Отправив последний кусочек раковой шейки по назначению, облизал пальчики и отвалился от костра с возгласом 'уф'. Теперь можно и отдохнуть после трудов праведных. У меня ведь всегда так: работаю - холодно, ем - потею.
Чувствуя приятную тяжесть в животе, задумчиво пробежался взглядом по лунной дорожке на реке и глубоко вздохнул пьянящий аромат степного разнотравья с еле заметным запахом водорослей. Запрокинул голову, рассматривая яркие фонари звезд и незнакомые рисунки созвездий, встал, широко раскинул руки, попробовал прикоснуться душой к бесконечности Вселенной… поперхнулся и полез на медвежью шкуру под бочек к сладкой ягодке Таймэ. Проза жизни - она как-то ближе сердцу и уму.
А утром, после коротких сборов, снова бескрайняя степь под копытами коней.
Проезжая место, где можно было свернуть в сторону оазиса с Великим Воином, остановился и под прицелом непонимающего взгляда Таймэ размышлял несколько минут, решая задачу своего дальнейшего маршрута. Говоря по научному - куда мне двинуть из точки бифуркации.
С одной стороны - меня ждут неотложные дела, отпуск сильно затянулся, да и не хотелось мозолить лишний раз глаза хорошему человеку. Ну, вышел человек на пенсию, живет себе тихо отшельником, никого не трогая, и пусть живет. Когда я состарюсь и отойду от дел, мне очень не понравится, если какой-то охламон будет тешить свое любопытство, подглядывая из-за кустов за утренней зарядкой и медитацией. С другой стороны - есть возможность прикоснуться лишний раз к тайне и, чем черт не шутит, узнать нечто новое и интересное. Послужил же контакт с гоминидом толчком к освоению нового механизма работы Системы… Так почему бы и здесь не найти что-то полезное. Это с одной стороны, но есть другая…
В результате продолжительных размышлений так и не пришел к определенному мнению. Получалось, что аргументы за и против ложатся пятьдесят на пятьдесят.
Четко осознав это, тяжело вздохнул и полез в карман за монетой. Достал синегорский золотой, принял за орла перекошенную нечеткую физию какого-то короля с перебитым носом и метнул монету высоко вверх. Лошадь не правильно поняла этот жест, сделала несколько шагов вперед и, чтобы поймать золотой, пришлось упасть на спину, облокотившись на круп коня, и вытянуть назад правую руку. Причем, и в этом неудобном положении я ухитрился поймать монету ребром! К чему бы это? Чертыхнувшись, припечатал монету на ладонь левой руки и, раздвинув пальцы, увидел орла - оазис. Но даже после этого не решался свернуть на восток в пустыню еще минут пять, прислушиваясь к тому, что сердце вещует. А на сердце было мутно и тяжело… но есть вещи, которые нужно делать, даже если очень не хочется. Что называется, - через не могу…
Рявкнув на самого себя и отбросив в сторону хандру, махнул рукой в сторону пустыни и мы начали скачку по идеально ровной трещиноватой поверхности такыра, пересекая на своем пути отдельные зеленые пятна лишайников и сине-зеленых водорослей. Переменным аллюром, не сбавляя темпа, без остановок, пролетели словно на крыльях пустыню и к вечеру достигли оазиса.
Въехав на роскошный и сплошной зеленый ковер эфемеровой пустыни, дал отмашку, резко остановил движение и соскочил на землю. Здесь на границе оазиса сплошной стеной стояли самые разные цветы. Изящные лилиевидные венчики луковичных эфемеров - тюльпанов. Белые, желтые, красные - всех оттенков. Отдельными островками встречались безбородые ирисы и среди них редкие вкрапления сиреневых цветов, испещренных пятнами шоколадного цвета - собственно лилии. Красота.
Настроение резко изменилось, перейдя от слегка подавленного к восторженному. Передав поводья Таймэ и безжалостно сминая ногами яркий ковер цветов, направился к нашему старому костровищу, в очередной раз поражаясь окружающим ярким краскам луговых трав.
Приказав девчонке устраиваться на ночлег и прихватив пустые котелки, решил прогуляться до лесного массива в центре райского местечка. Он раскинулся по берегам пресного озера. Из него можно черпануть воды, очень хорошей по качеству.
Может быть тому виной нахлынувшее лирическое настроение и ощущение праздника, но перед тем, как углубиться в заросли, тормознул. В прошлый раз я как-то особо не обратил внимание на лесопосадку, а сейчас понял, - здесь есть на что посмотреть. Вечнозеленые магнолии нескольких сортов с громадными душистыми цветками канареечно-желтого, розового, желтого с зеленоватым оттенком и, конечно, молочно-белые. Рядом с ними кусты камелий с простыми и махровыми цветками с окрасом во всем диапазоне от белого до ярко-красного цвета, издающие тонкий и нежный аромат. Очень гармонично с ними соседствовали каллистемоны с пурпурными цветками, чем-то похожие на маленькие пахучие ершики, а все свободные места на земле занимали самые разные бромеливые. Одним словом - настоящая оранжерея и подбор растений выполнен с большим знанием дела, можно сказать, - с любовью.
Однако, именно камелии более всего порадовали мою душу и отнюдь не своим прекрасным видом и ароматом. Мне было отлично известно, что камелия японская и чай - ближайшие родственники, принадлежащие к одному виду. А следовательно, рано или поздно я найду чайное дерево и организую производство чая, так сказать, - на местах, под боком. Ведь отсутствие чая, пожалуй, единственный серьезный недостаток, который я могу предъявить Новому миру.
Уже с опушки лесных зарослей через переплетение веток и листвы увидел очертания крыши - хижины старого дяди Тома. Осторожно прошел по тропинке и подошел к поляне у озера. Сразу выходить из кустов не стал, минут пятнадцать приглядываясь и принюхиваясь к обстановке. В результате, внимательно осмотрев постройки, отметил, что никаких особых изменений у одноэтажного храмового комплекса и в ближайшем его окружении, нет.
Солнце уже скрылось за горизонтом. Я решил не торопить события и перенести исследования загадочного места назавтра. Быстро пересек поляну и черпанул воду из озера. Затем, стараясь не шуметь, вернулся на стоянку, где Таймэ уже успела развести костер.
В глубокой задумчивости присел рядом с огнем, принял из рук молодой послушницы глубокую миску с похлебкой и черпанул ложкой навар из глубины. А, твою мать! Горячо. Наваристый бульон оказался очень горячим. Это вернуло меня из высоких сфер на грешную землю и я, не забывая подуть на кипяток, быстренько вычерпал миску до дна. Затем оприходовал куски мяса и завершил скромную трапезу чашкой ароматного чая. Он еще оставался у меня из коллекции приобретений на Земле…
И все это время мне не давало покоя мысль, - я делаю что-то не так.
Утром в голове наступило резкое просветление. Хозяину этого места я не интересен. Еще в первую нашу встречу, он с большим трудом удержался от того, чтобы не накидать мне пиз… То, что это у него получится легко и непринужденно, у меня сомнений не было. В его системе координат я играл, где-то по третьему разряду. В то время как он был заслуженный мастер спорта. Так что, - делать мне в этом оазисе нечего. Нужно срочно покинуть загадочное местечко и впредь обходить его стороной. Пока не позовут или… если позовут.
Поэтому мы резко собрались и может быть более поспешно, чем хотелось бы, покинули стоянку. С ходу взяли энергичный темп и около полудня выскочили на тропу, проходящую вдоль реки Крино. По этой степной дороге, не сбавляя скорости, двинулись к храму Водопада. И как следствие, до первого значительного притока по правобережью Крино, реки Лега, добрались через два дня, нигде не сворачивая и ни на что не отвлекаясь.
Здесь в дельте притока я решил немного задержаться и поохотиться на птичек. Очень захотелось свежатинки. Причем, чего-нибудь такого-эдакого, неординарного. Что называется, - каприз мастера…
Форсировав водную преграду в знакомом месте, свернули налево и отправились через заливные луга вверх по течению речки, выбирая подходящее место для стоянки. Особо долго искать не пришлось. Проехали не больше километра и наткнулись на чудненькую полянку. Она мне сразу приглянулось.
Очень уютное местечко, в обрамлении кустов, с маленьким песчаным пляжем со стороны реки. От жаркого солнца часть лужайки закрывали столетние патриархи - разлапистые пяти-охватные ивы. Некоторые из них не выдержали напора времени и ветров, треснули вдоль ствола и склонили верхушки до земли. Уткнувшись руками-ветвями в песок, они проросли молодой порослью, которая стояла стеной, создавая почти непреодолимую преграду для зверя и человека.
Таймэ приступила к обустройству лагеря, а я нацелился прогуляться вместе с луком до заболоченных участков в пойме. Посему предупредил свою сладкую Ягодку, чтобы готовилась к приготовлению птицы, и, подхватив десяток охотничьих стрел и пустой мешок, двинулся на поиски чего-то особенного… в гастрономическом плане.
Осторожно перемещаясь в густой по пояс траве, настроился на поиск любой - пусть даже самой неказистой живности. Переход в состояние повышенного внимания прошел легко и просто. А посему я скользил через кусты, как призовой легавый пес. Вертел по сторонам головой, нюхал воздух и замирал в стойке изваянием с наложенной на лук стрелой, стоило только заметить нечто съедобное или простое шевеление в кустах.
Вот с недалекого болота стремительно взлетел, вспугнутый кем-то кулик. Заверещал резким голосом 'чжек-чжек', переваливаясь с боку на бок и делая неожиданные повороты, затем камнем упал обратно. Бекас! Мяса в нем с гулькин нос - грамм пятьдесят на круг, не более. А потому не стоит моего драгоценного внимания.
Неожиданно из-под ног поднялся на крыло очередной кулик - медленно и низко над землей пролетел с десяток шагов и опустился в траву. Дупель! Уже лучше - и мясо вкуснее, и весу больше… грамм на тридцать-сорок. Насмешка для моего луженого и бездонного желудка.
Я шел краем болотистой низинки, когда почти из-под ног выпорхнули две птички и полетели порхая будто бабочки. Гаршнепы! И смачно сплюнул… мяса в них граммов двадцать-тридцать, а сами - чуть больше по размерам шмеля. Та, еще 'добыча', а ведь на Земле есть извращенцы, кто стреляет этих малышей.
За поворотом реки увидел группу кустов - на моей памяти там должен находиться игрушечный заливчик с песчаной отмелью. Наметанным глазом заметил, как на высоте метров тридцать, к этому месту, правильной шеренгой подлетела стая птиц - общим количеством штук двадцать. О-очень интересно! И я устремился к новой цели. Еще не преодолев кусты, услышал протяжный флейтовый голос 'фью-вииить'. Большой кроншнеп - блин! То, что доктор прописал, примем, не кому-нибудь, а именно мне - смертельно больному рахитом маленькому ребенку.
Осторожно раздвинув ветки, сквозь листья увидел, как на песчаном пляжике, чистят перышки и отдыхают около полусотни куликов. Изящные, стройные птицы с длинным серповидным клювом сантиметров двадцати длиной. Гарантированное полкило отличного мяса. Нужно подстрелить штук шесть-восемь и порядок.
Стараясь не вспугнуть пташек, начал обустраивать место для стрельбы, так чтобы не мешали ветки. Расстояние до птиц метров восемьдесят и, по моим прикидкам, я успею положить штуки три-четыре из стаи, прежде чем кулики перелетят реку и скроются в кустах на противоположной стороне. Достал три стрелы и зажал их зубами. Четвертую взял наизготовку.
Раздеваться и лезть в воду очень не хотелось. С учетом этого соображения резко усложнил себе задачу и стрелять начал не абы как, а от воды.
– Чок, чок, чок, чок, - сказала рукавичка и первым лег куличок у самой кромки. Остальные встречали стрелы уже в полете, но падали примерно в одно и тоже место - у уреза водоема рядом с первой жертвой. Есть! Первая партия готова и чувствуется, что стрелял профессионал. Я хмыкнул и выбежал из кустов. В ускоренном темпе собрал трофеи и бегом вернулся обратно. Кроншнепы общественная птичка и подлета следующей небольшой стайки можно ждать уже через несколько минут. Поэтому следовало максимально быстро освободить стрельбище от своего присутствия.
Действительно, дожидаться пришлось минут пять и очередной треугольник из шестнадцати куликов спланировал на песчаную косу. Рукавичка и тетива снова пропели дуэтом песню смерти и на пляжике остались лежать еще четыре тушки. Аллес. Можно возвращаться с победой.
В общем, получилось так, что вернулся я довольно быстро. Но даже этого времени хватило, чтобы Таймэ, как породистая кобылица перед стартом, успела подготовиться к приготовлению еды. Она буквально, била копытцем от нетерпения и с готовностью вырвала мешок с добычей у меня из рук. И это правильно…
Сладкая Ягодка влет подготовила птичек - ощипала, опалила, выпотрошила, отрубила головы и лапки, натерла солью и насадила подготовленные тушки на прутья. Затем разместила прутики над костром. После чего с глубокомысленным видом стала поворачивать тушки так, чтобы пламя не вытапливало и не сжигало жир. Я уселся рядом, перед разложенной простынкой, главным украшением, которой было пока еще пустое блюдо, и расслабился… Ждать осталось всего ничего - до тех пор пока ощипанные кроншнепы не покроются коричневой хрустящей корочкой…
Через час констатировал, что сегодня на сочную и красочную картину моего отпуска, был наложен еще один яркий, можно сказать, - смачный мазок. А раз так, то умиротворенный душой и частично телом, полез на медвежью шкуру, чтобы завершить столь удачный день ослепительным многозалповым салютом. Хорошо!
Утром доели дичь и устремились дальше на юг. Ближе к вечеру должны начаться места, где в прошлый раз меня хорошенько пуганули. В этом районе придется держать ушки на макушке.
На отдых встали на старом месте там, где я останавливался в первый раз с Атечи. Здесь тропинка вместе с рекой делала плавный поворот на восток. Я съехал с тропы, в небольшом распадке у ручья разыскал старое кострище и дал команду Таймэ устраиваться на ночлег. Оставив девочку заниматься обустройством лагеря, взбежал на бровку и постарался приглядеться внутренним зрением к обстановке.
И так, что мы имеем - волки, шакалы, кони, различная мелочь и ни одной живой человеческой души. Я с облегчением вздохнул и потянулся внутренним зрением на юго-восток. Там у густой лесополосы должны быть остатки старой стоянки. Насколько я помнил, это были четыре телеги выстроенные полукругом. Они закрывали свободное пространство перед лагерем с одной стороны. С противоположной стороны стоянку прикрывали густые заросли.
Ха, а телег-то ведь нет. Испарились? Значит, кто-то их уволок… или что? Старая тайна пропажи людей и лошадей каравана - будоражила и требовала своего решения. А теперь еще и мебель пропала. Ха, куда мы попали и где наши вещи.
Утром проснулся на удивление собранным и готовым к любым неожиданностям, несмотря на то, что никаких оснований для такого поведения не было. Собрались мы шустро и, усевшись верхом на вороного, я махнул рукой на юго-юго-восток.
Мы резво начали скачку, но, возглавляя караван, сам не замечая того, я начал притормаживать. Внутри стала сжиматься пружина нехорошего предчувствия…
Тем не менее, к месту загадочной стоянки мы двигались почти напрямую, лишь временами обходя перелески, отдельные вкрапления леса, растущего по дну балок с подлеском из кустарников и полукустарников. Несколько раз пришлось объехать карстовые воронки и отдельные группы колючих зарослей. На все про все потребовалось около двух часов. Затем, наконец, добрались до знакомой лесополосы, где раньше находился лагерь исчезнувших звероловов. После чего шагом двинулись вдоль стенки из деревьев и кустов.
Остатки лагеря пропавшей экспедиции я заметил издалека, сразу, как только сделали третий по счету поворот. Рыкнул на Таймэ, приказывая остановиться, и начал прислушиваться, и приглядываться. Тишина и запустение… вроде бы.
Соскочив наземь, передал поводья коня девчонке и двинулся к месту стоянки. Неумолимое время качественно поработало над следами и, если бы не характерный куст можжевельника на краю лесополосы, который я запомнил по прошлому разу, обнаружить старую стоянку было бы мудрено. Походив по кругу и не обнаружив даже слабых следов человека, повозок и лошадей, я махнул рукой Таймэ, что можно подъезжать.
Присел на корточки, постарался сосредоточиться и внимательно оглядеться. Это дало свои результаты. Все-таки застарелые следы остались. В нескольких местах имелись обломанные колесами многолетние травы и если приглядеться, то можно заметить тень следа от колеса телеги. Но он вел в никуда - только до этого места. Полное впечатление, что повозки и клетки действительно испарились… или по-научному - сублимировались, блин.
Непроизвольно почесав в затылке, поднялся и стал готовиться к серьезному делу. Натянул кольчугу, проверил содержимое рюкзачка десантника-диверсанта, осмотрел остальное снаряжение. Нацепил на левую руку свою любимую перчатку и после непродолжительного размышления отложил в сторону саблю и лук. Кинжала, крюка и метательных ножей будет вполне достаточно. Теперь вроде нормально.
Еще постоял, подумал и, повернувшись к Таймэ, приказал.
– Жди меня здесь. Но не дольше, чем до вечера. Как только солнце скатится к горизонту на две ладони, - и показал наглядно на каком расстоянии от горизонта должен быть диск, - уезжай. Ты должна добраться до храма, - и махнул рукой по направлению на юг, - у водопада. Если, пока меня не будет, ты увидишь, что-то необычное, беги отсюда сразу же на своей каурой. Можешь бросить остальных лошадей. - Посмотрел девчонке в глаза и понял, что она прониклась, но не испугалась. Это хорошо. Поэтому завершил. - Все понятно! - Жрица кивнула головой, а я поставил точку, - ну и ладненько.
Глубоко вздохнул, как перед прыжком в воду и, не оглядываясь, направился к карстовой воронке, в которой прошлый раз обнаружил вход в загадочные пещеры. Преодолев галечник, осторожно подошел к краю, опустился на одно колено и заглянул в провал.
Трупов лошадей уже не было, но кости остались, и стало их заметно больше. Несколько минут внимательно изучал твердые остатки былых живых существ, пытаясь идентифицировать принадлежность. Лошади, олени, волки, шакалы и еще что-то, но человеческих остатков среди них не было. Странно.
Солнце стояло практически в зените и затененных мест внизу провала не существовало. У самого дна, в стене наличествовали два входа в пещеры. Их я обнаружил еще в прошлый раз. После внимательного изучения нашлась еще одна узкая щель. Итого, три отверстия - три хода под землю.
Две недели тому назад я рассчитывал до момента возвращения получить хоть какую-то информацию об этом месте. Фиг вам. Жутковатая дырища в земле по-прежнему для меня тайна за семью печатями. А посему, нечего праздновать труса, нужно спускаться и пробовать последовательно распечатывать секреты. Вопрос, а надо ли? Сердце вещует - надо! Вопрос, а будет ли опасно? Сердце отвечает - да, очень! Вопрос, а не погибну ли я? Сердце молчит… Пути Господни неисповедимы.
Глубина воронки метров пятьдесят и той веревки, какая имелась в рюкзаке, явно не хватало. Поэтому придется спускаться по стене.
На первый взгляд в этом не было ничего сложного. Каменные стены воронки имели слоистую структуру и местами представляли собой как бы вертикально установленную и скособоченную лестницу. Единственное, что нужно было делать, это двигаться зигзагом. Сначала слева на право почти полпериметра ямы, затем в обратную сторону. По всему выходило, что этих двух бросков по стене, должно хватить, чтобы без проблем добраться до самого дна. Нормально. И веревка не нужна.