Один кивок - вы в темном шлеме, значит, вам стрелять из коридора и по той половине, что слева от мостков; ну, а мне в моем дурацком золотом оперении придется остаться здесь. Он понял, кивнул и быстро приложил ей палец к губам: слушать и не шевелиться.
Снизу донеслось разочарованное поскуливание. Оба тела снова замерли неподвижно - скорпион набирался злости, человек - сил и терпения. Чартары отползали и вытягивались в полном изнеможении, лишь некоторые находили в себе силы подобраться к костру и выхватить из огня что-то вроде длиннющего полуобугленного огурца. В воздухе тошнотворно запахло подгорелой брюквой. Так что же, ждать, пока все они поужинают?
Но Вуковуд, откинувшись назад и не отпуская Варвариного плеча, словно он боялся потерять ее в темноте, что-то нашаривал в бурдюке своего скоча - еще обойму? Батарейку? Сравнительно небольшая, знакомая на ощупь коробочка… Мини-проектор!
Заметный только им двоим узкий луч проколол полумрак, блеклым глазком уперся в противоположную стенку, поерзав немного, нащупал отверстие в следующую пещеру и, нырнув в него, утвердился наконец на известняковой стене. Тогда глазок стал расширяться, окрашиваться в сиреневый тон, и вот уже по стене скатывались призраки светящихся шаров - лиловые, рыжие, лимонные. Огненным водометом закрутилась бесшумная карнавальная шутиха; и чартары, красавцы спящие, снова начали подыматься; и лягушачьи трели сразу же слились в общий концерт, - видно, пляски со скорпионом им порядком надоели, а тут было новенькое, совершенно неожиданное, и тут уж было не до того, чтобы приплясывать на заднице и в ладоши хлопать, - чартары, как завороженные, поползли ко входу во вторую пещеру; шары и водовороты сменились змеящимися зигзагами, двоящимися, четверящимися, на тех, кто ошеломленно замер в дверном проеме, надавили сзади, и буровато-серая масса начала вливаться в дальнее помещение.
Они еще не осмелели и, вползая, жались к стене, словно опасаясь, что светящийся фантом, природы которого им не дано было понять, отделится от импровизированного экрана и двинется на них; но любопытство было сильнее страха, и вот уже кто-то бочком-бочком, как краб по песочку, побежал к экрану; но еще оставалось не меньше пятнадцати особей, которые едва приподнялись с места и колебались - двигаться дальше или нет. Одна радость - шум в пещере стоял такой, что можно было не только разговаривать, а даже кричать. Поэтому у Варвары непроизвольно вырвалось:
- Здорово! И когда вы успели?..
- А когда брился. Сидел на ступенечке, ждал киба со своим скафандром. Киб примчался, смотрю: в кармане проектор. А тут очередной припадок иллюминации… В среднем часа через два они повторяются. Проектор со съемочным диском, вот я и…
- Молодчина вы. Теперь только бы этих, апатичных, туда заманить да силовым полем подпереть… А! Сссанта Фермопила…
Из появившейся в центре черной точки стремительно вырос силуэт скоча, заслонил собой весь экран - и вдруг на стене чартарумской пещеры беззвучно зашелестела самая обыкновенная, невыразительная земная зелень.
- Больше не успел, - виновато пробормотал Вуковуд. По стене проплывали дорожки, клумбы, какие-то пасторально-пряничные домики, озерцо… Все это, наверное, ласкало взор астронавта, много лет проведшего вдали от родной планеты, но вот чартары сразу сникли. Вуковуд, конечно, снимал на первую попавшуюся кассету - какие-нибудь там "Космические перекрестки", - но прелести французских парков и даже пара царственных лебедей вряд ли удержат внимание троглодитов. Лебеди друг за другом ударили крыльями, подняв два фонтана брызг.
- Сейчас пущу задом наперед, - шепнул Вуковод. Две красные флорентийские лилии распахнули (замедленная съемка, а то как же еще!) свои копьевидные бутоны.
- Минутку, - сказала Варвара, задерживая его руку.
Два какаду ударили алыми клювами (ох, и неважно у "Космических перекрестков" с художественным вкусом!) в обвитые лентами тамбурины; звук был отключен - иначе все чартары разом обернулись бы на такой грохот, - но Варвара хорошо помнила эту традиционную заставку:
"ДЛЯ! ВАС!"
Это повторялось раз пять, а потом мурлыкающее контральто доверительно сообщало: "Для вас поет Ира Арлети!" или "Для вас - иллюзионист Труффальдино Кио!"
Пока троглодитов проняло - пять самых шустрых уже подпрыгивали, пытаясь поймать попугаев за хвосты. Только бы повезло и дальше закрутилось что-нибудь попестрее!
И повезло…
Крошечный загородный дворец, весь в фонтанчиках и тюльпанчиках, стремительный наезд на розовые с купидонами двери, два зеленых тюрбанчика, а под ними - малютки грумы, они распахивают двери, и выплывает в фижмах и пудреном парике краса ненаглядная на самых цыпочках - знаем мы эти фокусы, левитационный генератор под полом, - и плывет, плывет, обмахиваясь страусовыми перьями, эфирно-трепетная, и крошечные атласные туфельки плетут менуэтовые кружева (сели троглодиты, сели бедные, пришибленные); только вдруг - крак! - взвивается молния снизу вверх, распадается огненным веером, а фижмы-парики словно огнем слизывает, и уже черная и гибкая, как саламандра, в парике "конголезские ночи" со всей приличествующей татуировкой и полусотней браслетов на всех четырех конечностях вьется, бушует, беснуется в диком танце, который ни одному м'ганге и не снился в кошмарном сне, - неистовая, чернолаковая, первобытная и такая, ох, такая синеглазая…
- Ну, чего засмотрелись? - Локтем в бок без всяких церемоний. - Последний уже туда заполз, и все в экстазе. Пора.
А еще бы не в экстазе - все африканские страсти разом, - и брызги искр от драгоценных браслетов, которые растут, увеличиваются и превращаются в буквы - "Для вас! Для вас! Для вас танцует Мара Миностра!" И, что особенно трогает, на чистейшем космолингве - для вас, троглодиты безграмотные!
- Трюфель, силовой экран ко входу во вторую пещеру! Максимальный, но проследи, чтобы не перекрыть луч проектора!
- А может, хватит? - подал наконец голос Вуковуд. - Запрем их на часик и все. А то еще рехнутся от восторга…
- Там наверху дыра, могут выбраться. А за их здоровье не опасайтесь - наши стратеги от нее тоже малость свихнулись.
- Ого! - только и сказал Вуковуд, глянув искоса на Варвару. Скоч, переваливаясь через камни, приблизился к стене.
- Костры погаси на всякий случай! - крикнула девушка.
Костры разом сникли, белое одеяло взвилось вверх и перекрыло все отверстия, кроме самого высокого. Теперь - скорость!
Они скатились по сглаженным уступам, не сговариваясь, влепили по заряду в скорпиона - тот и не дернулся. Еще заряд по веревке, - и такое тяжелое на вид тело падает на руки, почти не сгибаясь. Варвара подхватила его - да будь благословенна здешняя сила тяжести! - подоспевший Вафель уже раскрыл коробку с медикаментами. Активизирующий аэрозоль на лицо и, главное, на руки, онемевшие и, похоже, вывихнутые.
- Остальные! Где остальные?
- У… сте-ны…
Узкие лучи фонариков мечутся по пещере - да вот же, под самой стеной, потому сверху и не видно было…
- Трюфель! Да оставь в покое генератор, ничего с ним не случится! Сюда, скорее. Веревки режь, нож не берет…
- Пить…
Скочи взваливают на себя бесчувственные тела Фюстеля Монкорбье и Ома Рамболта, остальные, освобожденные от пут и успевшие сделать несколько глотков, с трудом подымаются на ноги. Вуковуд обхватывает Боровикова, Чары тяжело опирается на плечи Варваре. Никто ни о чем не спрашивает - прежде всего покинуть это логово. С этой стороны чартары заперты надежно, но если они вырвутся наверх или, что еще хуже, им придет помощь из противоположного подземного хода - с четырьмя обессилевшими людьми передвигаться будет трудновато, даже под прикрытием второго генератора.
- Звери, к тоннелю, и - в лабиринт!
Скочи, цепко обхватив запасными манипуляторами тела людей, забрались по уступам достаточно проворно, Варваре и Вуковуду это далось труднее: их подопечные едва передвигали ноги. И когда замыкающая четверка достигла наконец последней ступени циклопической лестницы, из отверстия хода послышался грозный гул и скочи, пятясь, выползли обратно.
- Вода! - догадалась Варвара.
Некогда было раздумывать, почему да отчего, надо было искать другой путь: наклонный спиралевидный тоннель, в котором уже были нарезаны такие удобные ступеньки, был заполнен ревущим потоком. К счастью, он не достигал этой пещеры, а сворачивал по левому руслу и исчезал где-то в глубине, наполнив пещеру влажной свежестью.
- Первый номер, оставить человека и - вверх по стене, там должно быть отверстие! - скомандовал Вуковуд, еще не привыкший к скочевым кличкам.
Вафель осторожно спустил на камни неподвижное тело Фюстеля, и Варвара вздрогнула от безотчетной, но острой царапины по сердцу - странно раскинулись эти руки, глухо стукнула голова… Но некогда было остановиться даже на секунду: Вафель, чмокая присосками, был уже наверху, как раз там, где исчез чартар-акробат; сетку он догадался прихватить с собой, не дожидаясь указания людей.
- Что там? - крикнула Варвара.
- Можно, - лаконично доложил скоч.
Вуковуд, совершенно позабывший о собственной немощи, тем временем скорее поспешно, чем осторожно засовывал Боровикова в сетку; Вафель дернул канат, и первый кандидат в спасенные через две секунды был уже наверху. За ним последовали Ом, Чары и, наконец, Фюстель.
- Теперь вы, - крикнула Варвара, - мало ли что там…
Вуковуд, умница, ни секунды не потратил на размышления - все логично. В сетку забираться не стал, уцепился за нее. Взмыл и исчез, дрыгнув ногами в дыре. Варвара торопливо подбирала поклажу, сброшенную скочем, глянула на генератор - надо будет прислать за ним хотя бы киба, как только они доберутся до "Дункана"; что делалось там, в соседней пещере, отсюда видно не было, но судя по цоканью и взвизгиваниям чартаров, отрываться от упоительного зрелища они не собирались. Девушка, в очередной раз радуясь собственной легкости движений, взбежала по ступенькам и, найдя проектор, поставила его на кольцевую протяжку ленты - теперь, если батарейки свежие, часов четыреста троглодитикам обеспечено. Прикрыла нишу плоским камнем, на всякий случай, и спустилась вниз. Последний беглый взгляд - ничего не забыто? Как будто…
И в этот миг кто-то цепко ухватил ее за ногу. Она даже не испугалась, а удивилась: прикосновение было настойчивым, но слабым, словно это была лапка маленькой обезьянки. Она нагнулась: так и есть, детеныш чартара, возраста не разобрать, - был бы человеческий, так можно дать годика два, - и совсем несмышленыш; теребит штанину и смотрит широко раскрытыми светло-желтыми, как лютик, глазенками.
- Что тебе, маленький?
Маленький потянулся к фонарику, прикрепленному у нее на груди, цапнул луч, и безобразные губешки растянулись от уха до уха. Привыкли к световым трюкам, не боятся… Но этот не просто не боялся - он тянулся к золотому огоньку, и у девушки вдруг мелькнула мысль, что это, быть может, единственный на десятки тысяч лет случай, когда одному из них посчастливится стать владельцем маленькой звезды.
Она отстегнула фонарик и быстро вложила его в теплую сухую ручонку. Побежала к сетке, которая давно уже тревожно дергалась, схватилась за трос. Бледный лучик плясал на камнях радостно и бессмысленно, и тихое нежное цоканье неслось ей вслед.
Скоч ухватил ее за запястья, умело и осторожно выдернул из дыры. Кругом, похрапывая, толпились клетчатые тапиры, Вуковуд торопливо совал им в морды что-то хрустящее, кажется яблоки. По небу неслись низкие тучи, и в просветах между ними вспыхивала то одна, то другая луна. Тени скрещивались, полыхала не то зарница, не то молния, высвечивала поросшую кустарником гряду и совсем близкую башню.
- Связь?.. - спросила Варвара.
- Нет связи. Вы ориентируетесь, где корабли?
- Да вот же, рядом, только через холмы перевалить.
Они стояли на травяном кургане, окруженном исполинскими деревьями; нетрудно было догадаться, что это - купол шарообразной пещеры. За белеющими, как у берез, стволами виднелся еще один курган, поменьше, - видимо, та самая пещера, которая сейчас была превращена в импровизированный кинозал. Так что убираться надо было отсюда, и побыстрее.
- Боюсь, эта скотинка двоих в гору не вытянет, - проговорил Вуковуд, поглаживая по хоботу самого рослого тапира, по-видимому вожака; тот блаженно прогибал спину и жмурился. - Послушай, Чары, ты удержишься за гриву?
Тарумбаев, сидевший на траве и уставившийся не мигая на снова вылезшую луну, - должно быть, у него мутилось в глазах - утвердительно кивнул. Варвара подтолкнула поближе к нему смирного на вид четвероногого, и тот на удивление привычно прилег рядом, предлагая седоку свою клетчатую спину. Чары перевалился ему на хребет, сжал кривыми ногами бока и замер - потомок кочевых племен, он мог теперь умереть в таком положении, но только не свалиться на землю. Вуковуд тем временем водружал Боровикова на соседнего "сивку-бурку", клетчатого каурку. Скочи по-прежнему несли Монка и Рамболта. Так и тронулись - впереди Вафель с Омом и единственным генератором защиты, затем несколько крупных тапиров, добровольно взявших на себя роль эскорта; Тарумбаев, за которого можно было не волноваться; следом Боровиков, справа и слева от которого пришлось держаться Варваре с Вуковудом - мог упасть; завершал странную кавалькаду Трюфель с не подававшим признаков жизни Фюстелем Монкорбье.
Рядом с чартарумскими эвкалиптами холмы казались не такими уж и высокими, и звериная тропа, проложенная в кустах, позволяла передвигаться достаточно быстро. При появлении луны с крон деревьев, оставшихся позади, срывались стаи крыланов и весьма заинтересованно планировали вниз, туда, где шевелились раздвигаемые тапирами кусты. Нападать, впрочем, не решился никто, а может, им хватало крупных чернокрылых стрекоз, тучами взметывающихся из кустарника. Когда же луна скрывалась, под ногами начинали шнырять разногабаритные зверушки, - судя по невозмутимости тапиров, никому не опасные. Только раз головной отряд клетчатозадых стражей разом захрапел и, сдвинув ряды и задрав хоботы (вероятно, чтобы не цапнули острым зубом), двинулись куда-то вправо; раздался треск ветвей - удирал некто увесистый даже по здешним меркам. Так взобрались на перевал, и тут же в наушниках обоих шлемов запищало, защелкало, потом унылый механический голос запросил: "Вызов? Вызов? Вас не слышу… Тик… Тик…"
Чары, лежавший на гриве переднего иноходца, прикусив прядку жесткого волоса, резко выпрямился, оглянулся и словно впервые увидел позади себя незнакомую наездницу в золотистом скафандре.
- Это еще кто? - вопросил он и снова ткнулся лицом в крутую шею, исчерченную клетками.
Варвара и Вуковуд переглянулись и, наверное, впервые за все время рассмеялись.
- Ты держись, держись, - сказал Вуковуд, - приедем - разберемся.
Долина с двумя торчащими, как серебряные свечи, звездолетами и антрацитовым массивом лабиринта в левой оконечности выглядела достаточно фантастично. Повезло же Чартаруме - две цивилизации…
- Что? - быстро спросил Вуковуд.
- Да вот и наши кораблики, и чьи-то башни… Не много ли на одну захудалую планетку?
- Ну, нам-то попало в самый раз… Если доберемся без дополнительных приключений.
- Доберемся, - уверенно пообещала девушка. Действительно, никакой тревогой из долины пока не тянуло. - Спускаться быстрее, росинанты у нас отменные, да и вы, я вижу, на Земле не только в мобилях разъезжали.
Вуковуд некоторое время молчал, прислушиваясь к хрусту ветвей, потом задумчиво проговорил:
- Не столько на Земле… И уж совсем не на лошадях.
Варвара не отозвалась: если захочет, сам расскажет.
Экзотический отряд спустился наконец в долину и размашистой иноходью двинулся за Вафелем к "Дункану", минуя корабль Тарумбаева. Поравнявшись с трапом. Варвара схватилась за поручни и взметнулась вверх как маленький светло-золотой флажок:
- Давайте Ома, быстро, его надо в саркофаг…
Здесь-то она уже была дома, и все делалось как бы само собой, и Вафель на десяти манипуляторах осторожно поднимал бесчувственное тело, одновременно сдирая с него клочья комбинезона, и она знала, что теперь можно не беспокоиться: защелкнется крышка, поступит дополнительный кислород, и массаж вывихнутых рук, и ритмизация всего, что способно ритмизироваться, только одна беда - второго саркофага нет, но пока Джон подымает Тарумбаева и Боровикова, надо срочно дать команду на вертолет - возвращаться, возвращаться как можно быстрее!
На пороге порскнул из-под ног пришлый киб.
- Эй, - крикнула она, - а ну-ка быстро на свой корабль, все запасы медикаментов и то медоборудование, которое ты сможешь демонтировать за полчаса, сюда!
А то ведь и среди своих могут оказаться покалеченные… Она метнулась в рубку - "Тик… Тик… Тик…". В бессильной ярости стукнула кулачком по пульту - да будь она и специалистом по фоносвязи, все равно автомат сделает больше: он универсален. Испробованы все диапазоны, все антенны. Видимо, по ночам лабиринт создает какой-то чудовищный экран, не нарочно, разумеется, но от этого не легче.
Она вернулась в госпитальный отсек, но туда было уже трудно протиснуться: Ом в саркофаге, Боровиков и Тарумбаев на откидных лежанках, и над обоими уже растянуты кислородные палаточки. Трюфель с Вафелем - при них.
- Я закоротил скочей на Гиппократа, - севшим голосом доложил Вуковуд. - Они сейчас ребятам нужнее. Обойдемся?
- Обойдемся. - Она не просто с тревогой, а с какой-то непонятной болью глядела, как он, привалившись к дверному косяку, шарит непослушными пальцами по груди, не в силах расстегнуть скафандр. - Без вас, между прочим, я тоже обойдусь. Третья откидная койка вон там, под иллюминатором, и чтобы больше вас в вертикальном положении я не видела.
- Ого!.. - только и сказал он.
- Не ого, а давайте помогу.
Она отбросила концы клейкого воротника, отщелкнула зажимы и стала стягивать неподатливый синтериклон с плеч - назад, за спину. Он вдруг поймал ее руки, прижал к теплому ворсу сусанинского свитера и стоял так несколько секунд, закрыв глаза. Потом разжал пальцы и продолжал стоять неподвижно, ожидая, когда маленькие шершавые ладошки выскользнут и исчезнут. А они не исчезали. Он открыл глаза и засмеялся:
- Ну, а простоял бы я так минуту - вы бы так и не дышали?
- Подумаешь! Я и четыре могу.
- Слишком много у вас достоинств, - со вздохом проговорил он. - Ни один мужик в здравом рассудке вас замуж не возьмет.
- Главное мое достоинство - уменье заваривать чай. Сейчас я вас напою, а пока кликните киба, чтобы помог вам раздеться. Я понимаю, что когда-то прекрасные дамы собственноручно снимали с рыцарей все доспехи…
- И под доспехами обнаруживался плешивый мужичонка, как правило, еще и кривобокий.
- Это еще почему? - крикнула она уже из камбуза.
- Шлем - враг шевелюры, а помахали бы вы с детства одноручным мечом… Варвара, - вдруг сказал он странным тоном, - только не надо снотворного…
Его голос так изменился, что она перепугалась и выскочила обратно, на центральную площадку. Вуковуд сидел на комингсе медотсека, и киб стаскивал с него ботинки.