У Куклавани даже слюнки потекли. Вот уже два дня скатерть-са-мобранка поила его одним только квасом, а тут кисель! Да ещё яблочный! Самый любимый! Пупс порылся в котомке, которую собрала в дорогу Баба-Яга, и извлёк оттуда шапку-невидимку. Раз! Куклаваня нахлобучил её на голову и сразу исчез.
- Остановись, пупс! - прошептала Маша.- Не делай этого!
Шапка-невидимка оказалась Куклаване велика. Она немедленно сползла ему на нос, и передвигаться пупсу пришлось наощупь. Натыкаясь на стены, он выскочил из чуланчика. Маша и Пыхалка успели только быстренько затворить за ним дверь. На них-то не было шапки-невидимки.
- Сколько геройства, а всё из-за чего? Из-за киселя! - вздохнула кукла Оля.- Это так похоже на пупса.
Куклаваня побежал по сокровищнице. Злыдни с беспокойством и страхом следили за тем, как позвякивают рубины. Раньше им ничего подобного не приходилось видеть. Злыдень привстал, сделал несколько шагов и растянулся на полу, как будто зацепился за что-то.
Кружка с киселем оторвалась от стола, наклонилась и забулькала. Видно было, как кисель льётся из кружки, но ни капельки не пролилось на стол. Чудеса, да и только! Злыдниха и её дочка, оправившись от стра-ха, схватились за скатерть и дёрнули её, надеясь поймать невидимку.
КНЯЗЬ ПИРОЖЕВСКИЙ, МИХРЮТКА И АВДОХИНА
Утром того дня, когда Авдохина взялась присматривать за Михрюткой, её сосед Пирожков возвращался с расширенного заседания Общества неравнодушных жильцов или ОНЖ, которое сам же и основал. Это благодаря Пирожкову все скамеечки возле дома были перекрашены в бледно-оранжевый цвет и пронумерованы латинскими цифрами от 1 до 10. Причем на некоторых скамеечках красовались надписи "Места для женщин с детьми и пенсионеров".
Прежде чем вызвать лифт, Пирожков открыл почтовый ящик, и из газеты неожиданно выпал в высшей степени странный конверт с оттиснутым на нём золотым гербом в виде короны. Пирожков даже присел от любопытства, рассматривая конверт. Желая продлить удовольствие, он не стал распечатывать письмо тотчас же, а поднялся в квартиру, надел тапочки, помыл в ванной руки с мылом, поставил чайник и только после этого занялся конвертом. Он был из плотной серой бумаги, продолговатый, с маркой, на которой был изображен царь Александр I. С обратной стороны была большая печать с оттиснутым двуглавым орлом.
- Фу ты-ну ты! - заинтригованно прошептал Пирожков и осторожно разрезал конверт ножницами. В конверте лежал толстый, из дорогой бумаги лист:
КНЯЗЮ ПИРОЖЕВСКОМУ
МИЛОСТИВЫЙ ГОСУДАРЬ, В СВЯЗИ С РАЗБОРКОЙ СТАРЫХ АРХИВОВ ВЫ ОБНАРУЖЕНЫ ПОТОМКОМ СТАРИННОГО РОДА КНЯЗЕЙ ПИРОЖЕВСКИХ. ПРОСИМ ВАС ПРИНЯТЬ УЧАСТИЕ В ДВОРЯНСКОМ СОБРАНИИ, КОТОРОЕ СОСТОИТСЯ В НАШЕЙ РАЙОННОЙ БИБЛИОТЕКЕ ДВАДЦАТЬ СЕДЬМОГО ИЮНЯ. ЕЩЁ РАЗ ПОЗДРАВЛЯЕМ, ВАШЕ СИЯТЕЛЬСТВО
С дворянским приветом, граф Сидорчукский.
Пирожков перечитал письмо трижды. Вначале у него мелькнула мысль, что это розыгрыш, но потом он что-то стал смутно припоминать. Вспомнил, к примеру, что в буфете у него лежит старинная ложечка с гербом и что его бабушка любила иногда блеснуть французской фразой непонятного содержания, когда сам Пирожков, будучи ещё дитём, барабанил по сиденью стула пионерские марши. Вспомнил Пирожков и дедушку с неестественно прямой осанкой и седыми усами. Говорили, что он был полковником в Первую мировую войну.
Пирожков забеспокоился и забегал по квартире. На дне старого бабушкиного чемодана после продолжительных поисков он нашёл несколько фотографий незапамятной давности и пожелтевшее письмо к княгине Пирожевской.
Весь день Пирожков ходил как потерянный, держась руками за голову. Постепенно он свыкся с мыслью о своем дворянстве, и его согнутая спина мелкого служащего выпрямилась в восклицательный знак.
Михрютке не стоило большого труда убедить Авдохину, что быстрорастущая девочка той просто приснилась. Авдохина сама согласилась с этим очень скоро и даже поставила себе на лоб холодный компресс.
- Ох-ох-ох! - вздыхала она.- С детьми столько мороки. В другой раз ни за какие сокровища не возьмусь! И не уговаривайте! Легче работать в буфете на вокзале, чем смотреть за одним-единственным дитём.
Михрютка хлопотала возле Авдохиной и держала в руках мисочку с водой для холодных компрессов.
Тут раздался звонок в дверь. Авдохина, все ещё продолжая охать, пошла открывать. Неожиданно охи сменились ахами.
- Ох-ох-ох! Ах-ах-ах!
Михрютке стало любопытно. Она выскочила в коридор и выглянула из-за авдохинской юбки. Она увидела в дверях Пирожкова. Пирожков был в чёрном пиджаке и белой морской фуражке. На рукаве пиджака краснела повязка "Добровольный дружинник". В руках он держал букет искусственных гвоздик, которые с галантным видом совал Авдохиной прямо в нос. В довершении всего от Пирожкова далеко распространялся пьянящий запах одеколона "Гвоздика".
Засмущавшаяся Авдохина понюхала крашеные гвоздики и сказала:
- Оч-ч-чень мило. Спасибо. Я поставлю в воду.
Пирожков щёлкнул комнатными тапочками, поклонился и проговорил, напирая на р-р:
- Разрешите отрекомендоваться. Моё высокоблагородие князь Пирожевский.
Авдохина поплотнее прижала мокрый платок ко лбу. Вот уж денёк выдался. Вначале девочки растут как на дрожжах, а потом сосед по площадке оказывается князем. Не соскучишься.
- Князь Пирожевский? Это что, "Розовые слоны. Часть вторая"? - спросила Михрютка, пролезая вперёд.
Пирожков не удостоил Михрютку ответом и только произнёс нечто среднее между "фу" и "фи".
- Если вы князь, то где ваша карета? - продолжала неугомонная Михрютка.Карета для князя - всё равно как документы.
Прежний Пирожков стал бы ругаться и топать ногами, но теперешний князь Пирожевский только гневно сдвинул брови и пасмурно произнёс:
- Ты ещё не доросла до взрослой беседы, деточка. Иди и поиграй.
Пирожков согнул руку калачиком и предложил её Авдохиной:
- Вы не угостите меня чаем, прелестнейшая Антонина Петровна?
Авдохина и Пирожков пропутешествовали на кухню и заперли дверь перед носом Михрютки:
- Там в комнате есть старые журнальчики. Иди посмотри картинки!
Михрютка надулась. Она прыгнула на диван и поджала под себя ноги.
- Ни за какие коврижки не буду с ними больше водиться!
Минут десять Михрютка, скучая, просидела на диване. Но потом она вдруг просияла. Михрютка подскочила к окну и распахнула его настежь.
Пирожков в это время сидел на кухне с Авдохиной и пил чай, держа чашку рукой с оттопыренным мизинцем.
- Меня словно осенило! - рассказывал он.- Князь Пирожевский - это я! И бабушка у меня была княгиня, и прабабушка, и прапрадедуш-ка - все князья.
Авдохина кивала и подливала соседу чаю.
- Право неудобно как-то...- стеснялся Пирожков.- Пожалуйста, мне четыре кусочка сахара, если вам, конечно, не жалко.
В это время в комнате неожиданно потемнело. Авдохина и Пирожков разом взглянули в окно и остолбенели. Прямо напротив восьмого этажа в воздухе болталась карета с дворянским гербом на позолоченной дверце. "Карету его высокопревосходительству князю Пирожевскому!" - донёсся звучный голос.
- Я эт-то не заказывал!..- закричал Пирожков дребезжащим тенорком, показывая пальцем на карету. - Вы эт-то уберите. Мы эт-то не позволим! Над нами шутить не положено!
Дверца кареты захлопнулась, колёса закрутились, и она унеслась по воздуху так же стремительно, как и появилась. Уже после того, как карета исчезла, Авдохина обнаружила, что сидит на коленях у Пирожкова и льёт из заварного чайничка прямо ему за шиворот. Пирожков же теребит повязку почётного дружинника и безостановочно повторяет: "Дождик, дождик, лей, лей, лей..."
Пирожков и Авдохина не видели, как в соседней комнате Михрютка быстро закрыла за собой окно.
Авдохина соскочила с колен Пирожкова и принялась вытирать соседа кухонным полотенцем. Пирожков часто-часто моргал длинными загнутыми вверх ресницами (представьте, у него оказались красивые ресницы!) и с благодарностью смотрел на Авдохину. Потом он произнёс фразу, которая показалась Авдохиной ужасно умной. "Всё не случайно! Всё очень даже не случайно!" - сказал Пирожков.
- Как там девочка? - всполошилась вдруг Авдохина.- Она, конечно, жутко перепугалась!
Пирожков и Авдохина прибежали в соседнюю комнату и обнаружили, что Михрютка сидит на диване и тихонько рассматривает какой-то журнал с картинками.
- Ты ничего не видела... э-э... необычного? Карету, которая висела за окнами? - спросили её Пирожков и Авдохина.
- Карету? Это вроде розовых слонов или быстрорастущих дево-чек? заинтересовалась Михрютка.
Пирожков и Авдохина смутились. Они сообразили, как странно звучат их слова. Вряд ли кто-нибудь поверит.
- Ты только никому об этом не говори, деточка. Ни папе, ни маме, никому,попросил Пирожков.- Мало ли что привидится двум немолодым людям, которые засиделись за чашечкой чаю? Не правда ли, Антонина Петровна?
- Немолодым людям? - с обидой в голосе повторила Авдохина, услышавшая из всей речи Пирожкова только это.- Говорите лучше за себя. Я бы сказала: одному зрелому мужчине и одной моложавой, хорошо выглядящей даме.
- Хорошо,- согласилась Михрютка.- Я никому ничего не скажу. Ни слова, ни полслова... но только если вы сводите меня в кафе-мороженое.
Во время своих прогулок по Москве Михрютка успела приохотиться к мороженому ничуть не меньше, чем, скажем, к горчице или перцу.
Пирожков и Авдохина вздохнули и согласились. Ничего не поделаешь, если маленькая девочка чего-нибудь хочет, то она всегда найдёт верное средство, как вынудить вас захотеть этого же.
Через полчаса Михрютка уже шла между Пирожковым и Авдохиной, ухватив их за руки и раскачиваясь. Время от времени Михрютка поджимала ноги, повисая на руках у Пирожкова и Аводохиной, и они от неожиданности сталкивались лбами.
Авдохина надела самое лучшее своё платье, шерстяное с отложным воротничком, и сильно надеялась, что Пирожков это оценит. Прежний Пирожков и не заметил бы, но галантный князь Пирожевский воспользовался случаем сказать комплимент:
- Какое у вас платье, Антонина Петровна! Ни за что бы не догадался, что оно старое, если бы моль не проела воротничок.
Авдохина промычала что-то невнятное и дёрнула Михрютку за руку:
- Не балуйся!
До кафе оставалось уже совсем недалеко, когда Михрютка увидела двух рабочих, которые пилили тополь.
- Что они делают? - Михрютка дёрнула Пирожкова за руку.- Дереву же больно!
- Пилят - значит, так положено,- резонно ответил Пирожков и хотел пойти дальше.
- Кем положено? Нужно быть последним дураком, чтобы ополчиться против деревьев! Они же совсем беззащитные! Вели им перестать, ты же князь Пирожевский!
Пирожкову стало совестно. Тем более, что и Авдохина была рядом. Кровь князя-общественника взыграла. Он подошел к рабочим и сказал:
- Не пилили бы вы дерево, ребята! Неудобно как-то. Города нужно озеленять, а не выкорчевывать растительность.
Рабочие покосились на Пирожкова, сплюнули и продолжали терзать тополь. Подбежала недовольная Михрютка со взъерошенными волосами:
- Эй вы! Немедленно перестаньте! Как вы смели ослушаться князя Пирожевского! Оставьте дерево в покое, или оно само за себя постоит!
- Как это оно само за себя постоит? - прогнусавил один из рабо-чих. - У него же рук-ног нет!
- Жалкие трусы! Выходит, вы пилите дерево только потому, что у него нет зубов и клыков! Ну так вот вам! - Михрютка прошептала заклинание. "Жить в Волшебной стране и не научиться колдовать - для этого нужно быть ослом", иногда говорил дед Горыныч. Михрютка не была ни ослом, ни ослицей и знала несколько несложных заклинаний.
Срубленные и спиленные ветви дерева оторвались от земли и стали надвигаться на рабочих. Раны дерева зарастали на глазах, а увесистые ветви кружились над головами своих мучителей и готовы были каждую секунду отвесить тяжёлую затрещину.
- Помогите! Спасите! - рабочие кинулись бежать, забыв про топоры и пилы. Пирожков и Авдохина не слишком удивились - за последнее время с ними случилось столько чудес, что они успели к ним попривыкнуть.
Михрютка, Авдохина и Пирожков попали в кафе сразу после перерыва. Других посетителей ещё не было, и только уборщица вытирала грязной тряпкой чистые столики. Михрютка подбежала к стойке и притянула к себе листочек с меню. Князь Пирожевский вздохнул, искоса взглянул на Авдохину и достал кошелёк.
- Пятнадцать порций шоколадного мороженого с глазурью, двенадцать сливочных и семь "Пингвинов",- заказала Михрютка.- А моим спутникам - ведро кофе.
Буфетчица с изумлением привстала на цыпочки и заглянула за стойку, ожидая, вероятно, увидеть там штук двадцать детей дошкольного возраста, но никого не нашла и была сильно разочарована.
- Постойте, постойте,- Пирожков отстранил Михрютку.- Девочка напутала. Нам, пожалуйста, пятьдесят граммов самого дешёвого мороженого и кофе без сахара даме. А мне ничего не надо. Я дома обедал.
Михрютка, Авдохина и буфетчица все вместе уставились на Пирожкова. Пирожков покраснел, вспомнил, что он князь, собрал остатки благородства и произнёс:
- Хорошо... Так и быть, в кофе можете положить сахар.
Михрютка скрестила руки перед грудью и, толкнув Пирожкова плечом, спросила у буфетчицы:
- Вам никогда не встречались розовые слоны? А кареты у вас под окнами не болтались?
Пирожков покрылся испариной. Но неожиданно лицо его стало хитрым:
- Уговорила. Я куплю тебе столько мороженого, сколько ты съешь, но не больше.
Пирожков надеялся, что одной-двух порций будет достаточно. В самом деле, сколько мороженого может съесть восьмилетняя девочка?
Михрютка взяла сливочный пломбир в вафельном стаканчике, медленно поднесла его ко рту и несколько раз вяло лизнула. Пирожков заулыбался. Ещё бы! И одного мороженого не осилила, а заказывала двадцать! Но потом лицо князя вдруг вытянулось. Мороженое в руках у Михрютки исчезало буквально на глазах. Через минуту от него остался только вафельный стаканчик. Ещё мгновение - пропал и он.
- Вкусное мороженце. Теперь розовое с клубникой,- потребовала Михрютка. После розового с клубникой Михрютка облизнулась:
- Хочу с апельсиновым наполнителем!
- А ты не простудишься? - робко спросил Пирожков.
- После двух-то порций? - засмеялась Михрютка.- Шутишь!
После пятой порции побледневший Пирожков вдруг махнул рукой: "Кутить - так кутить!" Княжеская кровь взыграла, и Пирожков купил бутылку газированной воды.
В течение следующего часа Михрютка съела двадцать порций мороженого и выпила четыре литра газированной воды. Авдохина смотрела на неё с умилением и повторяла:
- Какой хороший аппетит у девочки. Помнится, мы в молодости по полведра молока выпивали у себя в магазине. Тогда молоко ещё было на разлив.
Наконец Михрютка насытилась.
- Ты не безнадёжен. Что-то княжеское в тебе несомненно есть,- похвалила она Пирожкова.
Михрютка, Пирожков и Авдохина вышли из кафе. На улице было тепло и солнечно. С утра прошёл дождь, теперь от асфальта поднималось прозрачное облачко пара. В невысоком кустарнике у дороги копошились воробьи.
- Какие вы забавные! - Михрютка повисла на руках Пирожкова и Авдохиной.Можно подумать, что вы мои дедушка с бабушкой.
Увидев выражение лиц Авдохиной и Пирожкова, Михрютка рассмеялась.
УГРЮМАЯ СЕМЕЙКА
Когда Злыдни подбросили Куклаваню на скатерти, Маша едва не вскрикнула, но вовремя зажала рот ладонью. Она знала, что мягкий пупс не ушибётся при падении, но c него наверняка свалится шапка-невидимка. Если это произойдёт, Злыдни схватят Куклаваню и выпотрошат из него всю вату.
Шапка-невидимка в самом деле соскочила с головы пупса, когда он, кувыркаясь, взлетел под потолок. Она упала на пол, но сам Куклаваня как сквозь землю провалился. Злыдни в поисках незванного гостя обшарили всю сокровищницу. И под стол заглядывали, и под стулья, и в кастрюли, и даже в чайные чашки. Но ничего не нашли. Как вдруг их дочка заметила на полу облезшую меховую шапку.
- Смотри, мама, что я нашла! - она моментально напялила эту странную находку на свою котлообразную голову. Не успела дочка это сделать, как немедленно пропала.
- Где ты, дуреха? - испугались Злыдни.- Куда ты подевалась?
- Я здесь! - радостно завопила дочка, появляясь в противоположном конце пещеры.- Здоровская шапочка, правда?
Злыдень кинулся к дочери. Ему самому хотелось примерить чудо-шапку.
- Отдай шапулю папуле! Не смей трогать!
Но прежде чем Злыдень добежал до дочки, она успела нахлобучить шапку-невидимку и словно растворилась в воздухе. Руки Злыдня сомкнулись на пустом месте. Он взвыл от бешенства.
- Ага! - закричала его невидимая дочка, бегая по пещере.- Какая чудная шапочка! Я её теперь всю жизнь не сниму! Никто не заставит меня учиться колдовству и ложиться спать рано, и пить этот скверный кисель, и слушаться вас! Я буду мучить всех подряд, а коту Мяуну отрежу голову, а он даже не узнает, кто это сделал! Да и вам задам хорошенько!
Злыдни гонялись за дочкой, чтобы отнять у неё волшебную шапку, но поймать шалунью в просторной сокровищнице было совсем непросто. Дочка только резвилась и подставляла родителям ножку, чтобы они шлёпались на пол и разбивали носы. Когда ей надоело бегать по сок-ровищнице, она помчалась по запутанным коридорам лабиринта, которые знала, как свои пять пальцев. Взрослые Злыдни едва поспевали за ней, бранясь на ходу. Они хотели поймать дочку и надавать ей воспитательных тумаков, а шапку-невидимку отобрать.
Маша, Пыхалка, кошка Дуся и Оля вышли из кладовки.
- Ну, что я вам говорила! - грустно улыбнулась Алёнушка.- Та ещё семейка. Ни любви, ни уважения... Между собой они ещё кое-как. Ворон ворону глаз не выклюет. А с другими - настоящие звери!
- А где Куклаваня? Куда он запропастился? - Маша оглядела углы сокровищницы.
- Никуда он не денется,- заявила кукла Оля.- Он такой репей, его захочешь - не потеряешь.
- Так-то ты меня любишь! Не ожидал от тебя такого ехидства! - прозвучал тоненький голосок откуда-то сверху.
Маша подняла голову и рассмеялась. На потолке, зацепившись шта-нишками за острый выступающий изумруд висел Куклаваня и шевелил в воздухе толстенькими ножками. Ему крупно повезло. Вместо того, чтобы шлёпнуться на пол и быть разорванным Злыднями, он всё время, пока его искали, болтался под потолком в полной безопасности.
- Прыгай, пупс! Мы тебя поймаем! - крикнула Маша.
- Я бы спрыгнул, да штанишки не пускают! - И Куклаваня стал напевать:
Тили-лим, тили-лим,
Под потолочком мы висим,
Вниз спускаться не хотим...
Но тут штанишки пупса затрещали, и Куклаваня упал на руки Алёнушке.
- Надо же! Не уронила! Вот не ожидал! - удивился он.
Алёнушка заторопилась:
- Нужно освободить кота Мяуна и Ученичкина, пока не вернулись Злыдни. Я покажу вам, где их прячут!
Она подвела Машу и Пыхалку к огромному бриллианту в центре сокровищницы:
- Нужно сдвинуть эту глыбу с места. Вход в темницу под ней.
Маша, Пыхалка, Алёнушка, Оля приналегли на драгоценный камень изо всех сил, но не смогли даже пошевелить его.