когда едят, сидят на стульях - на довольно высоких подставках.
- Зачем?
- Чтоб со стола было удобно брать еду.
- Но на стол-то почему ставят? Чтоб на стульях сидеть?
- Э-э-э… Слушай, парень, ну, что тебе до столов и стульев?!
- Ты велел спрашивать, когда непонятно.
- Да, действительно, - смутился Семен и задумался. Наконец сообразил: - Давай так: приказ остается в силе, но я буду отвечать сразу лишь на те вопросы, которые относятся к делу. А на остальные - потом, договорились?
- Угу…
- Опять заугукал! Ладно: смотри! Вот это - кусок от штуки, которую ты вчера нашел. И внизу ты пилишь такую же, только большую. Это не вещь, не предмет - это ве-щест-во. Повтори!
- Вещество.
- Оно называется же-ле-зо. Повтори! Запомнил? Так вот: железо, как и глина, не имеет своей постоянной формы. Ему можно придавать разную форму. Если из камня или кости требуется изготовить какой-то предмет, то для этого нужно удалить все лишнее. Глина и железо изначально не содержат в себе ничего - твои руки могут сделать из них нечто. Понял?
- Нет…
- Ну, тогда просто поверь и запомни. Идем дальше. Чтобы сделать глину мягкой, нужно размять ее с водой, так? Чтобы сделать железо мягким, надо нагреть его докрасна. Видел раскаленные до красна камни?
- Видел…
- Ну вот, камни от нагрева мягкими не становятся, а железо становится. А когда остынет, снова станет твердым. Как глина, если засохнет, только значительно тверже. Понял?
- Понял…
- Значит, задача такая: нагреть вот этот кусочек и вылепить из него вот такую штучку, - Семен показал палец, - только на конце остренькую. Зачем - потом объясню.
- Я не смогу…
- Что ты не сможешь?! Почему?
- Мне твое заклинание от боли не помогает.
- Причем тут заклинание?!
- Горячая - больно будет. На красном камне и мясо подгорает…
- Тьфу, ты! - рассмеялся Семен. - Да кто же мнет раскаленное железо пальцами?! По нему бить придется - пока камнем, а потом что-нибудь придумаем. Это называется "ко-вать". Запомнил? Ковать можно и холодное железо, только это трудно. Вот смотри…
Семен проглотил последний кусок мяса, вытер жирные руки о рубаху, пересел к наковальне и пару раз тюкнул камнем по несчастному огрызку металла. На третий раз он, конечно, попал по пальцу и затряс кистью:
- Ч-черт, мне, между прочим, тоже никакие заклинания не помогают! Гадство - больно-то как!
- Горячий еще больнее будет… - отрешенно проговорил Головастик и поднялся на ноги. - Я сейчас…
"Ишь, приспичило, - неодобрительно посмотрел Семен вслед направляющемуся к кустам парню. - Ну, пусть кишку освободит, может, соображать лучше станет".
За едой и разговорами сухая гнилушка почти потухла, и пришлось изрядно помучиться, чтобы запалить костер. Когда же он все-таки разгорелся, то оказалось, что вырытая яма-канава работает неплохо: расход топлива на кусок металла объемом со спичечный коробок, конечно, непомерный, но для пробы это можно пережить. Головастика все не было. "Уволю! Запор у него, что ли?!" - подумал Семен и закинул железяку в раскаленные угли. Момент помещения заготовки в огонь и ее извлечение Семен продумал заранее. Для этой цели он решил не изобретать ничего нового, а применить веками отработанный метод - костяные лопаточки, которыми женщины закидывают в воду раскаленные камни. Эти лопаточки из строя выходят довольно быстро, так что среди жилищ их валяется сколько хочешь - разной степени сохранности.
Раскаленную докрасна заготовку Семен поместил на наковальню, взял в руку камень-кувалду и…
И понял, что выковать сможет только нечто лепешкообразное - надо же держать, перехватывать, поворачивать под ударами! "Ч-чертов, мальчишка! Ведь прав оказался, сволочь! Хоть пальцами бери, так ведь больно же будет!"
- Этим надо…
Что-то коснулось плеча, и Семен оглянулся. Рядом стоял Головастик и протягивал ему две сложенные вместе палки примерно с большой палец толщиной.
- Что надо?!
- Держать…
- Да пошел ты… - к счастью, ругнулся Семен по-русски, и осталась надежда, что, кроме выражения гнева, парень ничего не понял. Он равнодушно пожал плечами, нагнулся, раздвинул палочки, прихватил ими с земли и поднял первый попавшийся камушек.
- Вот так…
- Не понял?! - захлопал глазами Семен. - Это как? Еще раз, пожалуйста!
Палочки разжались, камушек упал, Головастик снова поднял его.
- Давай сюда! - протянул руку Семен, поднимаясь с колен. - Это как же у тебя получается?
Некоторое время Семен вертел в руках простое до гениальности приспособление. Больше всего оно напоминало деревянные щипцы, которыми домохозяйки когда-то извлекали белье из примитивных стиральных машин или баков для кипячения. Только там палки были соединены стальной пружиной, которая заставляла их раздвигаться, а здесь… То есть берется толстый гибкий прут, обрезается на нужную длину, а потом посередине волокна слегка размочаливаются несколькими ударами камня. В итоге палка как бы складывается пополам, но в месте перегиба волокна сохраняют некоторую пружинистость - этакая буква V, которую сжимать надо усилием пальцев, а раздвигается она сама. Понятно, что в таком исполнении инструмент не предназначен для длительного использования, но все-таки…
- Здорово! - пробормотал Семен, когда разобрался, в чем тут дело. - Только концы сгорят быстро - на один-два раза всего. Таких много надо.