- Мы не можем позволить газетчикам растрезвонить, что марсианин убил человека! Заткнись и помогай.
Я заткнулся и стал помогать. Помнится, Бенни Грей был худшим из маньяков-садистов, когда-либо баловавшихся расчленёнкой. Он-то и оттащил оба тела в ванную, пока Дэк, вооружившись Жезлом, довольно умело разделывал Рррингрийла на мелкие кусочки. Первый надрез он постарался провести так, чтобы не задеть мозговой полости, и проделал это довольно чисто. Однако помочь ему я всё равно бы не мог. По-моему, дохлый марсианин воняет куда хуже живого. Oubliette удалось отыскать тут же, в стене, за биде, но долго бы мы его искали, не помоги нам предупреждение "Опасно, радиация". Спустив туда останки Рррингрийла - у меня даже достало храбрости помочь, - Дэк всё тем же Жезлом принялся расчленять трупы людей, спуская кровь в ванну.
Ну и кровищи в человеке! Мы открыли краны на полную катушку, и всё же… Брррррр!
Но взявшись было за бедного малыша Джока, Дэк вдруг остановился. На глазах его показались слёзы, он сделался как слепой, и я забрал у него Жезл, пока он не отхватил себе пальцы. Бенни Грей вновь занялся привычной работой.
Когда я закончил, в номере не осталось никаких следов двух людей и марсианского монстра. Тщательно вымыв ванну, я наконец разогнулся. В дверях возник Дэк. Он был спокоен, будто ничего не случилось.
- Я проверил, не осталось ли чего на полу. Если сюда доберётся криминалист, он запросто установит, как было дело. Но он, надо думать, не доберётся. Пошли! Нужно наверстать почти двенадцать минут.
Мне и в голову не пришло спрашивать - куда и зачем.
- Сейчас, подкуём вам башмаки…
Дэк замотал головой:
- Нет, жать будут. Теперь главное - скорость.
- Хозяин - барин, - ответил я и отправился за ним. У двери он притормозил:
- Да. Неподалёку могут быть другие. Если что - стреляйте, иного выхода нет.
Жезл Жизни он держал наготове, прикрыв его плащом.
- Марсиане?
- Или люди. Или смешанным составом.
- Дэк, а Рррингрийл был с теми, в баре?
- Ну да! С чего же я, по-вашему, всё ходил вокруг да около, а после притащил вас сюда?! Похоже, они сели вам на хвост. Или мне. Да вы не узнали его разве?
- Ещё чего, конечно не узнал. Это твари, на мой взгляд, все одинаковые.
- Ну, они то же самое про нас говорят. А в баре был Рррингрийл, его парный брат Ррринглатх, и ещё двое из их Гнезда или побочных линий. Всё, пора. Увидите марсианина, стреляйте. Вторую пушку прихватили?
- Да. И знаете, Дэк… Ничего в ваших делах не понимаю, но пока эти твари против вас, я - с вами. Терпеть не могу марсиан.
Он ошарашенно уставился на меня:
- Не порите ерунду! Вовсе мы не боремся с марсианами. Те четверо - просто ренегаты!
- Ка-ак?!
- Приличных марсиан очень много - то есть, почти всё! Да и Рррингрийл - не из худших. Славно я, бывало, поигрывал с ним в шахматишки…
- Ах вон оно что… Ну, коли так…
- Кончайте. Поздно отступать. Марш к лифту! Я прикрою.
Я закрыл рот. Спорить не приходилось - действительно, по самые брови увяз.
Мы спустились к подземке и двинули на скоростную линию, к экспресс-капсулам. Одна двухместная как раз оказалась свободна. Дэк буквально впихнул меня внутрь, я даже не заметил, что за код он набирает. Когда перегрузкам надоело вдавливать меня в сиденье, я не очень удивился мигающей надписи: "Космопорт Джефферсон - выходите!"
Плевать мне было, какая станция - лишь бы подальше от "Эйзенхауэра". Нескольких минут полёта в вакуумном туннеле хватило для разработки плана - приблизительного, поверхностного, подверженного, как пишут в изящных романах, изменениям в связи с обстоятельствами, но всё же - плана. Он состоял из одного слова: "БЕЖАТЬ!"
Ещё утром я счёл бы его невыполнимым: в нынешнем обществе человек без денег беспомощней младенца. Однако с сотней монет в кармане я мог слинять далеко и быстро. Я не чувствовал себя обязанным Дэку Бродбенту. В силу своих - не моих! - собственных заморочек он чуть не подставил меня под пулю. Затем - втянул в сокрытие преступления. И вот теперь заставляет бегать от закона. Но полиция - пока - за нами не охотится, а значит, отвязавшись от Бродбента, я могу спокойно забыть всё, как дурной сон. Вряд ли меня заподозрят, если дело когда-нибудь и всплывёт - слава богу, любой джентльмен носит перчатки, и свои я снимал лишь гримируясь, да ещё пока занимался той дьявольской "уборкой".
Замыслы Дэка меня вовсе не трогали - бурный прилив щенячьего героизма при мысли, что он воюет с марсианами, не в счёт. Остатки симпатии улетучились, едва я обнаружил его дружелюбие к инопланетным тварям. А ради его перевоплощений я теперь и пальцем не шевельну. Катись он к дьяволу! Всё, чего я хочу от жизни, - это немного денег на поддержание души в теле, плюс - сцена. Отродясь не любил играть в полицейских и гангстеров - самый захудалый театр интересней.
Порт Джефферсон будто создан был для моего плана. Теснота, суета, гвалт, паутина вакуум-туннелей вокруг - если Дэк оставит меня хоть на полсекунды без присмотра, я уже буду на полпути к Омахе. Там отсижусь несколько недель, потом свяжусь с агентом, выясню, не справлялся ли кто насчёт меня.
А Дэк, видать, что-то почуял - капсулу мы покинули одновременно, иначе б я просто захлопнул дверь и удрал. Но тут оставалось только прикинуться слепым и идти рядом, будто щенок на поводке. Мы поднялись в верхний холл, прошли между кассами "Пан-Ам" и "Америкен Скайлайнс", и Дэк решительно устремился через зал ожидания к конторке "Диана Лтд". Я было подумал, он хочет купить билеты на катер до Луны. Как он собирается протащить меня на борт без паспорта и справки о вакцинации, я не знал, однако представление о его предприимчивости уже имел. Значит, слиняю, когда вынет бумажник: если человек считает деньги, то сосредоточится же на них хоть на несколько секунд! Но мы не свернули к кассам "Дианы", а прошли под вывеску "Частные Стоянки". Здесь пассажиров не было - одни голые стены вокруг. Я с досадой подумал, что прозевал отличную возможность затеряться в толчее общего холла.
- Дэк! Мы что, летим куда-то?
- А то!
- Да вы спятили! У меня ж бумаг - никаких. Даже туристского пропуска на Луну!
- И не надо.
- Ага, чтоб меня зацапали на "выезде"? А потом здоровый бычара-мусор привяжется с вопросами?!
На плечо моё легла ладошка с доброго кота величиной.
- Время, время! Зачем нам "выезд", официально вы никуда не летите. А меня - так и вовсе здесь нет. Вперёд, старина!
Не такой уж я маленький, и с мускулами всё в порядке, но показалось, что вытаскивает меня из потока машин дорожный робот. Завидев дверь с буквой М, я предпринял отчаянную попытку вырваться:
- Ну полминуты, Дэк, пожалуйста! Вы что, хотите, чтоб я в штаны напустил?
Он только усмехнулся:
- Да-а? Вы же перед уходом из отеля там были!
Даже шаг не замедлил, не говоря уж - отпустить меня…
- Почки последнее время пошаливают…
- Лоренцо, старина, нюхом чую - пятки у вас пошаливают, а не почки. Знаете, я вот что сделаю. Во-он того быка видите? - В конце коридора, у самого выхода к стоянкам, страж порядка предавался отдыху, взгромоздив свои сапожищи на стойку. - Так я что говорю - очень уж меня совесть заела. Просто необходимо исповедаться - как вы пришили вошедшего марсианина и двух своих сопланетников, как вы, наставив на меня пушку, принудили помочь избавиться от трупов, как вы…
- Вы что, спятили?!
- Полностью, приятель, - от таких-то волнений! Опять же - совесть…
- Но… Вы же не моё мне клеите!
- Да-а? Это как сказать. Думаете, вам поверят больше, чем мне? Я, в отличие от некоторых, знаю, с чего всё заварилось. И знаю кое-что о вас. Вот, к примеру…
И он напомнил мне пару тех давних проделок, которые я твёрдо полагал похороненными и похеренными навеки. Чёрт с ним, выступал я раза два в "холостяцких шоу". В нашей семье такое, мягко говоря, не принято, но жить-то надо! А что касается Биби - это с его стороны просто непорядочно. Откуда я мог знать, сколько ей лет?! Ну, тот вексель, которым я расплатился в отеле, - вовсе ни в какие ворота! Престранные обычаи в Майами-Бич. Тамошняя деревенщина и на обычного неплательщика смотрит, будто на бандита с кистенём. Что я, не заплатил бы, если б мог?! Что до "несчастного случая" в Сиэтле… Словом, знает он обо мне много чего, но зачем же так искажать факты?! Я же…
- Ну что ж, - продолжал Дэк, - подойдём сейчас к нашему глубокоуважаемому жандарму и во всём чистосердечно раскаемся. И кладу семь против двух, что знаю, кого первым выпустят под залог!
За разговором мы миновали полисмена. Он увлечённо пудрил мозги сидевшей за барьером дежурной и на нас даже не посмотрел. Дэк вынул откуда-то два пропуска с надписью: "Полевой допуск - разрешение на обслуживание - стоянка К-127" и сунул их под монитор. Монитор считал информацию и высветил разрешение взять машину на верхнем уровне, код Кинг-127. Дверь распахнулась, механический голос произнёс:
- Будьте осторожны. Внимательно следите за радиационными предупреждениями. За несчастные случаи на поле Компания ответственности не несёт.
Усевшись в небольшую машину, Дэк набрал абсолютно другой код. Машина, развернувшись, юркнула в какой-то туннель. Куда нас несёт - меня совершенно не волновало: теперь всё едино.
Покинутая нами машина отправилась обратно. Прямо передо мной к далёкому стальному потолку поднималась лесенка. Дэк подтолкнул меня к ней:
- Давайте скорей!
Добравшись до люка в потолке, я увидел надпись: "ОПАСНО! РАДИАЦИЯ! Находиться не более 13 секунд". Цифры были вписаны мелом. Пришлось затормозить. Заводить детей я, конечно, не собирался, однако и дураком себя не считал. Дэк оскалился:
- Ах, вы сегодня не в свинцовых подштанниках?! Открывай и давай быстро на корабль! Там всех-то дел на десять секунд, если не канителиться.
Мне хватило и пяти. Футов десять пробежал под открытым небом, затем нырнул в люк корабля, а там уж понёсся через две ступеньки.
Кораблик был невелик. Во всяком случае, рубка тесная; рассматривать снаружи времени не было. До этого я летал лишь на лунных катерах - "Евангелине", да её братишке "Гаврииле"; это когда имел глупость согласиться выступать на Луне в компании с ещё несколькими простаками. Наш импресарио полагал, что акробатика, пляски на канате и вообще всякого рода кунштюки при 1/6 "g" пройдут куда как успешней. И даже времени на репетицию не оставил, недоумок. А без привычки… Короче, назад я вернулся только благодаря Фонду Помощи Нуждающимся Гастролёрам, и это стоило мне всего моего гардероба…
В рубке находились двое. Один, лёжа в ускорителе, возился с какими-то верньерами, другой вертел в пальцах отвёртку. Лежавший глянул на меня и ничего не сказал. Второй обернулся и тревожно спросил через моё плечо:
- А Джок где?
Из люка, словно чёртик из табакерки, выпрыгнул Дэк:
- Потом, потом! Вы массу его скомпенсировали?
- Ага.
- Рыжий, диспетчерская отсчёт дала?
Из ускорителя лениво отозвались:
- Дала, дала. Каждые две минуты сверяюсь. Вовремя ты, у нас ещё… ага, сорок… семь секунд.
- Место мне, живо! Ещё отметку эту ловить!
Рыжий так же лениво вылез из ускорителя. Дэк тут же рухнул в него. Другой космач сунул меня на место штурмана и, пристегнув ремнями, направился к выходу. Рыжий последовал было за ним, но задержался:
- Да, чуть не забыл. С вас билетики, - сказал он добродушно.
- А, ч-чёрт!
Рывком ослабив ремень, Дэк полез в карман, достал полевые пропуска, с которыми мы прошли на борт, и отдал ему.
- Спасибо, - ответил Рыжий, - до скорого! Давай - и чтоб сопла не остыли!
И с той же изящной ленцой он удалился. Слышно было, как хлопнула дверь шлюза, и у меня заложило уши. Дэк не попрощался - он был занят компьютером.
- Двадцать одна секунда, - буркнул он. - Предупреждения не будет. Расслабьтесь, и из ускорителя не высовывайтесь. Старт - только цветочки.
Я почёл за лучшее делать, что говорят. Секунды тянулись, будто часы; напряжение становилось невыносимым. Я не выдержал:
- Дэк…
- Да отвяжись ты!
- Куда мы хоть летим?!
- На Марс!
Я успел увидеть, как красная кнопка под его пальцем уходит в панель, - и отключился.
2
И чего, скажите на милость, смешного, когда человека мутит? Этим чурбанам с железными потрохами всегда весело - они и сломанную ногу собственной бабушки оборжут.
А меня, естественно, скрутило сразу же, как только Дэк убавил тягу и перевёл посудину в свободный полёт. Однако с космической болезнью я быстро справился - слава богу, с самого утра ничего не ел. Тем не менее, чувствовал себя всё плоше и плоше - в предвкушении всех прелестей этой жутковатой экскурсии. С другим кораблём мы состыковались через час сорок три, что для меня, крота по природе, равносильно тысяче лет чистилища. Всё это время Дэк находился в ускорителе по соседству, и, должен заметить, шуточек по моему поводу не отпускал. Будучи профессионалом, он воспринял мои мучения с безразличной вежливостью стюардессы - а не как эти безмозглые горлопаны; вы наверняка встречали таких не раз среди пассажиров лунных катеров. Будь моя воля, все дубиноголовые остряки живо бы оказались за бортом ещё на орбите и уж там-то вдоволь повеселились бы над собственными конвульсиями в вакууме.
Как назло, в точку рандеву мы вышли гораздо раньше, чем я собрался с мыслями и смог бы задавать вопросы. Проклятая болтанка лишала всякого любопытства. Думаю, если б жертве космической болезни сообщили, что расстреляют её на рассвете, ответом было бы:
- Да? Пере… дайте, пожалуйста, тот пакет!
Но наконец я оправился настолько, что неодолимая воля к смерти сменилась во мне хилым, еле дышащим, но всё же желанием ещё немного пожить. Дэк всё это время возился с корабельной рацией, причём сигналы шли в очень узком диапазоне: с контролем направления он нянчился, как стрелок - с винтовкой перед решающим выстрелом. Слышать его или читать по губам я не мог - слишком низко склонился он над передатчиком. Похоже, держал связь с "дальнерейсовиком", к которому мы приближались.
Но в конце концов он бросил рацию и закурил. Я с трудом подавил тошноту, подступившую к горлу при одном виде табачного дыма, и спросил:
- Дэк, не пора ли вам, наконец, развязать язык?
- Успеется. До Марса - далеко.
- Ах так?! Да катитесь вы к чёрту со своим высокомерием! - довольно слабо возмутился я. - Не желаю на Марс! Знал бы, и слушать ваши бредни не стал!
- Да успокойтесь вы, никто вас силком не тащит!
- Э-ээ?
- Выход у вас за спиной. Хотите - топайте. Уходя, закройте дверь.
Насмешку я оставил без ответа. Он продолжал:
- Ах, я и позабыл, вы же без воздуха задохнётесь. Тогда выход у вас один - лететь на Марс. Уж я присмотрю, чтоб вы потом вернулись домой. "Одолей" - то есть, вот эта посудина - идёт на стыковку с "Рискуй". "Рискуй" - сверхскоростной дальнерейсовик. И через семнадцать целых хрен десятых секунды после стыковки он стартует к Марсу - мы, кровь из носу, должны быть там в среду.
С раздражением и упрямством, на какие только способен тот, кого укачало, я ответил:
- Не поеду ни на какой Марс. Здесь останусь. Ведь должен кто-нибудь отвести корабль на Землю, я-то знаю!
- Корабль - да, - согласился Дэк, - но не вас. Потому что те трое, за кого нас должны были принять в порту Джефферсон, сейчас на борту "Рискуй". "Одолей" же, как видите, трёхместный. Боюсь, место для четвёртого здесь вряд ли отыщется. И кстати, как вы пройдёте через контроль на "въезде"?
- Плевать! Хочу на Землю!
- Ага. И в кутузку за все грехи разом - от "попытки нелегального въезда" до "разбоя на космических трассах"? Не валяйте дурака! Вас в конце концов примут за контрабандиста, препроводят в тихий кабинетик, там введут иглу за глазное яблоко и выкачают из вас всё! Уж они-то умеют спрашивать, и от ответа не отвертитесь. Однако на меня всё свалить у вас тоже не выйдет - добрый старый Дэк Бродбент уже целую вечность не возвращался на Землю; это подтвердит куча самых достойных свидетелей.
Вот теперь мне действительно поплохело! К невыносимой тошноте добавился страх.
- Ты, значит, отдашь меня легавым?! Ах ты…
Я запнулся, не в силах сходу подобрать слово.
- Что ты, старина?! И не подумаю! Можно бы, конечно, скрутить тебе руки, а там думай обо мне что хочешь… Только - нужды нет. Парный брат Рррингрийла - Ррринглатх - наверняка в курсе, что старина Грийл в номер вошёл, а обратно не вышел. Он и наведёт. Парный брат - тебе такое родство и не снилось! Вообще землянину его не понять - мы ж не размножаемся делением.
И знать не желаю, как эти твари размножаются, - вроде кроликов, или там аист их приносит в маленьком чёрном узелке. Если верить Бродбенту, вернуться на Землю мне не светит вовсе. Об этом я и сказал. Он покачал головой.
- Вздор. Положись на меня - вернём в целости-сохранности, как и вывезли. Закончим дело - выйдешь через то же, или другое, всё равно - поле, в пропуске будет сказано, что ты - механик, вызванный зачем-нибудь в последнюю минуту; загримируешься, возьмёшь ящик с инструментом… Ты же актёр - неужто механика не сыграешь?
- А… Конечно, но…
- И порядок! Держись старого, мудрого Дэка - с ним не пропадёшь. Я восемь наших ребят на уши поставил, чтоб слетать на Землю и назад с тобой вернуться - кто мешает второй раз то же сделать? Но если наша гильдия не поможет - у тебя ни одного шанса. - Он усмехнулся. - Все дальнобойщики - вольные торговцы в душе. Искусство контрабанды, вот что это такое! И каждый из нас всегда поможет другому в маленьком, невинном обмане таможенной службы. Но с посторонними наша гильдия не сотрудничает.
Я всё пытался призвать к порядку желудок и обмозговать ситуацию как следует.
- Дэк, это связано с контрабандой?
- Да нет! Вот разве вас мы вывозим беспошлинно.
- Я хотел сказать, контрабанда, по-моему, вовсе не преступление.
- А кто ж спорит?! Только те, кто делает деньги на зажиме торговли! А от вас требуется перевоплощение, Лоренцо. И вы - как раз тот человек, который нам нужен. Я же не случайно подсел к вам в баре - вас целых два дня выслеживали. И я, стоило мне сойти на Землю, тут же отправился к вам.