- Тонкие ощущения в грубом мире, - вот контраст, который привлекает души сюда, - ответила она. - Наслаждение вкусом, - одна из подлинных вещей, которые не обманывают.
- А может просто это одна из немногих радостей в жестком, плотном окружении? - спросил он, обведя глазами неживую кухню с ее режущей глаза, ослепляющей тьмой.
- Пастушонок, - с мягкой укоризной сказала Живая Богиня. - Это ведь все настоящее, в отличие от мыльных пузырей искусственных реальностей.
Именно так начинают свой день простые люди. Те, кого ты хочешь заставить воевать за ненужные им планеты и звезды, которые они не увидят даже в телескоп. Именно здесь, в предрассветный час зимнего утра и можно осознать, чего каждый из нас стоит на этом свете.
- А поэтому, - расплылся в улыбке Живой Бог, - эти люди с большим удовольствием убегут от собственной малости в мир великих дел и грандиозных свершений. Сначала смертный будет радоваться сопричастности большому и значимому для него. Будет утверждать себя как часть эпохального процесса, жадно собирать похвалы, награды, должности и звания.
А на деле - просто тянуть на себе воз абсолютно ненужных ему лично идей и убеждений. Но, по мере того, как туда будут подкладывать все новые и новые глыбы чугунных смыслов, он все ясней станет осознавать, что это полная муть. И "общественная польза", "патриотизм", "истинная вера" и "государственное благо", ничего не дали душе, кроме повода игнорировать собственные потребности.
Но обычно это случается уже тогда, когда силы истрачены и пришло время околеть в оглоблях впереди чужой телеги. Умереть с сознанием того, что свою собственную задачу он не выполнил. Инерция велика, трудно свернуть в сторону. Вот эти ребята тоже ничего не смогли сделать.
Управитель, торжествуя, посмотрел на Рогнеду…
- Я бы не радовалась и не злорадствовала, - ответила она. - Из инкарнации в инкарнацию они остаются ни с чем, накапливая неодолимую усталость духа. Приходится искать новые способы заставить смертных добровольно исполнять задачи, указанные им Живыми Богами.
- А гипноиньекторы? - спросил Управитель.
- Андрей, вспомни - только вера и любовь исторгают сладкие потоки энергий из смертных сердец. Ты не представляешь насколько это приятно - лететь впереди толпы крылатой богиней победы, направляя единый порыв людской массы…
А пользуясь иньектором, мы приходим к Башням Энергоконтроля. С одной стороны из марионетки выкачиваем, с другой заливаем. Тупой и затратный механический процесс.
Глаза Управительницы на мгновение вспыхнули красным огнем.
Андрей довольно улыбнулся.
- Такое случается, когда кто-то искренне начинает верить в свою непогрешимость. А оттого не имеющий намерения возиться с чувствами и желаниями каких-то недоразвитых козявок. Кое-кому, пожалуй, нужно внимательней понаблюдать за кольчатыми червями, чтобы увидеть свое несветлое будущее. Чем выше поднимешься, тем глубже упадешь.
Девушка бросила быстрый, недоуменный взгляд на Управителя.
- А не пора ли нам продолжить наши изыскания? - поинтересовалась она. - Приятные были времена, когда большинство предпочитало умереть за ложную веру, чем томиться в безверии.
- Нет, такая идиллия имела место быть гораздо раньше. А перед Большим Вторжением люди случалось, взбрыкивали, - заметил Андрей. - Ганя, при редактировании все эти "взбрыкивания" подай, будто народ "хотел", но "верхи" сдерживали творческую инициативу. Ну, не мне тебя учить.
- Скажешь тоже, - Управительница рассмеялась. - Никогда людям не было так легко и просто, как в том мире устоявшихся понятий и незыблемых правил. Им не приходилось думать, как поступить. Доблесть и трусость, верность и предательство были соотнесены с вполне определенными поступками. Это понимали даже последние маргиналы, которые искали оправдание своей низости в технике и тактике. Пойдем, хватит болтовни.
Управители вернулись в зал и снова включили автомат чтения.
* * *
продолжение
К кораблю Конечникова подошел подъемник. Прозвучал стандартный диалог швартовочного оператора и пилотов. Заскрежетали захваты, гулко хлопнули о броню присоски гравитаторов. Раздался лязг, гудение и вибрация, чувствующаяся сквозь сиденье кресла.
Потом заскрежетали тормоза, громадная масса корабля ударилась о причальные амортизаторы. Корабль ощутимо встряхнуло.
Ракетоносец начал плавный подъем. Габаритные огни сменились яркими прожекторами выпускной площадки. Полевые компрессоры вытеснили из камеры газ, и подталкиваемый гидравлической катапультой 2803 выплыл из шлюза.
Звездолет мягко развернулся и пошел вокруг станции, ожидая своей очереди на телепорте.
Конечников, может быть в последний раз, глядел на все ее линии, изгибы и углы. Орбитальная крепость была красива. Древние знали толк в гармонии форм, соединив в ней практичность удобного инструмента и изящество произведения искусства.
Нутряное чутье подсказывало Федору, что с ним в этот раз ничего плохого не случится. Сон, который ему привиделся, это подтверждал. Но он спрашивал себя, отчего так нехорошо и тоскливо стало у него на сердце при виде станции, места, которое долгие годы было его родным домом…
Скаут по пологой спирали стал подниматься над станцией, направляясь к исполинскому кольцу телепортатора.
Орбитальная крепость в этом ракурсе выглядела слегка выпуклой равниной, светящую в ночь огнями окон, обитаемым островом посреди космической пустоты.
Над островом бушевала гроза, - вспышки энергии в телепортаторе на миг разрывали темень, пронизывая пространство нестерпимо ярким разрядами. Рукотворные молнии срывались с излучателей 30 километрового кольца телепорта, чтобы, сойдясь в центре установки открыть дорогу в нуль-пространство еще одному кораблю.
Операторы портала торопились. Скоро очередь дошла и до скаута Конечникова.
В первое мгновение после темноты Федор не мог понять, кто он такой и где находится. В сознание назойливо проникал холодный, бесстрастный женский голос, докладывая об удачном переходе.
Память тут же изобразила на внутреннем экранчике совсем молодую Хелену, еще не Ястребову, а Тернер, старательно читающую лекцию младшему командному составу об основах мгновенных перемещений в континууме.
В этот момент мозг, наконец, справился со сменой вакуумных метрик.
Пелена серого сумрака отступила, открыв громадные пространства, где под лучами ярко-голубой звезды плыл бело-зелено-синий шар планеты, радуя взгляд чудесными красками. "Ноль третьего" сильно отбросило в сторону от расчетной точки. Место предстоящей баталии располагалось глубоко внизу.
По низкой орбите неторопливо двигались арки сборочных стапелей. В них были недостроенные броненосцы разной степени готовности. Над производственными корпусами сновали транспортеры. От цеха к цеху двигались стационарные лифты с контейнерами. Яркими огнями горели пламенные зевы огромных реакторов-плавильников.
Немного в стороне располагались громадные жилые модули, где в невероятной тесноте казарм обитали сотни тысяч рабочих.
Над комплексом нависала орбитальная крепость класса "Субстандарт", похожая на многозубую шестеренку толщиной 4 и диаметром 12 километров.
Эланцы явно не ждали нападения. Бастионы крепости заполнялись поднятым по тревоге личным составом. В прозрачных шахтах плыли кабины подъемников с расчетами. На глазах загорались лазерными светляками дальномерные посты и начинали свое движение шустрые тарелки стрельбовых локаторов.
Ядро эланской эскадры - клин из десятка линкоров, с запредельной перегрузкой разворачивался на перехват кораблей группы. Противник отчаянно боялся того, что деметрианские ракетоносцы, пользуясь выгодной позицией, накроют кораблестроительный комплекс.
Лидер эланцев вовсю полосовал оптическим телеграфом: - "Мы вызываем вас на бой, если вы мужчины, сразитесь с нами". Эта архаическая формула приглашения была выдумана в незапамятные времена. Уклониться от вызова считалось позорной трусостью.
Однако, верный канонам "стратег" и не помышлял об "подлом" ударе. Командир группы полковник Гагарин не придумал ничего лучше, как радируя открытым текстом, собирать скауты в кучу для перестрелки с эланскими кораблями.
Начало сражения было необратимо испорчено.
Конечников чуть не взвыл от злости и отчаяния, негодуя на непроходимую тупость командира. "Виркоков" можно было взять тепленькими. Дело решили бы внезапность и скорость нежданного нападения.
Но поздно… Большие и маленькие корабли угощали друг друга с дальней дистанции ракетами и снарядами, а крепость все верней пристреливались пробными залпами лазерных пушек.
Малиновые вспышки отмечали попадания зарядов в энергощиты звездолетов. Из перегретых полевых эмиттеров сыпались искры.
В бессмысленной бойне был единственный положительный момент - эланцы тоже выстраивали все свои "Циклоно" и "Тондро" в "журавлиный клин".
Эта позиция признавалась Кодексом единственно допустимой для "честного" боя, когда корабли противника сходились на параллельных курсах и лупили по неприятелю на оптимальной для пушек и плазмометов дистанции, пока все не становились металлоломом.
Общий сбор сил к месту баталии означал, что боевое охранение снято, и никто не сможет помешать "собачкам", в любой момент воспользоваться возможностью быстрого набора скорости для атаки верфи.
- Не спим, - заорал первый лейтенант. - Навигаторы, энергетики, бронеполевая группа, радисты, наблюдатели! Докладывать!
Матросы и офицеры боевых расчетов опомнясь начали действовать. Пошли доклады наблюдателей и командиров БЧ:
- Третья секция накопителей - норма.
- Четвертая секция накопителей - норма.
- Пятая секция накопителей - норма.
- Корабль на 15–35 от курса. Дистанция 0,05. Масса около 800 тысяч метрических тонн. Наблюдаю характерное для эланских тяжелых крейсеров расположение артиллерийских фортов трехлучевой звездой на корме летательного аппарата. Поля и орудийные системы активированы.
На экране появилось изображение тяжелого крейсера противника. Смерть заглянула в глаза первого лейтенанта.
"Попали" - пронеслось в голове Конечникова. В стороне от основных сил группы, в неравном бою один на один, шансов уцелеть, практически не было. Эланский "Тондро" раздавит маленького "хундачо" словно слон комара…
Конечников вдруг ясно увидел, как бригадный генерал читает с листка очередное словоблудие канцелярских писак, за подписью императора - алкоголика про "погибших в бою доблестных защитников Отечества"… Потом традиционное построение матросов и командиров эскадры с предписанным официозом для такого случая выражением скорби… Странички "Имперского вестника" с именами в траурном обрамлении…
Конечников не боялся умереть, но внезапное осознание того, что он и после смерти будет служить дебильному Деметрианскому государству жупелом, которым погонят на смерть очередное пушечное мясо, пронзило его насквозь отвращением, отрицанием и злобой.
Федор четко осознал, что родная империя, просто адский механизм, назначение которого подсовывать молодых здоровых людей под зубья космической мясорубки.
Он даже увидел эту апокалипсическую конструкцию. Музыкальный автомат, красиво и завлекательно поющий про "героизм", "общую борьбу", "единство" и работающая с ним паре фаршмашинка, куда попадают околдованные сладкими песнями.
Конечников не успел понять, для чего миллиардам подданных навязывают сомнительные удовольствия испытаний ненужной лично им войны.
Он опомнился, вернулся из своих мыслей в реальность. Надо было действовать.
"Я не дам, не дам убить себя и моих людей. Любой ценой…", - подумал первый лейтенант. - "А там будь что будет".
- Шестая секция накопителей… Блядь, замыкание! Стравливает заряд.
- Отключить! - перекрикивая гвалт, приказал он. - Запустить гасители! Ремонтную бригаду на выход! Радист, связь!
- Господин первый лейтенант! Командир приказывает атаковать и отходить к основной группе.
- "Пакадуры", внимание! Обе "дуры" на внешнем подвесе - товсь! Ракеты по "Тундеру", цель основание второго форта, интервал 6 - пли!
Корабль дернулся, выпуская сначала одну ПКДР, затем другую. "Дуры", повинуясь наводчикам, запетляли в пространстве, уклоняясь от выстрелов зениток.
- Вторая батарея, плазмометами, цель главный дальномерный мостик "Тундера", - пли! Пустые контейнеры отстрелить! Пилоты - маневр отхода!!! Быстрее!!
Тяжелый эланский крейсер окутался облаком перегретой плазмы.
- Есть попадание! Еще! Горит, сволочь!
- Прекрасная работа, "пакадуры".
Корабль качнуло. Это орудия "эланца" дали ответный залп. Картечь и плазма зацепили скаут, заставив его вздрогнуть.
- Что с защитой? - крикнул Конечников.
- Выдержала. Температура в эмиттерах 850.
- Вторая, продолжать огонь. Первая батарея, бить по гасителям эланца. Пилоты! 45 градусов на 3 часа и тут же на обратный курс.
- Командир, "Тундер" идет за нами! Включились маршевые и маневровые.
"Хана", - пролетело в голове Конечникова.
- Пилоты, не спите, они сейчас вдуют нам со всех стволов, - проорал он. - И не думайте, что сумеем от него убежать.
Скаут чувствительно дернулся.
- Прямое попадание, - доложил зампотех. - 14 - го, 15-го 22-го сегментов поля нет.
- Эмиттеры?
- Вроде не горят.
- Гасители на всякий случай!
- Запускаю, командир.
- Васька, готовь третью! - проорал Федор. - Засади ему в движки через дырку в поле, иначе, эта сволочь до Солейны за нами переться будет.
Экраны переднего обзора озарила вспышка. Стрельников запустил ракету.
Несущий смерть снаряд помчался навстречу вражескому крейсеру. Но залп массометов, перенацеленных с корабля на ракету оказался удачным для вражеского ТШК. Из расстрелянной "пакадуры" брызнули искры, ее перекорежило и развернуло, разбрасывая обломки.
Дело принимало крайне скверный оборот. Надо было действовать немедленно. Помощи ждать было неоткуда. Последние сомнения Конечникова улетучились.
- Пилоты - отключиться от управления! - скомандовал он.
- Командир! Не понял! - закричал спереди Комаров. - Повтори приказ!
- Я сам поведу корабль.
- Есть, - привычно ответил пилот.
Подчиняясь рукам пакадура, крейсер легко соскользнул в вираж, уклоняясь от залпов эланца. Конечников не стал убегать от "Тондро". Скаут, будто танцуя, пошел навстречу штурмовому крейсеру. Корабль трясся от попаданий по энергощиту.
- 23, 28 и 30 сегменты поля снесло. Есть картечное попадание в корпус по касательной! Снова! Противник пристрелялся!!! - со страхом кричал инженер защиты. - Не надо подходить к эланцу! Один снаряд, - и нас размажет.
- Не каркай! - крикнул Федор. - Поле убрать.
- Не понял?!
- Тебе сколько раз повторять надо! Поле убрал, быстро. Оставить только накачку бронеплит!
- Есть!
Большинство людей в рубке беспомощно наблюдали за действиями командира. Они так и не могли понять, губит их первый лейтенант или спасает.
Неприятельские орудия открыли ураганный огонь по сумасшедшей "собачке".
Скаут лавировал среди снарядных трасс и огненных фонтанов плазмометных выхлопов.
Конечников физически ощущал, как рядом, очень, очень близко проносится смерть. Эланцы мазали. Их орудия с медленной, плавной, высокоточной наводкой, предназначенные для того, чтобы вгонять заряды в цель на расстоянии многих мегаметров, просто не были рассчитаны на стрельбу по такой близкой, быстроперемещающейся мишени. Малый крейсер вошел в поле чужого корабля на уровне верхушек фортов. 2803 окутался голубым пламенем. Мощность защитных генераторов эланца заструилась плазменными разрядами по металлокерамике корпуса. Без энергощита неприятельский корабль стал просто мишенью. Добраться до скаута, который крутил спираль вокруг, эланец не мог.
- Артиллерия, огонь! - скомандовал Федор. - Жги его!!
Коктейль из плазмы и скоростных бронебойных болванок обрушился на корпус неприятельского звездолета. На броне встали гроздья взрывов. Артиллеристы скаута не теряли времени даром, вдребезги разнося плотным огнем дальномеры, локаторы, зенитные установки, эмиттеры энергощитов и полей гашения.
Выстрелы орудий рвали броню тяжелого крейсера, выводя из строя линии подачи боеприпасов и энергии. Из пробитого корпуса били длинные струи огня.
В оптику можно было различить, как в пламени взрывов в клочья рвутся и кровавыми ошметьями разлетаются тела врагов.
Впервые артиллеристы видели так близко результаты своей стрельбы. Впервые маленький кораблик наносил такой урон монстру в восемьсот тысяч тонн.
Полосуя очередями эланский крейсер, канониры в упоении ревели: "На, получи!!" "За все! За все!!!" "Сдохни!!" "Жри!!!". И даже почему-то: "Сосать, суки!".
В огне, охватившем вражеский корабль, Федор видел тех, кто под страхом суда запрещал маневры в бою, кто сгубил сотни кораблей на Омикроне, Тэте и других местах Обитаемого Пространства во время этой бесконечной войны. Именно этим людям мысленно адресовал первый лейтенант снаряды своего корабля.
Уничтожить огромный крейсер в одиночку скаут не мог, однако, жесткие удары по уязвимым местам отбили охоту у "Тондро" связываться с бешеной, больно жалящей осой.
Конечников не стал больше испытывать судьбу и непрерывно маневрируя начал уходить от эланского ТШК. Тот беспорядочно и редко засевал пространство картечью, не делая, однако, попытки преследовать малый крейсер. Огонь неприятеля заметно ослабел, - средняя и легкая артиллерия корабля была уничтожена, а перебитые линии боепитания перестали подавать заряды к мощным орудиям фортов.
Гравиметрические локаторы вдруг захлебнулись негодующим звоном.
- Зафиксирован выход из гиперпространства малого ракетного корабля. Дистанция одна тысячная, - выловил из хаоса выкриков Конечников.
"Еще немного, и столкнулись бы" - промелькнуло в голове у первого лейтенанта.
- Кто это? - проорал Конечников.
- 2805, - ответил один из наблюдателей.
"Повезло, однако", - подумал Конечников. - "Теперь мы с Гутом этому "Тундеру" такую клизму вставим!"
- Радио на скаут, пусть поддержат огнем.
- Крок, пускаю ракету, - доложил Стрельников.
- Стрелкин, отставить, это последняя.
- Температура корпуса критическая! Я реактор запустил…
- Когда?!
- Когда они "дуру" сбили!
- Блядь, Васька!!! Ты хоть иногда думай! Стреляй теперь, хули делать!
- Командир! Полковник запрещает пуск ракеты, - отозвался радист.
На экранчике появился полковник Гагарин.
- Конечников, какого черта?! Не сметь разбрасываться ракетами! - заорал он.
- Один удар, и мы добьем "Тундер".
- Отставить, первый лейтенант! Пока вы там развлекаетесь, нам тут несладко приходится. Обоим кораблям - встать в строй!
- Господин полковник! На "пакадуре" работает ходовой реактор!
- Отключить!
- Но мы снова запустить-то не сможем, господин полковник!
- Раньше думать надо было, командир. Ты у меня и за это ответишь, и за свой кордебалет ответишь, подонок.
Полковник отключился.
"Гагара - идиот!" - промелькнуло в голове Конечникова. - "Пусть через жопу, зато как он решил".
- Второй лейтенант Стрельников! Слышали все?
- Так точно!
- Выполняйте.