Я поднялся с колена и короткой перебежкой подобрался к облюбованному участку гребня провала. Затем, перескакивая с одного камня на другой, как горный козел, поскакал вниз. На все про все потребовалось пара минут и я утвердился ногами на дне воронки посреди приличной кучи выбеленных временем костей. Костяной прах под ногами похрустывал, когда я, стараясь не наступать на особо значительные кучи арматуры различных животных переместился к первой дырке в стене.
Вроде обычная пещера. Когда-то ее промыла вода в мягкой породе. Ничего особенного и никаких посторонних следов. Вроде тянет из глубины легкий ток воздуха. Странно, но бывает и такое. Я вытянул из ножен кинжал и сделал шаг вперед, переступая через границу тени.
А-а-а! Твою, Бога, душу, мать! Ловушка-а-а… Меня подхватил уже хорошо знакомый водоворот темного торнадо, швыряя из стороны в сторону. Мелькнула мысль, - 'говорила мне мама не лезь куда ни попадя… не послушался ведь неслух… ну так получи.'
Бросало меня из стороны в сторону, трясло как тряпичную куклу, крутило во всех плоскостях жестоко и гораздо дольше, чем в первый раз. Одновременно навалилась нестерпимая тошнота и полностью пропало чувство ориентации. Желудок не выдержал издевательства над организмом и меня богато стошнило всем, что находилось в животе. Спасибо хоть поносом не пронесло. Но остатки извержения из желудка плесканули неудачно и залепили лицо. Я дернулся, чтобы очистить хотя бы глаза, и в этот момент меня выкинуло наружу словно из пушки. В лицо ударил поток воздуха, который смахнул блевотину с половины лица, и я кувырком начал падать с большой высоты, цепляя одним глазом голубое небо, горизонт и бескрайнее море тропических джунглей.
До ближайших верхушек деревьев было метров двадцать. Преодолел я их в одно мгновение, после чего пушечным ядром вломился в переплетение ветвей. Со страшной силой ударился спиной и затылком о толстый сучок, на мгновение потерял сознание и сломал ядреную ветку дерева напрочь. Как бильярдный шар, изменил направление движения с наклонного горизонтального на вертикальное вниз. И никак не владея собственным телом начал падение на землю сквозь ветки. Пересчитал боками и остальными частями тела почти все сучки на своем пути. Несмотря на судорожные размахивания руками и чисто инстинктивные усилия за что-нибудь зацепиться, остановить падение не удалось. Но ветки на пути к земле все-таки помогли погасить энергию падения и замедлить скорость. Правда, то, что я не сломал себе все ребра или не напоролся на острый сук, который мог меня проткнуть насквозь, это заслуга исключительно кольчуги. Но защитить мне руку от перелома кольчуга не смогла.
И когда я, прорвав измочалиным телом полог из прочных лиан, со смачным шлепком впечатался в жидкую грязь между корнями деревьев, то после всего пережитого в полете, больше всего был похож на отрихтованный бейсбольными битами мешок с еще теплым свеженьким дерьмом.
Судя по всему, в момент соприкосновения с землей, ударившись затылком о корень, я в очередной раз на короткое время потерял сознание. Очнулся исключительно из-за того, что отбитые легкие никак не хотели протолкнуть в себя хоть малую толику кислорода. А дышать-то хотелось! Но вот, наконец, с протяжным хрипом шестеренки в легких провернулись и я сделал короткий и неглубокий вдох. В голове сразу слегка прояснилось и появились осмысленные мысли. И первая из них - пока перед глазами стоит туман, нужно выполнить хотя бы предварительную диагностику организма.
Шевельнув пальцами левой руки, понял - имеет место или перелом руки или вывих локтевого сустава. Попытался дернуть ногами и обнаружил, что мои конечности и прочие мужские достоинства ниже пояса, потеряли чувствительность. Они никак не реагировали на команды. В голове промелькнула мысль о параличе, сломанном позвоночнике и на короткое время мне снова поплохело. Я сморгнул слезу - зрение постепенно возвращалось. Скосив глаза, бросил взгляд вдоль тела и отметил, ко всему прочему, неестественно вывернутое колено у правой ноги. Похоже на травму аналогичную повреждению локтевого сустава.
Чуть восстановив дыхание, попробовал решить проблему не традиционным способом и подключить мышцы через независимое управление. Слава Богу, позвоночник работал, но со скрипом - ему что-то мешало. Чтобы поменять положение на боку на положение на спине, пришлось пересилить себя и напрячь мышцы спины. В результате, взвыв от боли, со щелчком задвинул один из позвонков на его законное место.
После этого, буквально захлебнулся от боли и купался в ней несколько минут. Создалось полное ощущение, что всю нижнюю часть тела окунули в кипяток. Чтобы хоть как-то вернуть себе управляемость и присутствие духа, потребовалось снова применить нестандартные методы - гасить болевые ощущения последовательно отключая нервные окончания в органах.
В этот момент, почему-то пришел на ум Чингисхан и его любимый способ казни, когда человеку коленом ломали хребет. Даже для меня это очень серьезная травма, а для обычного человека такое поражение позвоночника просто не совместимо с жизнью. Тем более, когда помощи ждать не от кого…
Сцепив зубы, переждал несколько минут пока боль, плескавшаяся в теле от кончика ног до темечка и обратно, несколько поутихнет. Затем продолжил восстановление поврежденного организма. Вправить локоть удалось относительно просто - перелома не было и требовалось лишь запихнуть сустав на его законное место. С коленом пришлось повозиться подольше, но после нескольких попыток, я, подвывая от боли и помогая себе здоровой ногой, вправил кости туда куда требовалось.
Не знаю уж почему, но кости у меня всегда отличались завидной прочностью. За всю свою сознательную жизнь я ни разу не сподобился получить перелом руки или ноги. В лучшем случае, давала о себе знать трещина в ребре… что тоже, конечно, не сахар.
Все остальное, а именно - отбитые почки и легкие, ущемление правого яичка, синяки и шишки, я посчитал до поры несущественным. По крайней мере, лечение внутренних ушибов может подождать.
Постанывая, я ворочался в вонючей грязи и со стороны невозможно было смотреть на мои потуги без слез. Наконец, скрипнув зубами, облокотился на правую руку и постарался занять сидячее положение. С третьей попытки это сделать удалось.
Передохнув и разогнав розовую муть перед глазами, осмотрелся. На расстоянии вытянутой руки свисали тонкие плети лиан, разорванные телом при падении. Душно, жарко, влажно - настоящая парилка. Между ног шевелилась и пузырилась грязно-коричневая, отдающая в желтизну, маслянистая грязь, внешне чем-то похожая на отходы переработки детского кишечника. И вонь от нее шла отнюдь не духами 'Шанель', а вполне соответствующая, - как из толчка старого солдатского сортира. У меня даже слегка защипало глаза. Я совершенно непроизвольно усмехнулся, вспомнив, как однажды принимал в гостях урожденного бомжа в третьем поколении. Он, ни с того ни с сего, решил проявить ко мне 'уважение' и в прихожей квартиры снял обувь. Затем прошлепал на кухню в дырявых носках, которые прилипали к полу.
Н-да, именно тогда, я впервые ощутил и прочувствовал, смахивая слезы с глаз, что же это за зверь такой - химическое оружие и как было плохо солдатам Первой мировой, когда немцы травили их газами…
Тупо разглядывая грязь между ног, сначала подумал, что шевеление рыжей субстанции мне мерещится, но это оказалось не так. Я сидел, по самые не балуйся, не в грязи, а в каком-то адском бульоне. Эта дьявольская похлебка была от души заправлена червями свитыми в клубок, пиявками длиной сантиметров тридцать, жуками размером с коробок спичек с жуткого размера жвалами, мокрицами и еще черте чем, чему у меня не было ни определения, ни названия.
Все это месиво находилось в постоянном брожении, убегая и гоняясь друг за другом, а догнав, сразу же приступая к обеду. В отдельных случаях пищевая цепочка была настолько короткой и мимолетной, что у нее одномоментно могло быть три и более сюжетов: жук закусывал пиявкой; которая заглатывала червя; который, как маленький удав, пытался натянуть себя на напившегося кровью клопа; который в свою очередь обнаружил, не защищенный участок кожи у меня на ноге, и разбухал от моей драгоценной голубой крови, увеличиваясь прямо на глазах…
Я в заторможенном состоянии отстранено смотрел на эту вакханалию болотной жизни. В чувство меня привел лишь маленький взрыв - это лопнул клоп, которого в раздутом состоянии, не смог заглотнуть червь, раздавив ему брюшко. Не влезла-таки нога в ботинок, размер у рта не тот. Впрочем, такое развитие событий было запрограммировано - кровопийца вылакал никак не меньше наперстка крови, а дорвавшись до халявы, с голодухи не мог остановиться. Как следствие его шкурка на брюхе истончилась до состояния мыльного пузыря и не вынесла давления слюнявого рта заглота.
От попадания крови в грязь, болотная жижа вздрогнула как живая и я всеми фибрами души ощутил к себе нездоровый, чисто гастрономический интерес со стороны обитателей вонючей каши.
Чувство брезгливости подвигло на то, чтобы шевельнуть пальцем и попытаться в сильно заторможенном состоянии смахнуть клеща с ноги. Получилось, но лишь частично. Головка кровопийцы осталась торчать и кровоточить, подобно обломанной иголке у шприца, всаженной в вену.
В чем-то грязная болотная каша, в которой я сидел, была похожа на биологически активный ил. А он, как известно, имеет компоненты, которые сжирают любую органику. Есть там специалисты и любители закусить самой несъедобной органической дрянью. Да и металлам в таком адском месиве, иногда сильно не здоровится. Следовательно, рано или поздно, дружный коллектив, населяющий грязь, съест и меня. По предварительной прикидке, на это нехорошее дело сообществу оглоедов потребуется минут десять-пятнадцать. Получается, что вряд ли я проживу дольше. Нужно, что-то делать…
И я начал собирать в кулак остатки воли - этих остатков оказалось с гулькин нос, но все-таки хватило, чтобы сделать первую попытку зацепиться правой рукой за ближайшую лиану.
Лучше бы я этого не делал… Смотреть надо за что хватаешься! Весь ствол тонкой плети оказался сплошняком покрыт пяти миллиметровыми острыми иголками. Ладонь обожгло болью и по запястью потекла кровь. Твою мать… Но, как ни странно, иглоукалывание взбодрило. Туман в голове растаял и я отчетливо осознал… что жить мне осталось всего ничего.
И тому были все основания. Левая рука повреждена, чтобы привести ее в норму, потребуется как минимум несколько часов. Правая рука искалечена колючками, но это полбеды - самое главное, кроме как за колючую лиану, мне этой рукой и зацепиться-то не за что. Правое колено выбито напрочь и работает еле-еле. Опереться на него будет себе дороже и в полной мере оно восстановится нескоро… Поврежденный позвоночник, сломанные ребра, внутренние повреждения и кровоизлияния, синяки, гематомы, царапины. Полный букет удовольствий и отлежаться в грязи я не могу… вот-вот съедят.
Так что - заказывай гроб дорогой товарищ!
Сдается, на короткое время я снова потерял сознание. Очнувшись, бросил взгляд на ноги и увидел, что под штаниной, кто-то противно копошится, а к открытому участку около колена пристроились аж три пиявки. Каждая уже отсосала не менее чем по полста грамм крови. Четвертая, самая шустрая, - уже полная под самый ободок и раздутая словно первоклассный боров перед убоем, отрыгнула маленькую часть крови, которая не поместилась в животе, и отвалилась от кормушки. Она шлепнулась в грязь и сейчас пытается улизнуть куда-нибудь в затишок для спокойного переваривания пищи. Но ползти у нее получается с великим трудом. Н-да, вот что значит быть невоздержанным в еде…
Врешь, нас так просто, без хрена не сожрешь и не высосешь. Это дал о себе знать мой присмиревший было Зверь. Я, шипя от боли, согнул левую ногу в колене и постарался толкнуться ей, чтобы переместится хоть на чуть-чуть. Получилось. Затем осуществил еще три попытки лягнуть левой ногой вонючую грязь и уткнулся спиной в необъятный ствол дерева. Это его ветви при пролете с верхотуры на землю отбили мне все внутренности, повредили позвоночник и нанесли поражения прочим элементам конструкции.
Покрутив головой, зацепился левой рукой за вполне подходящую плеть тропической лианы. После чего попытался подтянуться… Стоп. Не так сразу - нужно сначала собраться с силами…
Я несколько раз глубоко вдохнул и в этот момент услышал могучий хлопок. Очень похоже на то, что лопнул гигантский пузырь. Вслед за тем послышалось продолжительное бульканье. И в следующее мгновение меня накрыла волна смрада. Непроизвольно, закашлялся, глубоко задышал, а от нестерпимой вони на глаза снова навернулись слезы. Вроде как продолжение химической атаки, но в ее более суровом варианте.
Уровень грязи стал повышаться. Вот он затопил колени моих ног и, бросив взгляд на ствол дерева, я увидел четкую полоску оставленную предыдущим грязевым потопом. Кайма как раз проходила на уровне кончика моего носа. По всему получалось, что девятый вал дерьма явление циклическое, и мне предстояло в ближайшее время захлебнуться в грязной жиже… ну уж, нет. И я дернулся вверх.
Со второй попытки, цепляясь за лиану, удалось приподняться и встать на ноги. Так - уже хорошо. Серьезная победа. Утонуть - не утону, но сожрать еще могут. Теперь нужно делать следующий шаг. Требуется забраться на дерево и там, в ветвях, в затишке под сенью крон отлежаться. Я посмотрел на лиану, с помощью которой предстояло осуществить сей подвиг. Вполне подходящий канатик. Посмотрел вдоль нее вверх. Где-то на уровне третьего стандартного этажа панельной многоэтажки у дерева образовалась первая, самая низкая ветвь.
Был бы здоровым - взлетел бы на эту ветку легкой птичкой. Сейчас же… как до Луны добраться. Но другого пути нет. Так, что флаг тебе в руки Панкрат, и с криками ура, вперед!
Я вцепился зубами в лиану и перехватился правой рукой. Подтянулся на полметра, с остервенением вцепился зубами в древесный ствол и снова повис на растительном канате, намертво зажав его челюстями. Опять перехватился… Десять метров вверх - примерно двадцать подтягиваний. Хватит ли сил? Должно хватить.
Все что происходило дальше, было как в тумане. Тупо и однообразно, через силу. А в самом конце, исключительно с помощью благосклонного ко мне святого духа. Во рту же, как напоминание, осталась лишь нестерпимая горечь, ошметки лиановой коры и яркий транспарант в голове с числом, которое, видимо, было общей суммой подтягиваний. Сумма почему-то равнялась сорока четырем. Кажется, ближе к концу подъема я потерял сознание, но движение вверх не прекратил… Как это происходило вспомнить не могу. В голове бегущей строкой пронеслось, - круто, блин. Экий ты Панктрат молодец-удалец… и снова выпал в осадок, но уже надолго.
Очнулся в очередной раз от боли. В глазах таял розовый туман и проступала картина первого яруса тропического леса - стволы деревьев с разноцветными пятнами плесени, похожими на сопли лишайниками, беспорядочная сеть из переплетения лиан и отдельные проростки молодой поросли. И как насмешка, - на рукаве сквозь звенья кольчуги пробиваются два ростка эпифаллов. Таким только дай волю - сожрут живьем и потом будут буйно колоситься на остатках тела.
Все эти мысли вяло ворочались в голове, когда я лежал на шершавой коре толстой ветки дерева, прижавшись к ней щекой и свесив по сторонам вниз ноги и руки. Все-таки я забрался, блин! И как только смог? В голове мелькнуло воспоминание про корову в бомболюке… захочешь жить еще и не так раскорячишься. Я непроизвольно хмыкнул. Но из этого ничего толкового не получилось - челюсти и горло свело судорогой… что называется, - перетрудил.
Но вот опять, щеку обожгло болью, я скосил глаз и увидел, что рядом с носом проложили тропу муравьи-гиганты. Плотной колонной, в прямом - порожняком, в обратном направлении нагруженные черте чем, двигались черные как антрацит шестиногие воины. Своей левой рукой я перекрыл им путь, но к моему счастью, это не было воспринято как серьезное нападение. Кусачие трудяги просто стали перетекать ручейком через рукав кольчуги. Возможно, они попробовали титановые кольца на зубок. И результат им не понравился - в месте их переправы через плечо, плетение у моей защиты было 'шесть в одно'. Так что пролезть через металлическую загородку - это им не по зубам. Но настырные шестиноги не оставляли коварных замыслов - то один, то другой муравей выбивались из общего сплоченного строя и с бешенством берсеркеров налетали на посторонние предметы. Периодически, таким предметом оказывалась моя щека… и боль от укуса была нестерпимой. Я зажмурился - тупые изуверы, мля!
К счастью, их настойчивые атаки помогли очнуться до времени. И это хорошо. Чтобы собраться с силами, я попытался стиснуть зубы и непроизвольно застонал. Блин! Правый верхний клык шатался, нижняя челюсть болела, как после удара штангой, во рту какие-то ошметки и нестерпимая горечь. Вот они последствия нетрадиционного лазанья по лиановым канатам. Всхлипнув от жалости к самому себе, попытался проверить состояние конечностей. Болит все, но ноги и руки шевелятся - это уже достижение. Самое главное - паралич не грозит.
Тревога слегка отпустила, я расслабился и открыл второй глаз. От сплоченной группы муравьев отделился очередной каратель и нацелился попробовать мою щечку на вкус. Я посмотрел на него с ненавистью и совершенно непроизвольно нанес этой маленькой кусачей твари ментальный удар. Есть. Создалось полное впечатление, что ядовитая козявка попала под порыв ураганного ветра. Ее не сдуло с ветки только потому, что муравей вцепился челюстями в кору дерева. Знай наших! Развивая достигнутый успех, прижал невидимой рукой муравчика и надавил. Как следствие, - его буквально размазало по дереву… размазало, но не раздавило.
То-то же. Не забывайте все - я Панкрат. Великий и Ужасный. Ха, - но раз ты Панкрат, то почему действуешь так прямолинейно? У тебя же есть пока голова на плечах. Думай!
Ментальное воздействие приводит обычно к поведенческим последствиям. Оно действует непосредственно на живой организм и его нервные клетки. То, что муравей растекся по стволу, это не значит, что я надавил на него физически. Просто его махонький мозг воспринял приказ и выдал соответствующий сигнал мышцам. Только и всего. Нужно учесть эту особенность.
Собрав в комочек остатки сил, попытался представить себя маткой в муравейнике. А раз так, то меня нужно лелеять и защищать. Сплоченный строй работяг в поле зрения развалился и все отдельные представители муравьиного сообщества суматошно забегали по ветке. Но это оказалось все, на что я был способен… Силы иссякли полностью. В организме в очередной раз перегорел предохранитель и я провалился в беспамятство.
Не знаю, сколько времени находился без сознания, но очнулся в гораздо лучшем состоянии. Пока спал в лесу прошел дождь, он здорово отмыл меня от грязи. Видимо надо мной опрокинули целую цистерну с водой.
В свою очередь, мой личный Зверь, сидящий внутри, свою работу знал туго. Все время пока находился в отключке - он занимался ремонтом тела. Повреждений имелось масса, разной степени тяжести, но зверюшка проявила и избирательность, и настойчивость. Не открывая глаз, я уже мог шевельнуться и повернуть головой. Отлично.
Глубоко вздохнув, открыл один глаз. Немая сцена! Напротив лица, повернувшись ко мне спиной, пошевеливая усиками и головами со страшноватыми жвалами, плотной шеренгой выстроилась муравьиная рать. Ну, надо же. Меня взяли под защиту! Так сказать, - охраняют мамашку свою! Ай да Панкрат, ай да сукин сын. Уговорил во сне, улестил-таки шестиногов.