- Угу. Только теперь кофе можно и из чашки попить на корабле. Странная штука получается - из области психологической инерции. Видишь кольца на стенах и потолке? Двадцать тысячелетий они монтируются на всех космических кораблях, но на гравитационном корабле они нужны как рыбе зонтик. Контейнер с трубочкой - из той же оперы.
Пелорат кивнул, продолжая меланхолично потягивать кофе.
- И когда же мы стартуем?
- Ага, попался! - весело рассмеялся Тревайз. - Пока я с тобой болтал про колечки и трубочки, мы успели попрощаться с Сейшеллом. Уже в миле от поверхности.
- Не может быть.
- Сам посмотри.
- Но… я ничего не почувствовал, - пролепетал Пелорат, стоя у иллюминатора.
- И не должен был.
- А мы ничего не нарушили? Нам не нужно было опять следовать по радиолучу, как тогда, когда мы приземлились?
- Нет причин, Джен. Никто нас не остановит. Никто на свете.
- Но когда мы садились, ты сказал…
- То было другое дело. Наше прибытие не было для них большим подарком, но от того, что мы улетаем, они просто в экстазе.
- Почему ты так говоришь, Голан? О Гее с нами говорил только Квинтесетц, а он умолял, чтобы мы туда не летели.
- Не обольщайся, Джен. Это он для проформы. Он прекрасно понимал, что мы полетим туда. Вот ты восторгался - как ловко я выудил у Квинтесетца нужные сведения. На самом деле моей заслуги тут нет. Он и сам бы всё выложил. Если бы я заткнул уши, он бы стал кричать.
- Но почему, Голан, почему? Это просто безумие какое-то.
- Ну да, паранойя. Понимаю.
Тревайз повернулся к компьютеру.
- Нас не остановили, - сообщил он вскоре. - Ни единого корабля на пути, и дальше всё чисто, и никаких предупреждений.
Подмигнув Пелорату, Тревайз спросил:
- А расскажи-ка мне, Джен, как ты узнал о Гее? Ты ведь знал о ней ещё на Терминусе, знал, что она - в Сейшельском Секторе, знал, что её название по значению близко к слову "Земля". Где ты слышал обо всём этом?
Пелорат явно растерялся.
- Если бы я смог вернуться на Терминус… я бы покопался в файлах. Я же не всё взял с собой - во всяком случае, не взял указатель, откуда те или иные сведения почерпнуты.
- Но ты задумайся, это ведь не так просто! Сейшельцы язык не распускают о Гее, помалкивают в тряпочку - настолько боятся говорить о ней, что выдумали сказку об её исчезновении в гиперпространстве. Но я тебе ещё кое-что скажу. Вот, посмотри…
Тревайз наклонился к компьютеру, ладони уверенно легли на поверхность стола. Он с радостью ощутил тепло соединения и почувствовал, как его воля скользнула куда-то вовне…
- Вот, - сказал он, - компьютерная модель Галактики, какой она была в памяти компьютера до нашего приземления на Сейшелле. А сейчас ты увидишь кусочек карты, показывающий ночное небо Сейшелла таким, каким мы его видели прошлой ночью.
В каюте стемнело, и на экран легла картина ночного неба.
- Такое же красивое, как в тот вечер, - прошептал Пелорат.
- Еще красивее, - уточнил Тревайз. - Ведь здесь нет ни облаков, ни атмосферных искажений. Но погоди, сейчас я налажу подстройку…
У обоих наблюдателей возникло томящее ощущение передвижения в пространстве, а на самом деле Тревайз просто увеличил изображение. Пелорат инстинктивно вцепился в подлокотники кресла.
- Вот! - сказал Тревайз. - Видишь?
- Конечно. Пять Сестер - пятиугольник из звёзд, который нам показывал Квинтесетц. Это они, без сомнения.
- Точно. Но где же Гея?
Пелорат прищурился, моргнул - тусклой звёздочки в центре пятиугольника не было.
- Её нет.
- Вот именно. Её нет. А нет её потому, что данные о ней в памяти компьютера отсутствуют. И поскольку я отвергаю возможность того, что данные не внесены в память компьютера намеренно, мне остаётся сделать вывод: галактографы Академии, разрабатывавшие банк данных, имея в распоряжении колоссальные объёмы информации, данными о Гее не располагали.
- Не хочешь ли ты сказать, что если бы мы полетели на Трентор…
- Я хочу сказать, что и там бы мы ничего не узнали о Гее. Её существование держится в тайне сейшельцами и - у меня сильное подозрение - теми, кто живёт на Гее. Ты и сам не так давно говорил, что кое-какие миры стараются держаться в тени, от глаз подальше, ну, чтобы налоги не платить, и всякое такое.
- Да, но такие миры, как правило, располагаются в малонаселённых районах Галактики. Именно изоляция, географическая изоляция даёт им возможность скрываться. О Гее такого сказать нельзя, она не изолирована.
- Правильно! Весьма необычно. Но удивительнее другое: такие знающие люди, профессионалы-галактографы ни сном ни духом не ведали о Гее. А ты как о ней узнал?
- Голан, милый, но я же собирал мифы, легенды, всяческие сведения о Земле целых тридцать лет. Без картотеки как я могу вспомнить?
- Но поищи какую-нибудь зацепку, Джен. Ну вспомни, когда ты о ней узнал - в первые или последние пятнадцать лет изысканий?
- О, если так, то, конечно, в последние.
- Можно и точнее. Я возьму на себя смелость утверждать, что о Гее ты узнал не раньше чем в последние пару лет.
Тревайз немного усилил освещение в каюте, чтобы разглядеть выражение лица Пелората. Великолепное сияние звёздного неба чуть померкло. Пелорат окаменел; он не мигая смотрел в одну точку.
- Ну? - поторопил его Тревайз.
- Думаю… - тихо проговорил Пелорат. - Может быть, ты прав. То есть поклясться не могу, но… Когда я писал письмо Джимбору в Ледбетский Университет, Гею не упоминал, что в этом случае было бы весьма уместно, а было это… дай-ка припомнить… в девяносто пятом, стало быть, три года назад. Выходит, ты прав, Голан.
- Но как, где ты наткнулся на упоминание о ней? - настаивал Тревайз. - В письме? В книге? Научной статье? В древней песне? Где? Думай!
Пелорат прикрыл глаза, скрестил руки на груди. Долго, казалось целую вечность, он неподвижно сидел в глубоком раздумье. Тревайз нервничал, но не торопил его.
- В личном письме, дружочек, - наконец вымолвил Пелорат. - Только не спрашивай, от кого, я всё равно не вспомню.
Тревайз вытащил руки из сумки. Ладони его взмокли от пота. Он продолжал пытаться говорить устами товарища…
- От кого было письмо? От историка? Мифолога? Галактографа?
- Бесполезно. Содержание письма не ассоциируется ни с каким именем.
- Скорее, никакого имени просто не было.
- О нет, это вряд ли.
- Почему? Ты не стал бы распечатывать анонимное письмо?
- Думаю, нет.
- Почему? Разве ты никогда не получал анонимных писем?
- Ну… когда-то очень давно. Но в последние годы я стал хорошо известен в определённых научных кругах и неплохо знал всех своих корреспондентов. Они любезно переправляли мне сведения, почерпнутые из самых разных источников. Вот источники порой не имели автора, это точно.
- Ну а от анонимного корреспондента такую безадресную информацию ты мог получить?
- Такое вроде бы бывало… Но очень редко.
- Значит, вовсе не исключено, что именно по такому каналу к тебе попала информация о Гее?
- Да, но… я этого не утверждаю.
- Хорошо. И тем не менее - такой вариант не исключен, правда?
- Наверное. Но к чему ты клонишь?
- Погоди, я ещё не закончил. Откуда было это анонимное письмо? Из какого мира?
- Говорю же тебе - не знаю, не помню!
- Не с Сейшелла ли?
- Не могу вспомнить, Голан, хоть убей.
- Позволю себе предположить, что письмо пришло-таки с Сейшелла.
- Можешь предполагать всё, что угодно, но это ничего не доказывает.
- Нет? А вспомни-ка, когда Квинтесетц показал на тусклую звёздочку посреди пятиугольника Пяти Сестер, ты сразу понял, что это Гея. Помнишь?
- Да, конечно.
- Как это возможно? Как ты мог вот так сразу узнать её, как понял, что это и есть Гея?
- Наверное, потому, что в материалах о Гее, что имелись у меня, она редко называлась своим истинным именем. Чаще употреблялись эвфемизмы. Иногда планета упоминалась как "младший братец Пяти Сестер". Ещё встречались такие поэтические определения, как "Сердце Пятиугольника"… И как только Квинтесетц показал на Пять Сестер, все эти аллюзии сразу вспомнились.
- Интересно… А мне ты раньше ни слова не говорил об этих аллюзиях.
- Видимо, я просто не улавливал их истинного значения и не думал, что это нечто важное, достойное обсуждения с тобой, не…
Пелорат осекся и замолчал на полуслове.
- Договаривай. Не специалистом?
- Да.
- Допустим. Поговорим о другом. Надеюсь, ты понимаешь, что пятиугольник Пяти Сестер, как всякое созвездие, носит весьма относительный характер?
- Что ты хочешь сказать?
- То, что ты сухопутная крыса. Ты думаешь, что звёзды приколочены к тверди небесной? Пятиугольник Пять Сестер имеет такие очертания только для тех, кто живёт в мирах Сейшельского Союза. Для жителей планеты, обращающейся вокруг любой другой звезды, Пять Сестер выглядят иначе. Как минимум видны под другим углом. Это во-первых. Во-вторых, звёзды, составляющие Пять Сестер, находятся на разном расстоянии от Сейшелла, и, если на них смотреть объективно, никакой взаимосвязи между ними может не оказаться вообще. Одна-две звезды могут находиться на одном краю неба, а остальные - бог знает где. Смотри…
Тревайз снова полностью выключил свет в каюте и склонился над компьютером.
- Перед нами восемьдесят шесть обитаемых миров, составляющих Сейшельский Союз. Теперь поставим Гею, вернее, ту точку, где она должна находиться, на место (только он успел произнести эти слова, как в центре пятиугольника загорелась красная точка) и посмотрим, как выглядят ночные небеса с некоторых планет Сейшельского Союза.
Звёздная картина дрогнула, сместилась. Пелорат мигнул. Красная точка осталась в центре экрана, а пятиугольник исчез. Яркие звёзды были видны, но никакого пятиугольника! Ещё и ещё раз менялась картина небес… Красная точка неизменно оставалась на месте, но пять звёзд никак не выстраивались в пятиугольник. Время от времени возникало нечто вроде неправильного пятиугольника, но тогда звёзды вовсе не отличались столь равномерной яркостью, как те, что показывал им Квинтесетц.
- Ну что, хватит? - спросил Тревайз. - Так вот: ниоткуда больше Пять Сестер не видны так чётко, как с Сейшелла, ни из одного мира Сейшельского Союза.
Пелорат предположил:
- Воззрения сейшельцев могли быть экспортированы на другие планеты. Ну, например, Трентор до сих пор фигурирует в массе пословиц…
- Ну да, конечно, и при этом в Сейшелле хранят тайну Геи за семью печатями? И потом, какое кому дело до неё в других мирах, кроме Сейшелла? Что им за дело до "младшего братца Пяти Сестер", когда в их небесах нет никаких сестер и братьев?
- Не знаю… Может, ты и прав.
- Надеюсь, я сумел убедить тебя в том, что первоначальные сведения о Гее ты получил и мог получить только из Сейшелла. Причем - не из какого-то другого мира, а именно из той планетарной системы, где располагается столичная планета.
Пелорат обескураженно помотал головой:
- Ты так всё выстраиваешь… вроде бы всё сходится. Но сам я этого не помню. Ей-богу, не помню.
- Но в неоспоримость моих доказательств ты веришь, не так ли?
- Да.
- Ладно. Пошли дальше. Как ты думаешь, когда могла возникнуть эта легенда?
- Когда угодно. Я склонен полагать, что она возникла очень давно, ещё в Эру Империи. У неё есть привкус древности…
- Ошибаешься, Джен. Пять Сестер сейчас находятся довольно близко от Сейшелла, вот почему они такие яркие. Но, как я уже говорил, они не связаны друг с другом раз и навсегда. Взять произвольно любую пару - и они не будут частью одного звёздного семейства. То есть они движутся в разных направлениях. Погляди, что произойдёт, если я сдвину картину назад во времени… - Красный кружок, обозначавший Гею, вновь остался на месте, а пятиугольник медленно, постепенно распался - четыре звезды поплыли в разных направлениях, а пятая немного отошла в сторону. - Ну, Джен, - потребовал Тревайз, - можно назвать этот пятиугольник правильным?
- Нет, он явно деформирован.
- А Гея где? В центре?
- Нет, она тоже ушла в сторону.
- Отлично. Вот так выглядело созвездие сто пятьдесят лет назад. Всего сто пятьдесят лет назад… Сведения, полученные тобой о Пяти Сестрах и звезде в центре пятиугольника, не имеют никакого смысла до наступления нашего столетия нигде, даже на Сейшелле. Легенда эта могла возникнуть на Сейшелле и только в течение последнего века. Скорее всего - в последние десять лет. Сейшельцы не любят и боятся об этом говорить, а ты об этом узнал.
Тревайз резко включил свет, убрал карту звёздного неба и в упор посмотрел на Пелората.
- Я… совершенно растерян, - хрипло проговорил тот. - Что же это такое?
- Это ты мне скажи! Думай! Мне каким-то образом явилась мысль о том, что Вторая Академия всё ещё существует. Во время своей избирательной кампании я говорил об этом - самым откровенным образом давил на эмоции не слишком решительных избирателей, набирая голоса. Позже я подумал: "А что, если она действительно существует?" Я принялся читать книги по истории и ещё через неделю был в этом просто убеждён. Настоящих доказательств у меня не было, но я всегда чувствовал в себе способность делать верные выводы всего лишь на основании размышлений. Но на этот раз… - Тревайз сделал небольшую паузу и продолжил: - Смотри, что происходит потом: из всех людей я доверился только Компору, и он предал меня. Затем Мэр Бранно арестовала меня и отправила в ссылку. Почему в ссылку? Почему в тюрьму? В конце концов, можно было просто пригрозить мне, - дескать, держи язык за зубами, а не то… Ладно, в ссылку, но почему на корабле последней модели, способном совершать Прыжки через всю Галактику? А самое главное - зачем она настаивала, чтобы со мной полетел ты и чтобы я помог тебе в поисках Земли?
А почему я был твёрдо убеждён, что нам не нужно лететь на Трентор? Я предполагал, что ты знаешь о более интересной цели поиска, и тут ты выложил мне рассказ о таинственном мире - Гее, сведения о которой, как теперь выясняется, ты получил при весьма загадочных обстоятельствах… Мы отправляемся на Сейшелл, делаем первую остановку и тут же встречаем Компора, который обстоятельно рассказывает нам о Земле, о её гибели, уверяет нас, что она находится в Сирианском Секторе, и настоятельно рекомендует нам лететь туда.
- А, вот ты о чём… - протянул Пелорат. - Ты хочешь сказать, что обстоятельства влекли нас к Гее. Но, как ты только что сказал, Компор пытался убедить нас, что нам следует лететь совсем в другое место.
- А я, не доверяя этому человеку ни на йоту, из чистого упрямства решил не отказываться от задуманного. А тебе не кажется, что он именно этого и добивался? Собственно, я уже говорил тебе об этом.
- Романтика какая-то… - пробурчал Пелорат.
- Да? Пошли дальше. Мы очень быстро разыскали Квинтесетца. Сам нам в руки пошел.
- Не совсем, - возразил Пелорат. - Я узнал его имя…
- Оно показалось тебе знакомым. Ты даже не мог точно припомнить, читал ли что-либо из написанного им. Почему же оно показалось тебе знакомым?.. Потом оказалось, что он читал твою работу, а это насколько вероятно? Ты же сам признавался, что не так много опубликовал.
Дальше - больше: молодая дама, провожая нас до кабинета Профессора, довольно небрежно упоминает о Гее, рассказывает нам байку о том, что Гея - в гиперпространстве, да так, чтобы мы запомнили это. Мы спрашиваем об этом Квинтесетца, он пугается, не хочет говорить об этом, но нас за дверь не выставляет, несмотря на то что я был грубоват с ним. Наоборот, он приглашает нас к себе домой и по пути не забывает показать нам Пять Сестер. Не забывает даже спросить, заметили ли мы тусклую звёздочку в центре пятиугольника. Зачем? Не слишком ли закономерно для случайного стечения обстоятельств?
- Ну, когда ты так перечисляешь…
- Перечисляй, как хочешь. Но я не верю, что это - случайное стечение обстоятельств.
- Что же это всё значит? Что нас ведут на Гею?
- Да.
- Кто?
- А вот в этом у меня сомнений нет. Те, кто способен управлять сознанием, тонко манипулировать течением событий, направляя их в ту или иную сторону по своей воле.
- Сейчас ты скажешь, что это Вторая Академия.
- Ну а что нам известно о Гее? Она неприкасаема. К ней отправляется целый Флот, и Флот погибает. Люди летят туда с мирными намерениями и не возвращаются. Даже Мул не осмелился выступить против неё, и очень может быть - там родился. Естественно, мне кажется, что Гея - это Вторая Академия, а ведь отыскать её - вот моя главная задача.
Пелорат покачал головой:
- Судя по тому, что пишут некоторые историки, Вторая Академия остановила Мула. Разве он мог быть оттуда?
- Ренегат, наверное.
- Но почему же тогда Вторая Академия так упорно ведёт нас к себе?
Тревайз нахмурился, уставился в одну точку.
- Давай попробуем понять. Для Второй Академии всегда, во все времена было важно, чтобы в Галактике о ней знали как можно меньше. Это нам известно точно. Вот уже сто двадцать лет Вторая Академия думает, что о ней никто не знает, и это устраивает её как нельзя лучше. Когда у меня возникли догадки о том, что она до сих пор существует, она не делала ничего. О моих воззрениях узнал Компор. Она могла использовать его для того, чтобы заткнуть меня тем или иным способом, может быть, даже убить. Но и тут она пальцем о палец не ударила.
- Да, - возразил Пелорат, - но тебя арестовали, если тебе угодно возложить ответственность за это на Вторую Академию. В итоге народ Терминуса о твоих воззрениях не узнал. Люди из Второй Академии добились этого, не прибегая к насилию. Очень может быть, что им известен знаменитый лозунг Гардина: "Насилие - последний козырь дилетантов".
- Ну и что с того, что об этом не узнал народ Терминуса? Мэру Бранно мои взгляды известны, и хотя бы она может пораскинуть мозгами - а вдруг я прав? Теперь Второй Академии уже поздно как-то помешать нам, навредить. Ведь если бы они избавились от меня сразу, они были бы ни при чем. Оставь они меня в покое, они тоже были бы ни при чем, поскольку нашли бы возможность убедить народ на Терминусе в том, что я - вот такой эксцентричный человек, может быть, даже чокнутый. Моя политическая карьера покатилась бы под откос, и одно это могло заставить меня замолчать - я бы понял, чем мне грозит открытое высказывание моих взглядов.
Теперь им поздно предпринимать что-либо. Мэр Бранно легковерием не отличается, поэтому послала Компора следить за мной, но, не доверяя и ему, отдала приказ установить на его корабле гиперреле. Вследствие этого ей, безусловно, известно, что мы - в Сейшельском Секторе. А ночью, когда ты спал, я через компьютер отправил сообщение нашему послу в Сейшелле, где доложил, что мы взяли курс на Гею. Я даже координаты не поленился сообщить. Даже если теперь Вторая Академия попытается сделать нам что-нибудь нехорошее, уверен: Бранно этого так не оставит, а пристальное внимание нашей Академии - это как раз то самое, чего Вторая Академия хочет меньше всего на свете.