- А с тех пор, как она узнала, что ты жив, она только о тебе и говорит.
- Очень рад и горжусь безмерно, - иронически заметил Федор.
- Это ты зря, - поскучнел Василий.
Разговор надолго затих. Было слышно, как где-то рядом в распределительных узлах щелкают силовые реле и басовито гудят вентиляторы в воздушных магистралях. Где-то далеко визгливо выли электронасосы и, булькая, циркулировала жидкость в системе теплообмена.
Были и какие-то непонятные, необъяснимые звуки, похожие на те, которые издает остывающая печь. Громадный корабль жил своей жизнью, отдыхая и приводя в порядок свои системы. Молчание стало невыносимым.
- Не понимаю я, что с тобой стало? Помнишь, как мы ночами сидели на кормовой "кукушке" курсантского учебного крейсера? - не выдержал Стрелкин.
- Да, - ответил Конечников.
- А я думал, что забыл. Помнишь, как ты, глядя на звезды, рассказывал о восходах и закатах на Амальгаме. Про житье под землей, обвалы, вылазки на поверхность. Про тысячи ступенек, которые нужно пройти, чтобы попасть на верхний пост…
- Хочешь - покатаемся. С дедом познакомлю. Своими глазами посмотришь…
- Съездим, конечно, - согласился Василий. - Только не сегодня.
- Ладно, давай на днях. Код вызова не изменился? - поинтересовался Конечников.
- Нет, старый, какой был.
- Хорошо.
- Давай выпьем, - предложил Василий.
- Давай, - кивнул головой Конечников.
Они тяпнули по шкалику.
- Ты не представляешь, - печально сказал Василий, - как мне сейчас приходится. Я ведь и кораблем - то не командовал. А тут свалилось… И хозобеспечение группы, и личный состав, и матчасть.
- Да ладно, - ответил Конечников. - Не боги горшки обжигают.
- И маневры в бою, - слегка скривился Стрельников. - Что у тебя из-за плеча подсмотрел, то и используем. Твое время Крок пришло. Помнишь, сколько ты эти развороты на компе отрабатывал? Теперь можно. Ни Томасона нет, ни Соломатина, ни судьи этого, который хотел тебя эланцам отдать. Теперь это нужно. Я на тебя надеялся. Группу в полк реорганизуют. Я полк не потяну, точно. А ты смог бы…
- Эх, Васька, - вздохнул Конечников. - Когда меня на Амальгаму везли, как почетному гостю, предложили в знак особого уважения пилотировать корабль. А я всю рубку на транспортнике заблевал. Как шпак, даже хуже.
- Вот оно что… Со временем может и пройдет… - задумчиво сказал Стрелкин. Немного помолчал и просияв предложил. - А зачем тебе летать? Корабль помнишь, руки есть… Сиди, придумывай.
Будешь начальником штаба. А ребята будут твои задумки претворять. Они молодцы, на лету схватывают. Вот этот парнишка, на А-12, например. Второй лейтенант Оскар Стар. Почти как ты лет двадцать назад. Пилот от Бога и с артиллерией управляется как профессиональный наводчик. Такие порой коленца выделывает… Только им всем далеко до нас…
Помнишь, как на Тетэ мы шли в строю, а по "Князю Ивану", лидеру, сразу 4 "Претендента" "обузами" долбили. А мы эти ракеты сбивали. Задача жестко была поставлена. Можешь - отрази атаку огнем. Нет - подставляй корпус под удар. А это - всем хана.
И ничего, ручки на рычагах наводки и в мануальных манипуляторах не тряслись.
- А что, у твоих парней они ходуном? - спросил Конечников.
- Не, орлы у меня ребята. Да это и не надо. Ракеты сами наводятся. Указал цель, выпустил пакадуру - и забыл. Можешь быть уверен, что мимо не пролетит.
- Вот как. Опять против Конвенции.
- Да кому она нужна, эта старая пыльная бумажка, - невесело усмехнулся Стрельников. - Наши кораблики с любым линкором справятся. 30 ракет на борту, пускай их хоть с сотни мегаметров, никаких каналов управления и помех. Пары ракет для "Циклоно" вполне хватает. Можно в одиночку целую эскадру переколотить.
- Да где же они на скауте располагаются? - спросил Конечников, вспомнив монстрообразные цилиндры ПКДР-2.
- Новые ракеты небольшие, примерно метра 3 в длину и 500 миллиметров в диаметре. Если массометы убрать, боезапас дойдет до сотни.
- Однако. У нас такого не было… Неладное что-то у вас творится.
- Да с чего ты взял? - возразил Стрельников.
Конечников услышал неправду в его словах.
- Не темни со мной, - сказал Конечников. - Ежу понятно. Весь корабль - сплошное нарушение Конвенции Семи. Вся электроника сделана "торгашами". А мы ведь с ними на ножах были.
- Ну и что? - спросил Стрелкин, напряженно пытаясь определить, куда клонит его старый друг.
- Все вместе означает, что "торгаши" объединились с деметрианцами. А это может быть лишь в одном случае. Их объединили очень опасные враги. Ясно, что это не эланцы. Мы им у Гало спину сломали. Вот я спрашиваю, - что случилось?
- Ладно, я скажу, - угрюмо и зло бросил Стрелкин.
Он согнал Конечникова с кресла, запустил терминал и вывел картинку странного, угловатого корабля, немного похожего на усеченную ступенчатую пирамиду.
- Что это? - поразился Конечников. - Чей такой?
- А как ты думаешь? - вопросом на вопрос ответил Василий. - Это не человеческий корабль. Чужой… - "Странники" больше не клепают свои BARSSы и MARSSы. На корабельных заводах Аделаиды налажено производство наших крейсеров…
- Однако, - заметил Конечников. - Вот кому-то праздник… Бабло рекой…
- Крок, ты что, ебнулся!? - подался к нему Стрелкин. - Помнишь, корабли Каранги? Которые пропали без следа. Так вот знай, - 18 эскадр бронированных тяжелых рейдеров каганата были размолоты в пыль одним таким залетным пришельцем. Теперь это общее дело.
- Мы вроде с Карангой не сильно дружили, - ответил, слегка пожимая плечами Конечников.
- Ты… Ты, - не нашел слов от возмущения Василий. - Тут не идет речь про наших или не наших. Один из флотов Обитаемого Пространства был уничтожен чужаком. Это война. Война людей и этих… Она будет, будет очень скоро.
- А что про них известно? - поинтересовался Конечников.
- Ничего, - ответил Стрелкин, задумавшись. - Только то, что корабль очень древний. Ему сотни тысяч, если не миллионы лет.
- Так может быть их стоит оставить в покое? Или изучить, с чем имеем дело, прежде, чем очертя голову кидаться в пропасть. Может это просто недоразумение.
Василий покачал головой, хотел было вспылить, но сдержался, вспомнив, что имеет дело с не отошедшим от психического шока, побывавшим на самом краю жизни, человеком. Лишь сжатые кулаки Стрелкина выдали его желание ударить друга.
Конечников внимательно наблюдал за ним.
- Ладно, - сказал он. - Я тебе тоже кое-что расскажу.
- Валяй, - сердито сказал Стрельников.
- Помнишь, я рассказывал про перипетии с ядерной зимой на Амальгаме. Про эланский линкор, который спалил планету…
- Как не помнить, - ответил Стрелкин, не очень понимая, куда клонит, тот, но все же в тайне надеясь, что друг опомнится от болезненного равнодушия.
- Так вот, совсем недавно, мне удалось заглянуть в самое начало этой истории. Ответ был на самом виду. Накопитель с записями лежал все время в сенях моего дома.
- Ты ведь говорил, что летописи заносили в тетради? - недоверчиво спросил Василий.
- Да, но так было не все время. Пока работала техника, люди пользовались традиционными способами записи на компьютере: видео, аудио и текст. У меня они есть на микрокассете.
Конечников достал свой комп, вынул из него невесомый, маленький прямоугольник микрокассеты. Воткнул ее в считыватель терминала. Нашел нужный кусок и пустил воспроизведение.
Стрельников смотрел молча, от волнения высаживая сигарету за сигаретой. В динамиках завывал ветер и раздавался негромкий голос давно умершего человека.
Конечников не мешал ему, заново переживая этапы своей жизни, неудачного эксперимента, маленького и незначительного в сравнению вечностью.
Запись закончилась, и окно программы погасло. Стрельников долго сидел, глядя на черный прямоугольник и слушая шипение усилителя.
- Я бы застрелился, - сказал он. - Как с таким можно жить…
- А кто тебе не дает? - недобро спросил Федор.
- Тебе - то страшно стало, - безо всякого злорадства заметил Стрелкин.
- Нет, не в том дело. Мы на этой войне были солдатами и оказались на самом ее острие. Нашим ремеслом стало убивать и гибнуть самим. Мы делали свое дело и делали его хорошо. Нас теперь легко замазывать черной краской, расписывать как головорезов и подонков за взорванные планеты и расстрелянные санитарные транспорты.
- Это верно, - скрипнув зубами вставил Стрельников. - А мы с тобой ракету разрисовали, мстители доморощенные.
- А по-другому и быть не могло. Честь, долг, ненависть, униженность, обида, месть - смесь гремучая. Поразмыслив, я понял, что из всего, что мы чувствовали и пережили, правдой оказалось лишь постоянное, душное понимание неправды той жизни. От него мы пили, гоняли шлюх, задирали штабных… Рассказывали анекдоты… Драли жопы в карьерном забеге или демонстративно - истерически клали на чины и звания. Остервенело бились с врагами и мстили эланцам как могли. Все, что угодно, лишь бы ненароком не осознать, кто мы такие.
- И кто мы есть? - тяжело спросил Стрельников.
- Деталь соковыжималки. Повод для Ивана Ивановича Иванова работать за копейки и терпеть скотство господ.
- Как ты жить с этим можешь? - поразился Василий.
- Пока жив, - есть надежда, помолчав, ответил Конечников.
- Что ты сможешь? - поинтересовался Стрелкин. - Галян не воскресишь, наших пацанов к жизни не вернешь. А вспомни, какие парни были в 4 эскадре… Поднять - всех смяли бы. Сколько будешь жить, столько и будешь мучиться.
- Что я могу? - размышляя, произнес Конечников. Перед глазами мелькали какие-то загородки и заборы. Вдруг он почувствовал, что нашел ответ на этот вопрос. Сразу стало легко, точно в дождливый ненастный день из-за туч выглянул солнечный лучик. - Ты знаешь, Василий, я могу рассказать об этом. Чтобы ни у кого, никогда не возникло желания жечь и убивать во славу всякой сволочи. Чтобы все поняли, как наши кровь, слезы, пот и смерть становятся сытой жизнью наших генералов и правителей. Чтобы все поняли, чего стоят погоны и висюльки, награды за то, что мы гробим свою жизнь ради их амбиций.
- Ты… - удивленно сказал Стрельников. - Вот теперь я вижу прежнего Крока… Может ты и прав…
- Спасибо, Васька.
- За что? - удивился тот.
- Ты помог мне понять. Без тебя я бы не справился.
- А что мне делать? - спросил Стрелкин.
- А что хочешь, - пожал плечами, ответил Конечников.
- А как же чужие? Кто спасет людей от них?
- Дело твое. Не могу же я тебе приказать. Хочешь - воюй. Бились друг с другом, будем сражаться с этими. Во славу кармана и власти наших господ. Для них чужие - просто подарок судьбы. Надо тебе это, - никто не мешает.
- Ты так спокойно об этом говоришь? - возмутился Стрелкин.
- Кричи - не кричи, все одно. Все твое негодование, пойдет волкам на прокорм. Они эмоциями нашими питаются.
Василий долго молчал.
- Мне надо подумать, - наконец сказал он.
- Я пойду. Думай…
- Подожди, провожу, - сказал Стрельников, вынимая кассету из считывателя.
Василий довел Конечникова до машины. Снаружи корабля шел мелкий, противный, никем нежданный дождь. Темнело. Мокрые маскировочные сети шлепали под порывами ветра. Было неуютно, влажно, противно.
- Кассету забери, - настойчиво предложил Василий.
- Зачем? - удивился Конечников - Ты ведь хотел теорию мобильного боя. Там все мои записи. Это тебе материал на годы вперед. И в придачу летопись. А к ней куча старых книг из спецхрана. Узнаешь, как мы дошли до жизни такой. И мандра бессмертия. Лет через 100 спасибо мне скажешь… Только аккуратней. Убери подальше, чтобы не нашли.
- Крок, не могу я тебе врать, - признался Василий. - Княжна все о тебе знает. Как ты в госпитале по спецхранам ковырялся, что нашел, какие выводы мог сделать. Они убьют тебя, если не согласишься. Или с ними, или в яму.
- Это она тебе сказала? - спросил Конечников.
- Да… - скрипнув зубами, сознался Васька. - Она поручила мне тебя уговорить… Но видишь, никакой из меня дипломат получился.
- Спасибо, Васька… Они меня все равно кончат. Знаю много лишнего. А спрячусь - всю семью ликвидируют. Так что пусть записи мои у тебя останутся.
- Так крысе только этого и надо. Узнают, что ты мне дал - тебя тут же кокнут. А не сказать ей я не смогу. Эта княжна Александра - настоящая ведьма. Глазами своими правду как клещами вытягивает.
- Так они и тебя в расход пустят, - заметил Конечников. - Ты ей всего не рассказывай. Теории боя ей вполне хватит. Александре теперь главней всего - сразиться на равных с инопланетниками. Так что это твой пропуск в долгую и счастливую жизнь. А остальное спрячь. Вместо меня потом расскажешь, если будет нужно.
Конечников спокойно и твердо посмотрел другу в лицо. Василий попытался помотать головой в знак отказа, но вдруг судорожно кивнул, соглашаясь.
- Княжна приедет завтра или послезавтра, - сказал он. - Понятное дело, прятаться бесполезно. Но побереги себя. Она баба крученая. На все пойдет.
- Да знаю. Пока, увидимся. Ребят моих доставь потом до места.
Все слова были сказаны. Они обнялись перед долгой, возможно, вечной разлукой.
Конечников поднял "горбунка", сделал круг над лагерем и отправился прочь.
Стрелкин стоял между кораблей, провожая глазами полет машины. Василий понимал, как ему не хочется возвращаться на корабль, который он впервые осознал как средство переплавки своей и чужих жизней в благополучие тех, кого он, Василий Стрельников, ненавидел.
* * *
Комментарий 20.
Перед бурей.
24 Апреля 10564 по н.с. 14 ч.15 мин. Единого времени. Искусственная реальность "Мир небесных грез".
- Ну и как тебе свидание друзей? - поинтересовался Управитель.
- Понятно, отчего он пару лет спустя сорвался с места и убежал, прихватив не только крейсера, но и транспорты с ремонтными комплексами.
- Крестьянская практическая жилка, - заметил Живой Бог. - Но ты… Ты должна была предусмотреть, что Конечников доверит все свои секреты человеку, который может выдать его с потрохами.
- А он и выдал, - невозмутимо вставила Ганя. - Но сказал лишь половину правды.
- Ну, не конченный же он дурак, - ответил Управитель. - Но это опять прокол с твоей стороны. Просто обязана была догадаться.
- Если помнишь, мы и тогда работали в паре. Все упреки можешь адресовать и себе.
- Но кто сейчас об этом вспомнит, - Андрей неприятно рассмеялся.
- Я не понимаю одного, - заметила Рогнеда. - Если их оставить в покое, они разменивают свою жизнь на мелкие интрижки, на самоедство, скуку, вечные мучительные поиски "чем бы заняться?". Они должны были бы благодарить нас за то, как мы устраиваем их жизнь, заставляя испытывать высокие и сильные чувства, позволяя быть героями и мучениками. Однако, узнав истинное положение дел, они готовы удавить тех, кто о них заботился.
- Эго бушует - заметил Управитель. - Не только смертным это свойственно. Даже некоторые бессмертные…
- Давай продолжим, - оборвала его Рогнеда.
- Не терпится? - поинтересовался Андрей.
Ганя не стала отвечать и молча запустила воспроизведение.
* * *
продолжение.
Княжна Александра прилетела два дня спустя. Корабль наследницы престола остался на орбите, ожидая сигнала готовности. Пара транспортников, совершила посадку, готовя торжественную встречу. Из них выгрузили глайдер, на котором наследнице престола предстояло отбыть во временную резиденцию, извлекли прочую атрибутику для торжественной встречи, включая помост для высокой гостьи и красную ковровую дорожку.
На Конечникова сначала набросилась свора квартирьеров, которые выясняли, готово ли предназначенное для наследницы престола жилье. Осмотрев наскоро возведенный двухэтажный ангар, отделанный изнутри как дворец, они остались довольны. Потом его взяли в оборот строевики, заставив поднять по тревоге и построиться на плацу гарнизон.
"Особисты" изъяли у нижних чинов боеприпасы, проверили карманы, заставив выложить все мало-мальски похожее на оружие.
Одетые в парадные мундиры солдаты гарнизона пешим ходом прошагали до космопорта. Им пришлось добрых три часа стоять под мелким дождиком в ожидании, прежде чем корабль княжны Александры совершил посадку на летное поле.
Вдоль ковровой дорожки выстроилась рота охраны. Конечникова и старших офицеров гарнизона поставили в самом ее конце для встречи и доклада.
Они так и стояли в окружении "особистов" как дрессированные макаки, пока корабль княжны не подрулил к ее Т - образному окончанию и выпустил трап.
Наследница престола сошла на землю, держа приятную величавую улыбку. Конечников, преодолевая боль в ногах, прошагал положенные 5 метров, и, приложив руку к козырьку, отбарабанил громким уставным голосом доклад.
Александра внимательно выслушала, кивнула и двинулась вдоль построения, глядя в лица нижних чинов.
Потом, силами гарнизона и полиции, состоялся импровизированный парад. Конечникову, с утра до вечера мучившему своих подчиненных шагистикой, не пришлось краснеть за торжественный марш гарнизона.
Команда Виктора, полицейские, набранные из местных, протопали как стадо баранов, пялясь на княжну.
Конечников оказался на украшенном красной тканью помосте. По желанию наследницы престола, в знак особого расположения, ему дали место рядом с великой княжной. Он стоял позади девушки, чувствуя тепло ее тела и запах духов. Глядя на атласную кожу сильно открытых плеч, он подумал, что Александре, наверное, зябко.
Она, словно услышав его мысли, повернула к нему голову и со счастливой улыбкой тихонько произнесла:
- Рада, что ты в порядке Федор. Завтра с утра будет награждение, а вечером банкет в честь нового кавалера Алмазного Креста.
- Рад служить Отечеству, - отозвался Конечников.
Александра нахмурилась и отвернулась. От ее зеленых глаз невозможно было ничего скрыть.
Парад закончился.
Княжна любезно пригласила капитана Конечникова на церемонию награждения, которая состоится завтра в 10 утра, села в машину и улетела.
Формальности были соблюдены.
Конечников распорядился развести солдат и матросов по казармам, а сам под предлогом того, что ему нужно готовиться, прыгнул в машину и помчался в поселок.
- Привет, дед, - сказал он, появляясь в дверях с кульками и коробками.
- Здравствуй, Федечка - прошамкал старик, поднимая трясущуюся голову от тетради. - Ты сегодня рано.
- Да, - ответил Конечников, садясь на лавку и стягивая сапоги. - Отпустили пораньше. Завтра Крест будут вручать.
- А кого награждать-то будут? - живо поинтересовался дед, своим дребезжащим голосом.
Он посмотрел на внука своими красными, слезящимися глазами.
- Меня.
- За что? - поинтересовался старик, опуская нетвердой рукой перо в чернильницу.
- За то… - раздраженно ответил Конечников. - Можно подумать - не помнишь.
- Как, за это теперь награждают? - искренне недоумевая, с испугом спросил дед Арсений.
В глазах старика появились слезы.
- А что, спасение наследницы престола и разработка новейшей тактики мобильного боя недостойны награды?